раздражающие оргазмы, ведь они заставляют сдвигать и сдавливать ноги! Я ненавидела эти оргазмы. Они оставляли меня неудовлетворенной, служа лишним напоминанием о том, что я уже несколько недель без секса. Недель! Но оставим тему секса, ведь у меня даже не было поцелуев. Чертовски невинных поцелуев. Вы хотя бы представляете, что происходит с девушкой от таких мучений? Тело начинает по-разному реагировать на некоторые штуки.
И Адам Коннор – одна из них. Покалывания. Везде. Долгие. Короткие. Болезненные. Но приятные.
Вы когда-нибудь испытывали крошечный оргазм при виде мужчины, который, укладывая сына спать, шепчет ему «Люблю тебя, малыш»? Нет? Это только у меня? Что ж, ну простите тогда, черт возьми. Вам следует обратиться к своему семейному врачу, чтобы убедиться в своей нормальности, если у вас не возникает мурашек, когда вы слышите признание сыну в любви из уст Адама Коннора. Поэтому Адам – мудак, ведь из-за него я испытываю столько покалываний. И это я сдерживаюсь в своих описаниях.
Вы уже начали мне сочувствовать? Или мне нужно продолжить перечисление причин, по которым я ненавижу Коннора?
Ладно, голос у него отстойный, и совершенно неважно, признается ли он в любви своей маленькой копии или вполголоса говорит с бывшей женой. Голос, да и он сам – отстой.
Однако первый день в роли няни оказался не таким уж отстойным. Тогда я еще не испытывала на себе влияние Адама. Большую часть дня провела в телефоне, переписываясь по электронной почте с издательствами, чтобы заключить выгодную сделку на книгу Оливии. И знаете что? Я начала понимать, что у меня неплохо-таки получается. Моя маленькая зеленая Оливка оказалась права. Предложения, которые лежали передо мной на столе – на данный момент четыре, – уже лучше того, что удалось получить прошлым агентам. Поэтому я отлично справлялась со своим заданием.
Затем около трех часов дня здоровяк-телохранитель привез Эйдена, причем грубо попросил меня «держать его внутри периметра», словно доверял защиту президента – не то чтобы я не защищала его, но он же всего пятилетний ребенок, господи!
Остаток дня прошел гладко. Мы весело болтали и успели обсудить множество тем: школьные друзья, понравившаяся девочка, почему он не любит спать в съемочных трейлерах. А потом из своей писательской берлоги выползла Оливия, решившая отдохнуть от внесения правок в последнюю книгу, и принесла нам всем мороженое.
Жаль, что вы не видели стесняющегося Эйдена, который то и дело посматривал на Оливию. Он определенно решил оставить след в ее сердце. Прямо как его мудак-отец, но Эйден, конечно же, не такой, этот мальчик слишком милый.
Нам было весело. Маленький человечек оказался забавным, умным и общительным – полная противоположность папаши, поэтому я даже немного влюбилась. В сына, разумеется. Не в отца. Уж точно не в отца.
Кто вообще решит влюбиться в ублюдка, чей голос доставляет столько оргазмов, верно? Верно.
В любом случае, я полностью отказалась от любви, не так ли? Нужно любой ценой держаться подальше от проклятия подальше.
Итак, все было замечательно до тех пор, пока за сыном не пришел он. Мы едва обменялись парой слов перед тем, как он дал мне на подпись дурацкое соглашение о неразглашении, а только потом сказал о том, что у него все же найдется для меня свободная комната. И добавил, что следующий день мы с Эйденом должны остаться у них дома, а не у Оливии. Я просто кивнула и ускользнула из поля зрения, пока он тихо болтал с Джейсоном.
На следующий день, пока я переписывалась с агентом Джейсона, мне позвонили с неизвестного номера. Это оказался Качок Дэн. Он резким голосом приказал подойти к боковому входу. Взбешенная тем, что он даже не стал ничего слушать и моментально сбросил вызов, я пошла к их дому, но его там уже не было. Я едва сумела подавить вспышку гнева.
Мое настроение спасла счастливая мордашка Эйдена. Я сказала ему, что впервые остаюсь у них дома. Эйден, казалось, стал самым счастливым ребенком в мире, потому что я стану первым незнакомым человеком, оставшимся в их доме на ночь, а значит, мы найдем себе развлечение.
И снова все было идеально, пока домой не вернулся Адам. Он выслушал рассказ сына о прошедшем дне, а потом отнес его в кровать. Думаю, что в ближайшее время он не вернется, я начала подниматься по лестнице, которую еще днем установила с его стороны забора.
– Черт, что ты вообще делаешь? – крикнул он откуда-то со двора.
– Пою песенку из мультика, – ответила я, даже не оборачиваясь в его сторону. Не нужно смотреть на дьявола, чтобы понять, что он неодобрительно качает головой. Осуждает. – Ты же не думаешь, что я каждый раз буду делать крюк через ворота, чтобы просто попасть к соседям?
– Так делают все нормальные люди.
– Нормальные – это слишком скучно. Ты тоже можешь попробовать. Это… – договорила я, взобравшись на забор. Оседлав его, я наконец-то посмотрела сверху вниз на Адама, правда, не в глаза. – Так намного быстрее и проще.
– Нет, если тебе так хочется сломать шею… – произнес он, скрестив руки на груди. Ублюдок выглядел таким надменным.
Я ухмыльнулась.
– Очень заботливо. Я тронута.
Когда я уже собиралась спускаться, он окликнул меня по имени, и я обернулась.
– Пожалуйста, ты тоже прояви заботу. Если решишь сломать шею, сделай это по другую сторону забора, ладно?
Я с милой улыбкой показала ему средний палец.
Как только мои ноги коснулись земельного участка Джейсона и ветки дурацких кустов снова хлестнули по рукам, я снова услышала его голос:
– Если хочешь ночевать у меня, возвращайся через час. Потом я включу сигнализацию.
– Дай мне код, – попросила я, повысив голос, чтобы он расслышал мою просьбу.
– Нет.
Затем раздался звук удаляющихся шагов. К тому моменту, когда я снова вскарабкалась наверх, чтобы – не знаю, я и сама еще не решила, – высказать ему что-то или просто накричать, он уже вернулся в дом.
Мы с Оливией целый час обсуждали его, а потом поужинали втроем, и я снова полезла через забор.
Я постучала в стеклянную дверь, и меня с хмурым взглядом впустил Дэн. Я пошла в комнату, где жила прошлая няня, и заснула. Было бы преуменьшением сказать, что мне тут совсем не рады. Он тоже не самый желанный гость в моем сердце… ну ладно, желанный, но не в сердце, а…
Давайте просто продолжим.
А потом наступила среда, третий и уже счастливый день. Адам не стал приезжать со съемочной площадки, а охранник ограничился всего парой фраз. Всего тремя предложениями, но стоило ли их считать? Готова поклясться, что даже видела улыбку, но, возможно, это просто принятие желаемого за действительное. А затем Эйден узнал, что отец не приедет домой, поэтому начал плакать. Наверное, наступил мой выходной, поскольку я взглянула на ревущего ребенка, мое сердце дрогнуло, и я присоединилась к его истерике.
Да, Адам Коннор не приехал домой… и это не совсем счастливый день. Это очень, очень грустный день.
Четвертый день можно назвать приятным. Я встретилась с Оливией и рассказала о просмотренных предложениях, но не стала вдаваться в подробности. Оставшуюся часть дня мы с Эйденом провели за просмотром кучи серий «Губки Боба». Искусное уклонение от звонков Кэтрин тоже можно отнести к разряду моих достижений.
Я заснула во время просмотра мультика «Король Лев». Когда я проснулась, Эйден все еще валялся на ковре, задрав ноги и сосредоточенно глядя на огромный плоский экран. Я уютно закуталась в тонкое одеяло, пожала плечами и отправилась спать с мыслью о том, что Адам недостаточно добрый или заботливый, чтобы приехать и лично укрыть меня одеялом.
В тот день я совсем его не видела. И это оказался очень грустный день. Придурок.
Итак, день пятый…
На пятый день за Эйденом в школу приехала Аделина, поэтому Адам позвонил мне и сообщил, что не нужно никого ждать. Его голос показался слишком сердитым, поэтому я не стала вдаваться в расспросы.
На следующий день я не видела ни одного из Конноров. Неделя с Эйденом закончилась, поэтому это стал последний день с ним. С ними.
И это… думаю… был самый обычный день.
Глава 8
Несмотря на возмущения Дэна, я решил, что принял правильное решение, когда обратился за помощью к Люси. Да, насколько нам удалось выяснить, у нее отсутствовал даже малейший опыт общения с детьми, но я наблюдал за их играми с Эйденом и много слышал о ней от сына. Рядом с ней он выглядел счастливым, а я хотел для Эйдена только лучшего. И я знал, что она позаботится о нем. Люси уже это доказала. Стоит отметить, что в тот день, когда ее увезли в полицию, Дэн проверил ее прошлое.
Она абсолютно чиста. Дэн настоял, чтобы в первый же день ее заботы об Эйдене мы установили миниатюрное прослушивающее устройство в одну из игрушек. Я даже не стал возражать, ведь на кону безопасность моего сына. Перебор? Мне все равно, зато я был спокоен.
На второй день, после того как я посидел с Эйденом, я вышел во двор и увидел ее упругую задницу на лестнице возле забора.
Да, Люси еще та заноза, но она старательно соблюдала дистанцию со мной, что оказалось сюрпризом, ведь эта сталкерша долгое время негласно подсматривала за моей семьей.
В первый вечер ее ночевки в моем доме я совершенно не возражал, чтобы она держалась на расстоянии. Я принял ее просьбу только из-за безысходности ситуации. У Эйдена есть склонность замыкаться в себе, если он сильно чем-то взволнован, поэтому нельзя поехать с ним на съемочную площадку.
Никогда не забуду те ненавистные дни, когда нас с Вики родители брали с собой, а потом забывали о нашем существовании, пока были заняты делами своего взрослого мира. Конечно, их помощники иногда проверяли нас, но иногда мы вообще не видели родителей весь день. Тем не менее мы стали хорошей рекламой. Любимым аксессуаром матери стала Вики с ее ярко-золотистыми волосами и большими зелеными глазами. Она наряжала ее и охотно разрешала журналистам фотографировать ее, чтобы под статьей о трудностях выбора одежды для девочки появилось идеальное фото.