Эльтарн написал свои «Заметки о путешествиях» около ста лет назад, но горы не менялись веками и простояли бы еще тысячелетия, если бы беспокойным людям не понадобилась новая дорога.
Черкаться по антиквариату — свинство (да и Винса обижать не хотелось), и Виктор на отдельном листке по подсказкам Анны набросал схему — горы, скалы, прежний путь и новый тракт с громадным мостом через ущелье. Серебряный пик был как раз над мостом — вершиной сочетания инженерной мысли и магического искусства.
Над мостом, существование которого так мешало контрабандному делу Ивана Шкипера.
Через распахнутое окно кухни Виктор видел закипающий на плите чайник. Анна неплотно закрыла его, и сейчас железная крышка мерзко брякала, подпрыгивая от пара.
Виктор встал, снял чайник с плиты и несколько секунд мрачно смотрел на едва заметные облачка над кипятком.
В голове следователя крутилась догадка. Страшная, грязная и логичная. Виктор не мог пока ни подтвердить идею, ни опровергнуть ее, не хватало образования разобраться с каракулями Кшиштофа. Что поделать, в военной академии инженерному делу учат только с точки зрения постройки и разрушения укреплений доступными средствами. Магию никто не учитывает — какие колдуны на войне, а тем более — в гётской армии?
Как уже бывало раньше, Виктору казалось, будто он движется под толщей воды. Медленно, осторожно, без резких движений. Нельзя ошибиться. Кинешься, сломя голову — наломаешь дров.
Он оказался в «вилке», как на шахматном поле. Необходимо обратиться к магу, понимающему в расчетах, но все доступные в списке подозреваемых. Кто-то из них, больших шишек Магической Академии, заварил всю эту кашу. Надел личину, организовал убийство Шкипера, устроил убийство геодезиста, пока тот не добрался до кавалергарда…
Что ж, придется самому обратиться к имперцу.
Виктор криво усмехнулся, вспомнив, что полевик Семен тоже пошел к фон Рауху как к последней надежде. К счастью, совсем по другому поводу.
Заодно можно будет прозрачно намекнуть элегантному хамлу, что сманивать экспертов — дурной тон. Да, Анна Георгиевна Мальцева в Гетенхельме получит исполнение мечты: собственную кафедру в Императорском университете, возможность продолжать исследования, почет, уважение и черта в ступе, если пожелает. Но кто будет работать в гнездовской экспертизе?
Виктор вынес вскипевший чайник во двор и поставил на стол. Анна неопределенно махнула рукой — хозяйничай сам, не маленький.
Виктор долил себе чаю и осторожно спросил:
— Скажи мне, великий маг, где сейчас можно найти фон Рауха?
Анна посмотрела на напарника с подозрением, но комментарии в духе «совсем берега попутал» и «не суйся в мою жизнь» оставила при себе. Хотя сомнения на ее лице проявились довольно явно.
— Сударыня, я не собираюсь творить глупости, лезть не в свое дело и осложнять дипломатические отношения Гнездовска и Империи, — с досадой пояснил Виктор. — Мне нужно задать вопросы по текущему расследованию.
— Надеюсь на это, — фыркнула Анна. — Но где он сейчас — не знаю. Завтра принцессу Юлию торжественно встречают на перевале, все гётское посольство на ушах стоит. Видимо, кавалергард где-то там.
— Ясно. Спасибо.
Виктор очень аккуратно поставил на стол чашку с недопитым чаем. Закрыл потрепанный труд Эльтарна, кивнул Винсу — забери. Пацан подпрыгнул, сгреб свое богатство и уставился на Виктора — дальше-то что?
Виктор лихорадочно соображал. Бежать к шефу? Сразу ломиться к князю? Просить помощи у гётов? Пытаться справиться самостоятельно?
Времени на размышления, прикидки и проработку вариантов нет. Ты уже опоздал. Уже вчера было поздно что-то исправлять, а сейчас — тем более.
Ладно. Потрепыхаемся. Не смотреть же со стороны!
Следователь быстро написал записку и отдал ее Винсу. Объяснил пацану, что и когда нужно сделать. Анна только головой покачала — мудришь!
— Мудрю, — согласился Виктор. — Сейчас будет еще мудренее. Можешь отправиться в монастырь, к Евдокии? Там до тебя не доберутся.
— Могу, — кивнула Анна, скопировав его интонации. — Но не стану. Если ты угадал, я помогу. Если нарвёшься — устрою великолепный скандал под дверью гётского посольства. Весь Гнездовск сбежится посмотреть.
Виктор слегка сомневался в способности Анны к скандалам, но вслух говорить об этом не стал.
Что ж, пора. Будет даже весело.
К кабинету шефа Виктор подошел с грустным, покаянным видом. Светочка ему сочувственно кивнула — секретарь полковника прекрасно знала обо всех промашках следователя. Сегодня он еще и проболтался где-то полдня. Полковник точно не одобрит.
— Где тебя носит? — шепотом спросила она, косясь на дверь. — Завтра имперцы понаедут, у нас усиление по высшему разряду. Шеф только что задачи раздавал, минут пять как освободился.
Виктор мрачно посмотрел на Светочку, виновато пожал плечами и потянул на себя тяжелую дверь.
Полковник делал пометки на карте Гнездовска, сверяясь с бумагами. Мельком глянул на Виктора, никак не прокомментировал появление нерадивого подчиненного. Потом едва заметно мотнул головой — садись, раз пришел.
Виктор привычно устроился на стуле у длинного стола для совещаний.
— Лицо попроще сделай, — велел ему шеф, не отвлекаясь от карты.
— Сложно это, — негромко сказал следователь. — Позволите доложить результаты?
Горностай приподнял бровь и махнул рукой — валяй.
— Иван Шкипер инвестировал деньги так, будто не будет никакого увеличения торговли с Империей, — четко, без эмоций сказал Виктор. — Незадолго до смерти по чьему-то заказу он отправил контрабандными тропами через перевал большой груз магических бомб. Кшиштоф, маг и специалист по геодезии, искал встречи с фон Раухом и рисовал на салфетке Серебряный пик — гору над перевалом. В ней множество пещер, забитых льдом. Если там рвануть бомбы, обвалом накроет мост через ущелье. Завтра по этому мосту поедет кортеж имперской принцессы. Заказчик и организатор — кто-то из магической верхушки. Возможно, Ксения Красницкая.
Горностай поднял голову от бумаг.
— Уверен? — скучно спросил полковник.
— Нет, — честно ответил Виктор. — Слишком много допущений. Кшиштоф мог просто черкаться, а фон Рауха искать, чтобы выбить из имперцев побольше денег на переезд в Гетенхельм. Шкипер мог продать бомбы какому-нибудь имперскому коллеге-бандиту. Госпожа Ксения могла навязаться в эксперты ради изучения моего Благословения, а не с целью нагадить Гнездовскому князю. Эрик мог врать, Сеня мог врать, я мог и могу в любой момент оказаться полным идиотом.
— Если есть хоть крохотный шанс, что ты прав, ты костьми ляжешь, чтобы предотвратить взрыв? — перебил его Горностай.
— Постараюсь уложить костьми организаторов.
— Понятно. Юморист. Смешно, да. Ценю остроумие, — Горностай говорил привычные фразы, не задумываясь, просто фоном. Виктор был уверен, что сейчас начальник не пытается оценить точность его выводов, а прикидывает, как действовать с учетом еще и этой опасности.
Полковник крутанул карандаш в пальцах, описал им красивый пируэт и поставил на карте какую-то новую закорючку. Посмотрел на Виктора и спросил:
— Предложения?
— Есть пара идей…
Особняк по адресу Каменная площадь, 4 с гербом Мстислава над воротами был облицован серым гранитом в стиле архитектуры позднего правления императрицы Изольды. Перед высоким крыльцом вытянулись «на караул» два гвардейца в форме охранного полка Кавалергардского Корпуса.
Раньше Виктор старался лишний раз не ходить мимо резиденции гётского посла, чтобы не бередить память. Сейчас душевные метания казались несусветной глупостью.
Охрана на Виктора даже не покосилась. Он вошел в прохладный вестибюль, поймал профессионально-доброжелательный взгляд секретаря и сообщил:
— Добрый день. Я Виктор Вальтер Александр фон Берген, князь Бельский. Мне необходимо срочно видеть господина фон Рауха.
— Прошу обождать, Ваша Светлость, — ответил секретарь, не проявляя ни удивления, ни сомнений, ни каких-либо других эмоций. Как будто явление опального князя в потрепанной куртке — совершенно обычное дело. Каждый день приходят, только успевай чаем поить.
Виктор устроился в мягком кресле и приготовился к долгому ожиданию. Но через пару минут по мраморной лестнице почти бегом спустился кавалергард.
Виктора даже не попросили оставить оружие в стойке.
— Вы неизменно удивляете, князь, — без тени светского лоска, просто и искренне сказал фон Раух, предложив Виктору располагаться за столом в небольшой гостиной посольства. Следователь отказался от кофе и подождал, пока закроется дверь за секретарем.
— Перейду сразу к делу, — сказал Виктор. — В конце февраля через горы в Империю тропами контрабандистов была отправлена магическая взрывчатка. Могу предположить, что по мощности — примерный эквивалент армейского порохового склада. Насколько мне известно, больших взрывов за перевалом не было, но вы информированы лучше. Скажите, господин фон Раух, вам что-то известно о судьбе этого груза?
В глазах кавалергарда мелькнуло что-то жуткое. Он секунду помедлил и с каменным лицом ответил:
— Насколько я знаю, до Империи бомбы не доехали. Прошу меня простить, нужно отдать несколько распоряжений. Я скоро вернусь.
Виктор откинулся на стуле. Если фон Раух причастен — это всё. Конец многообещающей карьеры гнездовского следователя. «Митькой звали», как грустно шутят на окраинах. Анна Георгиевна может сколько угодно орать, это не спасет бывшего барона и князя.
В гостиную проник секретарь и снова поинтересовался мнением Виктора об угощении и напитках. На этот раз следователь не стал отказываться.
Виктор допивал кофе и заканчивал просматривать свежий номер «Гнездовского обозрения», когда по гостиной пронесся легкий ветерок от распахнувшейся двери. Он обернулся, ожидая увидеть кавалергарда, но первой вошла дама в рейтарском мундире без знаков различия. Виктор никогда не встречался с ней лично, но любой, кому хоть немного интересны имперские дела, видел ее портреты.