– Вперед – марш!
Пока саперы наводили временную переправу, форсирование реки начала 5-я рота.
– Отойти от берега! Выстроиться в цепочку! – приказал Штеглих, когда скопление солдат у берега стало мешать переправе.
Внезапно на возводимую переправу налетели бомбардировщики. Бомбы с воем понеслись к земле, врезаясь в берег реки и выбрасывая в воздух фонтаны земли и камней. Артиллерия англичан (5-й Шотландской дивизии под командованием генерала Форчуна) открыла по месту переправы огонь фугасными снарядами.
Батальонный КП был перенесен ближе к 5-й роте, которая между тем окопалась на топком берегу реки.
Вдруг – уже было одиннадцать часов – вдалеке над землей взвилась сигнальная ракета.
– Танки! – заметил Вангерин.
Через несколько секунд донеслись звуки выстрелов из танковых орудий. Затем поступило донесение из 7-й роты:
«Танки противника, минимум четырнадцать, двигаются в направлении Сейневилля. Беглый огонь по переднему краю!»
Так как 88-миллиметровые орудия с этого берега реки не доставали до вражеских танков, вся артиллерия сосредоточила огонь на приближающиеся боевые машины противника. Тем не менее стальные гиганты все же смогли продвинуться вплоть до расположения 7-й роты, которая залегла на лугу и в пшеничном поле. Двигаясь поперек фронта, они открыли огонь по залегшим пехотинцам.
В такой ситуации командир батальона отдал приказ:
– Пятой роте наступать и занять позицию слева от седьмой роты! Английская пехота силами до батальона наступает от Сейневилля, двигаясь вслед за танками.
Лейтенант Штеглих со своими подразделениями выдвинулся вперед к левому флангу 7-й роты. Навстречу ему, поддерживая друг друга, брели раненые.
– Как там дела? – спросил Мартин Штеглих раненого командира одного из взводов 7-й роты.
Фельдфебель рассказал ему:
– Брат лейтенанта Вангерина погиб. Погиб и обер-ефрейтор Манн. Все совершенно ужасно. Уже сейчас у нас тринадцать убитых и более двадцати раненых. Там впереди слева залегло наше отделение.
– Как там мой брат?
– Не знаю ничего, господин лейтенант! Он со своим взводом был намного правее…
Разом смолк огонь танков. Английские боевые машины стали отходить прямо через порядки своей двигающейся вперед пехоты.
– Командиров взводов ко мне! – приказал Мартин Штеглих.
Ему предстояло исполнить тягостный долг – сообщить своему товарищу Вангерину о смерти его брата. Обер-ефрейтор Манн уже знал о судьбе своего. Мысли о судьбе своего собственного брата мучили Штеглиха. Но времени для долгих раздумий не было.
– Рота атакует с марша наступающую пехоту англичан! Первая цель атаки: плоская цепь холмов перед южной окраиной Сейневилля. Там сразу же окопаться.
– Господин лейтенант, позвольте мне с моим взводом идти впереди! – попросил Вангерин.
– Хорошо, Ули, твой второй взвод идет передовым, первый взвод правее и чуть сзади, за ним третий взвод.
Затем Штеглих обратился к горнисту-сигнальщику:
– Давай труби «В атаку!».
И вот уже над полем зазвучал будоражащий трубный сигнал:
«Картофельный суп… картофельный суп…»
Горнисты взводов приняли этот сигнал. Первые мины и артиллерийские снаряды легли в цепях приближающейся английской пехоты. Англичане приблизились метров на триста и остановились.
5-я рота пошла в контратаку. Единым рывком пехотинцы бросились вперед. Передовой взвод уже открыл огонь по томми[84]. Завязалась рукопашная схватка. Замелькали саперные лопатки, захлопали пистолетные выстрелы. Англичане дрогнули и пустились назад.
– За ними! – крикнул Штеглих, все время бывший со своим передовым взводом.
Пулеметчики ударили очередями от бедра. Лейтенант Вангерин тоже схватил пулемет и вместе со своими товарищами побежал вперед. В минуту затишья среди пехотинцев появился адъютант командира батальона лейтенант Остерхольд[85].
– Браво, Мартин! Вы повели за собой вперед весь батальон. Кстати, 1-й батальон получил передышку. Так держать! Да, твой брат ранен. Пуля в руке или в плече; я узнаю поточнее и позабочусь о нем. Ты можешь быть уверен.
У лейтенанта Штеглиха свалился камень с души.
В разгар жаркого дня они двинулись дальше, по-прежнему идя едва ли не вплотную за отступающими англичанами. Рота уже взяла 67 пленных. Вот уже перед ними вздыбились те холмы, за которыми было селение Химмевиль. В шести километрах за ним протекала Сомма.
– Окопаться! – поступил приказ из штаба батальона.
На поле битвы появилась «параша»[86]. Командир полка полковник Либ[87] хотел посмотреть на своих пехотинцев.
Не успел Штеглих доложить ему по всей форме, как полковник уже вышел из вездехода.
– Я потрясен смертью вашего брата, Штеглих. Приношу вам мои искренние соболезнования.
Мартин Штеглих побледнел.
– Господин полковник, около 13 часов мне сообщили, что мой брат ранен.
– Майснер, – обратился Либ к своему адъютанту, – немедленно проверьте. Узнайте во 2-м батальоне.
Капитан связался по радио с 2-м батальоном. Появившийся адъютант командира батальона сообщил, что молодого Штеглиха на перевязочном пункте нет. Санитары уже подобрали всех раненых и убитых на поле боя.
– Штеглих, – приказал полковник Либ, – передайте пока командование ротой. Возьмите мою вторую «парашу» и сами осмотрите поле боя.
Лейтенанту удалось пересечь на вездеходе минное поле. Затем он – увы, тщетно – осмотрел весь участок фронта 7-й роты и принялся расспрашивать о Гансе Иоахиме Штеглихе. Стоя в вездеходе, он в бинокль внимательно осмотрел все окрестности.
Далеко впереди, на клеверном лугу, он заметил лежащее тело. Это был фанен-юнкер Ганс Иоахим Штеглих. Он был ранен пулей в живот и получил касательное ранение осколком в левую руку. Лейтенант и водитель осторожно уложили тяжелораненого в вездеход.
На перевязочном пункте майор медицинской службы доктор Фоз установил, что необходима срочная полостная операция, и Мартин Штеглих повез своего брата в тыловой госпиталь, который он нашел только в Сен-Рикье.
Операция прошла успешно. Но через два дня Ганс Иоахим Штеглих умер.
Мартин Штеглих родился 16 июля 1915 года в Бреслау. Его отец, тяжело раненный в августе 1914 года, никогда не видел своего сына, потому что после ранения он ослеп.
Юный Штеглих посещал реальную гимназию в Бреслау. После смерти своего отца Мартин 1 апреля 1929 года пошел на курсы коммерсантов и после их окончания полгода работал экспедитором. В годы своей молодости Штеглих стал довольно известным в городе боксером и пловцом.
Поскольку на своей родине, в Силезии, он состоял в пограничной страже, у него появились связи с армией.
1 апреля 1936 года Штеглих начал отбывать обязательную трудовую повинность. Спустя шесть месяцев он подал ходатайство об отбывании воинской повинности в качестве добровольца в составе 27-го стрелкового полка в Ростоке.
Полк входил в состав 12-й пехотной дивизии. Его зачислили в состав 10-й роты, которой командовал капитан Энгель[88].
На третьем году службы Штеглих был принят в действующий офицерский корпус и переведен в 6-ю роту 2-го батальона. 1 апреля он стал лейтенантом, а летом того же года был назначен одним из офицеров учебной роты для младшего командного состава 27-го стрелкового полка.
Перед Польской кампанией полк располагался в районе города Арыс. Оттуда он подтянулся к границе в местечко Хорцелле (Хожеле). Здесь лейтенант Штеглих повел развед-роту на наблюдательную позицию. Переодевшись в форму таможенников, они перешли границу, чтобы разведать неприятельские позиции.
К выполнению этого задания он приступил 24 августа, за шесть часов до предварительно установленного начала кампании против Польши.
Ударная группа Штеглиха уже углубилась на территорию противника и приблизилась к позициям польских войск, когда кто-то за его спиной громко окрикнул его: «Штеглих!» Это оказался адъютант командира полка.
– Немедленно назад, Штеглих! Война откладывается!
Никем не остановленные, они вернулись к пункту выхода на операцию. Но для разведывательной кавалерийской группы соседнего полка, которая также загодя перешла границу, все обернулось куда хуже. Она была уничтожена поляками. Тела солдат этой группы на следующее утро были найдены на границе.
Когда кампания уже реально началась 1 сентября 1939 года, командир роты обер-лейтенант Хоппе повел свою 6-ю роту сразу за передовой группой. Лишь после того, как бригада войск СС «Германия» при форсировании Нарева под городом Пультуск понесла тяжелые потери, 6-я рота вступила на уже захваченный плацдарм 6 сентября.
Первый взвод под командованием лейтенанта Штеглиха должен был форсировать реку последним. Остальные взводы уже перебрались через реку и поднялись на высокий песчаный берег, а Штеглих как раз собирался приступить к переправе, когда посыльный доставил приказ:
– Обер-лейтенант Хоппе погиб! Лейтенанта Штеглиха вперед!
Солдаты первого взвода тотчас же налегли на весла и переправились на другой берег Нарева, где Мартин Штеглих встал во главе потерявшей командира и несколько растерявшейся роты. К счастью, обер-лейтенант Хоппе на самом деле оказался жив, хотя и получил тяжелое ранение.
– Передано по радио: рота поступает под командование лейтенанта Штеглиха! – сообщил радист личному составу.
Тотчас же прекратилась всякая сумятица. Солдаты снова были готовы идти в бой.
Наступившей ночью поляки атаковали позиции, занятые ротой. Они были отбиты. В атаке участвовал полк, состоявший из слушателей выпускного курса польского офицерского училища.
Первым в своей дивизии Мартин Штеглих 12 сентября 1939 года был награжден Железным крестом 2-го класса.
Генерал-полковник барон фон Фрич, который в качестве сдающего дела командира сопровождал 12-ю пехотную дивизию, снова появился в расположении передовой роты, которой командовал лейтенант Штеглих. В качестве особого признания его заслуг Штеглих был утвержден в должности командира 6-й роты.