– Представляю…
– Ты не запретишь мне заниматься этим делом, правда? – Это прозвучало совсем уж жалобно.
Он улыбнулся и ласково провел пальцами по ее щеке, убирая непослушную прядь за ухо.
– Ты по уши в этом деле. При всем моем желании я уже не смогу тебя оттуда вытащить.
Почувствовав, как с души падает огромный валун, Силь несмело положила руку на его предплечье. Как будто обнимая в ответ, но не решаясь сделать это по-настоящему.
– Сейчас ты окончательно убедишься, что я очень глупая, – заявила она. – В общем… все эти ночные размышления были оттого, что я решила не спать. Во что бы то ни стало.
– Ты о чем? – приподнял брови Нейт.
– Я… я загадала, что если не засну до твоего возвращения, то с тобой все будет хорошо. И поэтому… пила кофе.
Он уставился на нее восхищенно-удивленными глазами.
– Ты… что? Спасала меня… бессонницей? – Его губы дрожали.
Сначала Силь подумала, что он разгневан, а потом поняла, что он едва сдерживает смех.
– Это глупо, я понимаю, – суетливо пробормотала она. – Постараюсь больше не накручивать себя и… делать так, чтобы ты не волновался, обещаю!
– Это не глупо. – Его голос дрожал от рвущегося наружу смеха. – Это… хм… мило!
Понимая, что он сейчас все равно не сдержится и начнет над ней смеяться, Силь улыбнулась.
– Я рада, что смогла тебя развеселить. Мне кажется, тебе этого не хватает.
– О да! – Он тихо рассмеялся. От холода в его взгляде не осталось и следа. Теперь в нем сквозила нежность.
И кое-что еще.
– Ладно, пошли спать… спасительница.
Кажется, она сама дала своему мужу повод себя поддеть. Почему-то Силь была уверена, что он еще долго не забудет ей эту «милую глупость».
Когда они поднялись наверх и открыли дверь в ее комнату, на улице было уже немного светлей. Небеса стали темно-серыми. Скоро рассвет.
– Как пожелать человеку спокойной ночи, если он ложится спать на рассвете? – спросила Силь.
Нейтан не стал заходить в комнату, оставшись на пороге.
– Не знаю. Но тебе я пожелаю хорошего отдыха, – ответил он.
В его взгляде действительно не осталось холода. Кажется, ее заявление о том, что она его «спасала бессонницей», растопило тонкую корку недопонимания, что едва вновь не появилась между ними.
Силь была этому рада.
– Тогда и тебе хорошего отды… – Она осеклась, вглядевшись в его глаза.
Они были голодными.
Сиэлла замерла. А потом медленно подняла руку и коснулась ожерелья на своей шее.
Он подарил ей новую жизнь. Выходил ее. Дал ей свое имя, прикрыв позор. И ничего не потребовал взамен.
Но кое-что она может ему дать.
Стараясь ни о чем не думать, Силь шагнула к мужу, приподнялась на цыпочки, обвила его шею руками и прильнула губами к его губам.
Она очень боялась, что после всего он уйдет, оставив ее одну. В голову опять лезла всякая ерунда, и Силь не хотела, чтобы он слышал эту ерунду в ее мыслях. Но рядом с ним ей было бы легче принять последнее.
Он не ушел. Остался. А она почти сразу уснула, устроив голову у него на груди.
Ей снился Эрик, напарник Криса по прозвищу Ифрит. Он насмешливо смотрел на нее, а в его руках блестела трость.
Местность вокруг была Сиэлле незнакома. То ли чей-то заброшенный сад, то ли просто дикий сквер без дорожек и скамеечек.
– Ты очень добрая, цветочек, – сказал он, усаживаясь на поваленное дерево.
С неба падали листья – серые, красные и белые. Они падали, скользили по волосам Эрика, забивались ему под сюртук… он этого не замечал. Он смотрел на Сиэллу и улыбался.
Почему Старуха решила явиться ей в таком обличье? И зачем опять эти сны? Она же и так прекрасно слышит свою интуицию!
Это так странно: спать и понимать, что ты спишь. Так странно: чувствовать дуновение ветра в месте, которого не существует.
При чем здесь Эрик?
– Зачем мы здесь? – спросила Сиэлла. – И что это за место?
Он огляделся, и листья, падающие с небес, взметнулись и закружились вокруг них разноцветным вихрем. Ничего не осталось, кроме листьев, Эрика и Сиэллы.
– Ему очень повезло с тобой, – сказал Ифрит.
– Кому? Нейтану? – не поняла Силь.
Эрик усмехнулся.
– Я незнаком с Тинклером, цветочек. И поэтому я говорю о Крисе.
Это так странно: чувствовать неловкость во сне. Силь всегда казалось, что в мире грез доступны только самые сильные чувства – страх, отчаяние, радость…
– Он не сказал тебе? Я больше не живу на улице Синих Ветров. Да и как он может что-то скрыть? Ты же…
Силь осеклась. Листья перестали кружиться в вихре и опали мягким ковром. Переступив с ноги на ногу, Сиэлла посмотрела вниз и обнаружила, что она одета в то самое платье, в котором была в ночь побега из дома.
– Я никогда не мог читать его мысли, – пожал плечами Ифрит. – Он – заклинатель. Против них наш с тобой дар не работает, цветочек. Но ты молодец. Ты уже почти поняла. Остался последний фрагмент. Последний.
Ноги начали замерзать. Как в ту ночь. В ту ночь ей повезло. Она встретила двух детективов, а не кого-то другого. И пусть на ее щеке теперь зияет уродливый шрам, пусть у нее под сердцем растет нежеланный ребенок, ей тогда повезло.
Нейтан выбрал ее не за внешность. А ребенок… может быть, однажды они оба забудут, что он от другого мужчины?
Даже во сне мысль о том, чтобы рассказать правду о ребенке Крису, вызывала тошноту.
Так странно: думать во сне. Или она не спит?
Почему интуиция опять играет с ней в эти странные игры? Зачем? Она же слышит Старуху наяву!
Или Эрик – не Старуха?
Почему ей снится он? Да, веселый и жизнерадостный друг Криса ей нравился. Но ведь она была почти не знакома с ним. А ведь именно он привел ее в дом Криса.
В этом все дело? Или в том, что Крис не может ей присниться?
Он не может ей присниться.
Он заклинатель, а она – ментальная ведьма.
– Почему ты сказал, что Крису повезло со мной? Ведь мы… ведь у нас ничего не сложилось… – спросила Сиэлла.
Эрик поднялся на ноги и шагнул к Силь. Выронил трость, и звук ее падения разнесся эхом по улице. Оглядевшись, Сиэлла с изумлением обнаружила, что они стоят возле входа в первый участок магполиции.
– Ты очень добрая. Простила. Скоро ты все поймешь… – шепнул Эрик, и теперь его улыбка стала грустной. – Последняя кровь уже пролилась.
Он отступил от нее и рассыпался серым пеплом, красным песком и белым снегом. А Силь поняла, что кричит.
Потому что пепел, снег и песок взметнулись и, обернувшись непроглядной тьмой, превратились в черную фигуру в плаще.
Страх завладел всем ее существом, и Силь могла лишь завороженно наблюдать, как за фигурой вырастает еще что-то более черное.
Что может быть чернее тьмы?
Сиэлла не знала. Но ей было очень страшно. И поэтому она бросилась прочь.
Прочь по мостовой, засыпанной песком, залитой кровью и заметенной снегом.
Ноги замерзли. Руки будто что-то сковало, а голос… голос исчез.
Нет! Нет-нет-нет-нет-нет!
Тьма догоняла ее. Силь чувствовала на затылке ее дыхание. Надо было позвать на помощь, но голос опять превратился в тихий сип.
Тьма догоняла, тянула к ней свои длинные щупальца, обжигала, обжигалась сама, шипела, но упрямо пыталась достать Силь.
А та вспомнила, что нечто подобное ей уже снилось. Давно. И там, в том кошмаре, тьма побеждала. Она убивала Силь, уронив ее на твердый песок.
Сиэлла не хотела умирать. Она хотела жить. Она хотела вырваться из этого сна и… проснуться.
Это – сон.
Сон.
Силь остановилась, выдохнула, а затем развернулась и, раскинув руки, встретила тьму, твердо глядя вперед.
А потом открыла глаза. По-настоящему.
Снег все еще падал, судя по всему, она проспала совсем немного.
Нейтан спал, неловко подвернув руку. Кажется, наяву она не кричала и не металась.
Хорошо. Не хотелось будить мужа и снова тревожить его очередными глупостями.
Расположив его руку так, чтобы она не затекла, она укрыла их обоих одеялом, устроилась поудобнее и закрыла глаза. Засыпать было не страшно. Она точно знала, что, если ей будет что-то по-настоящему угрожать, Нейт обязательно ее защитит.
Или хотя бы разбудит.
Но кошмары не вернулись, дав наконец Сиэлле отдохнуть. Когда она открыла глаза, небо уже было темно-серым. Голова немного болела, а еще была немного дурной. Силь сразу вспомнила слова Нейтана о том, что на закате лучше не просыпаться.
Он был прав. Состояние было странным.
Рука мужа обнимала ее, а пальцы нежно, почти невесомо, поглаживали живот, обводя контуры пупка. Шевелиться не хотелось. Пусть он думает, что она спит. Было так спокойно оттого, что рядом человек, которому от Силь нужно только одно: чтобы она была собой. Со своими недостатками, ошибками и глупостями.
– Ты очень хитрая, – шепнул Нейт, обозначив, что он знает, что она не спит.
Силь глубоко вздохнула и перевернулась на другой бок, лицом к нему.
– Почему? – спросила она.
На самом деле она никогда не считала себя хитрой. Ей казалось, она не обладает нужными качествами.
Нейтан криво улыбнулся и подул ей на нос.
– Потому что я жутко не хочу вставать и куда-то идти, – заявил он. – Ведь ты этого добивалась, да? Чтобы больше не спасать?
Силь, не сдержавшись, захихикала. Она очень боялась неловкости при пробуждении, ведь, по сути, сегодняшнее утро любви было некой заменой первой брачной ночи. Той самой, в которой она была уже не невинна.
– Ты меня такую выбрал, – напомнила она. – Видимо, тебе нужна была такая женщина, чтобы заставила тебя лениться.
Он прикрыл глаза, счастливо улыбнулся и тихонько фыркнул.
– Ты меня раскрыла, – заявил он, а потом потянулся к ее губам.
Они долго целовались, наслаждаясь друг другом. Прикосновения Нейта становились все откровеннее, и Силь была бы не против провести этот вечер в постели, но в тот момент, когда их дыхание стало уже совсем неровным, в дверь постучали.