— Не тот, — слезы с новой силой полились градом из глаз, — другой.
— Дамир! — вот тут Лев вскочил, обрушив удар кулака на ни в чем не повинную стену. Эти двое невзлюбили друг друга с первого взгляда, хотя если Дамиру суждено стать командором должно быть с точностью до наоборот. — Он приставал к тебе?
— Нет, — помотала я головой. Зачем ему ко мне приставать, когда терпеть не может? Он даже заговорить со мной не пытается, не то что приставать! Вот за что мне все это? За что? Я впервые за этот год рыдала горючими слезами жалея себя.
— Тааак, как можно получить развод? Что если..? — я с надеждой уставилась на наследника, — тааак, черт! Что если я сам попрошу твоей руки у Бога?
— Так это…любить же нужно, ну, по-настоящему, — вытерла толстовкой нос и горестно вздохнула, — опять же ситуацию не решит. Невеста одного, жена другого, а тут еще и принц претендует. Да я роковая женщина, а собиралась в старых девах остаться. — меня всегда спасала насмешка над собой, вот и здесь чуть помогло. Рыдать расхотелось.
Как я очутилась в объятиях принца, ума не приложу, но поцелуй ожег губы, доказывая, что именно мой двоюродный брат сейчас с пылом и жаром пытался поцеловать мою вертящуюся в разные стороны голову. Мир точно сошел с ума!
— Лев, ты совсем что ли? — отбрыкивалась я. — Поставь меня на землю, а то ведь вмажу так, что мало не покажется.
Лев не сразу, но отпустил, прижав меня к мощной груди.
— Маленькая моя, — так начал он свою исповедь, — ведь люблю тебя, люблю лет с шестнадцати, с тех пор как осознал, что ты становишься взрослой и такой красивой. Тогда же и признался отцу как на духу, а зря. У короля свои планы на мою жизнь, не мне тебе говорить. В том же году тебя просватали за одного из Орловых.
Надо же, а вот я об этом ничего не знала, родители унесли тайну моего обручения в могилу. А ведь у нас с принцем могло все получится. Он был моей первой тайной девичьей любовью, но тогда казался мне таким взрослым, таким недоступным.
В детстве мы играли, сидя голыми попами в одной песочнице, но стоило Льву повзрослеть, как он начал смотреть на меня свысока, постоянно называя малявкой и детским садом.
— Я был в ярости, уехал из дома, хотел навсегда разорвать узы родства, а потом смирился. Не верил, что тебя выдадут замуж, против твоей же воли. Уж очень тебя твои родители любили, тряслись над своей девочкой, и я думал, что в конце концов твоей маме удастся уломать Генриха, и мы поженимся. Сама знаешь, что отец боготворил сестру. Мама позвонила, когда случилось страшное, и я с другого континента примчался, чтобы помочь. Знала бы ты сколько бессонных ночей я провел, выдумывая, как тебе помочь, сколько мы с Димой перепробовали способов, чтобы вернуть тебя к жизни. Мне было все равно — страшная ты или красивая. Я любил тебя еще сильнее, беспомощную, всю в ужасных набухших шрамах, слабую. Я объездил всех, с кем могло приключиться подобное, но ты — единственная выжившая, все остаются там, за изломом, магия твоего отца….таким потенциалом не обладает никто в нашем мире…не обладал. Дамир…, - кулаки принца снова сжались, и он перевел взгляд на брачную татуировку, пылавшую алым. — Я разработал комплекс упражнений и провел его на том солдате, помнишь, я рассказывал, перво-наперво мышцы надо было вернуть в норму. Увидел тебя обнаженной, — он усмехнулся, — одни кости да кожа висит, сердце от нежности зашлось, так бы и зацеловал каждый сантиметр, а вместо этого приносил боль и слушал твои стоны, ненавидя каждый раз себя, преодолевая себя.
— Я пошла только благодаря тебе, — прошептала, сжав его руки с силой.
— Да, ты пошла, отец тут же пригнал этого Орлова, еще раз напоминая, что у меня нет шансов. Тимур мне не соперник. Даже если бы вы поженились, ты стала моей в любом случае. Да, — он бросил на меня строгий взгляда, — я планировал, что мы станем любовникам, другого нам не дано. Эльфийка станет моей женой, ты станешь женой этого ученого, который вокруг себя видит только материю, и все будет нормально. Я бы признал наших детей, и они взошли бы на трон!
— Лев, я бы никогда на такое не согласилась, — помотала головой, с ужасом представляя двойную жизнь.
— Согласилась, со временем я смог бы уломать тебя, я тебя знаю, как облупленную, а ты плохо знаешь меня. Вот только ты жена не того Орлова, — и он с яростью смел колбы со стойки. — Командор никогда не позволит своей жене спать с другим, даже если это его сюзерен. Он не подчиняется никому, и может повернуть армию против своих же, если речь зайдет о любимой женщины. А то, что он в тебя влюбится, — Лев махнул рукой, — это только дело времени, дай ему узнать тебя получше и все, дело сделано! Дамир не Тимур, — казалось Лев рассуждал вслух, — на его стороне сила, если захочет он подчинит тебя своей воле в один миг, ты — слаба, — меня покоробило неверие Льва в мои силы, и вообще-то командором собиралась стать я сама, а тут даже во внимание не принимали. — Нет! Волю Богов, я, конечно, могу понять. Рождение очередного супергероя, наследника двух великих магов, пока ты разберешься что к чему, пока вы друг к другу потянетесь, а может и не потянетесь вовсе, это понятно. Это прямо по-божьи. Раз! И решить все за нас! — он расхохотался. — Вера! Что же нам делать, Вера?
Я уже поняла, что выхода нет, и Лев мне в этом деле не помощник. Рожать супергероя я пока не собиралась, да и муж мой хваленый не стремился как-то близко со мной знакомиться. Может и ну это все, оставить все как есть, рассказать Тимуру, чтобы не ломать жизнь парню, и все. Короче не к тому я пришла, надо к Дамиру идти, ему поди тоже нелегко брат обманывать!
***
Да, сделал все, чтобы избежать встреч с Верой, да, знаю, это малодушие с моей стороны. Но хоть так я мог держаться от нее подальше, постоянно не думая о ней, не встречаясь с ней взглядом. Девчонка притягивала меня к себе, манила. Чем больше наблюдал за ней, тем больше…не восхищался, нет, уважал.
Она не походила на других. Никаких заигрываний, кокетства, наигранной слабости. Пахала вместе со всеми, не замечая восхищенных взглядов вокруг себя. Со всеми была ровна и вежлива, ни разу не выделила ни одного.
Иногда мне кажется, что ее родители пропустили момент полового созревание девочки, и не рассказали о том, что бывают взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Я злился на нее, на себя! Злился за то, что думал о ней каждую секунду, каждую минуту. Истязал себя на тренировках, нарочно взваливая на себя больше других, лишь бы не думать, лишь бы не смотреть. За этот месяц миллион раз хотел подать заявление на то, чтобы меня перевели на другой факультет, в другой вуз, в другой мир, в конце концов!
С братом тоже сократил общение, не мог смотреть в глаза, зная, что, как дурак думаю о его невесте, и порой мысли мои не так целомудренны, как хотелось бы.
У меня характер сильный. Я заставлю себя не думать о ней! Хотя в последнее время все сильнее в этом сомневался, приходилось постоянно возвращаться в прошлое, вспоминать Хлою, принца и себя. Убеждать себя, что все бабы одинаковые!
Сейчас валялся дома на кровати, что редко себе позволял, но идти никуда не хотелось, устал, как собака. Вот и лежал, пялясь в потолок, не думая ни о чем. Дверь заскрипела, впустив полоску света.
— Дамир, — голос брата звучал удивленно, — ты что тут в темноте лежишь?
Хотел сделать вид, что сплю, но разве Тима обманешь.
— Устал, грязь эта достала, только и делаем, что ползаем в вонючей жиже, хоть бы морозы ударили.
— А да, знаю, Вера тоже жалуется, говорит о звездах мечтала, а вместо этого на чужие подошвы пялится.
— Вот и я мечтал! — вздохнул и повернулся к брату лицом. — Как у тебя дела?
— Нормально, знаешь, я уже близок к разгадке, один из институтов согласился спонсировать экспедицию, я найду разлом и, наконец-то, увижу серую материю.
— Круто, — кисло улыбнулся я. — Когда едешь?
— Летом. Веру же отправляют на практику. Куда вас закинут еще не известно?
— Не, — я мотнул головой.
— Присмотри там за ней, ладно?
— Ок. Тим…
— Что?
— Нет, ничего. Ты ее очень любишь?
— Она мне нравится, знаешь, она такая смешная, — расхохотался брат, — мы же до сих пор так и не поцеловались, говорит, что сделает это первая и сидит стесняется, смешная, думает, что я не вижу.
— Как-то на нее это не похоже, — пробормотал я, почувствовав облегчение, настроение неожиданно поднялось.
Вдруг руку обожгло с такой силой, что я вскочил с кровати.
— Мир, ты чего? — удивился внезапной прыти Тимур.
— Сейчас я, — и скрылся в ванной, на ходу сдирая толстовку. Рука пульсировала и горела, татуировка мигала красным цветом, будто предупреждая об опасности.
— Вера где? — вышел я, натягивая толстовку.
— Домой пошла во дворец, хотела с наследником поговорить, сам знаешь, они ведь друзья.
— Ага! Друзья! Пошли! — я был настроен решительно, еще ни разу за этот месяц меня так не беспокоил мой брачный контракт, рука ныла, сердце бешено колотилось где-то в горле, гнев подступал с такой силой, что я точно знал — могу убить и на задумаюсь, кто передо мной: сам Бог или наследник, мать его.
— Куда пойдем-то? — Тим смотрел на меня, пытаясь понять. — Что произошло-то? Вера тебе зачем?
— На построение вызывают, не хочешь — не ходи! — разозлился я и вышел за дверь.
Тим догнал меня уже около дворца, куда я шел, засунув руки в карманы. У меня не было определённого плана, я даже не знал, что скажу, мне просто жизненно важно было увидеть Веру и понять, что с ней все хорошо.
Девчонка вылетела из дверей так, как будто за ней гналась свора собак. На инстинктах поймал ее в свои объятия и прижал к себе, готовясь к защите, оглядываясь по сторонам и медленно отступая.
— Дамир! — ее голос звучал взволнованно, — ты мне так нужен!
Все! За эти слова готов был порешить любого!
— Что сейчас произошло? — я всматривался в ее лицо, пытаясь найти ответ быстро.
— Сейчас? А да! Ты про татуировку! Руку оторвать хочется, так горит, — пожаловалась она, — это, наверное…. Просто Лев…он пытался поцеловать меня!