Она подошла ближе и взяла дорогой «Никон» в руки. Почему бы и не взглянуть на снимки? Вдруг они что подскажут? Нэнси быстро нашла провод в верхнем ящике стола и забежала в ближайшую комнату с компьютером. Она понимала, что не имеет права смотреть на фотографии Мика, но он наверняка дал бы добро. Ведь это все ради того, чтобы очистить его доброе имя!
Нэнси подключила камеру и подождала, пока фотографии загрузятся, а затем распечатала их все.
Она разложила фотографии на столе и внимательно изучила каждый кадр в поисках улик. Снимки выглядели очень художественно. Интересный контраст света и тени, случайные прохожие в интересном сочетании с фоном… эти работы сильно отличались от коммерческих портретов для «Молнии». Очевидно, у Мика был талант к обоим жанрам.
Однако что Нэнси могла из них извлечь? Она в отчаянии закусила губу. Других зацепок у нее не было. Ей ничего не оставалось, кроме как еще раз внимательно все осмотреть.
Нэнси вгляделась в фотографию газетного ларька. Пока очевидно было только одно: Мик прекрасно владел камерой. Ларек получился ярким и четким. Нэнси легко различила свежие газеты с проставленной на них датой, надпись на соседнем дорожном знаке. Даже тени вышли на удивление хорошо.
Вдруг Нэнси осознала, что эта фотография может обеспечить Мику алиби, и еще раз подметила важные детали. Дорожный указатель подсказывал, где именно находился Мик, газеты сообщали дату – осталось только установить время, в которое был сделан снимок.
Мик утверждал, что во время нападения гулял по улице со своей камерой, и это доказывали тени – по их длине можно было прикинуть, насколько высоко светит солнце в небе. Получалось, что газетный ларек он сфотографировал примерно в два часа дня.
Нэнси взглянула на часы. Без четверти два. Время как раз подходящее. Если прямо сейчас поймать такси, можно доехать до этого ларька минут за двадцать. Нэнси схватила фотографию и выбежала из офиса, но не забыла перед уходом снова включить сигнализацию.
На перекрестке у дорожного знака стоял всего один ларек, и Нэнси не пришлось гадать, где именно была сделана фотография. Она выскочила из такси, захлопнула за собой дверь и проверила время. Два ноль пять. Отлично. На Ивонну напали в два десять.
На снимке тень от дорожного указателя только-только доходила до края ларька. Нэнси подняла взгляд, и перед ней предстала точно такая же картина. Тени совпадали!
Она издала победный крик. Ей удалось раздобыть алиби! В пятницу в два дня Мик был слишком далеко от офиса издательства. Он ни за что не успел бы добраться до кабинета Ивонны за пять минут. И ведь он даже не пытался использовать этот снимок, чтобы доказать свою невиновность. А значит, это точно не подделка.
А еще это значит, что расследование не окончено. И в каком направлении ей теперь двигаться? Очевидно, преступник хотел перевести подозрения на Мика и в самом деле подложил ему пистолет. Но кто тогда стрелял в Ивонну? Дэвид? Другой сотрудник «Медиакорпа»? Или кто-то другой, кто питает лютую ненависть к Мику и Ивонне?
Нэнси поняла, что наступил ее самый нелюбимый этап в расследовании. Ей оставалось только ждать, пока преступник сделает свой ход. А если потенциальный убийца узнает, что она сняла подозрения с Мика… вполне возможно, что он направит свой гнев на нее.
Глава двенадцатая
– Нэнси, сколько можно таскаться в Чикаго на электричке? – строго спросила Бесс. – Зачем тебе эти старые вонючие поезда, когда есть твой замечательный голубой «мустанг»?
– Вот сделают из Уиллис-тауэр самый высокий гараж в мире, и поеду на «мустанге», – с улыбкой ответила Нэнси. – Ты не представляешь, как сложно там найти место для парковки.
– О, – мечтательно протянула Бесс, – но как было бы чудесно кататься по дороге в красивом автомобиле, когда ветер развевает волосы, а солнце греет кожу…
– Ну хватит, что ты как в рекламе, – съязвила Джордж.
Нэнси хихикнула.
– Что это я слышу? Самая угрюмая и несчастная сыщица на свете – и вдруг смеется? – подтрунила над ней Джордж. – Значит, чувство юмора еще не растеряла?
Нэнси виновато улыбнулась.
– Извините, девчонки. Наверное, сейчас со мной скучно. Просто Нэд…
– Так, стой. Не говори ничего, – приказала Джордж. – Мы понимаем, что тебе плохо. И всегда готовы поддержать. На то и нужны лучшие подруги! Думаешь, мы только из-за того черного платья решили поехать с тобой в Чикаго?
– Вообще-то платье – серьезная причина, – вмешалась Бесс. – Оно мне просто необходимо, а в том магазине не принимают карточки!
Нэнси улыбнулась.
– Неважно, зачем вы поехали. Я просто рада, что вы со мной.
Она откинулась на спинку сиденья, слушая звук колес. Ей было страшно возвращаться в «Молнию». Сегодня Мик должен снова выйти на работу. Нэнси уже показала фотографию газетного ларька детективу Грэму и все ему объяснила. Не прошло и пятнадцати минут, как Мика выпустили на свободу. Но хорошо ли его встретят в издательстве? И как поведет себя Ивонна? Вряд ли она спокойно это воспримет.
И все сотрудники теперь знали о том, что Нэнси – детектив и, скорее всего, шпионка Ивонны. После этого к ней точно начнут относиться в сто раз холоднее.
А еще она увидит Нэда и Сондру. Нэд все выходные пытался до нее дозвониться, а в воскресенье передал через Ханну спасибо за то, что Нэнси сняла подозрения с Мика, и обещал прийти в офис в понедельник. Все-таки его не разоблачили перед всеми! Он сказал, что обязательно поделится любыми уликами и наводками, которые ему удастся раздобыть. И что он скучает по Нэнси и надеется, что между ними все образуется.
«Нет уж», – подумала Нэнси. Честно говоря, она не ожидала от сегодняшнего дня ничего хорошего. Радовало только то, что подруги составили ей компанию в утренней поездке.
– Даже не знаю, что со мной будет, – честно сказала она. – Я либо провалюсь сквозь землю, когда увижу Нэда, либо врежу ему как следует.
– Он правда ужасно поступил, – поддержала ее Бесс.
– Но почему? – спросила Джордж. – Нэд всегда был от тебя без ума, Нэн. Ни на кого больше не смотрел. Что с ним случилось?
Нэнси вздохнула.
– Наверное, тут есть и моя вина. Ему кажется, что я его не ценю. Все время уделяю работе, и на него ни минутки свободной не остается. Я же отказалась ехать с ним на озеро из-за расследования в «Молнии», и его это сильно задело. Но мы столько лет встречаемся, и… и я страшно по нему скучаю.
– Ну-ну, не переживай, – сказала Джордж. – Либо он опомнится и прибежит обратно, либо он тот еще мерзавец и не стоит твоих слез!
– Точно, – согласилась Бесс.
Нэнси мрачно уставилась на грязный пол вагона. Либо она сделает вид, будто ненавидит Нэда, либо признается, что любит и скучает по нему. Так или иначе, ей будет очень тяжело и неловко!
Вскоре они прибыли в Чикаго, и Нэнси поцеловала подруг на прощание.
– Хочешь, вечером вместе поедем обратно? – предложила Бесс.
– Хотелось бы, но не знаю, когда освобожусь, – честно ответила Нэнси. – Увидимся в Ривер-Хайтс.
– Хорошо, – сказала Бесс и еще раз ее обняла. – Удачи!
– И будь осторожна, – посоветовала Джордж.
В метро Нэнси думала о том, как ей повезло с подругами. Уж точно больше, чем с парнем!
Однако постепенно мысли о расследовании вытеснили романтические переживания. Все-таки в офисе «Молнии» ее поджидал возможный убийца, который теперь вполне мог нацелиться на саму Нэнси. И выведать какую-либо информацию ей вряд ли удастся.
Нэнси чувствовала себя первопроходцем. Ей предстояло шагнуть в неизвестность, и она не знала, чего ожидать. Оставалось только сделать этот шаг и надеяться на лучшее.
Нэнси сразу почувствовала, как накалилась атмосфера, когда она вошла в приемную. Две девушки, проходившие мимо, даже остановились и нахально на нее уставились. Нэнси вздохнула.
Она решила притвориться, будто все нормально, и широко улыбнулась.
– Привет, Скотт. Как дела?
– Зачем ты пришла? – резко спросил он. Нэнси растерялась. От него она точно не ожидала такого холодного приема.
– Я… я здесь работаю. Расследую покушение на убийство, чтобы уберечь Ивонну, – твердо произнесла Нэнси, собравшись с духом, и чуть мягче добавила: – Разве это так плохо?
Скотт смущенно перевел взгляд на пустой экран компьютера и пробормотал:
– Нет, но плохо то, что ты работаешь на Ивонну. Я много неприятного о ней наговорил и теперь боюсь потерять работу.
– Я не доношу на тех, кто здесь работает. Меня не для того наняли.
– Хотелось бы в это верить, – проворчал Скотт. Нэнси вдруг заметила, что вид у него напуганный. Интересно, как же тогда отреагируют остальные? Ох, свернуть бы Бренде Карлтон шею! Опять она все испортила!
– Мик хочет тебя видеть, – добавил Скотт. – И Ивонна тоже. Он в студии, а она у себя в кабинете.
– Спасибо, – ответила Нэнси и уже отвернулась, когда Скотт ее окликнул:
– Ой, еще кое-что! Вот, от Сондры.
Он вытянул руку с запиской, и Нэнси нахмурилась. Что ей нужно? Она отошла от стола и развернула бумажку.
Дорогая Нэнси,
Как я могу отблагодарить тебя за то, что ты помогла моему брату? Прости за все гадости, которые я тебе наговорила. Может, мир?
Нэнси сердито ее смяла и бросила в урну. Про Нэда Сондра ничего не написала.
Она медленно направилась по коридору в направлении студии. Нэнси догадывалась, что там будет много сотрудников, и, судя по реакции Скотта, они вряд ли примут ее с распростертыми объятиями. Хотя оттягивать, наверное, все равно смысла не было.
Она сразу заметила Нэда и Сондру и отвела взгляд. А остальные и не подумали с ней здороваться. Но тут Мик повернулся к двери и воскликнул:
– Нэнси!
Все бросил, подбежал к ней и заключил в медвежьи объятия.
Его поведение сильно смутило Нэнси. Они же вовсе не были добрыми друзьями. Казалось, в «Молнии» все перевернулось с ног на голову. Бывшие друзья не хотели с ней знаться, а те, кто раньше не доверял Нэнси, резко поменяли свое отношение.