— Можно поехать на время, — говорю вслух. — Арендовать дом и понять, уживёшься ли ты там. Тоже как вариант.
Бабушка кивнула уже бодрее. Кажется, эта мысль ей понравилась:
— Хорошее предложение. И всё же, отвечу тебе, когда всё обдумаю, договорились?
— Конечно, — и с улыбкой отпиваю чай.
Разговор перетёк в новое русло — Лидия Михайловна вспомнила, как в молодости ездила с мужем на юг, какие там прекрасные пейзажи и целебный воздух.
За окном уже стемнело, и ветер усилился, завывая в водосточных трубах. Отставляю кружку и поднимаюсь с дивана:
— Ну, я пошёл.
Бабушка удивлённо посмотрела на меня:
— Куда? Дом-то сгорел.
И как ей объяснить свой уход?
— Сашенька, оставайся у нас с ночёвкой, — предложила Лидия Михайловна. — И свободная комната есть.
— Спасибо за гостеприимство, — благодарно киваю, — но, кхм, тётушка Лидия и бабуль, не беспокойтесь. Не буду ходить вокруг, да около — у нас с ребятами посиделки после турнира. А ночевать останусь у друга. К тому же от него ближе в отдел утром попасть. Нужно будет зайти к следователю Елагиной и отметиться, что никуда не сбежал.
Да, врать я, конечно, горазд. Даже глазом не моргнул, наплёл тут…
Бабуля вздохнула при упоминании следователя. В глазах тревога — та, что видишь только у матерей и бабушек, беспокоящихся за своё дитя.
— Не переживай, ба, — обнял её за плечи. — Всё наладится. Уж если я и правда виноват, то как честный гражданин понесу наказание, а ежели нет, то экспертиза об этом расскажет. Остаётся лишь подождать.
Она кивнула.
Лидия Михайловна повернулась к внучке:
— Маша, проводи нашего гостя.
Та поднялась и молча пошла в прихожую.
Прощаюсь с обеими старушками, обняв напоследок бабушку и почтительно поцеловав руку Лидии Михайловне, чем заслужил её очередную восторженную улыбку.
— Такие манеры! Такие манеры! Ах, Верочка, какого прекрасного внука ты воспитала!
Мы с Машей вышли в парадную, и едва закрылась дверь, как она повернулась ко мне:
— Александр, хочу прояснить кое-что…
Итак понятно, что она скажет. Все эти светские условности утомляли меня ещё в прошлой жизни, а теперь и подавно.
— Не напрягайся, — перебиваю её и добродушно подмигиваю. — Я и сам не хочу.
И, не дожидаясь ответа, толкаю тяжёлую дверь подъезда, выходя в промозглую ночь. Морозный ветер ударяет в лицо. Холодрыга, ух!
Позади осталась хлопающая глазами Маша.
— Вот же, козлина… — донеслось до меня её негодующее бормотание. — Я вообще-то самая красивая на первом курсе своего универа! Что он о себе возомнил⁈
Остальные девичьи проклятия я уже не слышал, выходя на мостовую, чтобы остановить проезжающий экипаж…
Глава 11
Интерлюдия
Кабак «Ржавый гвоздь» готовился к закрытию. В такой поздний час уже не было случайных посетителей, лишь завсегдатаи — те, кого хозяин заведения знал лично и не торопил с уходом.
За одним из столов сидели Кривой с парой своих подручных, за другим — молчаливый Костыль, или Фёдор, как называли его ближайшие друзья и партнёры по криминальным делам.
Кривой травил байки, жестикулируя одной рукой, пока второй держал кружку с пивом. Подручные довольно скалились, покачивая головами.
Скрип двери заставил всех обернуться. Разговоры мгновенно стихли.
Ещё бы.
Ведь в дверях стоял незнакомец.
Ещё и принарядился. Прям не узнать. На голове — чёрная маска с прорезями для глаз, больше похожая на вязаную шапку. Кожаная куртка, новые чёрные штаны и тяжёлые ботинки делали его похожим на настоящего бандита. Только вот фигура дюже тощая для полного образа. Однако, как уже убедились люди Кривого, силы у незнакомца хватало с избытком.
— Не вижу радости на ваших мордах, господа, — произнёс он хриплым голосом, совершенно не вязавшимся с телосложением. Да и вообще, его тон был полон власти, будто командовал всю жизнь. — Разве так встречают дорогого босса?
Фёдор, сидевший позади всех, недовольно проворчал что-то в свой стакан. Кривой медленно поднялся и жестом показал остальным проявить уважение.
— День тяжёлый был, босс! — и натянул подобие улыбки, обнажив кривые зубы. — Сам понимаешь, дела… Не гневись.
Незнакомец неторопливо пересёк зал и уселся за стол напротив Кривого. Одним плавным движением закинул ногу на столешницу — не из-за отсутствия манер, совсем нет. Всего лишь намеренная демонстрация своей власти. Понимал, что с людьми в этой таверне нужно разговаривать на их языке — иными словами, с полным пренебрежения всяких условностей.
— Дела говоришь. Это хорошо. Сегодня у тебя их прибавится. — усмехнулся незнакомец и перешёл к сути. — Мне нужен человек, который донесёт послание Ковалеву. Прямо на декабрьском балу.
Кривой удивленно приподнял брови, в глазах явный интерес:
— Что за послание, босс?
Незнакомец, не отвечая, извлёк из внутреннего кармана куртки золотой перстень. Затем подбросил в воздух и поймал обратно в ладонь, позволяя всем разглядеть фамильный герб Ковалёвых.
Повисла тишина. Все взгляды прикипели к сияющему золоту. Такие перстни носили только наследники-аристократы. Каждый из присутствующих мгновенно понял ценность данного предмета.
— Неуж-то это… — завороженно прошептал Кривой, но незнакомец оборвал его:
— Всё верно, — и ловко перебрал перстень между пальцами. — Колечко нашего отпрыска, которого мы тряхнём на хорошие бабки. За эту вещицу мальчуган выложит всё, что у него есть, ещё и у папы попросит.
— Босс, как вам удалось? — искренне спросил бандит.
— Ловкость рук и никакого мошенничества, — хмыкнул незнакомец и убрал кольцо в карман. — Теперь запоминай. Твой человек передаст это послание Ковалёву. — он протянул конверт. — Тут же адрес. Всё должно произойти так, чтобы после не было никаких концов, приводящих к нам. Ты же понимаешь — мне, как и вам, нужны только деньги, но не война с Ковалёвыми?
Кривой кивнул:
— Резонно. Есть у меня такой человек, — и почесал подбородок. — Что-то ещё, босс?
— Естественно, — незнакомец ухмыльнулся. — Подготовь группу сильнейших ребят. Ты лично будешь присутствовать при обмене. Ведь мне хочется по-настоящему доверять тебе, Кривой. Это лишь первое дело. Нас ждут очень большие дела. Если не подведёшь меня, конечно.
Тот сглотнул. Во взгляде что-то изменилось.
— Будь готов к делу, — незнакомец поднялся и обвёл бандитов взглядом, указав при этом пальцем на каждого, точь отмечая их всех поимённо. — И вы все… Каждый из вас. Все вы станете богатыми под моим руководством. Запомните этот вечер. Я ещё сделаю из вас людей.
Он рассмеялся — заразительно, как-то по-особенному, чем вызвал у присутствующих странное чувство. Страх и при этом улыбки.
— Бывайте, — и он вышел из таверны.
Дверь хлопнула, и в зале повисла тишина. Никто не произносил ни слова, пока Кривой не повернулся к их настоящему боссу — Фёдору.
— Что делать будем, хозяин?
Костыль задумчиво потёр щетину. Незнакомец умудрился украсть столь ценный перстень? Да кто же он такой? И как это провернул?
— Пока играем в его игру, — произнёс он наконец. — Такой куш упускать нельзя. Если этот человек принесёт нам деньги… Много денег… Грех этим не попользоваться.
В просторной гостиной, отделанной тёмными породами дерева, потрескивал камин. Воронцов, сложив ногу на ногу, сидел за шахматным столиком, задумчиво передвигая фигуры. Длинные пальцы с тяжёлым перстнем задерживались на каждой фигуре. Он будто вёл с ними безмолвный диалог.
Его ближайший помощник — Дмитрий Александрович Скворцов перебирал у книжного шкафа фолианты. Он служил Воронцову верой и правдой уже пятнадцать лет, и за это время научился распознавать мельчайшие изменения в настроении господина. И сейчас они говорили ему, что архимагистр чем-то озадачен.
— И что вы нашли в этом мальчишке, господин? — спросил Скворцов, нарушив порядком затянувшееся молчание.
Воронцов задумчиво передвинул белую пешку:
— По-моему, он забавный.
Заместитель нахмурился:
— И всего-то?
— Ты не видел его выступления на арене, — Воронцов поднял взгляд от доски. — Его подход интересен. Нет. Гениален. Зрители назвали его «Ненормальный Практик», представляешь? — он протянул ноги на подставку и взял стакан с компотом. — Такое уникальное применение базовых техник… Даже я нашёл в этом вдохновение и продвинулся в культивации на ступень…
Скворцов вскинул брови. На невозмутимом лице проступило искреннее изумление.
— Поздравляю, господин!
Он знал, что в последние годы Воронцов застрял на месте безо всяких сдвигов. Даже небольшой прогресс на его уровне считался невероятным достижением! Многие практики седьмого ранга десятилетиями не могли сдвинуться с мёртвой точки, несмотря на все усилия!
— Но и это не всё, — продолжил Воронцов, перемещая ещё одну фигуру на доске. — Скажи, Дмитрий, что тебе известно о битве за Северный бастион в 1903-м?
Скворцов нахмурился в попытке вспомнить детали исторического события.
— Было кровопролитное сражение, насколько я знаю. Говорят, никто не пережил ту кровавую жатву против немцев и французов. С той битвы бастион под управлением князя фон Штайнбаха, как и бывшее Северное княжество.
Воронцов кивнул.
— Всё так. А ты в курсе, кто прежде управлял Северными землями?
— Конечно, — Скворцов ответил без запинки. — Николай Александрович Северов. Один из сильнейших практиков своего поколения. Его называли несокрушимым Князем Севера. Увы, он погиб в том сражении, как и его род. Хотя всех подробностей я не знаю.
— А я слышал, что кое-кто всё-таки выбрался из того ада, — произнёс Воронцов, глядя на чёрного короля на шахматной доске.
Зам вопросительно посмотрел на него, не понимая, куда ведёт разговор.
— Его жена с грудным ребёнком, — пояснил архимагистр. — Мальчик, который мог быть их внуком.
— На что вы намекаете, господин? — Скворцов перешёл на шёпот, будто они обсуждали государственную тайну.