— Велено вручить лично в руки… Ответ будет?
Я развернул листок, на котором была лишь одна фраза: «Ждем к обеду»…
— Передай, что буду.
Я лихорадочно кинулся к гардеробу, зарывшись в ворох вещей. После наглядного урока, преподанного мне сестрами, я осознал, насколько важен внешний вид. Поэтому весьма придирчиво выбирал костюм для сегодняшней встречи. После долгих раздумий выбрал тёмно-синий строгий мундир со стоячим воротничком. Сам по себе он казался лаконичным до простоты, но дорогая ткань и то, что он идеально сидел на фигуре, создавали очень выгодное впечатление. Дополнив наряд черными брюками, я счел, что готов ко всему. И велел закладывать экипаж.
Сначала мелькнула мысль заехать по пути к Нарышкиным. Но я ее отбросил. Времени до обеда у Таракановых оставалось мало, а брать Дарью и Ивана с собой я не мог. Предстоящий разговор с английским дипломатом должен был произойти с глазу на глаз. Решив, что посещу друзей уже после, я отправился в путь.
Всю дорогу я мысленно репетировал свою речь, обращенную к графу. Злился, чувствуя, что никак не могу выразить свои мысли правильно, так чтобы не оставалось никаких недомолвок. Снова и снова прокручивая фразы в голове, я и не заметил, как прибыл к особняку Таракановых.
Сегодня за столом присутствовали только я, сам Валентин Михайлович с Петром, и граф Дарем. Напряжение, царившее во время обеда, было таким плотным и осязаемым, что его, казалось, можно потрогать руками. Несмотря на изобилие пищи, я не мог с уверенностью сказать — было ли вкусно… Каждый кусок, который я усилием воли пропихивал в горло, казался картонным. Наконец, эта пытка кончилась. Хозяин дома учтиво пригласил меня и графа пройти в кабинет. Я вскочил, чувствуя, как в голове образовалась гулкая пустота, и даже те корявые фразы, что так мне не нравились по пути сюда, без следа исчезли… Заметив мое смятение, Валентин Михайлович ободряюще мне улыбнулся. Налив нам в крохотные рюмочки темную жидкость, пахнущую травами, из пузатого графинчика, он поднял свою и произнёс:
— За понимание!
Одним глотком осушив рюмку, я почувствовал, как напряжение отпускает меня. Одобрительно кивнув мне, князь покинул нас под предлогом того, что необходимо отдать распоряжение по поводу чая и сопутствующего угощения.
Мы с графом неотрывно смотрели друг другу в глаза. Не знаю, что сумел он прочитать в моих, а я так и не смог понять, что таится за его бесстрастностью.
— Ваше Высочество… — прервал англичанин молчание. — Я хотел бы выразить вам своё безмерное уважение и восхищение тем, как вы повели себя в непростой ситуации…
Я раздраженно отмахнулся.
— Я делал лишь то, что считал правильным. Но вы правы, речь сегодня пойдет и об этом инциденте… Граф, как я понимаю, ваши люди были свидетелями того взрыва?
Посол помедлил, затем кивнул.
— Как я и говорил вам, наши агенты с недавних пор постоянно находятся рядом с вами. К сожалению, предотвратить взрыв они не сумели, за что понесли заслуженное наказание, тем не менее…
— Это они сумели схватить того, кто бросил артефакт в окно кофейни? — в упор глядя на него, спросил я в лоб.
— Откуда вам это известно? — удивленно приподнял он бровь. — Впрочем, да, именно они. К сожалению, узнать, кто был истинным виновником, замыслившим это злодеяние — не удалось. Кто-то хорошо поработал с этим человеком, как только мои люди перешли к интенсивному допросу, сработал психологический блок, установленный явно мастером своего дела. В итоге у нас на руках оказался совершеннейший идиот, пускающий слюни. Как вы понимаете, вместе с его рассудком бесследно пропали и те знания, что содержались в его голове. Но мы не опускаем руки, отрабатываются все связи этого человека, восстанавливаются все его действия за последние дни. Дайте нам немного времени, Алексей Александрович, и мы укажем вам на истинного виновника этого теракта!
Я кивнул, принимая его обещание. Затем, собравшись с духом, встал и принялся расхаживать по кабинету. Глухо произнес:
— Как вы понимаете, я не только об этом хотел с вами поговорить. Давайте откровенно — я понимаю, что моя судьба вас волнует только в связи с предстоящим брачным союзом с леди Йоркской. И наверное потому, что я знаю истинные причины вашего участия и предложений о всяческом сотрудничестве, я склонен вам доверять. Желая лучшего для высокородной леди из королевского рода Англии, вы поспособствуете и укреплению моих позиций в империи.
Скажем так — Каин попытался совершить своё черное дело. Авель выжил и поумнел. И теперь желает стать единственным сыном!
Англичанин внимательно смотрел на меня, словно пытаясь понять, не пожалею ли я о своих словах, не пойду ли на попятный. Я с мрачной решимостью взирал на него. Он встал, одернул свой сюртук и склонился передо мной. И впервые в его поведении я увидел не только аристократическое воспитание и отточенные годами хорошие манеры, но и искреннее уважение ко мне.
Покинув особняк Таракановых, я отправился к Нарышкиным. Однако, застал дома только Ивана. Тот, сосредоточенно хмуря лоб, восседал за отцовским рабочим столом, копаясь в бумагах. На мой вопрос о Даше, он сказал:
— Так она маялась-маялась, потом собралась к тебе. Сказала, что переживает за твое здоровье. Мол, только недавно ты отошел от того ранения, а потом ещё и перенапрягся во время взрыва в кофейне. Беспокоилась, что могла снова открыться рана.
Меня вдруг кольнуло какое-то недоброе предчувствие. Я напряженно спросил:
— Почему же ты отпустил её одну?
Иван досадливо махнул рукой.
— Да разве можно было её удержать? Девчонка ж огонь, чуть что не по её — вспыхивает моментально. А мне моя шкурка дорога в целом виде… А сам поехать с ней никак не мог. Вот, видишь?
Парень указал на кипы документов, угрожающе кренившихся в его сторону. Казалось, вот-вот эти бумажные башни рухнут, и несчастный Иван окажется погребенным под ними…
— Отец взялся за меня всерьёз, — пожаловался он. — Сказал, ты мой наследник, вникай во все мелочи, в управлении делами нет незначительных деталей… Вот, теперь изучаю зависимость удоев кур от политической обстановки в Африке!
Мы расхохотались. Но тревога до конца не улеглась, я недоумевал, почему так беспокоюсь. Тем не менее, решил поторопиться.
— Вот что, я, как твой цесаревич, повелеваю отложить все дела! Собирайся, будешь меня сопровождать. А с делами разберемся вместе, когда вернемся с Дарьей.
Иван обрадовано отпихнул чернильницу с пером, вскочил, потянулся, захрустев всеми суставами…
— Если ты опять угостишь нас теми незабываемыми десертами вашего кондитера-француза, то я с тобой хоть против сказочного дракона! Лишь бы не копаться в этих пыльных бумажках… — он неприязненно покосился на стол и демонстративно чихнул.
— Если что — ты свидетель, на меня накатил приступ страшнейшей аллергии!
Спустя минут пятнадцать мы уже мчались в сторону дворца. Добравшись до своих комнат, я с недоумением обнаружил, что Дарьи здесь нет. Расспросив гвардейцев, дежуривших у дверей, узнал, что она и не появлялась. Иррациональное холодное предчувствие беды охватило меня, беспокойство, отразившееся в моих глазах, заразило и Ивана.
— Как же так? Она же должна была уже давно приехать! По пути мы её не встретили…
Мы помчались к посту охраны у дворцовых ворот. Стражники подтвердили, около часа назад экипаж с гербом Нарышкиных прибыл во дворец. Пока не возвращался. Караульные у парадного входа припомнили, что рыженькая девушка действительно заходила, интересовалась, здесь ли цесаревич. Я решил было заглянуть к императрице, оставалась слабая надежда на то, что Даша могла решить ещё раз отблагодарить Софью Андреевну за помощь в подборе наряда для посещения театра. Только мы с Иваном двинулись в сторону покоев матушки, как меня догнал один из гвардейцев и почтительно поклонившись, произнес:
— Ваше Высочество, я видел, как к девушке, что вы разыскиваете, подошел Владимир Александрович. Они о чем-то коротко переговорили и отправились в сторону его комнат.
Мы с Иваном переглянулись, холодея от ужаса. Как? Как она могла пойти с этим выродком?! Что такого он мог сказать Даше, что она забыла об осторожности и отправилась куда-то в компании человека, что не раз пытался приударить за ней, получал неоднократные отказы и обозлился? Да еще и наша дружба… На что способен наследник, чтобы причинить мне боль? Правильный ответ — на все!
Я в отчаянии взглянул на гвардейца. Собрался с мыслями и приказал:
— Собирай мою личную охрану, как можно быстрее! И пусть отправляются к покоям Владимира. Обернулся к Ивану: — Побежали!!!
Путь, что мы проделали за считанные минуты, я запомнил плохо. В голове тревожным набатом билась одна мысль — только бы успеть!!! По пути я приказал стоящим на страже гвардейцам бежать за нами.
И я всем сердцем взывал к кому-то свыше — убереги, не допусти! Пусть все обойдется…
Уже практически добравшись до места, мы услышали приглушенный крик, доносившийся из-за закрытых дверей. Не помня себя от страха и гнева, я воздушным вихрем снес мощные двери и ворвался в логово своего недруга. Картина, открывшаяся моему взору, заставила меня затрястись от ненависти. На широкой кровати распласталась фигура девушки, изо всех сил рвущейся встать, её удерживал, поливая грязными ругательствами, один из прихлебателей Владимира. Сам же наследник, разорвав платье и оголив Дашу до пояса, грубо тискал её нежную грудь. Приспущенные брюки мерзавца говорили о далеко идущих планах.
Подскочив к нему, я схватил его, с огромным наслаждением врезал по ненавистной физиономии, почувствовав, как под моим кулаком сминается переносица. Захлебываясь хлынувшей кровью, он пытался что-то проорать, но я швырнул его в сторону. Тут же ощутил, как сработал мой оберег — дружок наследника оказался огненным магом. Он попытался атаковать меня, но абсолютная защита не оставила ему никаких шансов. С рычанием я закрутил вокруг него воздух, усиливая давление, сжимая в смертоносных объятиях урагана… Раздался пронзительный, страшный крик, его кости ломались, точно стеклянные, нечеловеческая мука исказила лицо. Но я не испытывал ни капли сочувствия. Медленно подняв руку, я резко её опустил. Взвыв напоследок, ураган с оглушающим хлопком исчез, на пол рухнуло изломанное, окровавленное тело, своими очертаниями уже мало напоминавшее человека. И тут я услышал хриплый голос: