Изнутри землеройной машины за всей этой сценой наблюдал бледный, как смерть, оператор. На базальтовой поверхности не осталось даже крови – мощный почвозаборник всосал прораба целиком, с костями, волосами и подошвами и выплюнул – в полукилометре отсюда – мокрый кусок земли. Оператор почел за лучшее не вмешиваться.
Вместо стен в губернаторской приемной была вода. Вода была подсвечена люминесцентными бактериями и зажата меж тонкими плитами граненого кристаллопласта; одна из плит была чуть ниже других, и оттуда струился разноцветный водопад; хрустальные сколы воды сверкали в свете парящих ламп и падали в огромную чашу, удерживаемую в воздухе лишь параболической воронкой силового поля, и над самым водопадом, как раскаленные уголья, светились цифры голографических часов.
Аквариум с рыбобабой парил прямо в середине приемной, и помощник губернатора, в перерывах между звонками и приказами, неодобрительно на аквариум косился. Помощник был крийн, и человеческая самка с хвостом не вызывала у него ничего, кроме естественнонаучного любопытства.
Охранник у дверей кабинета, в легкой полуброне с двумя кобурами на поясе, откровенно пялился на аквариум.
Эйрик ван Эрлик, сгорбившись, сидел напротив аквариума. Под глазами чесалось, щеки ван Эрлика горели от биодобавок, превративших его смуглое лицо в медно-красную раздувшуюся картофелину. Ван Эрлик машинально поднял руку, чтобы почесаться, и тут же опустил ее. Огненные цифры парили над водопадом. Время стремительно падало вниз.
Двери приемной разъехались. Эйрик напрягся, но на пороге вместо губернатора появился смотритель зверинца. За плечом его топтались два высоких охранника. Серая бронеткань делала их похожими на огромных блестящих пауков.
– У, какие сиськи! – сказал один из охранников, и ван Эрлик понял, что он уже видел русалку на экране. Сейчас вся свободная охрана наверняка столпилась у монитора.
– Парень, – сказал смотритель зверинца, обращаясь к ван Эрлику, – помоги-ка перекинуть ее в чашу.
Ван Эрлик неторопливо встал.
– Заплатите – так хоть в сортир кидайте.
Один из охранников ударил его в лицо. Перчатка из бронеткани с хрустом впечаталась в горящую изнутри, прошитую нанотрансформерами кожу. Эйрик нелепо взмахнул руками и свалился на пол. «Неужели узнали?» – была последняя его мысль перед тем, как он упал ничком.
Эйрик открыл глаза через секунду. Над ним, скалясь, стояли один из охранников и смотритель зоопарка. Охранник держал в руках станнер и ржал. Дуло прыгало от смеха.
Двое охранников выволокли русалку из аквариума и стали переваливать ее в чашу под водопадом. Русалка, казалось, сама текла как вода. Охранники лапали бабу вовсю.
– Проваливай, – приказал смотритель зоопарка копошащемуся на полу торговцу.
– Где губернатор?
– Ты куда пришел, к бандитам или к представителю власти? Ты нам что, живой товар купить предлагаешь? Убирайся, если не хочешь отправиться в рудники за торговлю рабами. А гражданку эту мы освободим и… – тут смотритель радостно улыбнулся, – обиходим, как надо.
За стенами бухнуло. Запела сирена. Свет на мгновение померк – это на окна приемной опускалась силовая броня, выдерживающая прямой атомный взрыв. Световые шары мигнули и тут же вспыхнули вновь, когда искусственный интеллект дома переключил все питание помещений на внутренний генератор. Бесшумно заработали компрессоры, восстанавливая циркуляцию воздуха в замкнутом помещении.
Смотритель ошарашенно вертел головой.
Охранники выпустили русалку, она плеснула хвостом и ушла в глубину пенящейся чаши.
Еще через мгновение искусственный интеллект перезагрузил все программы, связывавшие внутренние помещения с внешним миром, – все, по чему мог бы проникнуть вирус или приказ атакующих.
Ван Эрлик стал подниматься на ноги.
Смотритель зоопарка взглянул на водопад и страшно заорал. Стена воды рушилась вниз в мигающем аварийном свете. Чаша кипела. Длинные волосы русалки выпрастывались из воды, свивались, как змеи, черты девичьего лица таяли, пальцы, цеплявшиеся за отороченный золотой нитью край контур-генератора, растекались по стеклу буро-зелеными шматками, комьями падали о пол, и вместо самой русалки из бурлящего аквариума перло что-то пористое, бурое…
Охранники отступили на шаг, выхватили бластеры и принялись палить по чаше.
Они совершили сразу две ошибки.
Первая ошибка была та, что ручное лазерное оружие было бесполезно против стационарного силового поля, удерживавшего в параболической воронке три тонны воды.
Вторую ошибку они совершили, забыв при виде творящейся чертовщины про избитого ими торговца с лицом наркомана и глазами убийцы.
Эйрик схватил стоявшего над ним охранника и дернул на себя. Тот взмахнул руками и грохнулся на спину. Луч прочертил широкую малиновую полосу по стене; кристалло-пласт разорвало, из стены, как из трубопровода высокого давления, забил фонтан. Через миг луч ударил в генератор «блюдечка», на котором сидел аквариум. Генератор умер, «блюдечко» обрушилось вниз, и вместе с ним на пол приемной рухнули центнер прозрачного плексита и полторы тонны воды. Одного из охранников сбило с ног.
Ван Эрлик перехватил бластер и выстрелил дважды – в охранников у фонтана. Потом третий раз, прямо под ноги, в лицо выпрастывающегося из воды человека.
Смотритель зверинца упал на колени и в ужасе закрыл руками голову.
– Не надо! – закричал он.
Крийн-помощник забился под диван. Никто не слышал, чтобы крийны когда-либо участвовали в драке. Они умели писать доносы, реляции, рапорты и отчеты. По результатам доносов и отчетов награждали, принимали меры и расстреливали. Но никто не слышал, чтобы крийн хотя бы из-за угла вместо отчета воспользовался оружием.
Эйрик ван Эрлик поддел смотрителя носком под подбородок, тот потерял сознание и растекся по полу, как пюре из тюбика.
Из силовой чаши фонтана перло бурое блестящее тесто. Тесто шевелилось и лопалось, рваные рытвины тут же затягивались новой пленкой, фонтан кипел от выделяющейся энергии, и вместе с паром в воздух поднималась зеленоватая дымка.
В трех метрах внизу, в караулке, дежурный охранник в остолбенении смотрел, как торговец, только что застреливший троих его товарищей, что-то крикнул выпрастывающейся из воды туше. Потом подбежал к осколкам аквариума и зашарил среди спутанных водорослей и гальки.
Дежурный взвизгнул и наконец сделал то, что должен был сделать с самого начала.
В стене, прямо над водопадом, скользнула шторка, открывая узкий зев огнемета.
Эйрик ван Эрлик выхватил из раскатившейся гальки аквариума локальный гиперпереходник. Он был без брони, без средств связи и без оружия, не считая отобранного у охранника бластера. Он знал, что все внутренние помещения просматриваются. От караулки, в шкафах которой покоились пять комплектов полной силовой брони, его отделяли пятьдесят стационарных видеокамер, две сотни видеошаров, полтора километра коридоров, лестниц и шлюзовых дверей – или полметра бронированного пола. Эти полметра были единственным шансом.
Огнемет выстрелил, и порция плазмы, достаточная для того, чтобы испепелить все живое в маленькой комнате, разорвалась прямо над мерцающими огненными цифрами часов.
Эйрик нажал кнопку, и схлопнувшееся пространство вывернуло его наизнанку, унося в никуда вместе с кубометром горящего воздуха.
Огненный шар полыхнул над маленьким крийном и четырьмя человеческими телами. Ковер вспыхнул и потек по полу огненными нитями. Плазменный шар закоротил рыльца генератора, и чаша наконец схлопнулась. Вода хлынула наружу, кипя и превращаясь в пар.
Через несколько секунд плазменный шар погас. В обугленном кабинете на полу лежали пять трупов. Панцирь маленького крийна растрескался от огня, и сквозь трещины вздувалось красное обваренное мясо. Трупы людей сварились в бронеткани; тонкий кристаллопласт стен лопнул – его разорвало давление превратившейся в пар воды.
Горячий мясной бульон хлестал вниз через вентиляционную решетку. На поверхности его плавали глазки жира и оторванные взрывом куски мяса.
Потолок покрыла черная копоть.
И только огненная голограмма часов висела в воздухе, как надпись «мене, текел, фарес, упарсин» на стене древнего владыки.
Белоперый_парящий_в_ночном_безмолвии и Радостъ_тьмы заскочили в Восточную казарму почти одновременно. Белоперый – в караулку, откуда уже выбегала дежурная пятерка, а Радость_тьмы караулку проскочил и нырнул в следующую дверь.
Дежурные были в силовой броне и с вооружением, но против тяжелой импульсной пушки с вращающимися стволами это не помогало. Дуло, охваченное брюшными жгутами, задергалось, выплевывая горячие комки солнца, и пять десантников зажарились в своей броне.
Если будет время, их можно было бы выковырять оттуда и попробовать их мясо, только сначала лучше было бы проверить документы и посмотреть, кто из них старше чином. Это было бы большой глупостью – жрать мясо майора, если рядом лежит полковник.
Белоперый_парящий_в_ночном_безмолвии улыбался. Он и Радость_тьмы оба были женихами А_реты, и по старым обычаям барров они должны были сойтись в поединке, из которого только один выходил живым.
Поединки такого рода иногда нарочно проигрывали, потому что считалось, что тот, кто выиграет поединок, станет мужем невесты в этой жизни, а тот, кто проиграет, станет ее мужем в вечности.
Сегодня тоже был род поединка, и Белоперый_парящий_в_ночном_безмолвии не мог понять, чем он кончится. Было похоже, что в вечности у А_реты будут двое мужей.
За стеной раздались выстрелы и крики: это Радость_тьмы расстреливал разбуженных тревогой, только еще сыплющихся с коек десантников.
Белоперый_парящий_в_ночном_безмолвии сомневался, что у кого-то из этих, разбуженных собственной смертью, достанет силы и реакции противостоять оружию в жгутах барра. Может быть, только у Эйрика ван Эрлика. Но зато Эйрик был и не совсем человек.