Туз действительно вернулся. Утром были найдены тела. Почерк не изменился, изменилось только расположение: будто смеясь над всеми, убийца расположил своих жертв по четыре стороны от здания ратуши. Одно из тел лежало прямо на пороге главного входа.
Список жертв впечатлял: маркиз Жан Норей, владелец книжной лавки, ростовщик и владелец банка.
Туз действительно вернулся и показал всем, что эта пауза была лишь подготовкой к чему-то масштабному.
Сегодня ночью снег Омирши окрасился в красный цвет.
Силь отбросила газету и закрыла лицо руками. Туз вернулся… вернулся откуда?
Три недели бездействия, а теперь сразу четверо. Как он мог все успеть за одну ночь?
Значит ли это, что он убивает не один? Сколько людей скрывается под маской маньяка по прозвищу Туз?
А Тинклер и Холера? Что, если эти двое заметили ее присутствие и тот разговор, что она слышала, был всего лишь спектаклем?
Нет, они не могли ее видеть.
Не могли.
Да и нет смысла перед ней что-то разыгрывать. Она же просто глупая девчонка, возомнившая себя детективом. У нее нет ни имени, ни права на голос. Она здесь из милости.
Как же ей не хватает записной книжки, подаренной Элджем! Пусть там и написана полная ерунда, но сейчас, когда Сиэлле надо было пополнить эту ерунду новыми записями, она чувствовала себя слепой.
Смешно: она не знает, что ее ждет завтра, но продолжает думать о том, что может кому-то помочь в деле с Тузом.
Никому не нужны дурацкие размышления дурочки, которая сама разрушила свою жизнь до основания…
Но как же все-таки не хватает записной книжки! И браслета. Она хотела бы его сохранить…
Интересно, что Тинклер сделал с домом? А с его содержимым? Решится ли Силь попросить вернуть ей эти мелочи?
Потянувшись к чашке кофе, Силь сделала глоток.
А может, хватит этих игр? Да, она хочет отомстить Тузу за смерть возлюбленного, но у нее нет возможности это сделать.
В этом мире есть люди намного умнее, чем она.
Есть ничего не стала, ограничившись кофе. Аппетита не было и до прочтения газеты, а уж сейчас… очень хотелось на воздух. Впервые за время, проведенное в этом доме, Силь стало душно. Это нервы? Или здесь действительно нечем дышать?
Она же вроде бы осталась равнодушна к известиям. Даже как-то обрадовалась возвращению маньяка, потому что теперь дело могло сдвинуться с мертвой точки.
Почему она задыхается?
Силь осознала, что стоит у двери, держась руками за горло и хватая ртом воздух. Надо… надо позвать на помощь!
И Сиэлла позвала. Хрипло, почти неслышно.
– Помогите… пожалуйста… – выдыхая последние остатки воздуха, сипела она. – Кто-нибудь…
Горло сдавливали тиски паники, по телу бежали тысячи мурашек, а ноги подкашивались от слабости. В голове звучал стрекот сверчков. Он нарастал, как будто к ней приближалась целая стая!
Последним усилием она шагнула к двери и повернула ручку.
Кажется, она оступилась и упала. Она помнила это чувство падения. Или полета.
А потом она окунулась в вязкую тьму.
Долго барахтаться не пришлось. Сиэлла почти сразу вынырнула и обнаружила себя в доме на улице Синих Ветров. И в этот раз ее старая знакомая Старуха не вязала дым. В ее руках не было спиц и призрачных нитей.
Она держала на коленях книгу.
«Лабиринты Той Стороны».
Силь улыбнулась воплощению смерти, как старой подруге. Чего бояться, если Старуха – это всего лишь причудливая форма ее подсознания. Она ведь не так давно сама хотела этой встречи.
– Зачем я здесь? – спросила Силь, глядя в потухший камин. Может, поэтому Старуха не вяжет дым? Потому что нет пламени?
Смерть усмехнулась и протянула книгу.
– Посмотри на нее внимательно, – попросила она. – Что ты видишь?
Силь непонимающе уставилась на старый переплет. Нет, не старый.
Эта книга была не такой потрепанной, как та, что она купила в лавке букиниста. Оказывается, когда-то название переливалось золотом и серебром, а кожа переплета была мягкой на ощупь. И теплой. Будто держишь в руках живое существо, а не бездушный предмет.
Книга о духах и их тюремщиках такой быть и должна.
– Найди ее, – сказала Старуха.
Силь непонимающе уставилась на свою собеседницу. А потом перевела взгляд на книгу.
– Зачем?
Старуха улыбнулась.
– Узнаешь. Найди ее… и тогда ты наконец поймешь, что делать дальше.
– Но я уже читала ее! – воскликнула Сиэлла.
Черты лица Старухи изменились. Волосы потемнели, а в глазах перестали ползать могильные черви.
– Тебе не нужно ее читать. Тебе нужно просто ее найти…
Сиэлла снова посмотрела на книгу. А когда она подняла глаза, Старухи больше не было. Гостиной – тоже.
Лишь мгла колыхалась серой завесой.
– Пора открыть глаза… – послышался шепот за спиной.
Сиэлла обернулась.
И вернулась в реальность.
Несмотря на совет подсознания, открывать глаза не хотелось. Она дышит, лежит на чем-то мягком, и этого достаточно.
А еще ее лоб покрывает прохладная тряпица. Кто-то аккуратно обрабатывает шов на щеке.
В этом доме о ней слишком хорошо заботятся. Слишком.
– Открой глаза, я же вижу, что ты не спишь, – послышался недовольный голос Лейни над ухом.
Сиэлла послушалась. Над головой был знакомый потолок, украшенный лепниной.
– Умница. – Лейни выглядела встревоженной. – Доктор осмотрел тебя, пока ты была без сознания. Тебе можно говорить. Но аккуратно.
– Сп… спасибо, – прошептала Силь.
– Ты здорово нас напугала, девочка. Но зато теперь многое становится ясно, – продолжила Лейни. Она отставила чашу с заживляющей мазью подальше и посмотрела на Сиэллу со смесью восхищения и жалости.
– Ты о чем? – Голос звучал хрипло. Она слишком долго молчала. Теперь нужно разработать связки, чтобы голос зазвучал, как прежде.
А еще ей нужно найти книгу. Не ту, что она купила.
Очевидно, ей нужно порыться в библиотеке Тинклера, ведь так?
Лейни вздохнула.
– Если хочешь, можешь попробовать встать. Мы с тобой оденемся и выйдем в сад. А там поговорим. Тебе нужен воздух, а мы об этом забыли. Только давай сделаем это быстрей: поднимается ветер. Кажется, нас ждет знатная метель.
Сиэлла хотела возразить, что, пока она будет ползать и собираться, метель уже нагрянет, но Лейни не стала слушать.
Она безжалостно сорвала с Силь одеяло и гаркнула:
– Одевайся! Твой обморок не имеет ничего общего с твоим здоровьем. Так что не стоит думать, что умираешь. Я жду тебя в холле.
Она бросила одеяло в угол и вышла из комнаты.
Силь аккуратно села на кровати и поняла, что Лейни права. Как будто и не было этого странного приступа, она чувствовала себя просто замечательно. Да и мысль о том, что она теперь может говорить, доставляла удовольствие.
Приведя себя в порядок, Сиэлла вытащила из шкафа плащ с меховой оторочкой и завернулась в него. Было немного страшно, но в большей степени Сиэлла чувствовала любопытство. Лейни что-то собирается рассказать ей. А вдруг это поможет ей понять, что делать дальше?
Интересно, а Холеру уже отправили домой? Наверное, да, иначе бы Лейни не настаивала на прогулке. С другой стороны, никто в этом доме не знает, что она, пусть и мимолетно, но знакома с Марианной.
Это не важно. Спустившись вниз, Сиэлла поняла это абсолютно ясно.
Сама не зная откуда. Как будто Старуха шептала ей это изнутри.
Лейни, облаченная в черный драп, выглядела восхитительно. Сейчас она меньше всего на свете была похожа на служанку. Как Сиэлла вообще умудрилась принять ее за прислугу?
– Молодец! Я знала, что ты справишься! – Глаза Лейни блеснули. – Пойдем в сад. Ты ведь ни разу на улицу не выходила с тех пор, как появилась здесь, я права?
Сиэлла кивнула.
– Помни, что тебе можно говорить, – заметила Лейни и открыла дверь. – Пойдем.
Глотнув свежего морозного воздуха, Сиэлла почувствовала, как у нее кружится голова. Сад, огражденный каменным забором, был небольшой, но зато очень красивый. Покрытые инеем ветки акации и черемухи, засыпанные снегом дорожки, кусты сирени и войлочной вишни, среди которых прятались каменные скамейки.
– Нравится? – спросила Лейни.
– Я и забыла, как вкусно пахнет мороз, – ответила Сиэлла, подняв голову к небу. Рваные тучи двигались по нему довольно быстро, то скрывая солнце, то возвращая его Омирше. Лейни была права: скоро начнется метель.
Еще раз вдохнув полной грудью, Сиэлла спустилась по крыльцу.
– Почему ты хотела поговорить на улице? – спросила она, наслаждаясь самой возможностью говорить.
Она может говорить! Пусть это пока что доставляет некое неудобство, а щека кажется стянутой.
Скоро это пройдет. Или она привыкнет.
– Потому что тебе нужно дышать свежим воздухом, а ты об этом забыла, предпочтя запереть себя в душной комнате.
– Я ходила по дому, – возразила Силь.
– Послушай, девочка. Ты не в тюрьме. Да, за ворота тебя не пустят. Потому что пока твое место в этом обществе… неопределенно. Сбежишь отсюда – последствия будут жуткие, и Нейт или я тут будем ни при чем. Ты не представляешь, как тебе повезло встретить в ту ночь именно детективов.
– Возможно, – поморщилась Силь. – Почему ты сказала, что мой обморок не имеет никакого отношения к здоровью? Может, это от духоты? Ты права, я не выходила на воздух, вот и…
– Нет. Дело не в этом, – жестко прервала ее Лейни.
Они прошли под сень высокого вяза, и Силь засмотрелась на его ветви, покрытые серебром изморози. Ветер пока что был просто ощутимым, но скоро он спустится с небес, неся за собой снег. Много-много снега.
Можно надеяться, что сегодня ночью никого не убьют. Погода не позволит. Судя по расположению солнца, Сиэлла провела без сознания не больше часа.
– Тогда что со мной? – спросила Силь.
Лейни прислонилась к стволу и улыбнулась. Опять – со странной смесью жалости и восхищения.
– Скажи мне: ты слышишь гул?
Сиэлла непонимающе нахмурилась, подумав, что ослышалась.