Что ж, комната оказалась скромной, но чистой. Три койки, стол, камин с дровами, окно с видом на рынок. Идеально.
Фрея сразу плюхнулась на ближайшую кровать:
— Наконец-то тепло! Я уж думала, отморожу себе всё, что можно отморозить.
— И что нельзя тоже, — добавляю с ухмылочкой, принимаясь за растопку камина.
Ингрид сняла шубу и подошла помочь с огнём. Пальцы дрожат, и не от холода.
— Этот город… он как больной зуб, — пробормотала она, подавая лучину. — Снаружи блестит, а внутри — гниль. Англичане… они относятся к местным северянам, как к животным. Я бы…
— Перерезала им глотки? — заканчиваю за неё. — Но тогда миссия будет провалена. И этих людей никогда не освободят.
Она смотрит на меня хоть и со злобой, но и с пониманием. Не маленькая девочка уже, осознаёт что к чему.
Разжигаю огонь и решаю рассказать ей одну из историй своей прошлой жизни. Короткую, но поучительную:
— Однажды, много лет назад, одна добрячка, как ты, пыталась освободить рабов в порту. Знаешь, чем кончила? Сама стала экспонатом на аукционе. Продали за тридцать монет какому-то извращенцу. Она умерла. Ирония, да?
Фрея прониклась:
— Как мрачно, дорогой. Но ты прав — герои умирают молодыми, а те, кто выживает, просто знают, когда стоит помолчать. — Она присела с нами рядом. — Помните того «носильщика» у таверны? С клеймом льва на шее? Он смотрел на нас так, будто молил о помощи. Но если мы начнём спасать сейчас каждого, ничего хорошего из этого не выйдет. Лучше ударим по форту, и тогда спасём множество жизней.
Логично. Холодно. Правильно.
И всё равно…
Даже у меня внутри что-то скребёт.
Правда только в том, чтобы изменить мир, одного желания мало. Нужна сила. Всё остальное — пшик, жалкие потуги.
— Ты права, — говорю сухо.
— Права Фрея или нет, тебе, капитан, всё равно нет никакого дела до этих людей, — Ингрид подложила щепку в огонь и повернулась ко мне. — Они не твои соплеменники, а северяне.
— Разве? Как я понимаю, весь Нью-Норфолк когда-то принадлежал Российской Империи, а значит в этом городе могут быть и мои сограждане, — поясняю, глядя ей в глаза. — Но чтобы ты понимала, я не делю людей по «племенам». Однако, видел достаточно, чтобы знать: порой спасёшь одного — потеряешь сотню. Мы здесь не для справедливости. Ударим по барьеру, британцы ослабнут, и может быть… МОЖЕТ БЫТЬ. Жители сами скинут ошейники. Если нет, останутся рабами навечно. Жизнь жестока, Ингрид.
— Может, и жестока, — смотрела она мне в глаза. — Но если мы победим, я лично освобожу первого же, кого увижу. И плевать на твою «реалистичность».
Вот это мне уже нравится. Злость — хорошее топливо, если направить в нужную сторону.
— Можешь и двух. В целом, я не против.
Фрея улыбнулась, разряжая обстановку:
— Вот это дух! А теперь давайте спустимся в таверну — поужинаем и послушаем, о чём болтают местные. И, капитан, постарайся не флиртовать с официантками. Мы же «семья». Договорились?
— Обещаю сдерживаться, — ухмыляюсь. — Но если там окажется британская офицерша с болтливым языком, попробую «случайно» споить её. Может что-то, да выужу когда буду развлекаться с ней в постели.
Ингрид закатила глаза:
— Ты слишком самоуверен.
— Спасибо, стараюсь. — и подмигиваю. — Идёмте, «семья». Миссия ждёт!
И не только она, хе-хе…
Глава 12
Спускаемся по скрипучей лестнице и проходим мимо толстяка-администратора в обеденный зал таверны.
Тут настоящий котёл. Дым от курительных трубок клубится под потолком, смешиваясь с паром от горячей еды. Пахнет жареной олениной, элем, и чем-то кисловатым. Погоди-ка… квашеная капуста? Точно! Надо же, всё-таки я был прав, что в этом городке проживают и коренные имперцы. В углу пьяный немец затянул песню на своём мотиве.
— Куда присядем? — спрашивает Ингрид.
— Просто иди за мной, — отвечаю ей, уже выбрав столик у окна.
Самая стратегическая позиция: видно весь зал, спиной к стене, до выхода три прыжка. Окно рядом. Паранойя? Да, но часто спасала мой зад в прошлом.
— Вот это у нас муж, да, Ингрид? — присаживается Фрея, когда я отодвинул ей стул.
Кто сказал, что имперцы, переодетые в северных варваров, не умеют проявлять манеры?
Отодвигаю стул и для Ингрид. Та благодарно кивает. Хватит выпендриваться, войди уже в роль жены! Нас же раскусят! В принципе, может мы молодожёны и всё ещё чувствуем некую неловкость друг перед другом? Такое же бывает? Не знаю. Сам я подобного не испытывал. У меня всегда было с женщинами просто: я хочу её и беру. Если не выходит, то беру другую. Всё. Неловкость проходит с годами. Уж кому как не мне об этом не знать. Столько пережитого за плечами. Возможно, лет так пятьдесят назад, я бы и мог чувствовать стыд, но не в своём возрасте.
Официантка подходит практически сразу — северянка, судя по бусам на шее, молодая, может, лет двадцать. Девчонка совсем, но глаза. Глаза усталые. Наверняка успела насмотреться всякого для её возраста. И… дерьмо. Клеймо на запястье. Выжженная витиеватая британская корона с инициалами.
— Что будете, господа? — голос у неё тихий, покорный. Научилась не высовываться.
Фрея тут же включает режим «болтливая торговка». Заказывает оленину, эль, ещё что-то с ягодным соусом. Между делом накинула ей парочку комплиментов, дабы расположить к нам. Затем мягко спросила:
— А что за господа там у камина? Такие важные, прям загляденье.
Девушка бледнеет. Бросает туда осторожный взгляд и ещё тише отвечает:
— Рыцари Красного Льва, сестрица. Из Нью-Норфолка. Лучше… лучше не смотрите в их сторону. Могут быть проблемы.
И торопливо уходит за заказом. А я как раз смотрю.
Охо-хо, вот это да.
Сканирую ауры и сдерживаю брови, дабы те не поползли кверху.
Их трое. Все в серых пальто с меховыми капюшонами и красными эмблемами в виде львов на груди.
По центру сидел блондин с волосами до плеч, уложенными так идеально, будто возит с собой личного цирюльника. Может, и возит. С этих аристократов станется. Но дело не в причёске. Аура вокруг него хоть и не активирована, но воздух всё равно искажается, как от жары. По крайней мере для моего духовного чувства. Магистр третьей ступени. Практически архимагистр. Что забыл такой монстр в этой заднице мира? Проездом в форт? Подобный мощный практик — перебор даже для усиления гарнизона. Тогда какова причина?
Рядом двое брюнеты. Оба магистры первой ступени. Пассивные ауры ровные, стабильные. Серьёзные солдаты. Орден Красных Львов значит? Слышал о них ещё на уроках в академии. Элитное подразделение британских практиков.
А какие манеры, надо же. Один помешивает эль серебряной ложечкой — в приграничной таверне, Карл! Второй развалился на стуле так, будто это трон, а он — наследный князь. Пальцы у всех троих унизаны перстнями, ни один не касается стола напрямую, салфетки подложены. Брезгуют. Забавные. Сидят в дыре, где местные жрут руками, а сами изображают светский приём. Самим хоть не смешно?
Фрея наклоняется к моему уху, изображая нежный поцелуй в щёку. И шепчет:
— Что скажешь, капитан? Я не чувствую их ранги…
Хорошо, что и англичане не чувствуют наши, благодаря артефактным браслетам, выданными нам полковником. Последняя разработка научного центра эфирологии. Правда понижают ощущение силы всего на два-три ранга, да и то не у всех. Архимагистру они точно не подойдут, хотя те сами, как я понял на примере генерала, умеют скрывать свои силы перед другими эфирщиками. Вот только от моего ядра подобное не скроешь. Ещё бы, такую питательную жрачку, хе-хе. Наоборот, чем сильнее практик, тем ярче я его чую. Что до этих рыцарей, то хоть они и погасили максимально свои ауры, но я слишком точно ощущаю их уровни.
— Выглядят опасными, — комментирую очевидное. — Расклад миссии может поменяться.
Логично, что теперь лезть в форт станет куда опаснее. Расчёт то был на одно сопротивление гарнизона, теперь же всё иначе. Даже если эта тройка в городке — единственные не званные гости, у нас всё равно могут быть проблемы.
— Красные Львы… — Ингрид стиснула зубы. Ого, вот это ненависть. Благо браслет гасит её эфирную ауру! — Это они вырезали племя Колючей Шерсти…
— Спокойно, «сестрица». — Накрыла Фрея её руку своей, дабы та не полезла резать их прямо сейчас. — Мы здесь подслушать, что болтают, помнишь?
Ингрид выдыхает и пытается расслабиться.
Начинаю обожать Фрею. Ходячее сисястое успокоительное.
Сам же усиливаю восприятие. Среди всеобщего шума и гогота, так как таверна полна, это по-настоящему тонкая работа, точь просунуть иголку в замочную скважину, не потревожив замок. Секунда надстройки. И вуаля. Слова долетают обрывками сквозь гул:
— … отряд в Сожжённом лесу уничтожен полностью…
— Блэквуд был тупицей…
О, дошли новости до начальства значит. Бывает. Пусть не расстраиваются, скоро будут новые, хе-х.
— … если это северяне, то они осмелели. Может перерасти в проблему…
— Милорд Элдрич, а если это имперцы?
Блондин Элдрич, как его назвал один из подручных, хмыкает, отпивая вино.
— Возможно и имперцы. Неважно. Разберёмся. Скоро прибудет гвардия с Аннабель…
Двое брюнетов переглянулись, при чём с опаской:
— Г-госпожа Аннабель? — спросил усатый.
— У тебя проблемы со слухом, Эдвард?
— Нет, милорд.
Элдрич цокнул и вырисовал пальцем какую-то загогулину от скуки, прокомментировав приезд высокопоставленной особы:
— На границе сгущаются тучи. Она приедет навести порядок. Вы сами знаете, каким образом.
— Надеюсь, — сглотнул второй с бакенбардами и бородавкой на носу, — нас отправят подальше на юг…
Дальше разговоры пошли о быте. О том, как сложно здесь без достойной выпивки и благородных дам, как скучно без балов и театральных постановок. И прочие невзгоды английских мужей. Немки для них страшнючие. Северянки — дикарки. Имперки — простушки. В общем, как я понял, любить им только друг друга, дабы не сгинуть в одиночестве. Гады.