Гинденбург, Вильгельм II и Людендорф играют судьбой Европы на штабных картах. Ни одна другая страна во время Первой мировой войны не имела такого злого правящего триумвирата
Власть можно было передать немецким политическим силам, которые все годы войны бессильно заседали в рейхстаге, где их никто не слушал. В действительности после того, как у генерала Людендорфа случилось психическое расстройство, а личность кайзера стала абсолютно неприемлемой на международной сцене, других вариантов – кому передать власть в Германии – просто не оставалось. Однако именно здесь крылось самое главное политическое противоречие. Немецкие политические силы дали к концу войны сильный крен влево. После того что ему пришлось пережить во время войны, крен влево дал вообще весь немецкий народ. С другой стороны, правивший в 1918 году германский класс был еще старым – монархическим, олигархическим, империалистическим, – то есть он придерживался правых взглядов. Это была кучка прусских генералов, прусской аристократии и промышленников с банкирами. Они владели страной. Передать власть рейхстагу для этих людей было политэкономической смерти подобно. Крупнейшей партией в стране по состоянию на 1918 год была Социал-демократическая партия Германии (СДПГ), которая стала таковой еще до начала Первой мировой войны. Куда хуже было, однако, то, что, будучи левой политической силой, за годы войны она сдвинула свои позиции еще левее, намного левее. Иными словами, переход власти в стране от военной диктатуры к политическим силам означал конец существующего монархического строя, прусского милитаризма, и явно предвещал серьезные неприятности крупному капиталу. Именно по этой самой причине с наступлением осени правящий генералитет совместно с кайзером и немецкой промышленной верхушкой стали лихорадочно искать пути договориться с Антантой, чтобы каким-то образом сохранить свою власть в Германии. Стодневное наступление союзников на Западном фронте тем временем шло полным ходом. Руководство Антанты было полно решимости додавить Германию в 1918 году до победного конца. Пока среди немецкого генералитета разворачивались дебаты касаемо того, что нельзя сдавать захваченные бельгийские и французские территории, поскольку они являются лучшим аргументом в мирных переговорах, Антанта нанесла удар на слабых флангах Центральных держав, чем окончательно решила судьбу Германии.
Бебель, Либкнехт, Маркс, Тёльке, Лассаль – основатели СДПГ, старейшей марксистской партии в Европе и крупнейшей в Германии с конца XIX века
В августе 1918 года новостей с Западного фронта каждое утро с нетерпением ждали не только в Берлине. С куда большим нетерпением это делали в Константинополе и Вене. Обе империи были на последнем издыхании. Их раздирали на части многочисленные народы, из которых они состояли. Экономическое положение как в Австро-Венгрии, так и в Османской империи было катастрофическим. И Константинополь, и Вена жили обещаниями Людендорфа о том, что его «мирное наступление» 1918 года со дня на день приведет к окончанию войны. Когда же с Западного фронта стали поступать новости об отступлении немцев, всем стало ясно, что обещание свое Людендорф не сдержит. Это был конец. Однако немецкое руководство, неспособное решить внутренние проблемы, затянуло агонию еще на три месяца. Инициатива по скорейшему завершению войны перешла в руки Антанты, и она ею умело воспользовалась. Командование союзников прекрасно понимало, что успешное наступление на Западном фронте является довольно условным успехом. Ценой огромных потерь они могли продвинуться вперед на сто километров, может чуть больше, но это ведь ничего не решало. Закончить боевые дейстия на Западном фронте было невозможно, само их окопное устройство предполагало вечную войну, выиграть которую военным способом не могла ни одна сторона. Западный фронт представлял собой гигантскую мясорубку по изматыванию обеих сторон. Совсем другое дело был Македонский фронт, который держала болгарская армия против сил Антанты на другом конце Европы. Четырнадцатого сентября 1918 года здесь в наступление перешли французские и сербские войска, 18 сентября их примеру последовали британская и греческая армии. Македонский фронт рухнул за неделю. Двадцать четвертого сентября болгарское правительство запросило мира, и 29 сентября в Салониках было подписано перемирие. Болгария – вступившая в войну последней из Центральных держав – первой из нее вышла, чем разрушила всю германскую союзную пирамиду. Войска Антанты зашли во фланг как австро-венгерской армии, так и османским войскам. Положение и тех, и других было отчаянным еще до выхода Болгарии из войны, теперь же оно становилось таким, что продолжать сопротивление было бессмысленно.
Принц Максимилиан Баденский со своим новым кабинетом, 3 октября 1918 г., после назначения на пост канцлера Германии
Двадцать девятого сентября 1918 года, когда новости о болгарской капитуляции достигли немецкой ставки, у Людендорфа случился сильный нервный припадок. За три дня до этого войска союзников прорвали на Западном фронте линию Гинденбурга, считавшийся неприступным немецкий оборонительный рубеж, построенный зимой 1917 года. Однако главным событием, безусловно, стала капитуляция Болгарии. Никаких сомнений в том, что австро-венгры и турки будут следующими, причем в самые ближайшие дни, ни у кого в штабе немецкой армии не было. В этот день, 29 сентября, Гинденбург и Людендорф поставили кайзера Вильгельма, а также канцлера Гертлинга в известность о том, что военное положение Германии безнадежно. Это был конец военной диктатуры. Они сняли с себя ответственность за страну и передали власть гражданскому правительству, с которым представители Антанты могли бы вступить в переговоры. Ни с кайзером, ни с Гинденбургом, ни с Людендорфом никто бы из союзников садиться за стол переговоров не стал. Канцлер Гертлинг, служивший скорее марионеткой Людендорфа, нежели канцлером Германии, на следующий день, 30 сентября, подал в отставку. Кайзеру в сложившихся отчаянных обстоятельствах приходилось действовать стремительно и радикально. Новым канцлером 3 октября 1918 года был назначен принц Максимилиан Баденский, известный своими либеральными взглядами. Тот в свою очередь включил в состав правительства двух социал-демократов: Эберта и Шейдемана. С этого момента события в Германии стали развиваться с необыкновенной быстротой, причем совершенно непредвиденным образом. Последний месяц существования Второго рейха, с 3 октября по 9 ноября 1918 года, оказался в его истории, вероятно, самым драматическим.
Глава 5Революция. Окончание войны. Немецкая социал-демократия. 1918–1919 гг
Тринадцатого октября 1918 года «Три паши» – диктаторский триумвират, правивший Османской империей всю войну, – ушел в отставку, передав бразды правления гражданскому правительству для того, чтобы оно могло вступить в мирные переговоры со странами Антанты. Пятнадцатого октября новое османское правительство выслало к союзникам в качестве парламентера пленного британского генерала Таунсхенда. Тридцатого октября 1918 года Османская империя подписала с Антантой перемирие. В Австро-Венгрии события оказались куда более драматичными. В последнюю неделю октября 1918 года империя просто начала разваливаться на части – в Будапеште, в Праге, в Загребе одна за другой все новые страны объявляли о своей независимости. Итальянская армия начала наступление 24 октября 1918 года. Из Вены 29 октября пришла просьба о перемирии, однако итальянцы продолжали продвигаться вперед, потому как австро-венгерские войска просто разбегались из окопов по домам. Защищать им было нечего, их «родной» империи больше не существовало. Подписать перемирие с безудержно наступавшими итальянцами удалось лишь 3 ноября через штаб Верховного командования сил союзников в Париже, причем перемирие Австрия и Венгрия подписывали уже по отдельности.
Провозглашение независимости в Праге. 28 октября 1918 г.
Ситуация на Западном фронте складывалась по-иному, поскольку прусский генералитет держал немецкую армию в ежовых рукавицах, и она оставалась на позициях практически до последнего дня войны. В то время как многонациональные, разношерстные, не совсем стойкие австро-венгерские и османские войска в последние дни войны практически развалились, немецкая армия сохранила воинскую дисциплину. В принципе, она все еще была самой сильной в Европе, хотя и находилась в сложном положении. Неизвестно, как и когда закончились бы военные действия на Западном фронте, если бы не немецкие матросы, оказавшиеся в критической ситуации по воле своего безумного командования. Честного исторического объяснения логики действий командования германского флота осенью 1918 года не существует по сей день, хотя произошедшее стало одним из важнейших событий как для хода Первой мировой войны, так и для дальнейшей немецкой истории.
Командующий флотом адмирал Шеер 24 октября 1918 года отдает приказ выйти в открытое море и дать британцам решающий бой. Немецкий флот простоял всю войну практически без дела, опасаясь столкнуться с более сильным британским флотом в открытом бою. Совершенно неожиданно без согласования с правительством и командованием сухопутных сил в последние дни войны адмирал Шеер решает устроить массовое самоубийство на море. Антивоенные настроения среди немецких матросов были сильными еще с начала 1917 года, поскольку значительная часть флотского состава придерживалась левых политических взглядов. Когда 24 октября матросы получили приказ командования выйти в море и умереть там, зачем-то, они взбунтовались. Немецкий флот так и не дал свой последний бой, матросы отказались в него вступить, но это было лишь началом событий. В ночь на 30 октября ситуация обострилась, дошло до прямых столкновений между командованием и мятежными матросами. Сотни бунтовщиков были арестованы. Командование флота решило отправить корабли с неблагонадежными экипажами подальше от Вильгельмсхафена (главной базы Военно-морских сил Германии), чтобы ограничить недовольные настроения среди личного состава. Корабли перебросили в город Киль, куда они прибыли 1 ноября 1918 года. Здесь все и началось. В отличие от Вильгельмсхафена, являвшегося по большому счету военной базой, а не городом, Киль представлял собой крупный промышленный порт и столицу земли Шлезвиг-Гольштейн. Иными словами, здесь проживало большое количество пролетариата, работали профсоюзы и активно функционировали политические силы, особенно Социал-демократическая партия. Сошедшие на берег матросы немедленно отправились в местный профсоюз и к социал-демократам, рассказав о том, что случилось на флоте. На тот момент их требования были довольно тривиальными – освободить арестованных товарищей. Однако уже на следующий день немецкая история взяла ход Кильских событий в свои беспощадные руки.