Зульфат молча вытащил плащ-палатку, и заботливо прикрыл тело, по краям привалив булыжниками.
– Позже заберем, похороним по-человечески, – пояснил Стрелок. – Жалко парня, свадьбу зимою сыграл, жена на сносях. Суки, – сказал без всякой злобы, совершенно нейтральным тоном, но на месте убийц Руди поспешил бы зарыться под землю.
– А старший где? – поинтересовался Рудольф.
– Старшего забрали с собой, скорее всего раненного, – откликнулся Стрелок, внимательно осматривая траву.
– А если он сумел убежать? – предположил Руди.
– Не тот человек, чтобы тело сына бросать. И сразу не убили, иначе бы два трупа лежали. Старшего Парамонова утащили с собой. Будем искать.
– Это не реально, – попытался мыслить логически Руди. – За сутки они ушли далеко.
– Нет ничего нереального, есть только когда не очень-то хочется, – отрезал Стрелок и пошел к господствующему над равниной холму. На вершину поднялись быстро и приступили к осмотру. Рудольф глянул вниз, местечко и правда удобное, завал, где обедали охотники, как на ладони и подойти можно скрытно почти вплотную.
– У них раненный, – удовлетворенно крякнул Стрелок, отыскав чуть дальше, в зарослях, обрывок бинта и окровавленный кусок ваты. В руки брать не стал, брезгливо пихнув носком мягкого сапога. – Наспех перевязали.
Спустились обратно, и Стрелок уверенно повел группу на север, находя дорогу между мрачных, скал и редкого, соснового леса. Миновали седловину, заросшую чахлой травой, и едва не наступили на сидящий труп, прислоненный к дереву. Заломленные вверх руки прибиты к стволу длинным, ржавым гвоздем. Человек раздет по пояс, тело успели основательно обглодать, на месте выклеванных глаз, темные провалы. Седая борода в сосульках спекшейся крови. Больше всего Рудольфа потряс именно гвоздь. Какому извращенному разуму придумалось таскать с собой кусок остро заточенного металла? Не наручники, не веревку, а мать твою, бывший в употреблении, не первой свежести гвоздь!
– Вот и свиделись, – надсадно, через силу прохрипел Стрелок. – Как же так, Александр Петрович?
Зульфат вытащил из кармана моток тонкого, прочного шнура и осторожно обвязал мертвеца вокруг пояса. Зачем?
– Уходим, – Стрелок первым нырнул за обломок скалы. Зульфат размотал трос, прилег рядом, сильно дернул и потащил на себя.
– Трупы, бывает, минируют, такие милые нравы у нас, – пояснил Стрелок, увидев в глазах Рудольфа застывший вопрос. – В нашем случае маловероятно, животины тело уже потревожили, но береженого Бог бережет.
Зульфат колдовал над телом, вовсю орудуя плоскогубцами и ругаясь вполголоса. Гвоздь с душераздирающим треском вышел из дерева, Стрелок бережно подхватил завалившийся ничком труп.
– Пытали старика, – Стрелок, тоскливо ощерясь, указал на длинные порезы и ожоги. – Парамонов старший мужик был железный, старой закалки, из него просто не вытянешь. А поизгалялись ублюдки на славу. Им бы времени побольше, может и сломали бы деда.
Руди совсем иначе посмотрел на кошмарную улыбку, застывшую на окровавленном лице старика. Пытали, мучили, скорее всего обещали оставить в живых, а он лишь смеялся, выйдя победителем в своем последнем, неравном бою.
– Им Витьку брать надо было, – процедил сквозь зубы Стрелок. – Тот хоть и ростом удался, а похлипче был, боль терпеть не умел. Помню руку сломал, теленка ловил, так выл на весь двор.
Верно подмечено, – согласился про себя Руди. – Сколько раз наблюдал, вроде мужик сильный, бравада через край перехлестывает, а стоит пальчик порезать, и сразу в обморок валится. А смотришь, вроде недомерок и тихоня, аесли прижмет, смелость от куда-то лезет и плевать ему на весь мир, пойдет в огонь и в воду, и все ему нипочем. А в слух спросил:
– Мы возвращаемся?
– Ага, разбежался. Найдем уродов, уши отрежем и тогда успокоимся.
– Будем искать? Это безумие! Они могут быть где угодно, уйдя километров на тридцать в любую сторону света.
– Эта погань где-то здесь, рядом, – хищно оскалился Стрелок. – Они пришли не грабить и убивать, им нужна информация, поэтому старика взяли живьём. А теперь на руках у них раненый.
– Раненого можно добить! – авторитетно возразил Руди.
– Книжек дешевеньких начитался? На моей памяти ни разу раненых не кончали, вытаскивали до последнего, иначе никто больше с тобой в тайгу не пойдет. Тем более, если бы хотели, пристрелили бы сразу, не тратя время на перевязку и первичную эвакуацию.
Руди заколотило. Вот психи, настоящие психи, да по вам психиатрическая лечебница плачет. До этого все казалось игрой, легкой прогулкой, а теперь два трупа, а в лесу затаилась смерть. Добровольно идти ей на встречу? Ну уж нет, не на того напали!
– Без оружия я дальше шагу не сделаю! – выпалил Руди.
– Не борзей, – отозвался Стрелок. – Рыло не треснет?
– Не пойду. Мое предложение в силе, – Рудольф демонстративно присел на пенек.
– По башке захотел, поганец?
– Можете бить, – безучастно пожал плечами Руди, прекрасно осознавая, что играет с огнем. – Мне все едино, лучше здесь, с Парамоновыми вашими лягу. Тут двух охотников опытных, как котят удавили, я этим ублюдкам на один зуб. Или оружие, или я никуда не иду, ищите дурака в другом месте.
– Извини, лишнего пулемета не припасено, – Стрелок похлопал себя по карманам. – И знаешь, мне плевать, отправишься ты с нами, или останешься один и через пару часов пойдешь на корм местным зверям.
– До свидания, не смею задерживать, – Рудольф принялся увлеченно изучать наросты на пне.
Унтеры заговорили по своему, на лице азиата мелькнула хитрющая улыбка, и тут же пропала.
– Ладно, уговорил черт языкастый, – неожиданно пошел на уступки Стрелок. – Если я дам тебе оружие ты перестанешь вести себя как сопливая девочка?
– Ну естественно, – вскинулся Руди. –И я не соп…
– Заткнись. Значит договорились, – бесцеремонно оборвал Стрелок. – Даешь слово?
– Даю, – выдохнул Штольке, предвкушая в руках игрушку несущую смерть. Что интересно дадут? Скорее всего пистолет, а еще у азиата к рюкзаку приторочен короткий обрез двуствольного ружья. Тоже неплохо.
Азиат призывно свистнул, в воздухе мелькнул предмет, блеснувший на солнце. В пень, аккуратно между Рудиными ногами, с сухим стуком воткнулся топор.
– Получите и распишитесь, – расцвел в милейшей улыбке Стрелок.
– Это, это чего? – удивился Рудольф. – Очень глупая шутка.
– Ты хотел оружие, – бровь бандита удивленно приподнялась.
– Это топор, – растерялся Рудольф.
– Да ладно? А я думал гранатомет, вот ведь деревня! – продолжил ломать комедию Стрелок. – Топор по-твоему не оружие? При должной сноровке, этой штуковиной можно все окрестные села вырезать! Просил оружие, бери, не выделывайся. Или грош цена слову почти настоящего немца?
Ну и гады! – Рудольф молча поднялся, раскачал лезвие, и с трудом вырвал топор. Хитрющие, наглые, беспринципные унтерменши. Подлый народ! Обвели вокруг пальца как школьника!
– Дуться будешь по дороге, время нас поджимает, – Стрелок направился вниз по каменной осыпи.
Шли медленно. Стрелок по большей части торчал в позе собаки. В лесу было влажно и тихо. Ни зверей, ни птиц, гнетущая тишина доводила до исступления. Бандиты поочередно уходили вперед, выискивая малейшие признаки чужого присутствия. Рудольфу показывали четкие следы ботинок, содранный мох, сломанный сухостой и расшвырянные сосновые иглы. В огромном, бескрайнем лесу затеряться проще простого, но это только самообман, если за тобой идут люди, выросшие в этом лесу и вскормленные молоком диких волчиц. Эти люди плоть от плоти своей земли. Бежать от них просто бессмысленно.
Прошло часа три. Руди порядком проголодался и вымотался. Хотелось на на уютный диванчик, с ледяным пивом, тарелкой жареной курятины и футболом по телевизору. Благодать. Всё равно смысла нет. Стрелок потерял след. Бандит все больше хмурился, раздраженно бурчал под нос, и тихо, ожесточенно спорил с Зульфатом. Последние полчаса ходили по кругу, трижды возвращаясь прежней дорогой.
– Кажется заблудились,– наконец сдался Стрелок.
Ага, не такой уж ты и крутой, – злорадно подумал Рудольф. – А я предупреждал, не стоило соваться, не послушали умного человека. Кайтесь теперь.
– Слушай, Ваня, а ты, наверное, по деревьям карабкаться не умеешь? – неожиданно спросил бандит.
– Я не умею? – оскорбился Руди. – Да я чемпион мира по скоростному карабканью на деревья!
– У-у, красавец, сможешь залезть и осмотреться вокруг? Принесешь хоть какую-то пользу.
– Легко, – Рудольф пропустил подначку мимо ушей и выбрал высоченную, пышную елку, подпиравшую небо острой верхушкой. – Что я должен увидеть?
– Если на западе, километрах в пяти, будет гора с раздвоенной, острой вершиной, значит мы на верном пути
– А если не увижу?
– Значит мы все умрем, – дурашливо развел руками бандит. – Будем думать о ночевке. В любом случае ори громче, я тебя сориентировать попытаюсь. Нам нужно привязаться к местности.
– Орать? – изумился Штольке. – А если эти…, ну те, кто убил, где-то рядом?
– Нет здесь никого, – понурился Стрелок. – Моя вина, признаю, отклонились слишком далеко к западу. Тебя подсадить?
– Обойдусь, – Руди подпрыгнул и уцепился за нижнюю ветку. Подтянулся, нащупал ногой опору. Дальше дело техники. Подсадить он меня хочет, заблудился в трех соснах, а я выручай.
Он ловко полез вверх. Сноровку не растерял. В двух кварталах от Эккентальского приюта для мальчиков был городской сад, и набеги туда совершались еженедельно. Стоило престарелому, хромому сторожу уснуть за бутылочкой шнапса, как орда приютской ребятни перехлестывала сетчатую ограду. Хватали все подряд: зеленые, кислющие яблоки, недозрелый крыжовник, молодую морковь, остальное нещадно топтали. Не от голода, нет, просто добытое с боем куда вкуснее, чисто вымытого и положенного в тарелку. Мучились потом животами, дристали как заведеные. Уборщица заходя в туалет бледнела, как полотно и материлась не сдерживая себя.
До верхушки добрался быстро, изрядно перемазавшись в золотистой, ароматной смоле. За шиворот насыпалась колючая дрянь. Вид открылся настолько величественный, что захватило дух. Вокруг, насколько хватало глаз, раскинулось безбрежное зеленое море, волнами разбиваясь о