— Я полностью с тобой согласен. Просто как-то все сложилось таким образом, что у меня не было времени, чтобы поговорить с ним. И он, ты правильно подметил, не показывался мне на глаза. Вот что, завтра я планировал посетить Департамент магических исследований, по приглашению вашего отца. Предлагаю встретиться там всем вместе. С пользой проведем время. А потом посидим в кофейне, поговорим по душам.
— Отлично, — просиял Иван, — у меня прямо камень с души свалился!
Тут дверь распахнулась и в комнату вплыла Дарья. Нет, не Дарья… Богиня! Неземная фея! Волосы, уложенные в искусную прическу, сияли, облегающее платье нежного жемчужного оттенка мягко ласкало изящную фигуру девушки, блеск бриллиантов соперничал с блеском её счастливых глаз.
Я помню чудное мгновенье,
передо мной явилась ты,
Как мимолетное виденье,
Как гений чистой красоты!…
Прошептал я, не сводя глаз с зардевшейся девушки. Она смущенно опустила глазки, но на губах появилась довольная улыбка.
— Ну что, мальчики, вы готовы? — певуче протянула она медовым голоском. — Мы же можем опоздать!
— А, да… Конечно… Пора выходить, ага…
С трудом стряхнул я с себя оцепенение, вызванное волшебным обликом преображенной Дарьи. Надо не забыть поблагодарить маменьку, она расстаралась на славу!
Михайловский театр, внешне скромный и не особо приметный, внутри поражал взор великолепием убранства. Многочисленные зеркала, серебро и бархат, блеск хрусталя и прекрасные картины, украшающие стены… Театральное действо начиналось отнюдь не на сцене, а с того момента, как мы шагнули под сень центра культурной жизни всего высшего света столицы. Со всех концов Петербурга к театру съезжались экипажи, украшенные разнообразными геральдическими символами, сбрасывая дорогие меха на руки расторопных лакеев, представители дворянских родов и богатых купеческих семейств вплывали в роскошный вестибюль, дамы поправляли прически перед зеркалами, обрамленными позолоченными рамами, бросая украдкою оценивающие взгляды на окружающих… Один такой выезд в свет давал пищу для разнообразных сплетен на многие дни вперёд. Кто с кем прибыл, в каком наряде, какие драгоценности, кто кому улыбнулся, а на кого демонстративно не обратили внимания… Наш приезд произвёл фурор — ну как же, сын императора, в сопровождении прекрасной девушки. Вокруг нас шептались, юные прелестницы завистливо вздыхали, бросая придирчивые взгляды на Дарью, степенные дамы, прикрываясь веерами, высказывали предположения о том, что нас связывает… Некоторые, весьма фривольные намеки, достигшие моих ушей, заставили их заалеть. До той степени близости, о которой шептались сплетницы, я даже в мыслях ещё не доходил! Дарья, гордо подняв голову, сжала мою руку так, что она начала неметь… Делая вид, что не замечаем ажиотажа, вызванного нашим появлением, мы прошествовали в зрительный зал, заняв свои места в императорской ложе. Предупредительный распорядитель, то и дело отвешивая почтительные поклоны, предложил нам прохладительные напитки.
Я особо не запомнил того, что происходило на сцене. Дарья завороженно следила за ходом представления, восторженно ахала, смеялась, то и дело дергала меня за рукав, стремясь обратить внимание на особо понравившиеся моменты. Я же больше смотрел на неё — оживлённую, радостную, светящуюся счастьем. И понимал, что такую девушку упускать нельзя. В конце концов, сплетни о нам уже ходят такие, что нужно им соответствовать! Э-эх, с какой тоской я сейчас вспоминал полумрак кинотеатров моего мира, с его местами для поцелуев! Здесь, находясь под пристальным вниманием всего высшего света, не дашь волю шаловливым рукам! Ну ничего, пообещал я себе, ещё будет возможность… Пока я ещё не связан узами помолвки, нужно брать своё!
В антракте, когда Иван и Дарья, перебивая друг друга, взахлеб обменивались впечатлениями от представления, распорядитель подобострастно подобрался на цыпочках ко мне и сообщил, что некий иностранный господин просит уделить ему немного времени. Я внутренне подобрался. Не хотелось бы снова попасть впросак!
Отодвинув тяжелую бархатную занавесь, в ложу вошёл худощавый, по-военному подтянутый мужчина. Его чёрные с проседью, коротко подстриженные волосы были тщательно прилизаны, надменный взгляд был обращен на меня, игнорируя моих спутников. Коротко поклонившись, он занял место по правую руку от меня.
— Фюрст фон Урих, Отто Генрих, к вашим услугам, Ваше Высочество.
Я коротко кивнул, изучающе глядя на представителя фракции, враждебной той, в которую меня убеждал вступить князь Тараканов. Что ж, этого следовало ожидать.
— Думаю, мне представляться нужды нет. — сухо отметил я. — Чем обязан?
Мой собеседник достал из кармана уже знакомый мне артефакт, защищающий нам от возможных прослушек.
— Мы наблюдаем за вами, Ваше Высочество, с того самого момента, как вы вернулись в лоно своей семьи. Давно забытый всеми принц, новая неизвестная величина в политической партии, разыгрываемой в мировом сообществе.
— Всего лишь младший сын, не имеющий прав на престол и не обладающий никаким влиянием. — Возразил ему я.
— В наших силах изменить ситуацию. Вы хотите обладать политическим влиянием? Чтобы за вашей спиной нерушимой стеной стоял верный союзник, оказывающий всемерную поддержку? И те, кто сегодня относятся к вам без должного уважения, станут вас бояться и униженно искать вашего расположения.
Я внимательно рассматривал его вдохновенное лицо. А если бы на моем месте сейчас был бы обиженный всеми Алексей? Выросший без материнской и отцовской любви, презираемый сёстрами, ненавидимый братом… Да, нащупали нужные струнки. Вот только со мной этот метод не сработает. Тем временем, Отто Генрих продолжал вещать.
— Этот ужасный случай с английским дипломатом! Кто встал на вашу защиту, кто оказался рядом? Если бы мы с вами нашли общий язык, такого бы не произошло.
— И чего же вы хотите в ответ? Мне мало верится в бескорыстную дружбу. Если уж говорить откровенно, то до конца.
— Ну что вы, какие взаиморасчеты? Мы гарантируем вам, исключительно из добрых побуждений, военную и экономическую поддержку, а вы… Вы, исключительно из дружеского участия, обеспечите нам возможность заключать торговые соглашения на льготных условиях, выступите вместе с нами против нашего общего врага — Англии, будете проводить выгодные для нас с вами решения…
— Для этого я должен занять престол… — усмехнулся я.
— Вот именно! — многозначительно посмотрел на меня фон Урих.
— Мой отец, Александр Первый, российский самодержец, пребывает в здравии, как и его наследник, мой единоутробный брат, Владимир. — отчеканил я, пристально глядя в чёрные, непроницаемые глаза собеседника. — Посему никаких предпосылок для невероятного поворота событий, о котором вы осмелились завести речь, нет. И если вы не хотите, чтобы об этом разговоре узнали в Тайной Канцелярии Российской империи, то предлагаю вам больше внимания уделить представлению. Вы меня утомили.
Я отвернулся от него, демонстративно заговорив с Дарьей о сюжете оперетты. Помедлив мгновение, Фюрст фон Урих, поднялся, склонился в поклоне, проговорив:
— Вынужден откланяться, Ваше Высочество, дела зовут. Но к этому разговору мы еще вернемся…
И, не дожидаясь моего ответа, он стремительно покинул ложу. М-да, дела-а-а…
Интересно, кто еще будет искать встречи со мной? Посол из Зимбабве, с обещаниями выделить лучшую банановую плантацию и самые красивые бусики, и юбочку из листьев? Угораздило же переселиться в тело императорского сына…
Дождавшись окончания представления, под бурные овации зрителей, мы покинули ложу и поспешили к экипажу. Даша непрерывно говорила, восхищаясь опереттой, убранством театра, нарядами великосветских дам… Иван же, обратив внимание на мой задумчивый вид, негромко поинтересовался:
— Что-то произошло? Тот господин, что посетил нашу ложу, принёс какие-то дурные вести? Твое настроение очень изменилось.
— Да нет, Вань, все в порядке. Просто устал, тяжелый выдался денек. Пожалуй, нужно отдохнуть, на завтра запланирован визит к твоему отцу, ты не забыл? И сообщи, пожалуйста, Петру Тараканову, что его я тоже очень жду…
— Конечно!
Проводив друзей, я поехал домой. В голове было пусто. Эмоциональные качели, на которых я качался весь день, опустошили меня. Гнев, неверие, надежда, восхищение, раздражение… Слишком большой спектр ощущений для одного дня!
Перед тем, как отправиться ко сну, я нанес визит императрице. Нужно было поблагодарить Софью Андреевну за ту помощь, что она оказала в подготовке Даши Нарышкиной к выходу в свет.
Несмотря на довольно поздний час, в покоях маменьки было многолюдно. Одни фрейлины, устроившись в удобных изящных креслицах, занимались вышивкой, другие увлеченно что-то читали. У ног императрицы, сидя на невысоком табурете, задумчиво перебирала струны какого-то музыкального инструмента, похожего на гитару, но намного меньше по размеру, Светлана. Увидев меня, она лукаво улыбнулась, но не осмелилась ничего сказать.
— Алеша! — обрадованно воскликнула императрица. — Уже вернулся? Как впечатления? Понравилось представление?
— Спасибо, мама, все было великолепно. Рекомендую посетить театр, постановка великолепна, артисты очень талантливы… Я хотел поблагодарить за то, что вы сделали для Дарьи Нарышкиной. Благодаря вашей заботе, она сегодня блистала!
— Я рада, — благосклонно улыбнулась Софья Андреевна, — хорошая девушка, милая, хорошо воспитана. Я довольна твоим выбором друзей! Нарышкины — не слишком знатный род, но предан империи.
— Несомненно, — согласился я. — Я немного устал, вы позволите, маменька, мне откланяться? Хочу пораньше лечь.
— Конечно, ты же ещё не до конца оправился от болезни! Иди-иди, Алеша, отдыхай!
Незаметно подмигнув Светлане и получив ответную улыбку, я отправился к себе.
Едва найдя в себе силы я переоделся и рухнул на кровать. Мысли кружились, в голове все затуманилось… Я не заметил, как задремал.