— И правда! Сосунок же! Это твоя борода⁈ Вот умора! У тебя же борода накладная! — и он взглянул на Блэквуда. — Сэр Блэквуд, в очередной раз восхищаюсь вашей наблюдательностью.
Тот хмыкнул.
— Хватит болтовни, — звучит механический голос Абызовой. — Вы преграждаете путь. Уйдите или умрите.
— Как прямолинейно. Мне нравится, — Блэквуд достаёт эфирный клинок. Длинный, изящный, с гравировкой. — Что ж, леди, потанцуем? — и говорит своему напарнику. — Максвелл, на тебе мастера.
— Сэр Блэквуд! — осторожно обращается командир гвардейцев. — Будут ли какие-то указания⁈
— О, точно, совсем забыл про вас… — задумчиво произнёс тот…
Как в этот миг три горизонтальных золотых серпа сорвались с перчаток Абызовой. Параллельно друг другу, разрезая перед собой всё! В том числе и десяток подмастерьев.
Кра! Вжу!
Никто из них даже не успел среагировать, как оказались разрублены на три части.
БЗЗЗ!
Блэквуд остановил три серпа мечом, развеяв их техникой рассечения.
— О-о, неплохо, имперка, — ухмыльнулся он. — Но разве красиво прерывать чужой разговор?
— Заткнись и дерись, — механическим голосом отвечает Абызова и встаёт в невъ*бически крутую боевую позу.
Блэквуд больше не улыбается. Что-то смутило его в её позе. Но что? Рукопашный стиль? Или поток эфира в металлических перчатках? Они прям вибрировали! Как бы то ни было, он посерьёзнел и произнёс:
— Максвелл, разберись с мастерами как можно быстрее.
Тот нахмурился:
— Понял.
Абызова же шагнула в сторону, встав по центру коридора подземелья, прикрыв нас:
— Думаете, я позволю к ним добраться? Сейчас я ваш противник.
И бросается в атаку!
Неожиданно.
Резко.
Как пантера за добычей.
Вот только против неё не слабаки.
Блэквуд встречает её удар с грацией. Клинок сталкиваются с металлической перчаткой, высекая снопы искр. Наносит контр-удар. Несмертельный, а дабы проверить способности нашей шлемоголовой. В любом случае, у них завязался плотный бой. Британец не отпускает её из схватки, не давай ей отвлечься на Максвелла.
А рыжий, как послушный солдат, исполняющий приказ командира, уже шёл на меня с Ингрид. Две короткие сабли в руках. Резкий рывок, и он сократил со мной дистанцию, намереваясь отрубить сначала голову мне, а вторым движением Ингрид.
— Осторожно! — кричит Абызова.
— Не отвлекайся, имперка! — усмехается Блэквуд, нанося ей порез.
Сабля Максвелла должна снести мне пол черепа. Будь я мастером, так бы и произошло.
Однако, успеваю отклонить его первый же удар. И лезвие срезает пару волосин с башки. Отклоняю второй удар. Третий. Его комбинация оказывается провальной. Да, кинжалы против сабель не лучший расклад по дистанции. Но они не такие КОРОТКИЕ как говорила Ингрид! Так что справляюсь!
— К-КАК… — Дочь Хальвдана же, осознавшая, что мы оба ещё живы, трясёт головой и бросается в сторону, в попытке зайти Максвеллу в спину, но тот просто отмахивается, от чего эфирная волна отбрасывает её к стене.
— Не мешайся, детка! — ухмыляется он. — Мужчины разговаривают.
— Я тебе не детка! — та вскакивает, сплёвывая кровь.
А я пользуюсь происходящим. Бросаю нож ему в морду. Тот отбивается саблей, но второй нож уже летит низом, ему в пах.
— Грязный приём! — Максвелл едва отскакивает, как от кипятка.
— Ты ещё удивишься! — ухмыляюсь, формируя контур.
Абызова тем временем пытается пробить защиту Блэквуда. Удары быстры, точны, но старый магистр читает их.
— Уральская школа, если не ошибаюсь? — комментирует он, уклоняясь от атаки, которая разорвала бы на куски какого-нибудь мастера. — Мощь, напор. И никакого изящества! Посредственность!
Та не отвечает. Просто бьёт, бьёт, бьёт. Кулаки, локти, колени. Всё тело, как, чёрт дери, роботизированный организм.
И вдруг.
Финт!
Удар кулаком нашей уральской девочки оказывается отвлечением. Настоящая атака — эфирный дротик, выпущенный из-под локтя.
Блэквуд еле успевает отклонить башку. Дротик чиркает по щеке, оставляя кровавую борозду.
— О! — он касается пореза. — Давно я не получал ран. Похвально.
И его аура меняется. Резко. Только что была размеренной, как река, теперь же мощная, как водопад.
— Полагаю, пора заканчивать.
Следующий его удар меча Абызова не видит. Просто в один момент он мелькает там, а в следующий — клинок уже пробивает её защиту. Только шлем спасает от обезглавливания. Лезвие скользит по зеркальной поверхности, высекая сноп искр.
Абызова отскакивает от Блэквуда. Оглядывается на меня с Ингрид. Механический голос звучит напряжённо:
— Ещё живы… — она УДИВЛЕННА! Ну, её можно понять. Всё же два мастера первой ступени против магистра, как мухи против жабы. — Продержитесь ещё немного, Волков! Не лезьте на рожон!
Но Блэквуд атакует, не давая ей передышки:
— Не отвлекайтесь во время боя, леди! Это дурной тон! Я же говорил!
Та отбивается и они разрывают дистанцию.
А после происходит то, от чего Максвелл остановил свою очередную атаку, а я защитный контур.
Воздух вокруг Блэквуда и Абызовой начинает искажаться. И их эфир сгущается, принимая формы.
За спиной британца материализуется силуэт огромного чёрного ворона с растопыренными крыльями. Птица размером с лошадь, глаза горят синим, клюв хищно приоткрыт.
Аура-воплощение. Высший пилотаж у магистров.
Абызова не остаётся в долгу. За её спиной формируется… эм-м… золотой таракан? Нет, постой. Скорпион! Огромный, с клешнями и опасным хвостом. Уральская школа во всей красе. Говорят, аура у них особенно злобная, при том практичная.
Максвелл ухмыляется. Его аура также вспыхивает. За спиной показывается огненный кабан с горящими клыками. Зверюга фыркает паром эфира, роет копытом несуществующую землю.
Даже у Ингрид появляется воплощение, хоть и не такое яркое! Серебристая волчица! Поджарая и быстрая.
А у меня…
Стыдно признавать, но ни хрена.
— Что такое, малец? — усмехается Максвелл. — Не в настроении? Или ситуация слишком напряжённая?
Это он меня сейчас импотентом прозвал?
— А что? Ты так сильно хотел посмотреть? — усмехаюсь. — Старый извращенец!
Ингрид отводит взгляд. НЕ ДЕЛАЙ ТАК! Я ПРОСТО ЗАЩИЩАЮСЬ!
Нахрен эфир. Тянусь к иному источнику. Духовная энергия откликается, как старый друг. Знакомый озноб в глазах… Знаю. Они меняются. Радужка исчезает. Остаются только чёрные провалы. Бездонные колодцы, в которых утонула ни одна душа.
Так. Палево же. Надо замаскироваться.
Накладываю поверх технику подводного зрения. Синие огоньки вспыхивают в глазницах, скрыв всё лишнее.
— Ингрид, встань подальше, — говорю, не оборачиваясь.
— Ты спятил⁈ Он же с аурой-воплощением и теперь на порядок сильней!
Усмехаюсь, перехватывая кинжал обратным хватом:
— Я сражался со Свартбьёрном, забыла?
И исчезаю.
Прямо на её глазах.
Телепортация? Невидимость? Нет. Просто скорость, усиленная духовной энергией до предела моих нынешних способностей.
Максвелл успевает среагировать лишь в последний момент. Его сабля взлетает в отчаянном блоке, но мой кинжал уже скользит меж его защиты. Остриё клинка входит в плоть у ключицы, дырявя на ладонь вглубь.
— Ааргх! — рыжий отшатывается.
Выдёргиваю кинжал. Блокирую его ответный удар сабли. Гашу инерцию смещением назад. В тот же миг выхватываю одну из игл. Бросок. Резко, небрежно. Ему в глаз.
Максвелл дёргает головой. Игла проходит рядом с глазницей и с мерзким чпоком входит в ухо, втыкаясь шейную мышцу.
— СУКА-А-А! — британец взревел, хватаясь за ухо. Кровь текёт между пальцев. — Грёбаный молокосос! На куски порву!
И аура вокруг него вспыхивает как костёр. Кабан за спиной взвизгивает и бросается вперёд вместе с хозяином. Сам воздух трещит от избытка эфира.
Ну вот, разозлил его. Всего-то нужно было сделать пару дырок.
Магистр, брызжа слюной, атакует слишком яростно, слишком прямо, без прежней расчётливости. Сабли как две серебряные молнии, сыпят удары градом. Отступаю, блокируя их и уклоняясь.
Тон! Дзон! Дзвын!
Металл звенит. Эфир жужжит.
— Стоять, сучёныш! — рыжий пытается зажать меня в угол. — Будешь прыгать как блоха⁈
— А что, неудобно⁈ — ныряю под горизонтальный взмах. — Привык со столбами работать⁈
— Урррод!
Провокация срабатывает. Он ещё больше звереет, техника фехтования сбоит.
Резкий выпад с его стороны. Отбиваю и тут же контратакую по его запястью. Сразу же тычком ему в бочину. Камзол продырявлен, как и плоть. Неглубоко, но кровь проступает.
Отпрыгиваю и смотрю на свой кинжал в крови.
— Ой, а что это? Кабанчика подрезали? — и перевожу взгляд на обескураженного, но кабздецки раздражённого Максвелла.
Сбоку раздаётся звон металла, вскрики. Абызова всё ещё сражается против Блэквуда. Ингрид пытается ей помочь, но её дальнобойные техники слишком слабы против магистра.
Ладно, хватит играть. Время показать британцам, почему меня называют «Ненормальным практиком».
— И как так вышло… мастер ранил магистра… — произношу с иронией. — Что скажешь, сэр как тебя там?
— Уёбок… — шипит Максвелл.
— Сэр Уёбок, значит, — ухмыляюсь. — Всегда считал английские имена странными. Вашу королеву, кстати, как кличут? Не членососка?
Это был предел. Грань, которую не выдержит ни один офицер Британии. Слабое место в общем.
Максвелл зарычал, как демон, и бросился в атаку, как бешенная собака, не замечая ничего вокруг. Эх. Понимаю, моя насмешка над его раной лишь подстегнула озвученную провокацию. Двойной эффект за каких-то десять секунд. Но именно это мне и нужно. Разъярённый зверь. Его отчаяние. Ими так удобно управлять.
— Попался! — рычит он.
Его сабля свистит слишком близко. Вот только он даже не догадывался, что попался отнюдь не я.
Ухожу от его удара, одновременно с этим завершая формацию контура, что всё время плёл свободной рукой за своей спиной. А ведь он из-за ярости даже не обратил внимания. Вот что делает с людьми гнев.