Бэйли кивает.
– Дай знать, если передумаешь.
Купив спиртное, мы едем обратно к дому и зависаем в моей комнате.
К началу вечеринки мы уже серьезно напились. А когда приходит Лия с подружками, комната перед глазами уже крутится. Девушки спускаются вниз, в подвал, и мы идем следом за ними. Бэйли с Бьянкой исчезают почти мгновенно, найдя для себя укромный уголок.
– Глядя на нее, я начинаю… злиться, – говорит Гейб мне и Кейси, уставившись через всю комнату на Лию. – Хочется заорать.
– Ты ведь не умеешь орать, – подмечает Кейси.
– Успокойся, мужик. Не надо на нее орать, – говорю.
Он отхлебывает пиво:
– Зачем мы весь год играем в эту дурацкую, паршивую игру?
– Собери энергию ци, обуздай гнев, – настраивает Кейси. – Ты что, серьезно напился и теперь рвешься в драку? Непохоже на тебя.
– Просто хочу разобраться.
Он продолжает на нее глядеть. Наконец она смотрит в его сторону и поднимает брови. Гейб воспринимает это как сигнал высказать все, что он о ней думает.
Марибел (соседка Лии по комнате)
– Привет, Лия, – раздается голос у меня за спиной. У Лии отвисает челюсть. Я оборачиваюсь и не особенно удивляюсь, увидев Гейба. Рано или поздно это должно было случиться. Я рассматривала вероятность, что даже сегодня. Можно сказать, я на это надеялась.
– А где же твой парень? – спрашивает он.
– Нет у меня парня, – отвечает она с легким отвращением.
Перед приходом мы заранее выпили. Пришлось изрядно надавить на Лию, чтобы она вообще сюда пошла. Она заявила, что с Гейбом покончено и она устала от игр. Но Бьянке очень хотелось провести время с Бэйли. Потом мы напоили Лию, и она решила, что ей надо увидеть Гейба, просто чтобы доказать самой себе, что с ним покончено.
Глядя на ее лицо сейчас, я лишь уверяюсь, что он ей до сих пор нравится.
– Неужели? А что это за чувак, с которым я постоянно вижу тебя в кампусе? Высокий, тощий, в очках, – спрашивает Гейб. Видно, что он пьяный, но дело в том, что Гейб – неопасный пьяница. Он больше похож на долговязого щеночка, у которого не получается контролировать конечности.
– С моим другом Дэнни? – спрашивает Лия, так и не понимая, что происходит. Тут она включает полный режим злобы: тыкает пальцем ему в грудь, припирая его спиной к стенке. – Да кто бы говорил!
У Гейба округляются глаза.
– Сам на обеде заигрывал с образиной-обломщицей Хиллари.
Гейб, похоже, в ужасе. Меня тянет встать на его защиту, но знаю, что в данной ситуации я должна быть на стороне Лии. Замечаю, как ко мне подходят Кейси и Сэм.
– Привет, – проговариваю уголком рта. – Уже пора начинать волноваться?
– Думаю, они сами во всем разберутся, – отвечает Кейси.
– Да, Гейб настроен решительно, – добавляет Сэм.
– Наконец-то, – говорю.
Гейб глядит на нас:
– Я, вообще-то, все слышу.
– А, так ты теперь все слышишь! – придирается Лия.
– Слышу. У меня теперь слуховой протез, – говорит он ей, надменно подняв подбородок.
– Молодец, возьми с полки пирожок! – говорит Лия, поднимая руки. – Знаешь, ты мог бы давно рассказать о своей заморочке, и я бы не гадала все это время, что же это за заморочка, и, может, мы бы с этой заморочкой что-нибудь придумали.
– Как-то много «заморочек», – шепчет Кейси.
– Я тебя тоже слышу, – говорит Лия, резко оборачивается и злобно глядит на Кейси.
Он безвольно поднимает руки.
– Знаешь, – говорит Гейб, – вчера я старался вести себя вежливо. Собирался пригласить тебя на вечеринку, а ты меня полностью проигнорировала.
– Я не хотела с тобой разговаривать, – отвечает она, делая паузы между словами.
– Да почему? Что я такого сделал?
– Не знаю, почему ты постоянно спрашиваешь подруг обо мне, но никогда не говоришь со мной. Мы часто видимся, но ты едва здороваешься! А потом вдруг ни с того ни с сего появляешься из ниоткуда и хочешь со мной дружить! Притом тогда, когда удобно тебе.
Он глядит на нее и моргает.
– Припоминаешь?
– Не тогда, когда мне удобно…
– Ты посылаешь смешанные сигналы, Гейб. То ты милый, вежливый, необычный, то вдруг неприятный, какой-то отчужденный и ненормальный.
– Не хочу казаться ненормальным, – тихонько отвечает он. – Я ведь всегда стараюсь быть вежливым и милым. Мне не нужны заморочки. Я стараюсь избавиться от заморочек. Может, у меня действительно есть заморочки, но я сам о них даже не подозреваю.
– Опять куча «заморочек», – говорит Сэм. – Можно было хлопать по рюмашке каждый раз, когда они произносили это слово.
Я делаю шажок назад.
– Мне кажется, нам не стоит подслушивать, – говорю я ему.
– Тсс, – останавливает Кейси, опять подвигая меня ближе. – Им пригодятся наши воспоминания этого благословенного события, потому что они оба сейчас очень пьяные.
– Не такая уж я пьяная, – говорит Лия, не оборачиваясь.
– А я пьяный, – отвечает Гейб. – Это для протокола.
– Так что ты на это скажешь? – спрашивает его Лия, снова тыкая в грудь пальцем.
– Прошу, хватит тыкать меня в грудь, – говорит он.
Она упирает руки в бока и сжимает руки в кулаки:
– Ты прав.
Он глядит на нее, у него непонятное выражение лица. На мгновение мне показалось, что он сейчас наклонится и поцелует ее. Я волнуюсь, потому что почти уверена: если он сделает это прямо сейчас, она ударит его коленкой в промежность.
– Все так, и если бы я был адекватным, а не чокнутым, то рассказал бы тебе о заморочках, и мы бы как-нибудь заморочились, – говорит он.
– Мне нравятся эти расплывчатые формулировки, – бормочет Кейси. – Они так грандиозно перебарщивают с «заморочками».
– Серьезно, я уже начал пить каждый раз, когда они говорят «заморочки», – признается Сэм.
– Что происходит? – спрашивает Бьянка, подходя ко мне сбоку.
– По-моему, сейчас Гейб с Лией или начнут эпический кулачный бой, или поцелуются, – объясняю, глядя на нее и Бэйли.
– Це-луй-тесь, це-луй-тесь, це-луй-тесь, – начинает тихонько скандировать Бэйли.
Гейб на него даже не глядит, просто показывает пальцем и говорит:
– Заткнись.
Бэйли затыкается.
– Ну, – говорит Лия, – и это все? Тебе больше нечего сказать?
Гейб сначала смотрит на нее, потом по очереди на нас и хмурится, затем снова поворачивается к Лии:
– Я не могу здесь, перед всеми. Может, хотя бы выйдем на улицу? Ты не против?
Я жду, что она снова начнет орать, но у нее, кажется, исчез боевой запал.
– Да, конечно, не против, – говорит она, скрестив руки. У меня такое ощущение, что нужно что-то сказать, но я не хочу невзначай ее отговорить. Им действительно надо все обсудить.
– Точно, Лия? – спрашивает Бьянка, читая мои мысли.
– Да, все нормально. Я напишу, если вы мне понадобитесь.
Мы стоим и просто смотрим друг на друга. Оглядываемся и обнаруживаем, что вечеринка почти остановилась и все следят за происходящим. Лия с Гейбом молча идут к лестнице.
Музыка снова становится громче, и все начинают говорить.
Кейси идет достать нам пива из тайных запасов.
– А теперь подождем, – говорит он, вручая каждому по бутылке.
Когда Гейб и Лия выходят, я поворачиваюсь к Кейси и сообщаю:
– Я не хочу ждать. Можно за ними как-нибудь проследить?
– Ты что, серьезно? – спрашивает он, состроив мину.
– Чувак, – отвечает Бэйли, – ты ведь явно тоже хочешь посмотреть. Вот только не надо сейчас изображать благородного, нужно найти отменную локацию и подслушать.
Мы поднимаемся по лестнице в гостиную, открываем переднее окно, но они, похоже, стоят ближе к другому краю дома.
– Может, пойдем в туалет? – предлагает Кейси, и остальные идут за ним. Бэйли запирает за нами дверь.
– Нельзя, чтобы кто-нибудь прервал такую важную операцию по слежке, – поясняет он.
Кейси приоткрывает окно, и в туалет врывается свежий воздух. Мы не включаем свет и стараемся дышать как можно тише.
– Тебе надо было накинуть пальто, – слышим мы Гейба.
– Как раз в духе Гейба, – подмечает Сэм.
– Не нужно мне пальто, – говорит Лия. – О чем хотел поговорить?
– Не знаю. Просто там мне никак не думалось. Как будто все, кто на вечеринке, глядели на нас и подслушивали. Я столько всего хотел сказать, а все вышло бы напоказ.
Лия скрещивает руки:
– Так говори.
– Для начала, наверно, извинюсь. Это у меня выходит плохо, я часто заморачиваюсь.
– Над чем заморачиваешься? Мы сегодня так часто говорим «заморочка», как будто боимся сказать что-то конкретное, и не говорим ничего.
– Бэйли, скажи тому, кто ломится в дверь, перестать, он мешает подслушивать, – шепчу.
Бэйли приоткрывает дверь на самую малость.
– Если не пустите, я нассу в кухонную раковину, – говорит Антонио.
– Антонио надо отлить, – сообщает нам Бэйли. Мы вываливаемся из туалета и обходим дом, пытаясь найти такую же хорошую точку обзора, как прежняя. В итоге поднимаемся в спальню наверху, но голосов нашей парочки почти не слышно из-за ветра. Слышим, как Лия иногда кричит, но на этом все.
– Придется ждать их рассказа до утра, – подытоживаю я.
Виктор (сокурсник по писательскому мастерству)
Я избегаю Гейба с Лией так, словно от этого зависит моя жизнь. Последние три месяца каждый раз, как я замечал одного из них, сломя голову бежал в другую сторону, потому что если видишь одного, то поблизости обычно находится второй. И мне до смерти надоело попадать в их «моменты».
Сегодня вечером по дороге на вечеринку я даже не думал о Гейбе с Лией. Тут уж мне некого винить, кроме себя: естественно, они оказались здесь. И, конечно, устроили какую-то странную сцену в подвале. Как только я понял, откуда шум, сам себя проводил на выход и решил отсидеться в боковом дворе, дымя сигаретами.
И, представляете, не успел я сделать и двух затяжек первой сигареты, как услышал их у крыльца дома. Никакой передышки. Размышляю, не затушить ли сигарету, но не хочется ее тратить просто так, поэтому решаю глядеть на небо и не обращать на них внимания.