И подошёл ко мне, всё ещё улыбаясь:
— Ты учился этому, парень? Или природный талант?
Смотрю ему в глаза, при этом не расслабляясь. Мало ли, что этот чудик выкинет?
— Читал в книжках, старший лейтенант.
— Вот как, — кивнул он с интересом. — Исполнение было интересным. Удар засчитывается. Как звать?
— Александр Волков.
Тот кивнул и повысил голос, обращаясь ко всем:
— Александр Волков! Поздравляю, теперь ты — сержант и новый командир второго отделения!
По поляне прокатился сдавленный возглас.
— Чего…
— У него получилось?
— Не верю. Этот мелкий — сержант?
Бойцы, лежавшие после давления ауры, начали подниматься. Захара пришлось поддерживать под руки.
— На этом всё! — усмехнулся Коняра. — Скажите спасибо своим товарищам, давшим бой! Иначе я бы кого-то из вас шлёпнул ради дисциплины! — и развернувшись, подхватил тулуп, после чего пошёл прочь.
Анисимов подошёл, затушив папиросу в снегу:
— Неплохо, Волков. Не ожидал такого от новичка.
Если бы ты знал, что я мог разобрать твоего старшего лейтенанта по частям… Но пусть думают, что это была удача неофита с хорошими инстинктами.
— Товарищи помогли, — отвечаю как всегда без какой-то радости. Многие пока не понимают, что стать сержантом, значит первым идти в бой. Первым принимать удар. Такова участь командира отделения. Готовы ли нести они подобное на плечах? Возможно. Но не сегодня.
Митька, отряхиваясь от снега, улыбался:
— Ты… ты крут, Сашка! Как достал его?
— Повезло.
Остаток тренировки прошёл в привычном ритме. Анисимов показал базовые приёмы боя с оружием — выпады, блоки, парирования. Отработали по полной. После испытания «Коняры» всё теперь казалось детской забавой. Солдаты двигались вяло, но исполнительно. В принципе, каждый понимал: сегодня все достаточно поиграли со смертью. И если в Чёрном Лебеде каждый день таков, то теперь понятно, что долго здесь не протянуть.
К обеду даже у меня стали поднывать мышцы от нагрузки, но настроение в порядке. Боевые действия ранним утром, работа, тренировка, бой с «Конярой», боевые учения — событий хватило на неделю.
В столовой выдали ту же похлёбку, но порцию заметно больше. Повар — та самая щекастая тётка подмигнула и добавила лишний кусок хлеба.
После обеда нас распустили на час отдыха перед дневными работами. Я устроился на ящике возле юрты со швейным набором. Значок командира отделения — маленький серебристый лебедь с цифрами «4−2», означавшими сержант второго отделения четвёртого взвода, требовал аккуратного пришива к левой грудной части кителя.
Шестеро моих новых подчинённых расположились неподалёку на разномастных пеньках и досках. Захар и Митька — единственные знакомые. Остальных видел впервые. Их вообще приставили с третьего взвода, что тут были уже с две недели: Семён Гирев — бритый налысо здоровяк с квадратной челюстью и маленькими умными глазками, не знаю, лет сорок на вид, может сорок два. Его товарищ — Пётр Сивый. Тощий как палка, с поседевшими висками шатен. Ему пожалуй ещё нет сорока, лет тридцать восемь. Ещё Рыжий, c именем Игнат, блин. Теперь даже непонятно, буду ли из-за имени предвзято к нему относится? Скорее всего нет. Не имя делает человека, а человек имя. Так что Игнат он или не Игнат, похрен. Сам Рыжий — коренастый, с огненной бородой и небольшим пузиком, эдакий крепыш-гном-переросток, но явно не слабак. Замыкал мою удивительную шестёрку Клим Беззубый. Да, у него вообще не было зубов, из-за чего хрен поймешь что он говорил. Поначалу. Через двадцать минут уже начинаю разбирать его фразы. В пору подаваться в переводчики. Что до Беззубого Клима — простецкий старичок лет семидесяти с ввалившимися щеками, который завалил пол деревни вилами. Такой вот пассажир.
Все они сейчас курили самокрутки из махорки, выданной после обеда, и не особо скрывали своё отношение к новому командиру. Ещё и новоприбывшему чужаку-молокососу.
— … командир, блядь, — бормотал Гирев, выпуская дым через нос. — Мальчишка сопляк. Я в его годы уже третью ходку отматывал.
— И чего тебе это дало? — съехидничал Сивый. — Всё тут же оказался, как и мы.
— Дело не в этом! — Гирев стукнул кулаком по колену. — Просто обидно. Я старше его в три раза, а подчиняться должен.
— А ты попробуй не подчиняться, — усмехнулся Рыжий. — Посмотрим, как долго протянешь.
— Заткните рты, — огрызнулся купец Захар, выплёвывая табачные крошки. — То что вы тут больше нашего херня. Наш Сашка двух подмастерьев завалил! Думаете, вас не завалит?
— Во-во, — поддакнул Митька. — А сегодня ещё и старшему лейтенанту подзатыльник дал! Тому ведь никто не мог раньше даже близко подойти!
— Подмастерьев завалил, «Бешенного Коня» ударил, — передразнил Беззубый. — Ага. Верим. Какие ещё подвиги совершил? — и сузил глаза. — Сдаётся мне, он просто пронырливый и только языком чесать горазд.
Просто продолжаю пришивать значок. Вступать в полемику? Смысл? Пусть убедятся глазами. На остальное всё равно. Переубеждать попросту не хочу. Лень.
Многие бойцы поёживались от холода, кутаясь в тулупы и переминаясь. Я же сидел в одной майке, занимаясь шитьём.
— Да как тебе не холодно-то? — удивился Сивый, обратившись ко мне во второй раз за всё знакомство. — Смотрю на тебя и зуб на зуб не попадает.
— Привык уже.
Закончив с нашивкой, надеваю китель и аккуратно застёгиваю все пуговицы. Поправляю воротник, одёргиваю рукава. Серебристый лебедь поблёскивал на груди. Нет какой-то радости или удовольствия от полученной власти. Подумаешь, сержант? Ничего сверхъестественного. Однако вокруг этого звания такой ажиотаж. Даже странно.
— Второе отделение четвёртого взвода, — произношу размеренным тоном. Все шестеро итак смотрели на меня, так что просто чуть более сосредоточились. — Знаю, не все довольны моим назначением. Мне плевать.
Гирев фыркнул, но продолжаю, не обращая внимания:
— В какой-то степени я вас даже понимаю. Вчера мы были на одной ступени, сегодня один из нас стал командиром, и теперь ему нужно подчиняться. Однако, правила есть правила. Не нарушайте дисциплину и устав, иначе мне придётся наладить их силой.
И смотрю в глаза каждому. Поочередно. Неспешно. Ну же, бросьте мне вызов здесь и сейчас.
Нет?
Ладно.
Убежусь в этом ещё раз, уже словесно:
— У кого есть в этом сомнения, может проверить прямо сейчас. Готов к дуэли с каждым.
Гирев и Рыжий обменялись взглядами, но промолчали. Умные мужики. То ли поняли, что слова не пустая угроза. То ли решили придерживаться иерархии.
— Но не думайте, что всё дерьмово, — говорю им, накидывая тулуп. — Теперь вы можете рассчитывать на меня, как на своего командира. Если какая-то проблема — обращайтесь. В случае вашей невиновности постараюсь помочь.
Захар кивнул одобрительно. Митька улыбнулся. Остальные хранили молчание.
— Итак. На сегодня наша задача, как единого второго отделения, сопроводить лейтенанта Куваеву к дальнему берегу озера, — объявляю им полученное лично от Куваевой задание. — Всем всё ясно?
— Так точно! — отозвались Митька и Захар.
Остальные молчали. И это молчание меня не устраивало.
Недовольно вздыхаю:
— Так не пойдёт. Если кто-то против быть под моим командованием — проваливайте. Прямо сейчас. Напишите объяснительную, передайте замкомвзводу Анисимову и катитесь.
Тишина затянулась на несколько секунд.
— Срать я хотел на ваш гонор, ублюдки. Я не ваш папочка, — добавляю ровным тоном и разворачиваюсь. — Второе отделение, за мной!
За спиной послышались шаги. Захар и Митька сразу двинулись следом, что ожидаемо. Затем, неуверенно, кто-то ещё. Судя по грузной походке, Рыжий. Через несколько секунд зашаркали сапоги ещё троих.
Не оборачиваюсь. Не проверяю. Авторитет не завоёвывается проверками. Он либо есть, либо его нет.
В итоге подхожу к юрте лейтенанта Куваевой, ведя за собой новоиспеченное отделение в полном составе. Только получил должность, а уже предстоит первое испытание командирских навыков. Впрочем, не проблема. Командовать измученными зэками — задача не из сложных. Ранее доводилось руководить куда более непокорными подчиненными.
— Второе отделение прибыло для выполнения задания, — сообщаю караульным у входа.
Один из них кивнул и скрылся за пологом.
Через минуту полотнище одернулось, и наружу вышла Куваева собственной персоной. И выглядела устало. Левый обрубок руки в свежих бинтах. На лице — новый пластырь. Видать, заглянула к лекарям после моего назначения.
— О, какие люди, — протянула она, окинув всех оценивающим взглядом. — Свеженазначенный командир отделения со своей командой. Ну что ж, Волков, давай посмотрим, как ты справишься с настоящим заданием.
«Настоящим заданием», говорит. Интересно, и что она подразумевает под этим? Судя по ухмылке, ничего приятного нас не ждет.
— Видишь вон ту ванну? — лейтенант указала целой рукой на деревянную купель, обшитую брезентом, стоявшую метрах в десяти от её юрты.
Довольно приличных размеров, больше похожая на корыто для стирки, чем ванну. Весит, наверное, килограммов двести. Рядом, на пеньке аккуратно разложены какие-то флаконы, баночки, стоят пара табуреток и три ведра, одно из которых наполнено эфирными кристаллами. Очевидно бытовые эфириты.
— Вижу, товарищ лейтенант, — отвечаю, гадая, к чему она клонит.
— Отлично. Твоя задача донести всё до дальнего берега озера. Вместе со всем содержимым. Чтобы ничего не потерялось, ни одна баночка не разбилась. — Куваева радостно обнажила зубы. — У меня там встреча с коллегами из других подразделений. Хочу выглядеть презентабельно.
Моргаю. Потом ещё раз. Сопровождение ванны. Сука, да она просто хочет помыться! А мы — курьеры шампуней и мочалок! Серьёзно? А как же ледяная водица озера и всё такое? Да и вообще, можно же тупа растопить снег, да обмыться! Женщины…
— Понял, товарищ лейтенант. Можем ли мы взять сани со склада для транспортировки ванны?