– Простые удовольствия, тоже мне, – Пятнистый скривился. – Здесь и было-то хреново, а теперь еще и нечисть завелась. Сдается мне, неприятности только начинаются. Не зря Царицу Ветров укокошили, а Книгу ее сперли. Говоришь, в городе тоже появились чудовища?
Воин кивнул.
– И в городе, и здесь, в порту. Демоны нападают на людей. Считайте, я вас предупредил. Увидите чего необычное, лучше сразу бегите.
Паркс усмехнулся.
– Кому мы нужны? Здесь уже не город, но еще не порт.
– Дело ваше, – воин пожал плечами. – Только демонам все равно, кого жрать.
– А ты сам не боишься? Если на улицах так опасно, чего сам не прячешься?
Воин нахмурился.
– У меня в порту одно дело. Хочу наведаться в «Золотой Двор».
Сидящие у костра разом замолчали. Слышно было только, как потрескивают угли костра.
– Я сболтнул что-то не то?
– Не хочу тебе давать советы, мастер Рист, – осторожно проговорил Пакрс, – но все-таки… тебе стоит подумать. «Золотой Двор» – плохое место. Плохое и опасное. Не ходи туда.
– Плохое место? Я так и думал. – Воин сплюнул. – В хорошие места я последнее время как-то не попадаю. Привычка, что ли?
– Я не шучу. В этой уютной таверне хорошо кормят и сладко поят, там всегда горит жаркий очаг и веселые девочки. Но в «Золотом Дворе» творятся темные дела. Не ходи туда, мастер Рист.
– Только не говори мне про обитель зла и пристанище демонов, приятель. От смрада здешних таверн все демоны уже передохли бы.
– Будь проще, – Паркс доел похлебку, аккуратно вылизал тарелку и стал загибать пальцы. – Смотри: морским братьям надо сбывать награбленное – раз. Добывать провизию, тросы и брезент для ремонта парусов – два. Ремонтировать орудия – три. А ты думал, их прикармливают в Заморье?
– Один человек недавно рассказывал мне, что торговцы Калунты давно уже занимаются только честными делами. Хотя… тот человек мог и соврать.
– Ха! Да наш городишко, считай, построен на крови! Каждая монетка, что ходит по здешним лавкам, – чьи-то слезы! Калунта появилась как пиратское гнездо – им и останется, пока какие-нибудь бароны не выжгут. А таверна, в которую ты так рвешься, – просто одно из дерьмовых местечек, где крутятся самые длинные денежки торгашей Калунты: делишки с морскими братьями. Это все знают… да ты, по всему видать, нездешний.
Воин задумался.
– Замечательно. Стало быть, хозяин таверны – большой человек.
– И очень уважаемый, м-да… Ох, крутой мужик! Умеет настоять на своем. Сначала разговаривает… а потом посылает своих ребят, вроде Альта Мясника. Слышал о таком?
– Даже видел. – Воин усмехнулся. – За Мясника не переживай, я его прикончил. На словах не договорились. А теперь хочу повидаться с типом, что денежки ему платил.
– Когда ты придешь в «Золотой Двор» и начнешь задавать ненужные вопросы, я не поставлю за твою жизнь и ломаного гроша, приятель!
– Не сможем нормально поговорить, и им головы поотрываю, – ровно сообщил воин. – Я человек незлобливый, но последние пару дней все идет наперекосяк. Надо ж зло на ком-то сорвать. Мне бы только саму таверну найти, а там разберемся.
– Прямо по дороге иди, что за мостом начинается. Как пакгаузы пройдешь и повернешь к верфи, так и таверну увидишь. – Петт громко шмыгнул носом. – Ее никто и не прячет. Рядом на столбе вывеска висит, с петухом. Не промахнешься. И Кривоногий Амер, хозяин, тоже там.
– Во как запросто. Аж оторопь берет. – Воин покачал головой. – Сказать по правде, думал, долго рыскать придется.
– Чего ему прятаться? У него все по закону, – Эрикс хихикнул. – А остальное он не выпячивает.
– Может, вы еще и старину Гаша знаете?
Ему никто не ответил, но Эриксу показалось, что их вожак вздрогнул. Воин, сидевший к нему боком, ничего не заметил, только развел руками.
– Нет? И на том спасибо. А варево подходящее получилось. После небольшой драки нет ничего лучше теплой компании и плотного завтрака. – Воин встал, поправил перевязь меча. – Ну, прощайте. И не связывайтесь с медузами.
– И тебе удачи, мастер Рист. – Паркс как-то неловко махнул рукой, то ли прощаясь, то ли показывая в сторону таверны. – Постарайся дожить до вечера.
Усмехнувшись, воин подхватил плащ и пошел прочь.
– Он неплохой мужик, Паркс, – сказал Эрикс, глядя в спину удаляющемуся воину. – Спас мне жизнь.
– Он чего-то недоговаривает. Про Рыжего Гаша спросил, – вожак смотрел угрюмо, исподлобья. – С морскими братьями шутки плохи. Нам не стоит ввязываться в чужие дела.
– А в-во-в-вот он в наши – ввяз-зался, – с трудом проговорила Магда. – Р-рас-скажи ему о т-т-тав-верне.
– Чего уж теперь. Он все равно ушел. – Паркс махнул рукой. – Авось и так выживет.
– Да окликни его, чего там. Он услышит.
Вожак удивленно покосился на Пятнистого. От вредного Петта он такого не ожидал.
– Ладно… Черт побери, он выглядит достаточно крепким, чтобы устроить в «Золотом Дворе» небольшой погром. Эй, мастер Рист! Погодь-ка!
– Подожди… никуда твой… Амер… не денется… – Уйти воин успел все же далеко, догоняя его, Паркс аж запыхался. – Я тебе еще кое-что скажу. Глядишь, пригодится.
Он помолчал, на всякий случай осмотрелся. Вокруг никого не было. Воин терпеливо ждал.
– Опасное ты дело затеял. С Кривоногим Амером лучше только о жареной телятине разговаривать да о вине к ужину. Целее будешь. Впрочем… у тебя своя голова на плечах.
Воин только хмыкнул.
– Ты не смейся, дело говорю. Как в таверну явишься, сразу к Амеру не лезь. Посиди, осмотрись. Пива выпей кружку-другую. Заодно и парней Кривоногого приметишь. Они обычно в зале сидят, приметные такие. И всех чужаков, кто хозяина спрашивает, в оборот берут. Кто, мол, да как, да чего надо. Амер в обеденном зале бывает редко, у него наверху дела, посерьезней.
Так вот, ты через общий зал его не ищи, только осмотрись. А после расплатись спокойненько и уходи. Слева от входа, шагах в двадцати, переулочек будет. Незаметный такой, узкий и грязный. Тебе туда. Только постарайся подгадать, чтобы никого поблизости не было.
– А если сразу в переулочек-то? Знаешь, с ходу мне разговаривать как-то привычнее. И чего спрашивал – не забудешь, и управишься… шустрее.
– Не дойдешь. – Паркс снова окинул берег взглядом. – А в трактире тебя рассмотрят, Кривоногому доложат, если надо. Иначе и не заметишь, как стрелу в спину получишь.
Вожак замялся, тоскливо оглянулся на костер.
– Эх, рискую я. Если Амер узнает, кто к нему дорожку подсказал, он из нашего ручья море сделает. Крови.
Воин хмыкнул, не спеша достал из-за пояса золотой.
– Ловкий ты парень, Паркс. Ладно, хоть похлебкой на халяву покормил.
– Ты не обижайся, мастер Рист. – Вожак торопливо спрятал монету в карман. – Шкура твоя небось дороже стоит, а нам тоже зиму пережить надо. Вот, возьми.
Воин с интересом уставился на небольшой плоский медальон.
– Это тебе. Считай, купил за один золотой. Покажешь у черного хода – до Кривоногого доберешься живым. А дальше сам думай.
– Парус и мечи… слыхал я, такие у морских братьев в ходу. Одолжил у кого?
– Достался по случаю… а случаи разные бывают. А вообще, шел бы ты… подальше от порта.
На губах воина вновь заиграла неопределенная усмешка. Он надел медальон, аккуратно спрятал за пазуху.
– Спасибо, приятель. Останусь в живых – медальон верну. За один золотой.
– Надеюсь, мне он больше не пригодится. – Паркс посмотрел в хмурое дождливое небо. – Знаешь, здесь, под мостом, у каждого есть своя собственная история. И своя причина, чтобы оказаться под мостом. Кстати, мое прозвище – Весельчак. Будешь снова в наших местах – заходи. Поболтаем. Или помогу чем… по сходной цене…
Коротко кивнув, воин стал подниматься к мосту.
28
Я глубоко вдохнул полной грудью и сглотнул набежавшую слюну. Жареная баранина с чесноком. И, возможно, тушеные овощи. Или нет, пожалуй, это овощная похлебка. В любом случае запах был умопомрачительный. Пахнущий водорослями ветер с моря смешивался с ароматом жаркого и маняще щекотал ноздри.
Таверну «Золотой Двор» отыскать оказалось несложно. На небольшой портовой площади, за которой начинались причалы, было еще несколько таверн и постоялых дворов для приезжих, но многолюдно было только возле одной. Подойдя ближе, я разглядел потускневшую от времени, но оттого еще более солидную вывеску «Золотой Двор». Ниже на лазоревом фоне был пририсован желтый петух и корабль. Ломать голову, что это значит, я не стал, но с интересом глянул на саму таверну.
Неброское на вид заведение, судя по всему, процветало. Стены были добротные, из прочного серого камня, перед крыльцом и у коновязи чисто выметено. Я подошел ближе и тут же поймал на себе долгий оценивающий взгляд рослого детины в кожаной куртке с крупными серебряными бляхами. На поясе у него недвусмысленно висела короткая дубинка, усеянная стальными шипами. Я широко улыбнулся, охранник скривился и отвернулся. Зато неприметный малый, затесавшийся среди громко переругивающихся караванщиков, уставился на меня еще пристальнее.
Если бы не туманное предостережение вожака бродяг, я бы его не заметил. Тощий, без слез не взглянешь, вялый, как снулая рыба, он копошился у коновязи, изредка зыркая по сторонам из-под насупленных бровей. На мгновение наши глаза встретились, меня словно обожгло. В висках гулко застучало. Святые боги, ясновидящий, что ли? Это они здорово придумали. Дюжий детина с дубинкой разгуливает на виду, для устрашения, а чародей в это время издали следит, присматривается. Мысли, конечно, так запросто ни один чародей не прочитает, но если потасовка начнется, пара-тройка парализующих заклинаний кого хочешь остановит.
Продолжая глупо улыбаться, я прошел мимо охранника и поднялся по ступеням. Аромат жаркого стал явственнее.
Барана жарили целиком. Вертел с тушей занимал половину дальней стены, от углей шел нестерпимый жар. Потная служанка в заляпанном жиром переднике поливала тушу чесночным соусом, собравшиеся развлекались, выкрикивая в ее адрес пошлые остроты.