Волк лег рядом и положил голову мне на плечо. Иногда он ободряюще лизал в щеку и тихо поскуливал, словно хотел поддержать.
Тепло, исходившее от его тела, приятно согревало. Дыхание щекотало ухо.
Так уютно…
***
Тело неприятно покалывали иголки, что прилипли к коже. Я перевернулась на кровати и зажмурилась. Шторы были распахнуты, а от окна к моей постели тянулась вереница из грязи и иголок. На бежевом ковре четко выделился след от ноги.
Как я вернулась, не помнила совершенно. Вообще, в состоянии оборота мало что остаётся в памяти. Лишь ощущения, да и те быстро исчезают.
И вот сегодня утром я чувствовала странное спокойствие, хотя точно помню, как до оборота ощутила боль.
Я перевернулась на спину и помассировала глаза.
Что-то точно произошло, иначе не стала бы просто так превращаться и идти, увлекаемая инстинктами.
Несколько минут я пролежала в кровати, размышляя над своим странным поведением и ощущением легкости, которое осталось после оборота. И пока думала, даже не услышала, как ручка на моей двери повернулась и в комнату проскользнул человек.
Когда мне на ногу легла ладонь, я нервно вздрогнула и неожиданно зарычала. Место, которого коснулись, неприятно отдалось болью в бедро и побежало вверх по позвоночнику.
— Ого, — удивленно сказал Алекс.
Он разразился негромким смехом.
— Не знал, что такая прекрасная девушка может так грозно рычать.
Я отдернула ногу и села на кровати.
— Прости, я что-то нервничаю.
— Я заметил.
Алекс опять протянул руку, собираясь снова коснуться меня. Неожиданно душу охватило раздражение и захотелось поскорее вытолкать волка за дверь. Я увернулась и выскочила из кровати.
— Ты чего? — моя реакция не укрылась от его внимания.
Действительно, что со мной?
Объяснения быстро не нашлось, поэтому я лишь беззаботно махнула рукой и скрылась в ванной.
Умывалась я на редкость долго. Была надежда, что Алекс не дождется меня и уйдет. Но когда я вышла, то увидела, что он нетерпеливо расхаживает по комнате.
Жених красноречиво посмотрел на меня.
— Тебе не нравится, когда я к тебе прикасаюсь? — На его лице появилась тень.
Видимо, с козырями я переборщила. Так как в комнате ощущалось напряжение, а волк заметно нервничал.
— Нет, я просто сегодня не с той ноги встала, — попыталась я обернуть все в шутку.
Но Алексу этого явно не хватило.
Он провел ладонью по щеке и посмотрел на меня исподлобья. В его взгляде отразилась плохо скрываемая ревность.
Мне стало на мгновение не по себе. Не знала, что Алекс такой ревнивый.
— Что это у тебя на шее? — вдруг спросил он.
Мужчина сделал шаг ко мне и ловким движением откинул волосы назад. Как только глаза остановились на шее, взгляд стал стеклянным.
— Что это? — грозно спросил он.
Я коснулась шеи и почувствовала под пальцами маленькие бугорки.
Взгляд Алекса начал стремительно темнеть, а лицо искажать гримаса злости. В какой-то момент всем телом ощутила, что он готов сейчас сделать глупость.
Я метнулась к зеркалу и посмотрела на место, которое вызвало такую бурную реакцию у жениха.
То, что я увидела, в буквальном смысле пригвоздило меня к месту. Разом стало не хватать воздуха, а перед глазами все потемнело.
На моей шее ближе к позвонкам ярко выделялись красные точки очень похожие на укусы пчелы. Только это были следы от зубов. Волчьих.
Перед внутренним взором встала картина, как ко мне подходит волк с карими глазами, ложится рядом, кладет голову на плечо, успокаивает. Я тогда уснула на подушке из иголок и совсем не помню, что случилось потом.
— Метка? — не узнавая свой голос, спросила я.
Раньше в паре было принято оставлять метки после ночи, проведенной вместе. Но не могла же я проспать этот момент.
Сзади послышался тяжелый выдох.
Я повернулась к жениху. Он стоял у окна, а кулаки оборотня то и дело сжимались и разжимались. Карие глаза стали черными, а губы превратились в тонкую линию.
— Алекс.
— Кому ты отдалась? — сухо спросил он. — Диме?
— С ума сошел! — возмутилась я.
— Так откуда у тебя метка?! — Алекс неожиданно схватился за голову. — С ума сойти! Да ее не оставляют уже пару сотен лет!
Я стремительно подошла к Алексу и упрямо уставилась ему в глаза.
— Ты думаешь, я стала бы рисковать замужеством ради мимолетного увлечения? Учитывая, что ставлю под удар не только свою честь, но и честь всей моей стаи.
В глазах Алекса появилась неуверенность. Он разжал кулаки и провел рукой по лицу.
— Но откуда она? — уже намного спокойнее спросил оборотень. — И как появилась, если ты не…
— Мне тоже интересно, — проворчала я. — Но однозначно не так, как надо.
— Ты уверена?
Я с укоризной посмотрела на него.
— Я бы поняла.
Жених стыдливо понурил голову и потер шею.
Он посмотрел на вереницу иголок и грязи на полу. Его взгляд снова напрягся.
— Это же не твоя нога, — сказал он и пригнулся к ковру. — Если только ты не носишь сорок пятый размер обуви.
Я лишь мельком глянула на след. Он хоть и интересовал меня, но беспокоил не так сильно, как тот факт, что жених даже не усомнился в моей измене.
— Алекс, — начала я. — Ты не хочешь ничего сказать?
Тот поднял на меня непонимающий взгляд.
— К примеру?
Меня снова охватило непривычное раздражение.
— Извиниться, — процедила я.
Мужчина встал и заключил меня в объятия. Теперь он снова стал заботливым и внимательным.
— Прости, что усомнился. — Он поцеловал меня в макушку. — Просто метку ставят только после ночи, проведенной вместе.
— Я понимаю твою реакцию, — сказала я.
Это было правдой. Кто бы на его месте не разозлился, если вдруг получил явное доказательство измены.
Хотя осадок остался.
Объятия стали теснее. Алекс поцеловал меня в лоб, следом в щеку. Дорожки поцелуев медленно продвигались к губам.
На мгновение я ощутила раздражение. Захотелось оттолкнуть оборотня. И предвкушение поцелуя несло только отвращение.
Я настойчиво высвободилась из объятий и отдалилась на безопасное расстояние. И лишь когда сделала это, почувствовала себя спокойнее.
«Что-то со мной сегодня не так».
Алекс отреагировал на это спокойно, но карие глаза снова заволокло темной дымкой.
— Слушай, — сказала я. — Вчера…
Договорить я не успела, так как в дверь громко постучали.
Алекс метнул на нее беспокойный взгляд. По правилам нас не должны видеть вместе.
— Николлета, — послышался из коридора незнакомый мужской голос. — Вас ожидает в своем кабинете Ардан. Это срочно.
Тревога снова забилась болью в груди. Похожее я испытывала вчера вечером перед оборотом.
— Иду! — ответила я.
В коридоре послышались шаги, которые вскоре затихли.
Жених повернулся ко мне.
— Давай поговорим после того, как ты сходишь к моему отцу. Возможно, уже известна дата состязания.
Он сделал ко мне шаг и легонько чмокнул в щеку. Даже от такого простого действия я ощутила неприятную дрожь. И это состояние все больше и больше беспокоило меня.
Алекс вышел, а через минуту и я.
Оказавшись в кабинете вожака стаи, я снова ощутила укол беспокойства.
Ардан сидел за своим столом и задумчиво смотрел в окно. В комнате больше никого не было и почему-то это ещё сильнее растревожило.
Когда я вошла, вожак медленно перевел взгляд на меня, потом снова уставился в окно. Оборотень был очень взволнованным. На его виске вздулась вена, а кадык время от времени судорожно вздрагивал.
— Летта, присядь, — он указал на кресло напротив него.
— Что-то случилось? — мой голос дрогнул.
Вожак долго не решался заговорить. Он переводил взгляд со стола в окно, на меня и обратно. Его молчание нервировало. И чем дольше оно длилось, тем сильнее росло опасение.
— Летта, — решительно начал Ардан.
Я почувствовала, как в горле пересохло от ожидания чего-то плохого.
И не прогадала.
— Вчера вечером произошла беда.
Глава 5
Я сидела в беседке самого дальнего угла сада и невидящим взглядом смотрела на раскидистые кусты сирени.
Новость о смерти отца просто раздавила меня. Заставила почувствовать собственную смерть не умирая. Согнуться пополам, рыдать без остановки. Сворачиваться калачиком на лавке, пытаясь спрятаться от охватившего душу горя.
Отец был единственным, кому я доверяла, как себе. Единственным, кто беспокоился и заботился.
И теперь его нет.
Когда вожак поведал мне о смерти отца, о нападении из неизвестного клана и трупа, найденного в овраге недалеко от дороги, я держалась как могла. Не хотелось, чтобы кто-то видел мои слезы. Поэтому выслушала все до конца, почти не слыша слов из-за оглушающего звона в ушах.
Когда рассказ Ардана иссяк, я просто встала и вышла. Мне стоило больших сил дойти до этого места. Подальше от лишних глаз и ушей.
Только после этого я позволила горю накрыть меня с головой. Я кричала, рыдала в голос и все спрашивала в пустоту сада: «Почему?»
Минуты шли, переходили в часы. И ближе к вечеру, когда слезы окончательно иссякли, а горло охрипло, я равнодушно уставилась на сирень. Поглаживала большим пальцем собственную кисть, словно пыталась успокоить.
Я не думала об отце. Мне было больно вспоминать о нём. Но от памяти не скрыться. И поэтому оглушающее чувство одиночества заставило забыть, что я взрослая. Оно снова превратило меня в маленькую беззащитную девочку, которая раньше очень боялась темноты.
И теперь даже некому меня успокоить.
Со стороны дорожки послышались шаги. Судя по всему, кто-то просто гулял, а не целенаправленно шел ко мне.
Равнодушие так и не покидало сознание. Даже если бы сейчас началась война, я не сдвинулась с места, настолько вымотанной эмоционально я себя чувствовала.
— Принцесса, — услышала я издевательский голос Дмитрия. — Что, общество моего брата тебе уже не так приятно?