— Прости, коленопреклонение не входит в список моих талантов, — принимаю протянутый распорядителем тренировочный меч. — Может, научишь? Судя по твоей осанке, ты в этом деле весьма искушён.
По трибунам прокатился неожиданный смешок. Аристократ побагровел, с верхних рядов донеслись первые крики:
— Вломи ему, Валера!
— Покажи выскочке его место!
— Размажь зелёного по арене!
Смотрю на радостных зрителей. Прекрасная публика — всегда готовы поаплодировать, когда сильный избивает слабого. А потом пойдут в буфет обсуждать, как благородно был проведён бой.
— Довольно болтовни! — рявкнул Строганов. — К бою готовы⁈
Валерий активировал эфирный щит — по его телу пробежала рябь защитного поля, а глаза полыхнули синим огнём.
Я же… что ж, мне оставалось уповать лишь на рефлексы и опыт прошлой жизни. Против Инициированного, конечно, хреновый расклад, но кто сказал, что жизнь должна быть справедливой?
— Начали!
Первый удар чуть не снёс мне голову — клинок просвистел в миллиметре от уха, оставив за собой синий шлейф. Твою ж… Он быстр. Эфир второго ранга не только усилил его рефлексы, но и придал движениям противоестественную скорость.
— Что такое, зелёный⁈ — Валера провёл молниеносную серию выпадов, заставляя меня отступать. — Уже не такой острый на язык⁈
Едва успеваю парировать атаки. Каждый удар отдаётся в руках вибрирующей болью — его сила была просто чудовищной. Один пропущенный выпад, и можно отправляться прямиком в лазарет. Если повезёт дожить.
— Ты в курсе, — выдыхаю, уходя от очередной атаки, — когда противник настолько полагается на силу! — пришлось нырнуть под горизонтальный взмах. — Обычно это компенсация чего-то другого! Маленького!
Как он взревел! Ох, красотища! Спасибо и публике, что тут же облила нас парой вёдер смеха. Валера обрушил на меня настоящий шквал ударов. А народ ещё больше занеистовствовал.
Очередной его выпад достиг цели — острие клинка чиркнуло по моему плечу, оставив дымящийся разрез на кителе. Твою мать… Он с каждой секундой становится быстрее!
— Первая кровь! — торжествующе выкрикнул кто-то с трибун.
— Не совсем! — криво усмехаюсь. — Всего лишь форма! Кстати, об одежде… — делаю кувырок, уходя от атаки, и кричу с насмешкой, — у тебя брюки расстегнуты, олух!
Валера на долю секунды опустил взгляд. Боже. Старейший трюк в истории фехтования — и этот напыщенный индюк купился! Бросаюсь на него, проводя обманный выпад, но его щит вспыхнул, отбросив меня. Эх, не повезло. Удар о помост едва не выбил из меня дух. В ушах зазвенело, перед глазами поплыло. Вот тебе и преимущество Инициированного — инстинктивная защита у него срабатывает быстрее его мозгов.
— Попался! — Валерий занёс меч для добивающего удара.
Успеваю заметить, как Вика подалась вперёд в кресле. Публика взревела в предвкушении. Наверняка, думают — всё, этот временный безэфирный попал.
Ошибаетесь.
Пора показать всем этим господам, что значит настоящий бой без правил.
Кусаю изнутри щеку и перекатываюсь, пропуская его клинок в миллиметре от своей шеи, после чего плюю кровью Валерке в глаза. Грязный приём? Безусловно. Но когда дерёшься с превосходящим противником, забудь о благородстве.
Валерий инстинктивно отшатнулся, эфирный щит вспыхнул, защищая глаза. Именно этого я и добивался — вся его энергия ушла на защиту верхней части тела. А вот ноги…
Подсечка, разворот.
Валера рухнул на помост с грохотом парадных доспехов. Щит мигнул и погас — опачки, похоже, не я один начал выдыхаться.
— Поганый трюкач! — прорычал он, пытаясь подняться.
— А вот это, господа! — повышаю голос, обращаясь к притихшим трибунам, — главное отличие благородного фехтования от настоящего боя! В реальной схватке нет места красивым позам. Есть только… — резко ударяю рукоятью в висок Валерке, — … победитель… — второй удар ему по запястью, заставив выронить меч — … и побеждённый.
Валерий рухнул на колени, зажав разбитый висок, а я приставил к его шее клинок, в знак победы.
В зале мёртвая тишина. Даже самые ярые фанаты аристократа притихли. Ещё бы — какой-то неофит, даже не способный использовать эфир, только что уделал Инициированного второй ступени. Причём сделал это настолько НЕКРАСИВО.
Поворачиваю голову, где сидела комиссия:
— Надеюсь, урок получился достаточно поучительным⁈
Воронцов кивнул, пряча улыбку в усы. А вот Виктория смотрела на меня странным взглядом.
— Победа присуждается курсанту Волкову! — объявил Строганов.
Я отсалютовал мечом и, швырнув его, похромал к выходу. Эфирный щит Валеры приложил меня знатно. Но оно того стоило…
Интерлюдия
Григорий Воронцов наблюдал, как худая хромающая фигура в зелёной раскраске скрывается в дверях арены. За годы службы он повидал немало удивительного, и сегодняшний бой оказался одним из них.
— Господа! — его голос снова раздался в стенах арены. — Мы только что стали свидетелями настоящего чуда. Безэфирный боец одолел воина второго ранга!
Он намеренно сделал паузу, давая присутствующим осознать услышанное. Молодого аристократа с разбитым виском увели целители.
— Но случается ли чудо дважды?
Комиссия зашушукалась. Седовласый инспектор с моноклем что-то быстро записал в блокнот. А вот Виктория… Воронцов искоса взглянул на неё.
— Как его зовут, Виктория Александровна?
— Александр Волков, Григорий Михайлович. Позвольте узнать причину вашего интереса?
— Да ничего особенного. Однако, теперь абсолютно уверен, что мой визит в вашу академию вышел куда интереснее, чем предполагал изначально.
Игнат Ковалев сидел на трибуне, стиснув подлокотники кресла. Этот выскочка Волков… этот зеленомордый ничтожный неофит только что победил Инициированного второго ранга⁈ Пусть с трудом, пусть грязными приёмами — но победил!
— Игнат? — подал голос один из его прихвостней.
Тот медленно повернул голову. В глазах пылала ярость:
— Найдите мне ещё одного второрангового. И действуйте сегодня же, пока этот ублюдок не может использовать эфир. Иначе… — его губы искривились в жестокой усмешке, — я скормлю вас собакам, недоумки.
Шум толпы заглушал его слова, но прихвостни активно закивали:
— Справимся, Игнат! Всё будет сделано!
— И зарубите себе на носу, — Ковалев схватил самого мелкого за воротник, притянув. — Мне не нужно, чтобы вы его покалечили. Унизьте его. Вот и всё, что я требую, бесполезные выродки!
Звук пощёчины потонул в реве толпы. Мелкий отшатнулся, держась за щёку, но не посмел возразить.
— И чтобы без самодеятельности, — процедил Игнат, поднимаясь. — В прошлый раз вы всё испортили. Теперь действуйте наверняка.
Он направился к выходу, расталкивая восторженных зрителей. За показным спокойствием клокотала ярость. Этот Волков… Он в очередной раз посмел бросить вызов установленному порядку. Посмел показать, что прокажённый дворянчик может победить достойного аристократа. Такое нельзя оставлять безнаказанным.
— Сегодня ты у меня попляшешь, зеленомордый. И никакие грязные трюки тебе не помогут.
Глава 7
Холодная вода окрасилась розовым. Сплевываю кровь в раковину и промываю разбитый нос, глядя в зеркало мужского туалета. Чертов щит Инициированного. До сих пор искры из глаз. Хотя могло быть и хуже — попади тот удар пониже, пришлось бы собирать зубы. Пятьдесят лет изучения боевых искусств в прошлой жизни, а меня едва не уделал зазнавшийся шкет со вторым рангом. Опасненько. В этом мире даже самый никчемный Инициированный может раскатать профи без эфира. Придется приспосабливаться к местным правилам игры.
— Александр?
Девичий голос застал врасплох. Серьёзно. Едва не выругался вслух. Не от неожиданности, что кто-то вошёл, а от того, что это ДЕВУШКА. Туалет-то мужской! В отражении увидел знакомое лицо: Екатерина Чернышевская. Стояла сейчас на проходе, смущенно пялясь на мою спину и нерешительно теребя карман кителя.
— Не знаю, в курсе ты или нет, но женский отдел совсем рядом, через дверь, — выпрямляюсь, вытирая лицо ладонью.
Её щеки порозовели:
— Я просто… То, что ты показал на арене — это было невероятно! Такая техника, такое мастерство…
— Мастерство? — невесело усмехаюсь. — Плевок кровью в глаза и удар исподтишка? Не думал, что в приличном обществе подобное считается мастерством.
— Ты победил Инициированного без эфира. Это как чу…
— Грязные трюки, только и всего.
Она ещё пристальней вгляделась. Глаза сузились, будто пыталась что-то понять за моей зелёной раскраской. И шагнула ближе:
— Твой голос… Он напоминает мне одного человека. Того, кто помог мне пару дней назад в переулке возле Литейного.
Вот же настырная девица. Узнала всё-таки, несмотря на полумрак и суматоху. Или просто догадывается? В любом случае, нужно развеять её подозрения. Последнее, что мне сейчас нужно — репутация благородного защитника.
— Прости, Катерина, но ты меня с кем-то путаешь. Пару дней назад я был занят куда более приземлёнными делами — читал книжки в лавке.
Она прикусила губу, не поверив. Да что ж такое — неужели нельзя просто забыть тот случай? К чему этот допрос с пристрастием?
— И всё же… — начала она, но я перебил:
— Послушай, Катерина. Мы не друзья. Даже не приятели. Так к чему твой интерес к моей персоне? Или тебе просто нравится разглядывать мою живописную зелёную физиономию и тайно насмехаться?
В её глазах мелькнула обида. Так будет лучше, девочка, при том для всех. Меньше знаешь — крепче спишь.
— Никаких насмешек. Я всего лишь хотела поблагодарить того человека, — произнесла она тихо. — Вот и всё.
Дверь за ней закрылась почти беззвучно. Я фыркнул, снова склоняясь над раковиной.
— Разве не сказал ей тогда в переулке — лучшая благодарность это молчание? — и умылся в третий раз. Холодная вода немного унимала боль в разбитом носу.
Закончив, выхожу из туалета и чуть не спотыкаюсь. Екатерина никуда не ушла — стояла и ждала в коридоре. Молча протянула белоснежный платок с вышитыми инициалами, а потом всё же добавила: