Она ухмыльнулась:
— Тут уж всё от тебя зависит. Ладно, увидимся, — и, кивнув, пошла в сторону своей юрты.
Что ж, и мне пора. Пойду переносить старые вещи в свою новую капитанскую юрту!
…
Будучи капитаном особого назначения, помимо личного жилья, теперь я также избавлен от таких прелестей штрафной жизни, как подъем в пять утра, бесконечные построения, рубка дров и прочие радости рядового состава. И хотя свобода от обязательного распорядка приятно греет душу, не станет время вдруг тянуться медленнее? В принципе, всегда можно потратить его на медитации и тренировки.
Итак. По местным меркам, личная юрта уже признак высокого статуса. Сначала Петрович щедро предложил жилище рядом со штабом. Большое, просторное, с дополнительными удобствами для высшего командного состава. Но я вежливо отказался. Близость к штабу хоть и имеет свои преимущества, но постоянный шум, беготня и ощущение, что живешь в муравейнике, не входили в мои планы. Так что выбрал юрту поскромнее, зато в относительном отдалении от основных построек лагеря. Не так далеко, чтобы это выглядело странным, но при этом достаточно, чтобы наслаждаться тишиной.
И вот стою посреди своей юрты.
После казармы, где мы спали практически друг у друга на головах, она казалась дворцом. Деревянный пол! Две тумбы для личных вещей! Солидный стол с эфирными лампами. Вешалка для одежды, на которой одиноко висела моя новая офицерская шинель. Кровать! Настоящая! С матрасом! В углу даже имелся умывальник. И, конечно же, печь в центре, благодаря которой тут так уютно и тепло.
Пусть всё это — офицерский стандарт, ничего особенного. Но после недели в штрафниках казалось чрезмерным для одного человека. Даже поймал себя на странной мысли: а не слишком ли много тут места для меня одного? Может, стоит кого-нибудь подселить? Например, пару-тройку девчонок из взвода Химер? Хе-хе. Представляю выражение Разина, если бы я тут устроил собственный распутный дом. Ну, а что⁈ Мне сейчас девятнадцать! Спишу на возраст. Мол, так и так, генерал, гормоны, юношеский максимализм и всё прочее. Отмазок много.
— Хотя парочку я бы точно не отказался приютить, — бормочу, усаживаясь за стол. — Да и вообще, что-то хочется женской ласки…
Кстати, я же собирался отправиться в гости к очкастой. Может, завтра? А то приду сегодня, в день назначения капитаном, и она решит, что я решил придти и повыделываться. С другой стороны, пусть болтает, я найду чем занять её ротик, хухуху.
Ладно. Всё это шутки, конечно. «Чёрный Лебедь» не то место, где стоит искать романтические приключения. Тут так-то, не самый богатый выбор. Была бы Куваева в моём вкусе, но мускулистые девчонки точно не моё.
Провожу ладонью по лицу. Всё. Прочь непродуктивные мысли. Раскрываю карту, выданную Разиным. Пора заняться делом. Изучить местность, где нам предстоит действовать.
Северное княжество или, как его теперь называют британцы, Нью-Норфолк — занимает значительную территорию к северо-востоку от нашей позиции. Форт Дредноут находится примерно в трёх днях пути от нашего лагеря, если двигаться напрямик. Но напрямик в здешних краях не ходил никто, кроме самоубийц и безумцев. Впереди непроходимые леса, наверняка патрули британцев и дикие, враждебные племена, которые конфликтуют даже с ледяными. В общем, моей группе предстоит обходить основные дороги, избегать поселений и двигаться ночью, дабы не быть раскрытыми. Подобное увеличит время в пути до пяти дней, как минимум. Ну, я никуда не спешу. Провести Новый год на миссии? Плевать. Хоть это один из моих любимых праздников, но после оформления поместья в Сочи смогу отметить Новый год в любой другой день, ещё и с парочкой, а то и тремя красотками. Блин, да что ж эти бабы всё не выходят из головы!
Выпиваю из стакана квас. Подкидываю дровишек в печь. Ловлю дзен. Всё, не отвлекаться. И продолжил изучать карту, отмечая пути отхода, потенциальные укрытия и опасные зоны.
Время летело незаметно.
Когда оторвался от работы, уже стемнело. Живот требовательно напомнил о себе. Пора бы наведаться в офицерскую столовую, да попробовать, чем там кормят.
Бросив взгляд на зелёный плащ, решаю надеть что-то попроще, чем многовековой артефакт, и набрасываю повседневную серую накидку. Не знаю за какие заслуги мне её выдал Петрович, но спасибо.
Выхожу на мороз. Свежачок. Уже темно. Зато на небе столько звёзд! Красота. Маленькие радости Севера, уравновешивающие его бесчисленные неудобства. Личные караульные, дежурившие по бокам от входа, завидев меня, тут же выпрямились, отдали воинское приветствие.
— Пойду в столовую, — говорю им. Не то, что бы мне нужно было отчитываться, но мало ли меня будет искать Куваева или ещё кто?
— Так точно, капитан, — ответил старший из официальных соглядатаев.
Иду с хорошим настроением к офицерской столовой, гадая что же будет на ужин, как навстречу из-за угла вышел здоровяк. Бьёрн. Рыжебородый северянин, с которым мы сражались плечом к плечу в Сожжённом лесу. Он шёл навстречу со стороны столовой, держа в руках корзину с хлебом, и, заметив меня, внезапно замер. Чего это он? Затем на его лице отразилась целая гамма эмоций. Сначала некое удивление, затем задумчивость. Он будто думал вслух. Прям на лбу выступили капельки пота, будто он итак и эдак взвешивает какое-то ОЧЕНЬ ВАЖНОЕ решение.
И как мне реагировать? Поздороваться с ним? Или просто проигнорировать? Последняя наша встреча прошла при довольно кровавых обстоятельствах. И хотя в итоге мы сражались против общего врага, но по сути друг другу — противники.
— Имперец! — окликнул он меня первый. Значит всё-таки здороваемся. — Волков!
Он даже запомнил мою фамилию. Кажется, я слишком недооценивал его. Хоть и выглядит чутка туговатым, но может просто притворяется?
Останавливаюсь напротив. Ладно, вряд ли он начнёт агрессировать. Но я готов к любому развитию событий. Северяне славятся не только своей прямотой, но и умением держать обиды поколениями.
— Северянин Бьёрн, — и киваю ему в ответ.
— Разделишь с нами ужин? — предложил он, подходя ближе. — Ты, я и соплеменники. Хорошая еда, крепкая выпивка.
Приподнимаю бровь. Приглашает разделить трапезу? Так вот о чём он так долго размышлял. Хм. Даже не знаю. С одной стороны, меня ждёт дегустация офицерского меню в столовой. Наверняка там относительно комфортно, да и знакомая обстановка. Плюс никто не будет донимать и смогу просто спокойно поужинать. С другой… Если взглянуть на вещи трезво. Я до сих пор не поблагодарил северян должным образом за помощь в бою против британцев. Всё же их подмога была вовремя. Кто знает, как прошёл бы бой, если бы не подоспела Ингрид со своей группой. И пусть они спасали старика Свартбьёрна, но не ударили мне в спину. Наверняка им стоило не малых усилий переступить через себя и подавить желания моментального отмщения. Поэтому, я не могу не уважать их воинскую честь. Что по поводу ужина. Уверен, на Севере совместная трапеза — нечто большее, чем просто приём пищи. Скорее, что-то наподобие знака уважения и признания.
— Почту за честь, — отвечаю, решив принять приглашение. — Но для начала, зайдём по пути к моей юрте.
— Как скажешь, — улыбнулся тот во все тридцать два.
Мы подошли к моему жилищу и я обратился к одному из караульных:
— Рядовой, сходите на склад к Петровичу и скажите, что капитан Волков просит доставить хорошего вина к юрте северных гостей. Бутылки три-четыре, из лучших.
— Есть, капитан! — отчеканил караульный и немедленно направился выполнять поручение.
Поворачиваюсь к Бьёрну:
— Не с пустыми же руками приходить в гости, — поясняю на его вопросительный взгляд.
Тот ухмыльнулся, пригладил густую рыжую бороду и одобрительно кивнул:
— Хороший обычай. У нас тоже ценят щедрых гостей.
И мы пошли в сторону гостевого сектора, где разместили делегацию северян. По пути, я размышлял о странности ситуации. Жизнь в «Черном Лебеде» не перестаёт удивлять «вотэтоповоротами».
— Правду говорят, что ты получил свободу? — неожиданно произнес Бьёрн, прервав молчание.
— Правду.
— Почему остался?
— Есть ещё дела тут.
— Ты человек войны, Волков, — хмыкнул Бьёрн.
— Как и ты, здоровяк.
Он хмыкнул и кивнул. Вот и похвалили друг друга. Дальше шли молча. Вообще, люди, с которыми можно просто молчать, входят в список тех, кто мне по душе. И этот неболтливый громила также занял там своё место.
Через десять минут мы добрались до их юрты. На подступе доносились приглушённые голоса и запах жаренного мяса, заставивший меня снова подумать об ужине! Так охота есть!
— Пришли, — улыбнулся Бьёрн и громко предупредил своих: — Советница, я привёл к нам гостя! — и повернувшись ко мне, произнёс: — Проходи.
Киваю и, отодвинув полог, переступаю порог юрты. Тут же окутывает тепло, запах мяса и горьковатых северных трав. Внутри всё довольно цивильно. Стены украшают шкуры, деревянный пол устилали толстые меховые ковры, а в центре потрескивает печь, на которой стоит внушительный котел. Вокруг расположились тройка северян.
Моё прибытие произвело эффект бомбы.
БАБАХ!
Ингрид, сидевшая на шкурах, резко вскинула голову, глаза расширились от шока. Глиняная чашка выскользнула из её пальцев и с глухим стуком упала на меховой ковёр, расплескав соус.
— Бьёрн, ты чёртов кретин! — вскрикнула она, вскочив.
Только сейчас замечаю, что на ней только штаны, да облегающая майка, с открытыми плечами и частью груди. По северным стандартам, практически нижнее белье. Выругавшись, она метнулась к стойке с одеждой и схватила меховую накидку, торопливо набросив на плечи.
— Ты притащил имперца в наш дом, когда я… — и она перешла на северный диалект, выплескивая на братца такой поток ругательств, что даже не понимая, я чувствовал ту ещё брань.
Бьёрн невозмутимо пожимал плечами. Затем просто прошёл мимо неё, сказав:
— Он теперь наш гость. И будущий боевой товарищ.
— Товарищ⁈ — Ингрид по-новому вспыхнула. — Этот… убийца наших братьев⁈