В панике, боясь не найти товарища, я хожу и хожу между ними, высматривая знакомую стройную фигуру... Наконец, я замечаю и её - вон он, стоит чуть поодаль, скрестив руки на груди!
- Аполлоний!!! - радостно подбежав к нему, хлопаю я его по плечам. - Я знал, друг, знал, что ты жив! Ну скажи, признайся - где ты пропадал всё это время?! Я ведь и не верил, слышишь, что они тебя похоронили в море... Я никогда не верил, слышишь меня? Понимаешь?! Не ве-рил...
Матавкин ничего не отвечает, лишь грустно мне улыбаясь. Может, он обижается, что я ему 'тыкаю', раньше ведь мы всегда общались на 'вы'? Матавкин, да плевать на эти условности, мы же друзья?.. Знаешь, как мне тебя не хватало, знаешь?!..
Я ещё продолжаю что-то ему тараторить, а он, скрестив руки на груди, всё так же молчит... И в глубине души я уже догадался - почему. В чём причина безмолвия всех их... Наконец, останавливаюсь и я, прикусив язык - мёртвые тебе не ответят. Как бы нам, живым, этого не хотелось. Даже во сне...
Неожиданно Матавкин подымает руку, показывая куда-то в туман.
- Что там, Аполлоний? - хрипло шепчу я, силясь рассмотреть хоть что-нибудь.
Сделав несколько шагов в указанном направлении, я попадаю в серое марево. Рядом ещё кто-то есть, пусть контуры фигуры зыбки и неразборчивы, но я ничего не могу разобрать!
- Аполлоний!!! - кричу я во весь голос, оборачиваясь. - Мне не видно! Не молчи, намекни хоть одним жестом - кто там?!.. Кто следующий?!..
Но позади уже никого нет - всё поглотил плотный, белый туман...
Проснувшись от собственного крика, я долго не могу понять, что нахожусь в своей кровати. И только когда шесть ударов курантов за стеной рассказывают всему зданию о времени, немного прихожу в себя.
Обводя намыленные щёки опасным лезвием и бессмысленно пялясь в зеркало, на помятую физиономию, я не замечаю, как бритва оставляет несколько порезов. Мои мысли поглощены всё тем же жутким сном:
'К чему они все пришли? Что-то хотели сказать? Куда показывал Матавкин и самое главное, на кого? На Императора? Он следующий? Да, все они, наверняка, погибли благодаря мне. И уж точно из-за моего вмешательства в прошлое... Кроме, разве, Матавкина и Данчича - с 'Суворова' должен был уцелеть исключительно штаб... Но почему Мищенко и Великий Князь по сию пору живы, а остальные - нет?!.. Что я такого делал, либо не делал во время встречи с теми людьми?.. Что? Не понимаю... И странно, но почему-то том сне не было графа Витте...'
Прислонившись плечом к двери подъезда, я всматриваюсь в конец улицы, окаймлённой жёлтыми тополями - именно оттуда, по моим расчётам, должен появиться синий автомобиль. Утро выдалось на удивление погожим - на небе нет ни единого облачка! Погода же, румяная юная девушка, решила вдруг не стесняться и распахнула осеннее пальто настежь, обнажив перед людьми тёплое упругое тело. И, несмотря на мрачные мысли в тяжёлой голове, я умудряюсь отдать должное её озорству - красавица, самая что ни на есть! Так держать!
Несмотря на половину девятого, Царское Село ещё дремлет, обозначая редкими звуками сонное, ленивое пробуждение: звякнула крышка бидона за углом, отдавшись эхом голоса молочницы, где-то в квартире дома тявкнула собака... Погрузившись внутрь себя, я не перестаю искать решение так давно мучающего меня вопроса:
'Я уже где-то близко, ответ вертится в голове, только никак не могу его поймать... Данчич, Матавкин, Рожественский, Алексеев, Линевич, Витте... На другой стороне - Мищенко и Александр Романов... Допустим, исключим из этого списка Матавкина с Данчичем - они и без того должны были погибнуть на 'Суворове'. Остаются четыре государственных человека...'
Слух различает нарастающий рокот вдали. Значит, где-то по Царскому Селу перемещается ведро немецких болтов с керосином... Надеюсь, что в синем кузове! Сменив позу, я продолжаю напряжённо размышлять:
'Рассказывал я им разное! Всем четверым - почти ничего о будущем, максимум - останавливался на Первой мировой... Более того, с Алексеевым так вообще - разговаривал в присутствии Александра Романова, так почему он-то мёртв? Я Романову на ухо шепнул лишь о болезни наследника, так и что? Рожественскому и Линевичу - даже близко эту тему не поднимал...'
В конце улицы показывается синяя точка, оставляя за собой шлейф копоти. А вот и моё такси! Бросив взгляд по сторонам - не видит ли кто, я отгибаю ворот, взглянув на телефон. Без четверти девять, чётко, как швейцарские часы!
- Господин флигель-адъютант? - различаю я сквозь тарахтение, и из окна показывается голова в фуражке. Через мгновение становится видно и её хозяина - штабс-капитана в парадном кителе. - Куда едем? Вы поедете один?
Капитан уже немолод, и в глазах читается лёгкое, едва скрываемое презрение: 'Еще один выскочка, пороху не нюхавший... Притёрлись тут, в Царском Селе, а я вози их, куда прикажут, парадный мундир надевай... Ты, конечно, старше по должности и при дворе, но имей в виду, сопляк: плевать я на тебя хотел с Ростральной колонны... Господин 'поручик по адмиралтейству!..''
- Нет, не один... - бросаю я, справляясь с непривычной дверью и усаживаясь спереди. - С его превосходительством генерал-адъютантом Куропаткиным и госпожой придворной фрейлиной, его дочерью. Сейчас едем к Александровскому дворцу, где крыльцо с правого торца. Потом - в Гатчину. Бенз... Керосина хватит?
Фамилия пассажира явно производит впечатление на водилу:
- Хватит с запасом, господин флигель-адъютант! Трогаем?
- Поехали... - задумчиво бормочу я, даже не взглянув на действительно роскошный салон этого премиум 'Мерседеса'.
И пока машина набирает скорость, я сосредоточенно перебираю в памяти знакомые фамилии, переставляя их в разном порядке:
'Рожественский, Алексеев, Линевич, Витте... Витте, Линевич, Алексеев, Рожественский... Напротив них - Мищенко и Романов... В чём подвох?!..'
В грудь отдаётся вибрация, словно пришла эсемеска. На первых порах, когда я, не доверяя сейфу, начал таскать телефон при себе, у меня каждый раз ёкало сердце - а вдруг пришло сообщение из будущего? Оказался же я как-то здесь, так чем судьба не шутит?! Потом, однако, попривык - поскольку каждый раз это оказывалась батарея сдыхающего аккумулятора, как вот и сейчас, видимо...
Снова отогнув ворот, я украдкой бросаю взгляд на экран - так и есть, осталось десять процентов. Забыл вчера поставить на зарядку... Значит, скоро разрядится! Лучше сейчас выключить, впрочем. Отжав кнопку, я застёгиваю было пуговицы, как вдруг...
Телефон!!! Будь он проклят трижды, но всё дело в нём!!! И не только в нём, судя по всему...
Словно гром бьёт над головой, оглушая - от неожиданности я подскакиваю на сиденье, как ужаленный. Заставив шофёра удивлённо повернуть голову - но мне не до него. В мгновение ока до меня доходит:
Мой друг, Аполлоний Матавкин - некоторое время хранил телефон у себя в сейфе - мёртв.
Лейтенант Данчич, хоть и не видел смартфона, но держал у себя сторублёвку из будущего - мёртв!
Адмирал Рожественский, все мои вещи хранились в его личном сейфе - мёртв!..
Генерал Линевич, адмирал при мне показывал ему телефон с паспортом, в Морском собрании - мёртв!!..
Наместник Алексеев, вертел паспорт на моём судилище во Владике, видел сам - мёртв!!!
Не наблюдал я вещей из будущего в руках только двоих людей. Это Александр Михайлович Романов и Павел Иванович Мищенко!!! Первый то ли брезговал их касаться, то ли ещё что - но при мне точно не брал, хоть они и лежали в комнате, на столе. А Мищенко я просто рассказал о будущем, вещей он не видел - ни разу!
Убивает не само знание, что я прибыл из двадцать первого века, убивают предметы, которых здесь, в этом времени не должно находиться!!! Соприкосновение с ними несёт гибель, а не какие-то там слова!!!
В жутком списке не хватает только одной фамилии - графа Витте!!! К вещам моим он не прикасался и даже их не видел... Но, быть может, его гибель - обычная случайность?.. Очень похоже на то, слишком наглядная последовательность! Но о нём - подумаю после, таких совпадений просто не бывает!!!
Пульс бешено стучит в висках, кулаки сжимаются и разжимаются сами по себе, но я не обращаю внимания ни на них, ни на дорогу, ни даже на водилу, изумлённо поглядывающего в мою сторону:
'...Раз дело в этом прОклятом телефоне, то тогда, тогда... В таком случае, Мищенко не обречён, как мы с ним полагали, он будет жить дальше! Ура! Надо найти способ срочно сообщить генералу... Наместнику!.. Павел Иванович, ей-богу, как камень с души!!!...'
Машина, миновав одни из ворот, сворачивает к Александровскому дворцу. У бокового крыльца видны две фигуры - одна полноватая, в генеральском мундире, другая - стройная, с тонкой талией, в небесного цвета платье и изящной шляпе с вуалью... Красавица, каких больше нет! Заметили машину, повернулись в нашу сторону... Несмотря на всю значимость, важность момента, мне сейчас даже не до них!!! Мозг занят решением совсем других задач:
'...В таком случае и дяде Императора, люди которого так упорно за мной охотятся, ничто не угрожает! Он ведь не трогал - ни паспорта, ни телефона! По крайней мере, при мне... Но - раз 'Сандро' до сих пор жив, значит, не касался в принципе! Надо срочно, немедленно ему об этом сообщить, чтоб узнал как можно скорей!.. Через того же Николая, и чем быстрее - тем лучше!..'
'Мерседес' плавно тормозит у высокого поребрика. Штабс-капитан ожидающе поворачивается в мою сторону - конечно же, мне следует немедленно выйти, подойти к генералу, который эвон как подозрительно вылупился на голубую шайтан-машину, но я замер, не шевелясь:
'...Сообщить Александру Михайловичу через Императора... Срочно! А сам-то Николай обречён, я же ему вчера... Он ведь... Стоп! А царь разве брал в руки смартфон?!.. Ну-ка, ну-ка...'
Перед глазами с ураганной скоростью проносятся события вчерашней встречи: его 'наезд', 'наезд' встречный, фотки, лакей, чай, предсказания... 'Кама Сутра', будь она неладна... Так-так-так, вспоминай... Нет, аппарата он не касался!!! Единственный раз чуть было не притронулся, когда я его носом в фото Мавзолея тыкнул, но - не задел!!!...'