Прежде чем войти, Рид постучал. Я с безумным видом пронеслась мимо него на кухню, а потом в ванную за резинками для волос. Он, должно быть, понял, в каком состоянии я нахожусь, потому что с осторожностью произнес:
– Доброе утро, солнышко.
– Мне нечего надеть.
Рид опустил глаза в пол и покачал головой.
– Надень что-нибудь удобное.
Я что-то прорычала в ответ и снова принялась разносить шкаф. Рид сам приготовил себе кофе и вернулся в комнату; он встал в дверном проеме и принялся наблюдать за тем, как я отчаянно пытаюсь завершить сборы.
Указав чашкой на мой заполненный доверху чемодан, он спросил:
– Ты помнишь, что мы едем всего лишь с одной ночевкой?
Я посмотрела на него. Мужчинам в этом вопросе гораздо легче. На нем были спортивный костюм и футболка, к слову, очень симпатичная.
– Я не знаю, что брать с собой.
Он усмехнулся.
– Те маленькие шортики, которые были на тебе, когда ты карабкалась на стену, были просто бомба.
Я уперлась руками в бедра.
– Ты же вроде говорил, что они были слишком откровенные?
Рид потер щетину на подбородке, которая – по моему мнению – ему чертовски шла.
– Позволь мне задать тебе один вопрос. Сегодня суббота, значит, формально сегодня я не являюсь твоим начальником. Так?
– Да, выходные дни не являются частью моей рабочей недели. К чему ты клонишь?
– А еще мы друзья, так? Друзья друг друга защищают. Это же нормально, так?
– Иствуд, не тяни…
– Итак, твои шорты я назвал слишком откровенными из-за того, как в них смотрелась твоя задница. Но это не значит, что ты не можешь их надевать для подъема в гору. Если ты спросишь совет у профессионала, любой тебе порекомендует надеть что-нибудь облегающее, например, те твои шорты. Но как твой друг, а не как мужчина, я должен сказать, что у тебя сногсшибательная задница, поэтому, если ты не хочешь, чтобы, пока ты будешь подниматься вверх, об этом узнали все мужчины, стоящие внизу, тебе лучше надеть что-нибудь посвободнее.
Мои брови поползли вверх.
– Так, значит, ты пялился на мою задницу только как друг? Не как мужчина?
Он скрестил руки на груди.
– Совершенно верно.
– Сегодня ты будешь подниматься следом за мной?
– Да, таковы правила. Более опытный идет сзади. Тогда я смогу смотреть вперед и подсказывать тебе, что делать. И если я упаду, я тебя не задену.
Мне было сложно сдержать улыбку. Он сам только что подсказал мне решение.
– Вы мне очень помогли. Сейчас вернусь. Только переоденусь.
В нижнем ящике шкафа лежал ярко-фиолетовый костюм для занятий йогой, который я купила в прошлом году, но до сих пор ни разу не надела. В тускло освещенном магазине он мне очень понравился, но когда я принесла его домой, то поняла, что он не только очень плотно облегает меня, подобно второй коже, но еще и блестит. Не стоит уточнять, что в этом костюме мой живот был полностью открыт, а глубокое декольте тоже демонстрировало много чего интересного. Я посчитала этот костюм слишком вызывающим для групповых занятий, поэтому запрятала его в шкаф до лучших времен. Но раз Рид на этих выходных был всего лишь другом, то он, конечно же, ничего не заметит. Переодевшись и внимательно рассмотрев свое отражение в зеркале, я с трудом сдержала смех. На фоне этого наряда мои розовые шортики были сама скромность.
Вернувшись в гостиную, я изо всех сил старалась себя вести как ни в чем не бывало. Рид пил кофе и рассматривал фотографии в рамках, висевшие на стенах. Когда он увидел мой наряд, то едва не поперхнулся.
– Ты собираешься поехать в этом?
– Да. Тебе нравится? – Я покрутилась, чтобы он смог хорошенько рассмотреть костюм, который сзади облегал меня так же плотно, как и спереди. – Он немного тесноват, но ты сам сказал, что именно такую одежду советуют профессионалы. А раз ты будешь целый день находиться позади меня, то я подумала, что нет ничего страшного – ведь мою задницу будет видеть мой друг, а друг и мужчина – это же не одно и то же.
Я и представить не могла, каково будет Риду подниматься на гору с новичком. В моих фантазиях мы должны были с легкостью взобраться чуть ли не на Эверест, в реальности же все оказалось совсем иначе. Поскольку Рид записал нас в группу, где были только начинающие, все утро мы провели, изучая основные технические вопросы и принципы страховки, а еще учились спускаться по веревке. Когда пришло время обеда, ни один из нас не поднялся выше чем на пять метров.
– Мне жутко неудобно. Тебе приходится слушать все это вместо того, чтобы практиковаться.
Компания, организовавшая наше занятие, обеспечила всех сухим пайком, поэтому мы с Ридом уселись на большой плоский камень подальше от остальной группы, чтобы перекусить.
– Все в порядке. Я уже давно не практиковался. А это такой вид спорта, в котором предосторожность не бывает лишней, поэтому мне тоже не повредит все повторить.
Я развернула сэндвич с ветчиной и сыром. Рид взял себе сэндвич с индейкой, который тоже выглядел очень аппетитно.
– Ты любишь ветчину? Если хочешь, мы можем друг с другом поделиться.
– С удовольствием.
Я откусила большой кусок.
– О господи! Я вкуснее в жизни ничего не ела, или я просто так сильно проголодалась?
Рид улыбнулся.
– Занятия на свежем воздухе пробуждают зверский аппетит. Я могу часами заниматься в помещении, но так и не проголодаться. А здесь я буду просто умирать от голода. Наверное, так действуют свежий воздух и возбуждение от того, что ты поднимаешься по настоящей горе, а не по искусственным выступам, приделанным к стене.
Он был прав. В течение утреннего занятия я вряд ли поднялась выше, чем на пару метров, но даже это меня основательно взбодрило.
– Когда ты в последний раз поднимался?
– Года два назад.
– И почему ты бросил?
Выражение лица Рида резко изменилось. Всего один вопрос, и из расслабленного и открытого он за секунду превратился в закрытого и напряженного.
– Пришло время, – ответил он.
Так как сегодня сбежать ему было некуда, я решила не отступать.
– Как-то очень туманно. Может быть, ответишь более конкретно?
Он запихнул в рот огромный кусок сэндвича. Специально это сделал, чтобы потянуть время. Я не сводила с него глаз, давая понять, что жду ответ. К тому же, когда он глотал, его адамово яблоко двигалось очень сексуально, и мне нравилось наблюдать за этим процессом.
– За последний год в моей жизни произошло много изменений, поэтому, думаю, занятия скалолазанием ушли на второй план.
– Ты имеешь в виду историю с Эллисон?
– В том числе и ее.
– А что еще?
– Шарлотта… – произнес Рид предупреждающим тоном.
– Не надо меня одергивать. Ты что, забыл, что мы друзья? А друзья именно этим и занимаются – разговаривают друг с другом и всем делятся.
– Парень и девушка не сидят вот так, не обсуждают свое прошлое и не делятся друг с другом секретами, если только они не пара.
Я выпрямила спину.
– Представь, что я парень. Твой друг.
Рид посмотрел на мое декольте.
– Это невозможно.
Я громко вздохнула.
– Знаешь, что бывает, когда люди друг другу открываются?
Рид не ответил, поэтому я продолжила. Я соединила свои ладони таким образом, словно держала мяч.
– Представь, что это кто-то очень закрытый. Он никого к себе не подпускает. Но и наружу тоже ничего выйти не может.
Я открыла ладони и сложила их так, будто ждала, что в них что-нибудь положат.
– Смотри. Вот человек открылся… он может не только что-то впустить… у него еще появляется возможность освободиться от ненужного хлама.
Рид долго смотрел на меня, а потом внезапно поднялся на ноги.
– Мне нужно прогуляться. Я вернусь к часу дня, к началу дневного занятия.
Рид вернулся как раз в тот момент, когда мы собрались вместе всей группой. Думаю, он это сделал нарочно. На глазах у дюжины людей я не смогла бы его донимать своими расспросами. Нет, конечно же, я бы смогла… но он небезосновательно был уверен в том, что я не буду это делать.
Когда инструктор рассказывал о первом подъеме, который нам предстояло совершить, Рид стоял за моей спиной. По моей коже бегали мурашки, и это не имело никакого отношения к температуре воздуха. Так на меня действовала близость этого мужчины. И я была уверена, что Рид чувствует то же самое. Но лишь с той разницей, что я не пыталась побороть свои чувства. Меня, как и его, предал близкий человек, но я все равно хотела дать развитие тому, что возникло между нами.
Я почувствовала, как его теплое дыхание коснулось моей шеи, и вдруг меня осенила догадка. Я неправильно вела себя с Ридом. Я пыталась путем разговоров заставить его открыться мне, чтобы мы стали ближе друг другу. Но он был закрыт настолько, что отвергал любую мою попытку. Может быть, в случае с ним разговоры – совсем не то, что нужно. Но ведь даже у бриллианта есть слабое место, удар по которому может расколоть этот твердый драгоценный камень. Слабое место Рида не имело никакого отношения к разговорам – его слабым местом было физическое влечение ко мне. И мне нужно было использовать именно это оружие.
Я сделала шаг назад и прижалась к нему, повернула голову и прошептала:
– Прости, что я вела себя так назойливо.
Выглядели мои действия очень невинно.
Рид откашлялся и прошептал в ответ:
– Ничего, все в порядке.
После нашего короткого диалога я не стала отходить от него в сторону. Рид тоже остался стоять на месте. Что-то мне подсказывало, что если мне все-таки удастся добраться до слабого места Рида, ничего расслабленного я там не найду.
– О господи! Я это сделала!
Добравшись до самого верха участка, на который мы должны были забраться, я запрыгала от радости.
Рид стоял рядом, за мной, и искренне мне улыбался.
– У тебя отлично получилось.