Кто-то из съемочной группы постучал в дверь трейлера, и Анни с детьми вышли наружу, тут же почувствовав пробирающий насквозь мороз. Дети, чтобы не замерзнуть, перекидывали в руках одноразовые грелки, босые ноги у них были обернуты таким количеством меховой ткани, что казалось, это вывернутые наизнанку зверьки.
Люси опустилась перед детьми на колени, объясняя напоследок, как будет сниматься эта сцена, и напоминая, что им понадобится потеснее сгрудиться вокруг Анни.
– Помните: вам надо держаться к Анни как можно ближе, – говорила она. – Это единственный человек, который действительно вас любит. И если, не дай бог, вы ее упустите, уже ничто на свете не сможет вас спасти.
Потом она подалась к Анни, сказав:
– А ты просто уходишь от пожара и не оглядываешься.
С того места на краю леса, где они находились, едва можно было разглядеть костер, однако Анни с детьми все равно дружно вытянулись в струнку, чтобы увидеть, как облитая средством для розжига древесина резво полыхнула, извергнув над собой огромный огненный шар. Тут же сквозь деревья вырвалась, обдав им тела, волна жара.
– Ах! Какая красотища! – воскликнула Кейтлин.
Им подали знак. Анни помогла детям быстро выбраться из курток, сбросить обувь, и когда Люси крикнула: «Начали!» – Анни с Кейтлин на руках, с вцепившимися в ее одежду остальными детьми выбралась из лесных зарослей и вышла к шоссе.
Анни знала, что позади бушует огонь. Ей слышно было, как шипит и потрескивает древесина, меняя свое обличье, раскаляясь добела, обращаясь в угли. На некоторое время, твердо расставив ноги, она застыла на месте с крепко обвившей ее шею Кейтлин, а потом повела детей по дороге прочь – в путь, который, казалось, будет длиться вечность.
Они шли по шоссе, глядя прямо перед собой. Пронизывающий ветер швырял им в лица снег, но они, не меняя темпа, шаг за шагом уходили вдаль от бушующего огня, который словно грозил поглотить все вокруг.
Тут Люси прокричала в мегафон: «Снято!» – и дети, немедленно оторвавшись от Анни, помчались в тепло трейлера.
Анни осталась совершенно неподвижно стоять на дороге, глядя, как к ней быстро направляется Люси с озаренным отсветами пламени лицом и распростертыми руками. Подойдя, Люси крепко обняла Анни, а потом развернула ее лицом к огню, полыхавшему за полосой деревьев.
– Разве это не прекрасно? – спросила она, положив свою голову Анни на плечо.
Анни смотрела на разыгравшиеся языки пламени, восхищаясь этому хаосу и в то же время ни на миг не опасаясь, что стихия пожара овладеет ее существом. Это было удивительно прекрасно, признала Анни, позволяя себе полностью раствориться в созерцании огненного зрелища и, возможно, впервые в жизни понимая своих родителей. Посмотрев вдаль и улыбнувшись, она прижалась к Люси и стала любоваться на пожар, который, казалось, будет длиться вечно, и никакими усилиями его уже не потушить.