– Что?..
– У вас татуировки.
У него участилось сердцебиение.
– Несколько.
– Кто такой Ник?
Билл пытался сосредоточиться. Не так легко это сделать, пока Грейс стоит так близко и прикасается к нему. Он глубоко вздохнул и постарался собраться с мыслями.
– Ник – мой хороший друг. Он погиб в горах. – Билл старался не думать о том, что пальцы Грейс обводят контур татуировки. – Мы вместе выросли. Он научил меня лазить по горам, ловить рыбу, охотиться. Он был на пару лет старше меня. Он был мне и Линн как старший брат. Ник обожал шутки и носил дурацкую шапку с разноцветной подсветкой. Мы так издевались над ним из-за этой шапки.
– Похоже, он был хорошим парнем.
– Лучшим из лучших. Я вспоминаю его каждый день.
Грейс провела пальцем по руке Билла, и он напрягся.
– Эта татуировка связана с вашей работой?
– Это шлем с названием нашего подразделения, – выдавил он. Если Грейс не прекратит его касаться, то он захочет прикоснуться к ней. Ему нужно принять холодный душ, чтобы вернуться в реальность. – У вашего мужа были татуировки?
Она разомкнула губы и опустила руку.
Билл почувствовал сожаление и облегчение. Ему очень хотелось, чтобы Грейс снова к нему прикоснулась, но будет лучше, если она оставит его в покое.
Однако она снова подняла руку и провела теплыми пальцами по бицепсу его правой руки.
– У Деймона было несколько татуировок с наименованием подразделения, – ответила она.
Сердце Билла колотилось так громко, что он слышал каждый его удар. Разум приказывал ему успокоиться. Жаль, что он никогда не слушал доводов рассудка рядом с красивой женщиной.
– У вашего мужа были и другие татуировки?
Она провела кончиком пальца по правому плечу Билла, а затем по левой стороне его груди:
– Была вот здесь. – Она нарисовала сердечко. – Он сделал ее для меня.
Билл задрожал словно в лихорадке. Он мог думать только о том, как хочет зацеловать Грейс до беспамятства.
Он постарался сосредоточиться и изгнать из головы чувственные фантазии. Он вспомнил предостережение матери, Томас и Велтона, а также собственные запреты. Он не может предложить Грейс то, чего она желает и заслуживает.
Билл посмотрел на нее в упор:
– Что вы делаете?
Она подняла подбородок, словно подставляя шею для поцелуев, и покраснела:
– Я… Я не знаю.
– Если вы не прекратите, я вас поцелую.
Уголки ее рта медленно изогнулись в улыбке.
– Нет. Это я тебя поцелую.
Боже… Грейс не могла поверить, что произнесла эти слова вслух. Что за безумие!
Она с трудом переводила дыхание, ее сердце колотилось как сумасшедшее.
Билл соблазнительно улыбнулся, в уголках его глаз залегли морщинки.
– Я жду.
Грейс никогда не умела флиртовать, не бывала напористой с мужчинами. Но, увидев Билла без рубашки, она словно обезумела от желания. Ее пальцы покалывало от жажды к нему прикоснуться.
Что это? Временное помешательство? Или усталость от одиночества?
Грейс не могла ничего с собой поделать. На нее нахлынули воспоминания, окутали ощущения и желание.
Грейс уставилась на широкие плечи и мускулистые руки Билла. Ее взгляд скользнул по его сильной груди и плоскому животу и ниже. Она посмотрела на его лицо, потом на губы. Один поцелуй. Всего один поцелуй.
Грейс поднялась на цыпочки и легко провела губами по его губам. Ей показалось, что в комнате вспыхнул фейерверк. Она сильнее прижалась ртом к его губам, наслаждаясь их теплом и вкусом. Вздрогнув, она поняла, что поцелуя ей будет мало.
– Грейс? – Он почти простонал. – Мы не должны…
– Пожалуйста. Еще чуть-чуть.
Билл стал целовать ее в ответ. Его поцелуи были неторопливыми, дразнящими и сладкими.
У Грейс задрожали колени и закружилась голова. Она прильнула к мускулистой груди Билла. Он обнял ее, крепко и собственнически. Она и не думала, что когда-нибудь испытает такие приятные ощущения в объятиях мужчины.
Рассудок приказывал ей остановиться, но Грейс не желала его слушать. Она хотела воспользоваться данным ей шансом по максимуму.
Грейс поглаживала Билла по спине, запускала пальцы в его влажные волосы. Ей казалось, она никогда не насытится его поцелуями. Она чувствовала себя так хорошо, словно вернулась домой…
– Мама?
Грейс отскочила от Билла, будто от разряда в десять тысяч вольт. Повернувшись, она увидела взъерошенного Лиама. Он стоял в коридоре, прижимая к груди Арахиса.
О нет. Она закрыла припухшие и дрожащие губы руками, пыталась выровнять дыхание, стереть жар с щек.
Прерывисто дыша, Билл подошел к ее сыну и встал перед ним на колени:
– В чем дело, приятель?
Лиам смотрел в пол:
– Арахис проснулся. Мамы не было.
Билл коснулся игрушки:
– Как видишь, Арахис, твоя мама здесь.
Лиам кивнул.
Грейс подошла, опустилась на колени перед сыном и положила руку ему на плечо.
– Ты меня потерял? – спросила она.
Еще один кивок.
Она обняла мальчика:
– Извини, что не была рядом с тобой, но мне еще рано ложиться спать.
Лиам обнял ее за шею:
– Спать. Спать.
Меньше всего Грейс хотелось спать. Но придется идти в кровать, чтобы остановить недавнее безумие.
– Сейчас пойдем, – сказала она.
В конце концов, нельзя забывать, что она мать. Она нужна своему сыну, а он нужен ей. И наплевать, что ей хочется целоваться с Биллом.
Слава богу, Лиам вовремя проснулся, иначе неизвестно, что они с Биллом могли натворить.
– Я должна уложить его.
– Понимаю. – Билл погладил Лиама по голове. – Крепкого сна, приятель.
Лиам засунул пальчик в рот и закрыл глаза.
Билл обхватил руками лицо Грейс:
– Мы договорим позже.
Приложив все силы, чтобы сохранить благоразумие, Грейс встала и направилась в гостевую спальню. По пути она оглянулась на Билла:
– Давайте забудем то, что случилось.
– В ближайшее время не получится, – ответил он.
Дверь ее спальни была открыта. Она шагнула в комнату:
– Спокойной ночи.
Билл стоял в дверях:
– Сладких снов.
Под его страстным взглядом она вздрогнула от желания.
Проклятье. Сегодня ночью ей будут сниться эротические сны.
– Увидимся утром.
– Я увижу вас раньше. – Он ей подмигнул. – Во сне.
Грейс стояла, держа сына на руках, а ее сердце барабанило так, что его стук ревом отражался в ушах.
Лукаво посмотрев на Грейс, Билл повернул защелку на дверной ручке ее спальни.
– Спокойной ночи, Лиам и Грейси. – Он закрыл дверь. Щелкнул замок.
Никто и никогда не называл ее Грейси. Деймон звал ее «детка». Но имя, слетевшее с губ Билла, не показалось ей неприятным.
Положив Лиама и Арахиса на кровать, она накрыла их одеялом. Ее сын крепко спал.
Грейс надела ночную рубашку.
Как же неразумно она повела себя с Биллом. Но ей хочется с ним целоваться, снова и снова. Она не забудет его поцелуи, но, возможно, ей удастся притвориться, что они не целовались.
Обманув себя, она сумеет уснуть.
Билл прислонился к стене коридора рядом с дверью гостевой спальни. Он не знал, как долго так простоял. Ему было все равно.
Он не помнил, со сколькими женщинами встречался, скольких целовал. Но ни одна из них не пробуждала в нем желания обладать ее телом и душой, как Грейс Уилкокс.
Целуя ее, он чувствовал себя перевозбужденным подростком. Прежде с ним такого не бывало.
Дверь гостевой спальни открылась. Билл выпрямился.
Грейс шагнула в коридор. Ее длинные каштановые волосы были взъерошены, словно она быстро переодевалась. Мешковатая ночная рубашка длиной до колен скрывала ее красивую фигуру.
– Что-то забыли? – Он пытался говорить небрежно.
Грейс нахмурилась:
– Что вы здесь делаете?
– Думаю о вас.
Отведя взгляд от Билла, она посмотрела на дверь гостевой спальни:
– Мне некогда. Я должна вернуться к Лиаму. – Грейс стремительно прошла мимо Билла, и его окутал сладкий аромат жасмина и ванили.
Дверь ванной комнаты закрылась.
Билл боролся с разочарованием. Он должен был сказать Грейс что-то другое. Как же ему хочется снова ее поцеловать!
«О том, что ты сердцеед, знает не только твоя мать, но и весь Худ-Хамлет».
Прежде Билл гордился своей репутацией. Но теперь ему очень не хотелось, чтобы Грейс узнала, каков он на самом деле. Ей вряд ли понравится ветреный мужчина. Хотя Билл всегда имел дело только с теми женщинами, которые понимали и принимали его условия.
Дверь в ванную комнату открылась, и сердце Билла учащенно заколотилось.
Стоя в дверях, Грейс глотнула воздух:
– Вы все еще здесь.
– Я хочу поговорить, – солгал он. Но не мог же он заявить «Я хочу вас поцеловать»!
– Лиам может проснуться. – Она посмотрела на дверь спальни. – Я должна идти к нему.
– Это не займет много времени.
Грейс наморщила лоб, потом скрестила руки на груди:
– Что?
«Пора открыть карты, Билл».
– Я хочу закончить то, что начал, – сказал он.
Она облизнулась. Ее глаза потемнели, но Билл не понял, с чем это связано – с раздражением или страстью.
– Здесь?
Билл кивнул. От желания к ней прикоснуться у него чесались руки.
Она посмотрела на деревянный пол:
– По-моему, не очень хорошая идея.
– Отличная идея. – Он видел, как на ее шее пульсирует жилка. Грейс не настолько равнодушна, как хочет казаться. От предвкушения он улыбнулся. – Отнеситесь к этому как к тесту. Поцелуи помогут нам понять, что наше влечение не ерунда.
– Вы больше не должны меня целовать.
– Не будем целоваться? – Билл наклонился к ней достаточно близко, и она почувствовала кожей его теплое дыхание. – Разве ты забыла, Грейси, что это ты меня поцеловала?
Она покраснела:
– Не отрицаю. Но ты тоже меня поцеловал.
– Я джентльмен и не мог не ответить даме.
– Значит, ты поцеловал меня из вежливости?
– Я шучу. – Он приподнял ее подбородок кончиками пальцев. – Если мы поцелуемся еще раз, то поймем, что между нами происходит.