— Нисколько не сомневаюсь в том, что вы испытываете похожие чувства, — проговорила мисс Марпл, поднимаясь на ноги. — Мистер Бродрибб, если вам случится найти или получить любые дополнительные инструкции по этому поводу, прошу по возможности известить меня. Удивительно, что у вас нет ничего подобного. И потому я остаюсь в полном недоумении относительно того, что именно должна сделать или хотя бы попытаться сделать, по мнению мистера Рэфьела.
— Вы не знакомы с его родными, друзьями, его...
— Нет. Я же сказала вам. Мы познакомились случайно, встретившись в дальнем уголке мира. После чего в качестве союзников поучаствовали в одном таинственном деле. Вот и всё. — Уже собираясь направиться к двери, она вдруг повернулась и спросила: — У него была секретарша, миссис Эстер Уолтерс. Не сочтете ли вы нарушением этикета, если я спрошу, не оставил ли ей мистер Рэфьел пятьдесят тысяч фунтов?
— Его завещание будет опубликовано, — ответил мистер Бродрибб. — Но я могу ответить утвердительно на ваш вопрос... Кстати, миссис Уолтерс теперь стала миссис Андерсон. Она снова вышла замуж.
— Рада слышать. Она осталась вдовой с одной дочерью — и, похоже, была очень хорошей секретаршей. Она прекрасно понимала мистера Рэфьела. Хорошая женщина. Рада слышать, что он ее не забыл.
...Тем вечером мисс Марпл, сидя в своем кресле с прямой спинкой и протянув ноги к камину, в котором на дровах горело неяркое пламя, прогонявшее прохладу, способную по собственной прихоти в любой момент осенить Англию, вновь достала из продолговатого конверта врученный ей утром документ. Все еще не совсем доверяя себе, она принялась читать его вслух, негромко повторяя под нос слова, словно бы стремясь впечатать их в свою память.
Мисс Джейн Марпл, жительнице деревни Сент-Мэри-Мид.
Это письмо будет доставлено вам после моей смерти любезным попечением моего поверенного, Джеймса Бродрибба. Услугами этого человека я пользуюсь для разрешения тех легальных вопросов, которые возникают в моих личных делах, но не в деловой активности. Это здравомыслящий и достойный доверия адвокат. Подобно большинству представителей рода людского, он подвержен греху любопытства. Я не удовлетворил его. В некоторых отношениях это дело останется между мной и вами. Нашим паролем, моя добрая леди, является «Немезида». Не думаю, что вы успели забыть то время и те обстоятельства, когда произнесли его в моем присутствии. По ходу своей деловой деятельности за теперь уже достаточно долгую жизнь я научился находить некое качество в человеке, которого намереваюсь принять на работу. Он должен обладать определенным талантом, особым чутьем, необходимым для той работы, которую я хочу чтобы он сделал для меня. Это не знания, это не опыт. Дар — единственное подходящее в этом отношении слово. Естественная способность к выполнению определенных вещей.
Вы, моя дорогая, если я вправе называть вас подобным образом, обладаете естественным чутьем справедливости, которое и привело вас к реализации природного таланта криминалиста. Я хочу, чтобы вы расследовали некое преступление. Я распорядился, чтобы определенную сумму разместили таким образом, что, если вы примете мое предложение и в результате вашего расследования будет пролит свет на обстоятельства этого дела, деньги полностью перейдут в ваше распоряжение. Я отвел вам один год на выполнение моего задания. Вы не молоды, но вы, если так можно выразиться, человек крепкий. Полагаю, у меня есть основания надеяться, что судьба оставит вас в живых как минимум на один год.
Думаю, что предлагаемая работа не покажется вам неприятной. Должен сказать, что вы наделены природным дарованием сыщика-криминалиста. Необходимые средства — так сказать, рабочий капитал для проведения настоящего расследования — по мере нужды будут переводиться вам все это время. Я предлагаю вам это занятие в качестве альтернативы той жизни, которую вы ведете в настоящее время.
Я представляю вас сидящей в кресле, вполне удобном и соответствующем той форме ревматизма, которой вы, вероятно, стра-
даете. По моему мнению, все персоны вашего возраста страдают от какого-нибудь варианта этой болезни. Если эта хворь поразила ваши колени или спину, если вам трудно передвигаться, свое время вы посвящаете в основном вязанию. Я вижу вас окруженной облачком розовой шерсти, какой увидел однажды поднятым ото сна благодаря вашей настойчивости. Я представляю вас вяжущей кофты, шали и разные прочие вещи, названия которых остаются за пределами моего ведения. Если вы предпочтете оставаться за вязанием — не имею никаких возражений. Если же решите послужить делу правосудия, надеюсь, что вы, во всяком случае, сочтете мое предложение интересным.
«Пусть, как вода, течет суд, и правда — как сильный поток!» (Ам. 5:24)
Глава 3МИСС МАРПЛ БЕРЕТСЯ ЗА ДЕПО
Мисс Марпл трижды перечитала письмо, после чего отложила его в сторону и, чуть нахмурясь, принялась размышлять над его содержанием и следствиями из него.
В первую очередь она ощутила, что ее оставляют в полном отсутствии конкретной информации. Предоставит ли ей какие-нибудь подробности мистер Бродрибб? Она ощутила почти полную уверенность в том, что на это надеяться не приходится. Просто потому, что это не отвечало плану мистера Рэфьела. И все же, каким образом, по мнению мистера Рэфьела, она должна действовать, вообще что-то делать в отношении абсолютно неизвестного ей дела? Это интриговало. Поразмышляв еще несколько минут, она решила, что мистер Рэфьел как раз и намеревался заинтриговать ее. Мысли ее вновь вернулись к этому человеку, к их непродолжительному знакомству. К его беспомощности, скверному характеру, блестящим вспышкам, едким шуткам. Ему нравилось дразнить людей, подумала она. Как нравилось, что подтверждало и нынешнее послание, сбивать с толку мистера Бродрибба.
В переданном ей письме не содержалось никакого, даже минимального намека на суть предложенного ей к расследованию дела. Оно ничем не могло помочь ей. Мистер Рэфьел, по всей видимости, весьма определенным образом не намеревался предоставлять ей никакой помощи. У него — как бы это сказать? — были другие идеи. Тем не менее мисс Марпл не могла начать, не имея абсолютно никаких указаний. Это как решать кроссворд, имея в руках лишь пустую таблицу. К ней должен прилагаться текст. Она должна была знать, что ей предстоит делать и куда двигаться — или же понимать, что проблему можно решить, оставаясь в кресле, лишь отложив в сторону спицы для лучшей концентрации. Или же мистеру Рэфьелу было угодно, чтобы по воде или по воздуху она отправилась в Вест-Индию или Южную Америку, или в какое-нибудь другое назначенное им место, где должна будет самостоятельно обнаружить, что ей надлежит делать, или же получить от него вполне определенные инструкции? Неужели он решил, что она способна схватывать намеки на лету, сама задавать нужные вопросы, самостоятельно находить свой путь? Нет, мисс Марпл не могла поверить в это.
— Если он так думает, — произнесла она вслух, — то у него нет никакого ума. То есть не было ума перед смертью.
Однако мисс Марпл не могла согласиться с тем, что разум оставил мистера Рэфьела.
— А это значит, что я еще получу инструкции, — сказала она себе. — Но какие именно и когда?
И тут мисс Марпл поняла, что, не замечая того, вполне определенным образом приняла предложение, и проговорила вслух, обращаясь к пространству:
— Я верю в вечную жизнь и не могу сказать в точности, где именно вы находитесь, мистер Рэфьел, но не сомневаюсь в том, что вы где-то есть. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы исполнить ваше желание.
Через три дня мисс Марпл написала мистеру Бродриббу очень короткое письмо, ограничиваясь одной только сутью дела.
Дорогой мистер Бродрибб,
Я обдумала Ваши слова и хочу сообщить Вам, что решила принять предложение, сделанное мне покойным мистером Рэфьелом. Я сделаю все возможное, чтобы выполнить его желание, хотя совершенно не уверена в успехе. Более того, я не вижу никаких оснований для успешного завершения дела. Из его письма я не получила никаких инструкций и не была — кажется, это называется «проинформирована» должным образом. Если Вы располагаете другими сообщениями, устанавливающими для меня конкретные инструкции, буду рада получить их от Вас, но, поскольку Вы еще не сделали этого, думаю, что дело обстоит иначе.
Полагаю, что мистер Рэфьел пребывал перед смертью в трезвом уме и здравой памяти. Думаю, что имею право спросить у Вас, не случалось ли в его жизни в недавнее время какой-нибудь криминальной ситуации, способной заинтересовать его как в деловых, так и в личных отношениях. Не выражал ли он особого интереса, гнева или неудовлетворения какой-либо ситуацией? Если так, я считаю, что имею право просить Вас известить меня о ней. Быть может, кто-нибудь из его родственников и знакомых недавно претерпевал трудности, или стал жертвой некоей несправедливости, или попадал в положение, которое можно трактовать подобным образом?..
Не сомневаюсь в том, что Вы понимаете причины, побуждающие меня задавать подобные вопросы. Возможно, сам мистер Рэфьел ожидал, что я сделаю это.
Когда мистер Бродрибб показал это письмо мистеру Шустеру, тот откинулся на спинку своего кресла и присвистнул.
— Итак, она решила взяться за дело? Азартная старушка, — проговорил он и добавил: — Надо думать, ей хотя бы приблизительно известно, о чем идет речь?
— Вы ошибаетесь, — возразил мистер Бродрибб.
— Хотелось бы, — проговорил мистер Шустер. — Покойник был тот еще тип.
— Трудный человек, — согласился мистер Бродрибб.
— У меня нет и малейшего представления, — заявил мистер Шустер, — а у вас?
— И у меня тоже, — не стал возражать мистер Бродрибб. И добавил: — Насколько я могу судить, он не хотел ничего объяснять.
— М-да... и этим самым сделал свое предложение много более трудным. Я не вижу ни малейшего шанса на то, что эта облезлая старая деревенская кошка сумеет разгадать его замысел и понять, какая блажь пришла ему в голову. А не мог ли он преднамеренно дурачить ее? Так сказать, не захотел ли поводить за нос? Разыграть, к примеру. Или, быть может, решил, что она набила руку на разрешении мелких деревенских проблем и возгордилась и потому ей надлежит преподать строгий урок...