Молли ненавидела себя за то, что ее голос предательски дрогнул, когда она заканчивала фразу. Она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
Красивое лицо Пьетро на мгновение застыло, а затем, к ее удивлению, он расплылся в широкой белозубой улыбке, издав глубокий, утробный смех.
– Таким образом ты намекаешь, что хочешь меня? – хрипло спросил он. Что‑то в его взгляде и изгибе губ напомнило ей хищника, готового напасть на выбранную жертву.
Молли зажмурилась. Она его не боялась, нет. Она его хотела. Но что‑то ей подсказывало, что равновесие их отношений нарушено и она идет по краю пропасти.
«Посмотри правде в глаза, Молли, – нашептывал внутренний голос. – Ты не помнишь секс с Пьетро, хотя грезишь о нем каждую ночь. С точки зрения памяти, ты девственница».
– Я просто хочу знать, что происходит, – неровным голосом повторила она.
– А происходит то, черт побери, что я борюсь с собой из последних сил, чтобы не трогать тебя и дать время ко мне привыкнуть, – хрипло сказал он, приблизившись к ней почти вплотную.
– Правда? – От облегчения у нее подогнулись колени. Значит, нет никакой ужасной тайны? Он тоже устал держаться на расстоянии? – И все?
– Все? – переспросил он, сжав челюсти так, что заходили желваки. – Тебе этого мало? – Он продолжал буравить ее горящим взглядом. – Ты хоть представляешь, каково это? – Пьетро выдал длинную и эмоциональную тираду по‑итальянски. Незнакомые звуки завораживали, хотя Молли понимала, что это не сонет Петрарки.
Пьетро приподнял ее подбородок, положив его на свою крупную ладонь, и прямо взглянул ей в глаза.
– Я хочу тебя, Молли. – Его признание отдалось в ее сердце трелью соловья. – Мне тебя ужасно не хватало. Я боялся, что потерял тебя навсегда.
Она инстинктивно приложила палец к его губам, заставив его замолчать.
Ее вдруг пронзила мысль о том, что на долю Пьетро выпало не меньше страданий, пока она переживала потерю памяти.
– Но в итоге ты меня нашел. – Она буквально вытянула из него подробности ее поисков. Люди Пьетро искали ее не только в Риме, а по всей Италии, и даже в Австралии, когда поначалу отсутствовали результаты поиска. Молли была уверена, что, если бы Пьетро не мог позволить себе нанять детективов, он бы сам ее искал. – И я никуда от тебя не уйду. – Она обняла его за плечи, растворяясь в исходящей от него силе. А он крепче прижал ее к себе, обнимая за талию. Она почувствовала его возбуждение.
– Конечно, Молли. Я не позволю тебе снова уйти. Ты моя.
Это прозвучало как клятва, и Молли немедленно ему поверила.
Она хотела быть с ним, разве не так? Она хотела ясности. И вот этот момент настал.
– Да, – прошептала она, глядя ему в глаза. – Не отпускай меня.
В глубине души Молли чувствовала, что она независимая и самодостаточная, несмотря на временную потерю памяти. Но как же приятно, когда тебя любят и заботятся о тебе. Это, наверное, самое ценное в жизни.
– Люби меня, Пьетро. Пожалуйста, – тихо попросила она.
Он мгновенно откликнулся, издав утробный звук удовольствия и сжимая ее в объятиях так сильно, что Молли едва не задохнулась.
– Я держался на расстоянии, потому что хотел дать тебе время, – пробормотал он, зарывшись лицом в ее волосы. – Но теперь… – Он не закончил, прильнув к ее губам в бесконечном поцелуе, от которого замирало сердце и останавливалось дыхание. Его губы были мягкими, а поцелуй на удивление нежным. Против воли Молли приподняла подбородок, словно просила о большем.
Пьетро улыбнулся, не отрываясь от ее сладких губ. Вожделение клокотало в нем, как вулкан. Его ладонь скользнула вниз по спине, рука обняла тонкую талию. Пьетро прикусил ее полную нижнюю губу, впился в чувственный рот, вызвав у Молли слабый вздох удивления. Он перебирал пальцами густые пряди волос. Поцелуй становился настойчивее. Язык Пьетро проник во влажную глубину ее рта, возбуждая медленными движениями. Молли, как ни старалась, не в силах была унять охвативший ее жар и сладкую тянущую боль внизу живота. Ритмичные толчки языка Пьетро сопровождал легким трением бедер о ее бедра. Сквозь одежду она чувствовала мощную эрекцию Пьетро. Это был не просто поцелуй, а прелюдия, сулящая блаженство. Все ее существо рванулось ему навстречу. Он чуть приподнял ее, ухватив за ягодицы, и, не прерывая поцелуя, понес. Молли не открывала глаз, пока не почувствовала под спиной мягкие диванные подушки. Он принес ее в гостиную.
– Извини, сокровище, до спальни слишком далеко.
Но Молли уже было все равно, так одурманили ее поцелуи Пьетро. Молли погладила выпуклые бицепсы и приникла губами к его шее, пробуя на вкус соленую кожу. Его большое тело дернулось, и он прижался к ней всей огромной массой. Ловкими пальцами он расстегнул маленькие пуговки на платье‑рубашке, вынул пышную грудь из кружевного бюстгальтера и накрыл ладонями нежные полушария. Под настойчивыми ласками его губ и пальцев розовые бутоны сосков налились и затвердели. Молли целиком подчинилась жадной страсти Пьетро и ответным импульсам собственного тела. Его нетерпеливая рука скользнула вниз под тугую резинку шелковых трусиков. Молли не сдержала нетерпеливого стона. Пьетро обрушился на ее губы в диком страстном поцелуе. Она непроизвольно приподняла бедра, в отчаянии царапая ногтями тонкую ткань рубашки на его спине. Пульсация влажного лона становилась невыносимой, но Пьетро продолжал дразнить ее изощренными ласками.
– Перестань мучить меня, Пьетро, – вдруг умоляюще выдохнула Молли.
Оторвавшись от ее губ, он скинул брюки и боксеры, подумав, что Молли единственная, кто пробуждает в нем юношеский пыл, такой необузданный, что он готов заниматься с ней любовью, не успев до конца раздеться. Эта неожиданная мысль заставила его помрачнеть и нахмуриться, но он уже не контролировал себя. Впрочем, он и не пытался, мечтая лишь об одном: как можно глубже погрузиться в ее горячее, влажное лоно.
Молли выгнула спину, и через мгновение Пьетро был в ней: нащупав нежный, чувствительный вход, он вонзил большой твердый член в тугой канал. Молли ахнула, принимая его, и уже не сдерживала криков наслаждения, сопровождавших сильные, глубокие толчки. Ритм становился все стремительнее, закручивая пружину возбуждения, пока они оба не содрогнулись в оглушительном оргазме.
Глава 9
Несколько часов спустя Пьетро проснулся от незнакомого ощущения. Что‑то было не так. И тут же понял. Молли. Она спала рядом, небрежно раскинувшись на кровати. Ее шелковистые волосы щекотали его грудь, а безвольная рука лежала на его бедре. Ее тихое дыхание и поза странным образом возбуждали.
Он почувствовал напрягшуюся плоть. Черт побери, он просыпается с эрекцией каждое утро, с тех пор как Молли поселилась в его доме.
Нарочито медленно, не обращая внимания на растущее возбуждение, он погладил Молли по волосам. Затем его рука скользнула вниз, коснувшись ее бедра. Молли выгнулась, как кошка, и, пробормотав что‑то во сне, прижалась к нему грудью.
Пьетро улыбнулся. Он может к такому привыкнуть.
Он ни с кем, включая Молли, не спал в одной постели с тех пор, как расстался с Элизабет. У него, конечно, были любовницы, но ни одна из них не провела всю ночь в его постели.
Двуличие его бывшей жены отравило душу Пьетро. Он отказывался от романтических отношений, отдавая приоритет плотским утехам. От женщин ему был нужен только секс.
Элизабет его умело провела. Она поняла, что Пьетро хочет семью и ребенка, потому и солгала, что беременна. В Пьетро ее привлекали только богатство и положение. А он‑то хотел вместе с ней состариться и умереть в один день. Он хотел придать своей жизни смысл.
Несмотря на то что у Пьетро остались дядя и тетя, ему недоставало родителей, которых так безжалостно отняла у него судьба, – мамы, с ее приветливой улыбкой и ласковыми руками, и отца, который всегда находил для сына время, несмотря на занятость. Он скучал и по младшей сестренке, которую очень любил.
После гибели семьи Пьетро из открытого и веселого мальчика превратился в замкнутого и грубого подростка. Дядя и тетя не могли с ним сладить и вынуждены были отправить его в школу‑интернат.
Пьетро уставился в потолок. Режим школы‑интерната и преподаватели сделали свое дело – он сумел исправиться. Но теплых отношений с родственниками так и не сложилось. А вот с кузенами Пьетро, к собственной радости, сумел подружиться.
Молли пошевелилась, и он снова почувствовал напряжение в паху.
Не стоит ее будить. Ей надо поспать. Она потратила много сил.
Пьетро с удовлетворением подумал, что Молли осталась такой же страстной, какой была во время их романа в Тоскане.
«Потому что она верит в то, что ты ее любишь. Она романтическая натура, а ты дал ей понять, что вы были разлучены по воле обстоятельств. А теперь вновь соединились. Она считает тебя своим спасителем, который искал и нашел ее, гарантировав спокойствие и безопасность, и вернул ей имя», – твердил внутренний голос.
Пьетро судорожно сглотнул. Что‑то царапнуло его по сердцу.
Угрызения совести?
Нет. Какова бы ни была его тактика, он действовал с благими намерениями. Разве он не дает Молли то, чего она желает?
Он же видел ее глаза тем вечером в Тоскане, когда она сообщила ему о ребенке.
И наконец, Пьетро понял, почему их секс сегодня был лучше, чем раньше.
Отчасти потому, что он перестал за нее беспокоиться. Теперь она на своем месте.
Но главное заключалось в том, что Молли сама изменилась. Раньше в Тоскане они не говорили о серьезных отношениях, пока она не сообщила ему о беременности. Она тогда оберегала свое сердце.
Но сейчас…
Сейчас Молли поверила ему, как поверила и в то, что у них есть будущее. Она отдалась ему с такой безраздельностью и страстностью, что их секс был просто невероятен. Он никогда раньше не испытывал подобных эмоций. Но, кроме этого, он ощутил и огромную ответственность за свою будущую семью.
Он управлял крупной компанией, так что к ответственности ему не привыкать, но семья – особый случай.