ватую нить заклинания, что выбивалась из паутины темно-синих, и стена слабо зажглась зеленым. После нити сплелись в узор и в стене явственно проступила дверь.
Не задумываясь, я в нее вошла.
За порогом начиналась крутая лестница вниз. Шепнув еще пару слов, я зажгла пульсар, он ловко соскользнул с ладони и отлетел на пару шагов - освещать путь. Ступени были мраморными и скользкими - домашняя обувь ездила по ним, как по льду. Я шла очень медленно, боясь упасть - перил не было.
Лестница закончилась внезапно - у начала длинного коридора. С обеих сторон он был усеян дверьми, что горели незнакомой магией.
Идти пришлось долго. И коридор все не заканчивался. Он поворачивал много раз, порой петлял, и все длился...
Я потеряла счет времени, и уже кляла себя на чем свет стоит, что поперлась среди ночи непонятно куда, как ветер, что подталкивал меня в спину, вдруг пропал.
Замерев возле стальной двери, что светилась ярко алым, я огляделась. В обе стороны от меня, утопая во тьме, тянулся бесконечный широкий коридор. Разноцветные магические узоры весело раскрашивали скучные двери по обеим его сторонам.
Только улыбаться и веселиться не хотелось. Страх снова накатил горькой волной.
Даже не было любопытно посмотреть на то, что таят треклятые двери - уж больно это место напоминало подвал Синей Бороды.
Было жутко. Жутко от всего происходящего. От того, что неясная сила смогла открыть окно в спальне Мастера, что невидимый шутник жарким шепотом молил о помощи в неприступном замке, где я была совсем одна - не считая старой поварихи. От того, что нашла тайный лаз в какой-то подвал, где бесконечно тянутся насмерть заколдованные двери, хранящие какие-то тайны. И еще более не по себе мне стало от собственного поведения - мало того, что нарушила слово данное Мастеру - это в первый день его отлучки, и сидеть мне в застенке до глубокой старости, так еще и пошла за ненавистный голос. Одна. Ночью. Без оружия. В прозрачной ночной рубашке.
- Умоляю...
Жаркой волной голос прокатился по коже. Щека запылала.
И я поняла, что отступать некуда. Я здесь - у цели, нарушила все запреты, влезла в навоз по самые уши. Осталось расколдовать темницу и войти.
Заклинание было сложным. Нет, не так. Оно было совершенным. Его невозможно было взломать, только распутать. Я смотрела на двери до рези в глазах.
Распутывать я ничего не собиралась - потому что наложить такое совершенство не смогу еще лет пятьдесят - это при благоприятном раскладе.
И тут... Поняла, что все гениальное - просто.
Заклинание было идеальным, да, вот только распространялось оно на одного единственного узника. Он не мог выйти никаким из существующих в мирах способом. Только если его выведет сам Мастер.
Мне ничего не мешало войти. Магия неприятно кольнула, но пропустила легко.
И я вошла.
Естественно, я узнала голос, как только он прозвучал в спальне. Да, готовилась к встрече пока брела по подземелью. Но то, что я увидела...
Комната полностью была облицована серым гладким кафелем. Она была абсолютно пуста, если не считать впечатанного в стену мужчины.
Поза его была вымученной до невозможности. По всему было видно, что стоит он очень давно. Словно прилип к стене всей тыльной стороной - от затылка до пят: руки по швам, нога к ноге, вытянулся как на плацу - вот-вот честь отдаст.
Из одежды - только узкие темные брюки до щиколоток. Босой, волосы струятся по плечам. Худой, кожа на скулах натянулась, живот впал, грудь медленно вздымается, от чего выступают ребра.
Несмотря на то, что руки-ноги были целы и не виделось никаких боевых ран, глядеть на него было страшно.
Он смотрел прямо перед собой. Пустыми глазами. Мертвыми.
Я засомневалась, что зашла в ту самую дверь. А потом рассмеялась.
Нездоровый смех все душил меня, не давая вдохнуть. Я согнулась пополам, даже обхватила руками живот. И хохотала как обезумевшая. Присела на пол - усевшись на икры, голову уронила на руки, и все не могла остановиться. Когда отпустил последний спазм, по лицу гладом текли слезы. Я, все еще улыбаясь, размазала их по щекам и посмотрела на пленника.
- Ну здравствуй! - страха больше не было. Ни ужаса ни жути. Ничего.
Мне было легко как никогда. Я находилась в самом уютном месте.
В пыточной Мастера, где узником был мой насильник.
Глава восемнадцатая.
- Сколько зим, а? - очень тихо сказал эльф. Голос слабый, хриплый.
- И не говори. Ни одной, - я все так же сидела перед ним, и задрав голову, смотрела в мертвые глаза. Поза не казалась мне унизительной. Не в том состоянии находился эльф, чтоб смотреть свысока.
Он просто потух. Если раньше - в пещерах, глаза светились предвкушением, то сейчас они были воистину мертвыми, по-другому не скажешь.
Видно нелегко далось ему поражение.
- Живая? - взгляд переместился, сейчас он смотрел мне в глаза, но так и не зажегся.
- Живу и здравствую, - кивнула в ответ.
Странно было видеть его таким. Жалким и побежденным.
- А вот по тебе не скажешь. Как ощущения? - я откровенно злорадствовала.
- Сама как думаешь? - он опустил глаза и попытался улыбнуться. Вышел оскал.
- Думаю, что есть боги на свете. Справедливость, чтоб ее. Придется тебе потерпеть. Я же терпела, - села поудобнее, подперла щеку рукой, а с эльфа глаз не сводила. Не сказать, что любовалась, но те ощущения свои описать не берусь. Смешалось все, переплелось. После последних событий на многие вещи я стала смотреть иначе. Облегчения душевного явные страдания эльфа не принесли. И это злило.
- Терплю, ничего другого не остается, - он прикрыл веки, не давая увидеть свою боль.
- Зачем звал? - вопрос был так себе, ясно, что правду не скажет. Ищи теперь подоплеку.
- Соскучился, - попытался фыркнуть, но воздух вышел со свистом. Пересушенные губы потрескались.
- Тебя поцеловать, что ли? Чтоб подумать было о чем? - я сама удивилась язвительности, с которой высказалась. А потом легко поднялась, подошла к нему, поднялась на носочки и поцеловала. До губ не достала, получилось куда-то в подбородок.
Эльф дернулся. Странно, раньше ему мои губы нравились. Даже очень. Я улыбнулась своим мыслям и обратилась к остроухому:
- Ну так я пойду? Не скучай, - развернулась и пошла.
- Постой, - выдохнул эльф.
Я в досаде обернулась - не терпелось убраться отсюда и подумать. Он молчал. Что сказать хотел, осталось только гадать. Встреча получилась идиотская. Эльф заперт в моем подвале - неподвижно, страшно. Казалось бы - радуйся, но нет. После замешательства и легкой, едва уловимой удовлетворенности, от мысли, что все в жизни возвращается, я почувствовала... досаду?
Стоит ли говорить, что поспать не получилось? Я прислушивалась к каждому шороху, пугалась шума волн, и бесконечно копалась в себе. Дура, лучше бы спать легла.
Утром снова пошла к нему.
Он стоял в той же позе - вытянувшись. Глаза прикрыты, даже не заметил, как вошла.
- С добрым утром, - буркнула я, давая понять, что не только он себя паршиво чувствует.
Настроение было гадким, а еще было понятно, что попала я капитально - Мастер голову оторвет, потом на место прикрутит, и оторвет еще разок. Плюс к тому, после полуночного самокопания болела голова. И ладно бы додумалась до путного. А так...
Эльф открыл глаза и мутно глянул. Потом облизал пересохшие губы и хрипло шепнул:
- Сплю?
- Это вряд ли.
Поставила корзину на пол, откинула крышку и вынула бутылку с водой. Подошла к нему и ткнула пальцем под ребро.
- Открывай рот.
Эльф посмотрел с недоумением, но послушался.
- Учить надо? Пьешь по капле, глотаешь медленно, - потом стала его поить.
Он закашлялся. Надрывно, громко. Потом посмотрел почти с ненавистью.
Этот взгляд я проигнорировала. Ненавидит? Это уж кто кого. Лично я - больше.
- Удивлен, - видно было, что говорить ему тяжко. Обезвоженный организм, изголодавшийся по глюкозе мозг - никакой энергии, только боль.
- Что пожалела? Зря. Не для тебя стараюсь, - объяснять не стала. Поймет - если не дурак.
Сидела опять на полу. Молчала, пленник тоже голоса не подавал. Время медленно тянулось, когда прошло с полчаса, снова его напоила.
- Вот уж не думала, что эльфы так пахнут, - открыла глаза, чтоб хоть что-то сказать.
- Что? - он поперхнулся.
- Сколько тут уже? - отошла на шаг, чтоб платье не забрызгал.
- Долго, - скривился в ответ.
- Вот и я о том. Не воняешь. Пахнет все так же как и в пещере: дурацкими цветами и чем-то холодным.
Эльф округлил глаза и засмеялся. Я даже услышала, как треснула пополам его нижняя губа.
- О чем ты вообще думаешь? Поражаюсь. Все девки дуры, но ты всех переплюнула.
- Смотри-ка, вспомнил, как слова в предложения складывать, - отвернулась от него, а сама прикусила губу - то ли от смеха, то ли потому что крыша у меня окончательно поехала.
- Решила меня пожалеть? - глянул зло, фиолетовые глаза заволокло знакомой мне по пещерам пустотой.
- Вот еще. Ты мне нужен, как прошлогодний снег. Мастер тут тебя не за красивые глаза запер, вот и сиди. К тому же, сам вчера разнылся - помоги, спаси, пожалуйста, - перекривила его, подошла поближе, снова влила воду в рот.
Он жадно глотнул, а я услышала, как голодные спазмы атаковали желудок. Усмехнулась и вернулась к корзине. Достала хлеб и по крошке стала вкладывать эльфу в рот.
Забота о пленном не доставила никакого удовольствия. Зрелище было жалкое. Он жевал так, что зубы скрипели, рот наполнялся слюной раньше, чем я успевала дать ему очередной хлебный катушек. При всей своей беспомощности, в его глазах мелькала лютая ненависть.
Было ощущение, будто кормишь крысу - ест жадно, а чуть отвернешься и руку прокусит.
- Что тогда это, если не жалость? - спросил он, когда я закончила кормежку.