Спорадические налеты на Британские острова немецкие самолеты стали совершать еще в начале июня 1940 года, однако официальным началом Битвы за Британию считается дата 10 июля 1940 года. Люфтваффе проявляли осторожность, втягиваясь в боевые действия постепенно. В июле они вели разведку боем над Ла-Маншем, пытаясь выманить Королевские ВВС с острова на ничейную территорию, где шансы у сторон были неравными, люфтваффе оказывались сильнее. Немцы атаковали торговые корабли, доставлявшие англичанам все необходимое. Геринг надеялся, что Королевские ВВС вступят в бои над Ла-Маншем, чтобы защитить торговый флот. Однако британцы не дали втянуть себя в битву за Ла-Манш, предпочитая сражаться над своей, а не над ничейной территорией. Так продолжалось чуть больше месяца, пока Геринг не отдал приказ о генеральном воздушном наступлении. Время поджимало, осенью английская погода становилась нелетной. Наступление должно было начаться 13 августа непрекращающимися массированными авианалетами на аэродромы английской истребительной авиации. Кодовое название операции – «День орла». Геринг намеревался одним неожиданным и сильным ударом сломить британскую систему ПВО, надеясь, что столь сложная, громоздкая и не испытанная в деле структура не выдержит такого натиска. Геринг пообещал Гитлеру разгромить истребительную авиацию англичан за несколько дней, после чего небо Британии должно было стать немецким. Никакого блицкрига на этот раз у Германии, однако, не вышло. Повторить подвиг, совершенный Гудерианом во Франции, Герингу в Англии не удалось. Все пошло не так с самого первого дня генерального наступления люфтваффе. Утром была плохая погода, и часть немецких самолетов не вылетела на задание. Но главное, конечно, заключалось в том, что британская система ПВО, сложная и громоздкая, как думали немцы, сработала словно швейцарские часы. Никакие попытки немцев уничтожить радары или создать им помехи не увенчались успехом. Попасть бомбой в радиолокационную антенну было практически невозможно, все остальные повреждения англичане устраняли за несколько часов. Тем утром люфтваффе смогли полностью вывести из строя лишь один радар. Немцы прорвались к некоторым аэродромам, но английских самолетов на них к тому моменту уже не оказалось, все они были в воздухе. Разрушить аэродромы даже частично немцам также не удалось, противник все быстро восстановил. Нанеся англичанам совершенно незначительный урон, люфтваффе в первый день наступления понесли катастрофические потери. Почти полсотни самолетов было сбито, еще около 40 получили серьезные повреждения. Но даже не это вызвало шок у немецкого командования. Люфтваффе безвозвратно потеряли за один день почти 200 летчиков. Еще около 150 человек получили ранения. Потери англичан составили 3 летчика и 14 истребителей (лишь один был уничтожен на аэродроме). Они лишились еще некоторого числа бомбардировщиков, наносивших немцам контрудар, и вспомогательных самолетов на аэродромах, но эти потери в ходе предстоящего сражения были вторичными, главным были истребители – люди и машины.
Битва за Британию стала грандиозным сражением истребителей. Ничего подобного мир еще не видел. Перед началом боев у англичан насчитывалось около 650 машин, а у немцев около тысячи, но британские заводы производили в месяц 450 истребителей – в два раза больше, чем выпускалось Германией. У каждой стороны имелось по два основных типа истребителей: у Королевских ВВС – устаревшие «харрикейны» и новейшие «спитфайры», у люфтваффе – одноместный одномоторный «Мессершмитт Ме-109» и двухместный двухмоторный тяжелый истребитель «Мессершмитт Ме-110». «Спитфайры» и «Ме-109» были самолетами, совершенно в бою равными, вот только у англичан на «спитфайры» приходилась треть общего числа истребителей, остальные две трети составляли устаревшие «харрикейны». Самолет предыдущего поколения, построенный еще наполовину из дерева и ткани, «харрикейн» многим казался машиной, неспособной бороться с «мессершмиттом» на равных, но все было не так просто с этим самолетом. Пилот «харрикейна» имел прекрасную защиту, в отличие от крайне уязвимого пилота «мессершмитта». Немецкие конструкторы вместо пилота обезопасили в самолете бензобак. «Харрикейн» имел колоссальную живучесть. Да, он был медленнее «мессершмитта», имел более слабое вооружение, но сбить его оказывалось делом непростым, он летел и летел. Основное же преимущество «харрикейна» заключалось в его простоте и, следовательно, дешевизне производства. Именно потому, что англичане летом 1940 года производили в большом количестве полудеревянные «харрикейны», а не железные «спитфайры», они и могли дать Королевским ВВС в два раза больше истребителей, чем немцы.
У люфтваффе также имелись проблемы с истребителями, точнее с одним из них – с «Мессершмиттом Ме-110». Геринг возлагал на этот самолет большие надежды из-за его большой дальности полета. У одномоторного Ме-109 дальность полета была крайне ограниченной, как, впрочем, у любого самолета такого класса. Долетев до Лондона, он имел максимум 10 минут летного времени над городом, чего могло хватить в лучшем случае на один короткий бой с истребителем противника. У Ме-110 этот показатель был совсем иным, его дальность полета была вдвое больше, чем у Ме-109, но вот его летные качества оказались крайне невысокими, что выяснилось только, когда эти машины стали массово применять в ходе Битвы за Британию. Тяжелый истребитель Ме-110 был настолько тяжелым, что вел себя в бою скорее как бомбардировщик, нежели как истребитель, а потому он стал легкой добычей для англичан. После нескольких крупных боестолкновений, понеся большие потери, командование люфтваффе вынуждено было пойти на абсурдные действия – предоставлять истребителям Ме-110 эскорт истребителей Ме-109, которые, однако, не могли летать так далеко.
Люфтваффе оказались к Битве за Британию куда менее подготовленными, нежели английская система ПВО. Бесполезными оказались не только Ме-110, но и главная гроза люфтваффе – пикирующий бомбардировщик «штука», «Юнкерс Ю-87». Этот самолет, ставший главным воздушным инструментом немецкого блицкрига в Польше и Франции, был совершенно беззащитным в английском небе. «Штука» выглядела грозной, только когда в небе господствовала немецкая авиация, если же «юнкерсу» приходилось сталкиваться с истребителями противника, то у него не возникало ни единого шанса такое столкновение пережить, настолько он был медленным и слабозащищенным. «Штуку» после нескольких катастрофических для нее боев перестали использовать в английском небе. Не оправдал надежды немецкого командования и самый скоростной из немецких бомбардировщиков двухмоторный «Юнкерс Ю-88». Считалось, что он сможет летать без сопровождения истребителей, но в первых же боях над Британией такое предположение доказало свою ошибочность. Англичане легко догоняли и сбивали «Юнкерс Ю-88».
Серьезные проблемы имелись у люфтваффе не только с самолетами, но и с аэродромным обслуживанием. Действовать против Британии приходилось с территории Франции и Бельгии, расположенной у самого побережья, чтобы максимально сократить расстояние до цели. Однако там перед войной практически не имелось аэродромов, ни гражданских, ни военных. Их немцам пришлось строить самим в невероятной спешке. Кроме того, такие аэродромы были полевыми, что приводило к большому количеству аварий и множеству технических сложностей. Очень серьезным недостатком люфтваффе оказалась слабая разведка. Как только Черчилль пришел к власти, 10 мая 1940 года, он тут же посадил в тюрьму весь Союз британских фашистов во главе с Освальдом Мосли, а полиция устроила тотальную облаву на всех, кого можно было посчитать сочувствующим делу нацистов. У немцев практически не осталось агентуры на острове. Кроме этого, они сильно отставали от англичан в радиоразведке. Иными словами, люфтваффе приходилось бомбить практически вслепую, не зная действующий они бомбят аэродром или запасной, есть там самолеты противника или нет. При этом англичане читали немецкие шифровки и часто знали каждый их шаг заранее, в то время как немцы никакого понятия о возможных действиях англичан не имели.
Первое воздушное наступление на Британию, начавшееся 13 августа, продлилось меньше недели. Люфтваффе бомбили аэродромы. Затем наступила короткая передышка, погода была нелетной. После чего, 24 августа, как только позволили погодные условия, Геринг возобновил наступление. В этот раз главный удар был направлен по авиазаводам. Так продолжалось еще две недели, до 7 сентября. Немецкие самолеты, не переставая, день и ночь бомбили англичан, пытаясь уничтожить как можно больше истребителей противника на земле и в воздухе, а также вывести из строя аэродромную инфраструктуру Королевских ВВС и авиационные заводы. Об обещании Геринга покончить с английскими истребителями за несколько дней никто не вспоминал. Подсчитывая собственные потери, в Берлине уже начали волноваться об исходе вообще всей воздушной кампании. Понимая, что Британия выдержала удар, а перспективы люфтваффе одержать победу с каждым днем становятся все призрачнее, Гитлер решается на крайние меры – бомбить Лондон. Без сомнений, нацистское руководство хотело обойтись без такого варварства, как массированные бомбежки огромного западноевропейского мегаполиса, что привело бы к многочисленным жертвам среди мирного населения. Летом 1940 года Гитлер, как ни странно это может прозвучать в наше время, еще думал о своем политическом имидже в глазах европейцев. К тому же ему требовалось достичь мирного соглашения с Британией, а не сжечь ее столицу. Тут имелся большой политический риск: начни люфтваффе безжалостно бомбить Лондон, и вместо того, чтобы напугать англичан, они могли их обозлить, как оно вскоре и произошло. Нацистское руководство намеревалось уничтожить британскую истребительную авиацию, чтобы поставить Черчилля в безвыходное положение, угрожая бомбежками беззащитного Лондона, полагая, что этого будет достаточно для достижения мирного соглашения. Когда стало ясно, что установить господство в воздухе у люфтваффе не получится и сражение принимает затяжной характер, в Берлине решились бомбить британскую столицу.