— Сударыня, я не уверен, что это хорошая идея! — голос мой затвердел. Не хотелось бы, чтобы в порыве желания одарить меня своей «печатью» она сожгла бы здесь половину города. Или же обратила меня в жабу. Не хочу быть жабой всю оставшуюся жизнь! Что я матушке скажу? Ква?
Но вместо ответа герцогиня задорно рассмеялась. Вновь активно задвигала бедрами и быстро заползла на меня. Обхватила за плечи и с силой прижала мое лицо меж своих грудей. Что-то очень быстро забормотала по-немецки. Я с трудом вырвался и потряс головой.
— Мадам, остановитесь!
Но было поздно. Заклинание было произнесено, и герцогиня с невероятной силой толкнула меня на постель. Я так и впечатался в подушку. А она сделала надо мной витиеватые пассы обеими руками и коротко молвила, поставив точку в своем заклинании:
— Амарти!
Глава 6Издержки магических манипуляций, произведенных в порыве страсти
Тугим порывом ветра, внезапно возникшего прямо в комнате, распахнулось окно. Пламя свечи на стуле рванулось и сразу потухло, но темнее от этого не стало. Потому что под самым потолком вдруг возникло и стало медленно оседать светящееся сине-зеленое марево. Словно странная тучка заплыла в комнату и теперь собиралась расплыться в ней.
Я так и замер. Что-то мне это напоминало, но я никак не мог вспомнить, что именно.
Похоже было, что и сама герцогиня ничего не понимала в происходящем. Она рассчитывала совсем на другой результат своих магических манипуляций, и по ее удивленному лицу было видно, что результат собственного колдовства ее сильно озадачил.
— Что это, мон шер? — пробормотала она. — Я не понимаю… Вы просто должны были воспылать ко мне неудержимой страстью!
— Это уже не «печать», мадам, это какой-то приворот! — с возмущением сказал я и сел, оттолкнувшись локтями от кровати.
Подхватив герцогиню за талию, приподнял ее и скинул с себя. Уставился на сине-зеленое марево, которое продолжало медленно оседать на пол. Оно переливалось и мерцало, и от этого по стенам и по потолку то и дело пробегали такие же сине-зеленые всполохи.
Постепенно марево осело на пол полностью и замерло там, похожее на странную густую лужу. Но несколько мгновений спустя эта лужа вдруг вспучилась и стала стремительно расти, приобретая некие вполне определенные контуры. Вот тут-то я все и понял.
— Я никогда раньше такого не видела… — прошептала у меня за спиной герцогиня. — А вы, мон шер?
— А я видел! — отрывисто сказал я и, вскочив с кровати, рванулся к своей шпаге, которая так и валялась на полу, в том самом месте, где я ее бросил.
Схватив шпагу, я кувыркнулся через плечо и вскочил на ноги у шкафа, выставив клинок перед собой. Я был совершенно голый, как младенец, и даже какой-нибудь туземец в своих далеких людоедских джунглях поглядывал бы на меня стыдливо.
Но мне было сейчас совсем не до своего внешнего вида. Потому что буквально в нескольких шагах от меня стремительно воплощался из сине-зеленой густой жижи не кто иной, как сам Шакус — демон-воин, неизвестно каким образом прорвавшийся сюда из самых потаенных мест Запределья.
Спасибо, мадам, вы здорово мне удружили! Вашу «печать» я и в самом деле теперь никогда не забуду!
А Шакус уже окончательно закончил свое формирование во плоти и по-собачьи встряхнулся, разбросав по сторонам светящиеся сине-зеленые брызги. Он и был похож на огромного волкодава, одетого в древнеримские доспехи и вставшего на задние лапы. Только шерсти на его морде не было, но это отнюдь не прибавляло ему красоты.
Лик его был страшен и безобразен, как и должно существу, которое провело неисчислимое количество лет в бесконечных сражениях. Растущие из висков рога плавно изгибались и были направлены прямо вперед, на меня. Я сталкивался с ним лишь однажды, но в тот раз со мной были магистры, которые совместными усилиями смогли отправить его обратно в Запределье. Мне самому даже делать ничего не пришлось.
Я и не думал тогда, что он вообще заметил мое присутствие. А он, оказывается, заметил. И сейчас вспомнил меня.
— Зачем ты вызвал меня, аспирант? — прорычал он, стряхнув с волосатых ладоней остатки сине-зеленой жижи. — Ты желаешь умереть? Или хочешь, чтобы я забрал тебя с собой?
— Нет! — коротко ответил я. — Убирайся!
Демон усмехнулся, сломав многочисленные шрамы на своей темной морде. Затем шагнул к кровати и протянул огромную руку к замершей в ужасе герцогине.
— Стой! — окрикнул я его.
Но он не обращал уже на меня никакого внимания. Его шесть пальцев сомкнулись на шее до онемения перепуганной Иоханны и легко, без малейшего усилия, приподняли ее над кроватью. Она захрипела, лихорадочно задергала ногами, как дергает повешенный в петле, за несколько мгновений до того, как душа его отправится прочь. Руками она силилась разжать пальцы демона, но это было все равно, что пытаться погнуть стальную решетку в следственной камере «сыскного приказа».
— Скудоумная похотливая самка! — прорычал Шакус, рассматривая моментально посиневшее и опухшее лицо герцогини. — Так это ты оторвала меня от важных дел и призвала в этот замороченный мир?
Глупо было ждать, что герцогиня что-либо ему ответит. На губах у нее пузырилась пена, глаза вылезли из орбит и покраснели. И тогда я сделал выпад. Возможно, это тоже было большой глупостью, он не мог же я просто стоять и смотреть, как несчастная женщина задыхается в руке этого громилы?
Шпага вонзилась демону в бок. Вошла на четыре пальца и ткнулась во что-то очень твердое, словно деревянное. Она даже спружинила, и я резко рванул ее назад, опасаясь, что клинок сломается.
Демон с рыком развернулся в мою сторону.
— Смертный прыщ… — прорычал он. Затем размахнулся герцогиней и швырнул ее прямо в меня.
Я едва успел отвести шпагу в сторону, чтобы не нанизать на ее Иоханну как на вертел. Она врезалась в меня, и мы вместе влетели в шкаф, вломив его дверцы внутрь. Иоханна хрипела, держась за горло, но уже было видно, что с ней все в порядке. Предсмертная синева сразу сошла с ее лица, да и глаза больше не выпучивались, и только хрипы, вырывающиеся из ее глотки, говорили о том, что она только что едва не задохнулась.
Мгновенно вскочив на ноги, я подхватил с пола пурпурный халат герцогини и сунул его ей в руки.
— Убирайтесь отсюда! — крикнул я.
— Что? — по-немецки просипела Иоханна, и я понял, что сказал эту фразу по-русски.
— Убирайтесь! — заорал я по-французски и толкнул ее к двери.
Должно быть я сделал это слишком сильно, потому что она крепко долбанулась о косяк, отшатнулась и едва не упала. И только страх заставил ее устоять на ногах, распахнуть дверь и выскочить из комнаты. За стеной послушался какой-то грохот, снизу донесся топот ног. Кто-то что-то закричал, но разбираться кто и что у меня не было времени.
Я развернулся к демону, который с озверелым лицом разглядывал рану у себя в боку.
— Уходи! — резко сказал я, прекрасно понимая, что по-хорошему просить демона удалиться не имеет смысла. — Тебя вызвали по ошибке. Эта женщина использовала свою магию там, где делать этого не следовало!
— Это была ее ошибка, — прорычал Шакус. — За это она должна была сдохнуть или уйти вместе со мной. Но ты выбрал другой расклад!
Нельзя разговаривать с демонами. Их невозможно в чем-либо убедить, невозможно запугать и невозможно уговорить. Выхода всегда два: либо убить его, либо изгнать обратно в Запределье. Чтобы убить демона, самому надо быть демоном. А вот изгнать его может попытаться и смертный.
И я попытался. Мой выпад пришелся почти в цель, и я мог бы, пожалуй, оставить злобного демона без глаза, если бы не его кошачья реакция. Он успел перехватить мою шпагу у самого своего лица, уклонился и рванул шпагу в сторону. Я удержал ее в руке, но необузданной силой меня оторвало от пола и бросило спиной в стену.
Больно, черт! И в особенности это неприятно, когда ты полностью голый. Но с другой стороны, ничто не стесняет твоих движений.
Но я не собирался давать демону шанс уничтожить себя, оставаясь лежать в неподвижности. Не прошло и мгновения, как я подскочил с пола и едва успел увернуться от удара мохнатой лапы. Шесть когтей, каждый из которых был длиной с палец, стукнулись в доски пола и прошкрябали по ним, оставив за собой глубокие светлые борозды.
Развернувшись, я изо всех сил ударил демону пяткой в бок, стараясь попасть точно в то место, куда нанес удар шпагой. И надо же — попал! Шакус заверещал, закрутился на месте, а я снова попытался нанести ему удар.
Но не так-то просто проткнуть демона. Он колыхнулся из стороны в сторону с такой скоростью, что на мгновение грузное тело его расплылось, смазалось, стало каким-то невнятным. Затем он схватил меня за руку чуть выше запястья и швырнул в сторону двери. Врезавшись в нее, я весьма болезненно приложился об ручку. С коротким криком упал, но сразу же кувыркнулся в сторону, увидев летящую прямо на меня тварь.
Последовал удар когтей об пол, грохот, злобное рычание, переходящее в хрип. Эта небольшая пауза позволила мне сориентироваться и занять более выгодное положение около стола. А затем дверь вдруг приоткрылась, и в комнату заглянул Кристоф.
— Алексей, у вас все в порядке? — осторожно поинтересовался он.
Но увидев развернувшегося к нему демона, сразу замолчал. Челюсть его отвисла.
— Прочь! — рявкнул Шакус и захлопнул дверь ударом тяжелого кулака.
Я не уверен, но кажется Кристоф не успел одернуть голову. За дверь послышался грохот, а сразу за ним — отчаянный женский крик. Недолго думая, я схватил за спинку тяжелый стул и бросил его в демона. Закрывшись лапами от удара, он перехватил стул прямо в воздухе, разорвал его на две половины и отбросил в стороны.
— Ничтожный человечек! — рыкнул он. — Я раздавлю тебя как червя!
Он сделал в мою сторону три размашистых шага, но вынужден был отпрыгнуть, спасаясь от удара шпаги. Взметнувшийся клинок рубанул по углу шкафа. По сторонам полетели щепки. Следующий удар пришелся по столу, и снова по сторонам метнулись кусочки дерева. Понимая, что подолгу оставаться на одном месте смертельно опасно, я метнулся к окну.