Я в своей практике не встречала детей, которые не говорили, но естественно знала, что такое случается. У себя дома я бы обследовала ребёнка и отправила семью к психотерапевту, а тут, как я понимаю, нет таких специалистов. Лишь загадочные менталисты, которые делают внушение. Но принесёт ли ментальное насилие над психикой пользу?
— Вы показывали Луку целителям?
— Зачем? — удивлённо посмотрел на меня Хенрик. — Он здоров, хорошо ест. С ним всё в порядке.
— Может, Лука не может говорить потому, что ему что-то повредили во время той драки?
Хенрик смотрел на меня, как будто увидел первый раз. Артефакт мерно гудел, заполняя зал голубоватым свечением.
— Думаешь, надо показать целителю?
— Для начала. Потом что-нибудь придумаем.
Дед пожал плечом и снова протёр барную стойку. Остаток вечера мы провели в тишине. Я старалась вспомнить всё, что нам рассказывали в университете и на курсах про детей, которые резко замолчали. Конечно, мне предстоит сложное дело, но другого выхода нет. Кто кроме меня сможет помочь мальчику?
Спать легла я вовремя, и от усталости заснула быстро. Под утро мне приснился огромный чёрный дракон, который ломился в моё окно. Сердце тревожно билось, напоминая, что мой муж не оставит меня в покое. Я должна к нему вернуться. Встав с кровати, увидела, что в окошко стучала ветка клёна. Сильный ветер колыхал деревья, разметая снег, наваливший за ночь.
Вздохнув, я начала готовиться к новому дню. Помогу Луке и пойду к своему мужу. Не могу больше жить в страхе.
45 глава
Как оказалось, проснулась я самой первой. Не теряя времени даром, не стала бездельничать, приготовила завтрак. Простые отработанные действия отвлекали от тревожных мыслей о моём муже и связанных с ним мрачных фантазий. Когда Агата с Лукой спустились в кухню, то на столе их уже ждала ароматная каша с тыквой, травяной чай, мясо, порезанное дольками для бутербродов и сыр.
— Доброе утро, — улыбнулась я детям. — Как спалось?
Взъерошенный, ещё до конца не проснувшийся мальчуган хмуро посмотрел на меня, кивнул и, быстро проскользнув мимо, сел в уголок на самый краешек стула.
— Хорошо спалось, — ответила девушка, присаживаясь рядом с братом. Агата погладила его по сгорбленной спине и мальчик, взглянув на сестру, расправил плечи. — Ты зря встала так рано, надо было отдыхать, а то опять до вечера будешь работать, я бы сама Луку в школу отправила.
Агата умничка. Чувствует брата. Тактильный контакт ему необходим, чтобы снять мышечный тонус. А вот мне к нему пока прикасаться не стоит. Не примет и зажмётся ещё больше. Потом, когда ребёнок привыкнет ко мне, мы подружимся, он первый проявит инициативу, тогда можно будет и волосы ему взъерошить и приобнять.
— Всё равно проснулась, — улыбнулась я девушке и подмигнула мальчику. — Чего лежать, баклуши бить?
Я не стала добавлять, что помимо завтрака готовилась к беседе с Леонардом и Рори, которые вскоре должны пожаловать на примирительную встречу. Очень хорошо, что Лука уйдёт в школу. Боюсь, что встреча мальчика с Бошеном может пойти не по плану и навредит ребёнку. Леонард, конечно, осознал свою ошибку, но если рядом будет Рори, который считает себя хозяином города, может взорваться. А демонстрация мужской агрессии при раненом ребёнке нам ни к чему.
Мальчишка взял ложку и стал ковырять кашу. Я внимательно следила за тем, чтобы ребёнок позавтракал, делая вид, что занята готовкой еды для клиентов таверны. Мальчик съел пару ложек пшёнки и запил завтрак травяным чаем. Чай я заварила не простой, а успокаивающий на основе ромашки, мяты, мелиссы и магии. Рецепт нашла в записях Ерсэль, которые мне показывала Агата. Если ребёнок молчит, однозначно уровень его тревожности повышен, и моя задача его снять. Да и по поведению видно, что ребёнку неспокойно. Волшебный чай мне в помощь. Да и Агате он не помешает, чтобы не накручивала себя из-за брата.
Девушка внимательно следила за Лукой, не забывая при этом подавать пример, как надо есть.
— Лука, тебе нравится каша? — мягко спросила я, присаживаясь напротив мальчика. — Завтра сварить ещё?
Ребенок не по-детски серьёзно посмотрел на меня. Агата затаила дыхание. Лука кивнул и, поколупавшись ложкой в каше, съел ещё немного.
— Хорошо. — Улыбнулась я мальчику. — Какую кашу сварить: пшённую, рисовую или ячневую?
Я, конечно, не ждала, что мальчик ответит, хотела наладить взаимодействие хотя бы на бытовом уровне. Девушка замерла и во все глаза смотрела на брата, который, не отрываясь от трапезы, поднял руку и показал два пальца.
Надо же, какой догадливый оказался. Сообщил, что хочет рисовую кашу.
— В кашу можно добавить ягоды, орехи и мёд. Тебе добавить?
Лука резко выпрямился, посмотрел на меня и, отодвинув тарелку от себя с недоеденной кашей, встал из-за стола. Поел хотя бы немного. Уже хорошо. Агата тоже отодвинула от себя тарелку и с испугом взглянув на меня, тоже встала.
— Мы пойдём в школу собираться, — сказала девочка. — Я потом приду, тебе помогу.
— Не надо. Сегодня Вилда придёт. Мы справимся.
В кухню спустился Хенрик, он проводил настороженным взглядом детей, которые, поздоровавшись с ним, стали подниматься наверх.
— Заговорил? — с надеждой спросил старик, садясь во главе стола.
Я поставила перед Хенриком тарелку с кашей и кружку с успокаивающим чаем. Ему тоже нужно успокоиться, а то начнёт заниматься самоедством, а это чувство известно куда может его привести. Итак, вон, круги под глазами. Не спал, поди, ночью.
46 глава
Хозяин таверны хмуро посмотрел на тарелки, которые оставили Агата с Лукой и недовольно поджал губы. Каша была недоедена.
— Лука поел совсем немного, но это тоже хорошо.
Хенрик грустно помотал головой и принялся за еду. У меня сердце сжалось. Я убрала посуду со стола и села перед дедом.
— Мы всё исправим, — стала я успокаивать старика, заглядывая ему в глаза.
— Что у него там в голове творится? — вздохнул Хенрик. — Хоть бы слово сказал! Ладно бы он шкодил, не слушался, лез куда не просят, а то молчит!
Послышался топот ног, дети спускались с лестницы. Мы с Хенриком оба замолчали. Дед взял в руки ложку и стал есть кашу. Я встала и пошла очищать посуду.
— Я провожу Луку в школу? — спросила Агата остановившись у выхода.
Хенрик махнул рукой, мол идите уже. Сам же даже не поднял взгляда на детей. Лука серьёзно смотрел на деда. Весь скукоженный, поджал губы и напрягся.
— Идите. — Сделала я шаг к детям. — Вечером, когда придёте, я научу вас играть в интересную игру.
Я подмигнула Луке, который смотрел на меня с равнодушием.
Если хочешь завоевать авторитет у ребёнка, поиграй с ним. К тому же играя, можно узнать о характере человека намного больше, чем из простой беседы. В пылу азарта никто не следит за своим поведением, в игре даже взрослые не прячут свою сущность. Можно увидеть кто будет обманывать, когда проигрывает, а кто хлюздит и обвиняет всех вокруг кроме себя. Да и сам факт умеет ли проигрывать человек может многое о нём рассказать. Поэтому однозначно, мне нужно поиграть с Лукой.
Мальчик поднял на меня заинтересованный взгляд.
— Игру? — удивилась Агата.
Я посмотрела на неё. Девушка, как наседка стояла рядом с братом и поглаживала его по спине.
— Ну а что все дети любят играть, а вы что не любите?
— Но я уже не ребенок, — надула губы девушка.
— Ты нет. А Лука любит играть, неужели ты не хочешь сделать приятное брату и вместе провести с ним время?
Мальчик смотрел на меня не отрывая взгляда. Его серьёзные глаза так и кричали: “ Откуда ты знаешь, что мне нравится, а что нет?” Агата хмыкнула, посмотрела на Луку и спросила:
— Ты любишь играть?
Мальчик посмотрел на сестру, лицо его сразу просветлело. Он утвердительно кивнул, развернулся и пошёл на выход. Девушка юркнула за ним. Как только дверь за детьми закрылась, я повернулась к Хенрику, который мрачно отвернувшись к окну жевал краюшку хлеба.
Я подошла к столу и села перед Хенриком.
— Дядюшка, знаете, что самое главное для детей в воспитании?
Дед посмотрел на меня, в глазах его плескалась боль.
— Чтобы были сыты, одеты и защищены от злых людей.
— Не только. Самое главное, чтобы ребёнок чувствовал себя любимым. Что бы не случилось, он должен знать, что у него есть взрослый, который примет его в любой ситуации. Даже если он будет плохо учиться, пакостить, вляпается в неприятности, ему откажут ноги или …
— Он будет молчать, — скептически закончил за меня Хенрик. — Я люблю Луку всем сердцем. Маленького я держал его в своих руках. Он улыбался, звонко хохотал, когда я подкидывал его вверх, а теперь молчит, и я не могу на это смотреть спокойно.
Плечи старика напряглись и он тяжело вздохнул.
— Хенрик, чувствует ли Лука твою любовь? Вот сейчас, как думаешь, что он подумал?
Дед опустил руки на стол и поник головой.
— Я не знаю, что делать, Хелени.
Хенрик пронзительно на меня взглянул, там читалось огромное чувство вины.
— Для начала нужно сделать так, чтобы Луке было хорошо и спокойно дома, а значит, нужно проявлять к нему любовь. Помогать ему, говорить ласковые слова, обнимать, хвалить, проводить с ним время. — Я пододвинула к Хенрику волшебный успокаивающий чай.
Тот, не поднимая взгляда, взял кружку и махом его выпил, затем, встал.
— Понятно. Посмотрим, поможет ли это.
Хенрик решительным шагом направился в зал таверны.
47 глава
Как говорила моя мама в детстве: из своего мозга информацию не достанешь и другому в голову не вложишь. Правда, она говорила это немного в другой форме, тем не менее, смысл тот же.
Хенрик действительно любит внука, но боль не позволяет ему увидеть, как он ранит мальчика, когда вот так, едва увидев ребенка утром, отворачивается от него, не сказав ни одного доброго слова.
Ладно. С этим ещё поработаю.
Пока убирала стол после завтрака, подошла Вилда.