– Знаешь, мне пора, – говорит он и резко встает. – Тебе куда, Марибел?
– Гм, – тяну я, поднимая брови и стараясь решить, помогать ли Гейбу выбраться из этой ситуации, но при этом понимая, что от Лии надо как-то избавиться. Нажимаю end на телефоне и молюсь, чтобы она меня поняла.
– Я шла домой.
Он мне улыбается и собирает вещи.
– Круто, я пойду с тобой. Еще увидимся, – говорит он Хиллари.
– А-а-а, – все, что она может сказать, изумленно качая головой.
– Прости, – говорит он мне, когда мы выходим из студенческого центра, – но я не смог бы ее вынести еще дольше десяти секунд.
– Ничего, я не против того, что меня используют таким образом.
Он улыбается.
– Лия с тобой?
– Она дома.
Он кивает.
– Ну, я пошел на работу, но спасибо, что вытащила меня.
– Да без проблем, – отвечаю. – Обращайся.
Наблюдаю, как он уходит, и обнаруживаю, что у меня четыре пропущенных звонка от Лии. Хорошо, что я поставила телефон на беззвучный режим, иначе вышло бы крайне подозрительно. Я перезваниваю.
– Как ты успела позвонить мне четыре раза за три минуты?
– Что происходит? Я себе места не нахожу!
– Все нормально, пупсик, – говорю ей. – Он воспользовался мной как шансом сбежать от королевы-страхолюдины. Он уже ушел на работу.
– Все равно мне это не нравится, – говорит она.
– Клянусь тебе, все хорошо.
– Ладно, круто, спасибо.
– Он снова спрашивал о тебе, – говорю я ей.
– Интересно, – отвечает она.
– Любопытно, да?
– Интересно, что он всегда спрашивает обо мне у меня за спиной, а потом со мной не разговаривает. Еще и ходит на свидания с Хиллари.
– Ты сама не своя, обычно ты такой сердитой не бываешь.
Она вздыхает:
– Знаю, знаю. Я не в духе из-за того, что расстроилась. Мне надоело ходить кругами. И мне так стыдно.
– За что стыдно? Ты не сделала ничего зазорного. Тебе нравится парень, такое бывает, – говорю.
– Думаю, мне просто надо его забыть. Я плохо переношу эмоциональные перепады.
– Понимаю. Чем смогу, помогу. Составим тебе программу «Как забыть Гейба за двадцать простых приемов».
– Спасибо, Марибел. Ты великолепна.
– Сама знаю. Скоро приеду домой.
– А я начну разрабатывать программу реабилитации.
Шарлотта (бариста)
– Лия тут, – шепчу я Киту, когда он подходит.
– Ура! – отвечает он. – Я так давно ее не видел.
Лия быстро продвигается по очереди, заказывает мокко со льдом и занимает привычное место в углу, у окна. Через несколько минут заявляется Гейб. Он, как всегда, вовремя.
– Он как будто ее преследует, – бормочу я Киту. – Серьезно. По-другому это не объяснить.
Гейб входит и, очевидно, ищет глазами Лию, находит ее, но она не замечает его сразу. Она в наушниках: ясно, что полностью отключилась от окружения.
Когда подходит очередь Гейба, он заказывает большой кофе с местом под молоко, как обычно.
– «Пайк плейс», – добавляет он с улыбкой, прежде чем я успеваю предложить ему варианты.
– Ты сегодня повеселее, – говорю. Не хотела ведь говорить, честное слово. Просто больше не могу терпеть.
– Дела налаживаются. – Он застенчиво улыбается и пожимает плечами.
Они милые, хоть и бестолковые и с явными проблемами в выстраивании нормальных отношений. Но по сравнению с другими постоянными посетителями этого заведения они вежливые и приятные, намного лучше тех, кто слишком ревностно следит за исполнением заказа и глубоко в душе таит обиду за недолитый мокко.
Я уже не говорю о том, как вежливо повел себя Гейб, когда я рассказала ему о сломанной ноге, а благодаря признанию об автокатастрофе он стал мне нравиться еще больше, потому что никто не заставлял его делиться, он сам захотел.
Вручаю ему кофе, и он идет добавить молока и сахара, все время наблюдая за Лией. Он несколько раз подряд сглатывает слюну и трогает себя за ухо. Кажется, он чувствует, что я на него гляжу, потому что оборачивается и улыбается мне. Я показываю большой палец.
– Кит, – говорю, – мне кажется, сейчас что-то будет.
Кит поднимает голову от латте со специями, который он как раз готовит, и смотрит в угол. Меня так и тянет сделать фоновую музыку тише, но приходится обслуживать клиентов. Я едва не велю какой-то старушке заткнуться, чтобы мне было слышно, что там происходит.
Он подходит к столику Лии, а она его не замечает, потому что до сих пор сидит в наушниках. Он касается ее плеча, и она поднимает голову.
– Мисс, – зовет меня мужчина в очереди. Я на него цыкаю. Мне надо всего две секунды, чтобы расслышать, что же там происходит. Кит перестает вспенивать молоко, и, клянусь, даже аудиосистема «Старбакс» задерживает дыхание.
Кажется, он сказал ей «привет», а она поздоровалась в ответ. Он показывает на стул напротив нее, и она делает жест, показывающий скорее, что она сдалась, чем пригласила его сесть. Это не сулит ничего хорошего.
– Если хочешь, занимай, – слышу ее слова. Голос звучит громко, в нем слишком много эмоций для такой безобидной просьбы Гейба. Затем она закрывает книги, убирает их в сумку и уходит. Гейб, по-видимому, этим ошеломлен.
Я гляжу на Кита – он такой же грустный, как и я.
– Ладно, чего вам? – спрашиваю я старика.
– Сервис получше! – возмущенно отвечает он.
Подаю ему кофе и потом показываю Киту, что иду поговорить с Гейбом. Сейчас в очереди никого, и, надеюсь, никто не придет, пока меня нет. Честно, мне самой не верится, что я в это ввязалась, но он такой грустный, что надо хотя бы спросить, как он себя чувствует.
Подхожу к его столику с тряпкой, притворяясь, будто собралась протереть столы вокруг него.
– Ты как? – спрашиваю, когда он замечает, что я на него смотрю.
– Не знаю, что я сделал не так.
– Может, она слишком долго ждала?
Он грызет ноготь и кивает.
– Мне жаль, – искренне говорю.
– Спасибо. Посижу здесь, попытаюсь собрать куски разбитого самолюбия.
– А кусок бесплатного чизкейка тебе в этом поможет?
– Бесплатный чизкейк поможет в чем угодно.
– Вернусь скоренько.
Ненавижу себя за то, что встряла, а еще за слово «скоренько».
Сэм (брат Гейба)
Гейб и Бэйли являются аж за несколько часов до начала вечеринки.
– Тащи еду с выпивкой, – говорит Гейб вместо приветствия.
– И я рад тебя видеть, – говорю в ответ.
– Гейб в паршивом настроении, – говорит мне Бэйли. – Не обращай на него внимания.
– Как дела? – спрашиваю, поворачиваясь к брату.
– Нет у меня паршивого настроения, я просто запутался, и мне грустно, – говорит он Бэйли, но при этом совершенно игнорирует мой вопрос.
– Что случилось с Гейбом? – спрашиваю я Бэйли.
– Идем, – отвечает он, – расскажу, пока будем искать еду и напитки.
– Дай-ка я разыщу Кейси. Кажется, он за рулем.
Мы вчетвером вваливаемся в мою машину, Гейб дуется на заднем сиденье. Мы заказываем из машины еду в «Макдоналдс». Бэйли рассказывает нам обо всем, что было. Кейси паркуется, и я начинаю раздавать еду.
– Значит, Гейб решил, что сам расскажет Лии о сегодняшней вечеринке. Но он упирался, когда видел ее на этой неделе, и сильно трусил.
– Я не трусил, – ворчит он. – Не хотел говорить об этом в классе, перед Хиллари. Ладно, так и быть, когда я видел ее недавно, струсил. Но она снова была с тем парнем!
– Итак, один раз он струсил. Вчера он увидел ее в «Старбакс», перенервничал, что-то станцевал, а все бариста его в это время подбадривали…
– Там было совсем не так, – говорит Гейб.
– Ладно, – отвечает Бэйли, – сам рассказывай.
Гейб откусывает большой кусок «биг-мака» и просовывается вперед.
– Там работают бариста, с которыми я постоянно вижусь. Обычно они очень приятные, кроме той, которая иногда ведет себя как стерва, но вчера даже она была вежливой. Она сказала, что я повеселел. Так оно и было. На улице тепло, я получил «отлично» за курсовую по внешней политике и пошел в «Старбакс», надеясь, что Лия волшебным образом окажется там.
– Понятно, – говорю. Кейси тоже кивает.
– Я подошел к ней, она сидела в наушниках, и я похлопал ее по плечу. Она подняла на меня голову и вытащила их. Я поздоровался, она – тоже.
– Пока что все нормально.
– Да, потом я спросил, можно ли сесть к ней за столик, она ответила: «Если хочешь, занимай» – затем встала и ушла.
– Так и сделала?
– Так и сделала, – подтверждает он.
– Непохоже на Лию.
– Знаю. Но даже стервозной бариста Шарлотте стало так меня жалко, что она дала мне бесплатно кусок чизкейка.
– Удачно.
– Хоть какое-то утешение, – говорит он и пожимает плечами.
– Что будешь делать? – спрашиваю.
– Не знаю, – отвечает он.
– Ты и впрямь бодрый для человека, которого вчера отвергла любимая девушка, если не учитывать недавнего ворчания.
– А, да, я получил слуховой протез. – Он поворачивается ко мне и показывает ухо.
– Да, мама рассказывала, – говорю.
Затем Гейб показывает его остальным.
– Почти не видно, – говорит Бэйли.
– Я и не вижу ничего, – говорит Кейси, щурясь.
Гейб вынимает из уха крошечный кусочек пластика, и мы над ним охаем и ахаем.
– Мне его прислали после примерки на прошлой неделе. Пришел только сегодня. – Он засовывает его обратно в ухо. – Мне все равно неприятно об этом говорить, но зато теперь радостно, оттого что могу слышать.
– Да, ничего удивительного, – говорю я.
– Послушай, если я хочу сидеть и полтора года ныть о слухе, имею на это полное право, – говорит он, но улыбается.
Мы заходим в магазин с алкоголем, по пути стараясь придумать решение для Гейба.
– По крайней мере, сегодня ты сможешь слышать, – говорю, подходя к нему в ряду с водкой. – Думаю, это тебе поможет.
К нам с Гейбом приближается Бэйли:
– Могу поговорить с Бьянкой, а она поговорит с Лией, – предлагает Бэйли.
– Знаю и ценю это, но мне кажется, что я должен действовать сам.