— На мой взгляд, малость не в себе, — заметил профессор Уэнстед. — И эти распущенные волосы — с проседью, кстати... Прямо Офелия пятидесяти лет от роду.
— Увидев ее впервые, я тоже вспомнила про Офелию. О боже, если б я только знала, что надо делать дальше... Остаться в «Золотом вепре» на денек-другой или ехать дальше с экскурсией? Это все равно что искать иголку в стоге сена. Но если покопаться подольше в этом стогу, можно что-то и выудить, если не будешь бояться уколоть пальцы.
Глава 13ЧЕРНАЯ И КРАСНАЯ КЛЕТКА
Миссис Сэндберн вернулась как раз тогда, когда группа усаживалась за ленч. Вернулась она с безрадостными новостями. Мисс Темпл так и не пришла в себя. Ее безусловно нельзя было никуда увозить в течение нескольких дней.
Отчитавшись о ее состоянии, миссис Сэндберн перевела разговор на практические рельсы. Она принесла расписание удобных поездов для тех, кто хотел возвратиться в Лондон, и предложила планы для возобновления поездки на завтрашний или послезавтрашний день. На сегодняшний день у нее была заготовлена программа коротких экскурсий по ближайшим окрестностям — небольшими группами в арендованных автомобилях.
Когда они выходили из столовой, профессор Уэнстед отозвал мисс Марпл в сторону.
— Возможно, вы захотите отдохнуть сегодня днем. Если же нет, через час я буду ждать вас на этом месте. Неподалеку есть интересная церковь, которую вы, вне сомнения, захотите увидеть...
— Это будет очень здорово, — проговорила мисс Марпл.
Мисс Марпл спустилась к приехавшей за ней машине. Профессор Уэнстед зашел за ней точно в назначенное время.
— Я подумал, что вам будет интересно увидеть эту самую церковь. А также очень милую деревеньку, — объяснил он. — Не вижу никаких причин воздерживаться от знакомства с местными достопримечательностями, имея такую возможность.
— Очень любезно с вашей стороны, уверяю вас, — проговорила мисс Марпл, посмотрев на профессора с некоторым волнением во взоре. — Очень любезно, — повторила она. — Просто не покажется ли это... я хочу сказать, бессердечным? Вы, конечно же, понимаете меня.
— Моя дорогая леди, мисс Темпл не является вашей старой подругой и даже знакомой. При всем сочувствии к пострадавшей.
— Ну что ж... — И она снова повторила: — Это очень любезно с вашей стороны.
Профессор Уэнстед открыл перед ней дверь машины, и мисс Марпл опустилась на сиденье.
Машина, естественно, арендована, подумала она. Милая идея: отвезти пожилую леди к одной из местных достопримечательностей.
Он мог бы взять с собой кого-нибудь помоложе, поинтересней и уж точно посимпатичней. Мисс Марпл разок-другой задумчиво глянула на профессора, пока машина катила по деревенской улице. Уэнстед не смотрел на нее: он внимательно глядел в окошко.
Когда деревня осталась позади и они оказались на огибавшей холм второсортной сельской дороге, профессор повернул к ней голову и сказал:
— Боюсь, что мы едем не к церкви.
— Да, — отозвалась мисс Марпл, — так я и думала.
— Да, вы вполне могли догадаться.
— В таком случае куда же мы направляемся, разрешите спросить?
— Мы едем в Карристон, в госпиталь.
— Ах да, тот самый, куда отвезли мисс Темпл?
У нее получился вопрос, хотя его можно было не задавать.
— Да, — ответил профессор. — Миссис Сэндберн побывала у нее и привезла мне письмо от госпитального начальства. Я только что говорил с ними по телефону.
— Как она себя чувствует — хорошо?
— Увы, нет. Не сказать чтобы.
— Понятно. Во всяком случае, надо надеяться, — проговорила мисс Марпл.
— Надежды на ее выздоровление не так уж много, однако ничего сделать нельзя. Возможно, она так и не придет в сознание. С другой стороны, возможны и прояснения — на небольшой срок.
— Но почему вы везете меня туда? Зачем? Она мне не подруга, и вы знаете это. Я впервые познакомилась с ней в этом путешествии.
— Да, я понимаю это. А везу вас к ней, потому что, ненадолго очнувшись, она попросила привезти вас.
— Ясно, — сказала мисс Марпл. — Но меня удивляет то, зачем я понадобилась ей, почему она решила, что я... я могу быть ей полезной в каком-то отношении. Она женщина проницательная. Более того, в своем смысле великая женщина. В качестве директрисы Фаллоуфилда мисс Темпл занимала видное место в мире образования.
— Как директор лучшей женской школы, вы хотите сказать?
— Да. Она была крупной личностью. И обладала незаурядной ученостью. Как преподаватель она специализировалась в математике, однако при этом была всесторонним, так сказать, просветителем. Ее интересовало образование, потребности девушек в нем, она умела поощрить их. Среди многого прочего. Будет так грустно и жестоко, если она умрет... — проговорила мисс Марпл. — Не такую она прожила жизнь, чтобы окончить ее столь нелепым образом. И пусть она ушла в отставку со своего директорского поста, тем не менее сохранила известную долю прежнего влияния. Этот несчастный случай... — Она умолкла. — Быть может, вы не хотите, чтобы мы говорили о нем?
— Думаю, будет лучше, если мы не станем уклоняться от этой темы. Сверху свалился большой камень. Было известно, что подобное здесь случается, но очень и очень редко. И тем не менее ко мне подошли люди, заговорившие о несчастье, — заявил профессор Уэнстед.
— Подошли к вам, чтобы поговорить о случившемся? И кто же это был?
— Двое молодых людей. Джоанна Кроуфорд и Эмлин Прайс.
— И что же они сказали?
— Джоанна сказала мне, что у нее сложилось впечатление, будто наверху кто-то был. Достаточно высоко. Они с Эмлином поднимались вверх с нижней главной дорожки, следуя тропе, огибавшей изгиб холма. И когда они огибали угол, девушка вполне определенно заметила на фоне неба очертания мужской или женской фигуры, пытавшейся сдвинуть большой камень с места. Камень раскачивался, а потом покатился — сперва неторопливо, но все быстрей и быстрей, вниз по склону. Мисс Темпл шла по главной тропе внизу и как раз очутилась в той точке, куда должен был угодить камень. Если его столкнули сверху преднамеренно, он мог бы и не попасть в цель, однако этого не случилось. Если происшедшее можно трактовать как преднамеренное покушение на жизнь шедшей внизу женщины, цель его была достигнута.
— И кого же они видели — мужчину или женщину? — спросила мисс Марпл.
— К сожалению, Джоанна Кроуфорд не смогла уверенно определить это. Тот, кто это сделал, был в джинсах или брюках и в ярком свитере в черно-красную клетку со стоячим воротником. Сделав свое дело, фигура почти немедленно повернулась и исчезла. Джоанне кажется, что это был мужчина, однако полной уверенности она не испытывает.
— И она считает — или вы думаете, — что это было преднамеренное покушение на жизнь мисс Темпл?
— Нем больше она прокручивает ситуацию в голове, тем более склоняется к мысли, что так оно и было. Юноша согласен с ней.
— И у вас нет ни малейшего представления о том, кто это был?
— Ни малейшего. Не больше, чем у них самих. Это мог быть кто-то из наших спутников, отправившихся днем погулять. Это могла сделать совершенно неизвестная нам личность, знавшая, что тур делает здесь остановку, и выбравшая это место для атаки на одного из пассажиров. А также какой-нибудь юный любитель насилия, самого насилия ради. Или же это мог сделать враг.
— Прямо мелодрама, особенно если произнести слова «тайный враг», — заметила мисс Марпл.
— Вы правы. Но кому нужно убивать почтенную отставную директрису? Ответ на этот вопрос мы и хотим получить. Есть возможность... небольшая возможность того, что это сможет сказать нам сама мисс Темпл. Она могла распознать силуэт наверху горы, или скорее представлять, кто именно мог испытывать к ней злые чувства и по какой причине.
— Едва ли это вероятно.
— Соглашусь с вами, — проговорил профессор Уэнстед. — Она кажется совершенно неподходящим объектом для нападения, но, если подумать, директриса знает великое множество людей. Скажем так: великое множество людей прошло через ее руки.
— Вы хотите сказать: множество девиц.
— Да. Да, именно это я и имел в виду. Девушек вместе с их семьями. Директриса должна знать многое. Например, романы девушек, неведомые их родителям. Как вам известно, такое случается, и притом очень часто. Особенно в последние два десятилетия. Говорят, что девушки созревают раньше. Физиологически это так, но в более глубоком смысле слова они взрослеют позже. Они дольше задерживаются в детстве. Остаются детьми в своих модных платьях, детьми с распущенными волосами. Даже эти мини-юбки знаменуют собой любовь к детству. И все эти кукольные ночные рубашки, сарафанчики и шортики — все это детская мода. Они не хотят взрослеть, не хотят принимать на себя положенный груз ответственности. Но, подобно всем детям, они хотят, чтобы их считали взрослыми, делать то, что, на их взгляд, могут делать взрослые люди. Иногда это приводит к трагедии, а иногда — к последствиям трагедии.
— Вы подразумеваете какое-то конкретное дело?
— Нет, не совсем. Я просто размышляю вслух, скажем так, пропускаю возможности через свою голову. Я не могу поверить в то, что у Элизабет Темпл мог быть личный враг. Враг настолько безжалостный и жестокий, чтобы воспользоваться представившейся возможностью для убийства. Это то, что думаю я. — Он посмотрел на мисс Марпл. — Не хотите ли высказать свое мнение?
— Относительно возможности? Ну, мне кажется, что я поняла или догадалась, к чему вы клоните. Вы предполагаете, что мисс Темпл кое-что знала... какой-то факт или информацию, неудобную или опасную для кого-то, случись ей вырваться наружу.
— Да, я думаю именно так.
— И в данном случае, — продолжила мисс Марпл, — это указывает на то, что в нашей группе присутствует некто, узнавший мисс Темпл или имевший представление о том, кем она была, однако забытый или не узнанный ею по прошествии многих лет. Итак, подозрение снова переходит на участников нашей поездки, не так ли? — Она помолчала. — А этот свитер, который вы помянули... в черную и красную клетку, так?