Я поднимаю глаза, неторопливо пережёвывая.
— Конечно. Вкус победы всегда лучше на сытый желудок.
Она напрягается, но тут же улыбается — натянуто, как струна, готовая лопнуть.
— Глупо, Ирис, — Атертон накладывает себе гарнир. — Хочешь, подадим запрос в Совет? Пусть пришлют тебе бумагу, что крепость теперь по праву моя? Наш брак в силе. По закону ты моя собственность, как и эта крепость. Я просто позволяю тебе сидеть во главе стола.
— Правда? — я делаю глоток, давая себе несколько секунд на оценку ситуации. — Тогда скажи, Атертон, если всё по закону принадлежит тебе, почему крепость не слушает твоих приказов?
Генерал щурится, словно оценивает мои слова. Хорошо. Значит, я всё ещё могу заставить его сомневаться.
Во мне вспыхивает решимость. Эдриан верил в меня. Он отдал свою жизнь, чтобы защитить меня, и теперь мой долг — не уступить.
Кэтрин ставит бокал на стол чуть громче, чем нужно.
— Прекрати, Ирис, — цедит Атертон. — Эти угрозы ни к чему.
Я беру хлеб, макаю его в соус и небрежно отвечаю:
— Угрозы? А ты правда уверен, что стены не обрушатся именно в тот момент, когда решишь заявить свои права?
Атертон раздражённо морщит лоб, но голос его остаётся спокойным:
— Я позволяю тебе отдавать распоряжения и всего лишь. Вспомни, родная, раньше ты всегда подчинялась моей воле. Я не желаю тебе зла, просто вернул твою магию. Раньше…
— Раньше, — перебива, — я думала, что у меня хороший вкус в мужчинах. Как видишь, ошибалась.
Генерал сжимает челюсти, но молчит.
Кэтрин кладёт вилку на тарелку и складывает руки на груди.
— Давай говорить честно, Ирис. — Её улыбка маскирует самодовольство. — Ты здесь лишь потому, что я так захотела. Повезло тебе. Но удача — такая капризная вещь…
Я поднимаю бокал с элем.
— Ты права, Кэтрин. Удача — вещь капризная. Жаль, что у тебя её не хватило, чтобы добраться до Источника первой.
Делаю глоток, смакуя терпкий привкус напитка, и замечаю, как Кэтрин сжимает губы.
— Не заговаривайся, Ирис. — Её голос чуть дрожит от злости.
Смотрю на неё поверх бокала и понимаю: я не сломаюсь. Ради Эдриана, ради себя, ради тех, кто ещё верит в меня.
— О, я только начала. — Я ставлю бокал, наслаждаясь их напряжением.
Тишина становится почти невыносимой.
— Что-то вы притихли. Неужели эль показался вам слишком горьким?
Кэтрин молчит. Пальцы её дрожат, хотя она отчаянно старается скрыть это. Ногти с силой впиваются в ножку бокала, и вдруг — с резким движением — она переворачивает его.
Эль выплёскивается на стол, растекаясь по скатерти янтарным пятном.
— Там яд! — Её голос звучит резко, почти хрипло.
Я лениво поднимаю бровь, наблюдая за сценой.
— Ты правда так боишься меня?
Кэтрин вскакивает, её лицо бледнеет.
— Сумасшедшая! — шипит она. — Думаешь, я позволю тебе…
Она не договаривает — резко разворачивается и выбегает из зала, оставляя за собой аромат пряного парфюма и скомканную скатерть, пропитанную элем.
— Тоже убежишь? Или снова попытаешься доказать мне, что я твоя собственность?
Атертон медлит. Его взгляд замирает на перевёрнутом бокале, потом на моём лице. Генерал открывает рот, будто хочет что-то сказать, но передумывает. Он медленно отодвигает бокал опасаясь.
— Тебе стоит быть осторожнее, родная, — тихо говорит он. — Сегодня ты празднуешь. Завтра можешь оказаться в подземелье крепости.
Я наклоняю голову.
— Не уверена, что ты понял, Атертон. Это мой замок. И если кто-то окажется в подземелье, то явно не я.
Он сжимает челюсти, но не спорит. Медленно поднимается, проводит рукой по плечу, будто смахивает невидимую пыль, и, не бросая больше ни слова, уходит следом за Кэтрин.
В столовой на мгновение воцаряется абсолютная тишина. И здесь раздаётся громкий звук.
Я дёргаюсь, переводя взгляд. Только теперь замечаю Ривза — я даже не слышала, когда он вошёл, а он, похоже, стоял у окна уже давно, наблюдая за сценой. Дракон лениво хлопает в ладоши.
— Мне начинает нравиться, как ты ведёшь дела. Наконец-то показываешь зубки, — протягивает Ривз с нескрываемым удовольствием.
Я фыркаю и беру бокал, чуть наклоняю, наблюдая, как остатки эля скользят по стеклу.
— Думаешь, мне раньше нечем было кусаться?
Ривз наклоняет голову набок, разглядывая меня с неприкрытым интересом.
— О нет, Ири, — его голос звучит мёдом, но глаза сверкают острее, чем лезвие кинжала. — Просто раньше ты кусалась из страха. А теперь — из удовольствия. Как настоящая драконорожденная.
Я только усмехаюсь, поднося бокал к губам.
107. Почти конец
— Я хочу решить проблему с водой в крепости. Поможешь? — говорю оставляя бокал.
Ривз двигается медленно, плавно, словно хищник, выслеживающий добычу. Он подходит ближе, обходя угол стола и останавливается рядом, чуть за моей спиной.
Одна ладонь ложится на стол, вторая — на спинку моего стула. Дерево поскрипывает под его весом.
— А ты действительно этого хочешь?
Я не двигаюсь, не поднимаю глаз. Пульс отбивает гулкую дробь в ушах. Всегда так, когда он рядом.
— Очень, — признаюсь. — Если очистить источник, крепость перестанет зависеть от поставок воды. Это снизит расходы, а ещё — откроет возможность продавать воду в соседний регион. Она повышает концентрацию, а значит, её ценность возрастёт. Но мастерам, которые решат переселиться в Двенадцатый, вода должна достаться без наценки.
Ривз изучает меня взглядом, останавливаясь на губах. Его дыхание касается моей кожи, вызывая дрожь. Слишком близко. Слишком опасно.
— Ты говоришь, как настоящая хозяйка крепости.
Я заставляю себя поднять голову и выдержать его взгляд.
— Пока еще не хозяйка. Всего лишь служанка, — напоминаю, хотя мои слова звучат слабее, чем хотелось бы.
Он усмехается, отстраняясь, но в глазах сверкает тот самый хищный блеск, от которого у меня по спине пробегают мурашки.
— Служанка с амбициями, — поправляет он. — Хорошо. Если ты действительно этого хочешь, нам придётся начать с изучения самого источника. Черная вода в колодцах не просто так. Кто-то или что-то её отравляет.
— Думаешь, источник проклят?
— Возможно. Или кто-то вмешался в его структуру. — Ривз поворачивается к окну, задумчиво постукивая пальцами по столу. — Вопрос в другом: ты готова?
— Готова к чему?
Его взгляд становится жёстче.
— Спуститься вниз и увидеть, с чем мы имеем дело. Ты заметила трубки от камня? Они ведь куда-то ведут.
Киваю. Да, я тоже об этом думала. Тогда, когда впервые увидела тот артефакт. Мне кажется, что основатель крепости создал его, чтобы решить проблему с водой, но что-то пошло не так. Нужно вернуться и ещё раз всё осмотреть. Вопрос только — как попасть обратно? В прошлый раз я оказалась там случайно — благодаря Ривзу.
— Вход есть рядом с крепостью, — добавляет он, словно читая мои мысли. — Я покажу.
Хмурюсь. Всё это звучит логично, но мне кажется, что один из входов скрыт в обсерватории. По крайней мере, когда мы с Лианой убирались там, у меня было странное ощущение.
— Не сейчас, — твёрдо говорю я. — Сначала разберёмся с дозорными.
Ривз кивает, но я чувствую, как что-то меняется в его настроении.
Он не двигается.
— Боишься? — тихий голос, почти шёпот, но я слышу в нём вызов.
Улыбаюсь, хотя внутри всё сжимается от тревоги. Ривз спрашивает вовсе не об артефакте, а о моих чувствах.
— Должна?
Он медленно наклоняется ещё ниже, так, что между нами остаётся лишь тонкая полоска воздуха. Я ощущаю тепло, слышу ровное, чуть замедленное дыхание.
— Должна, — повторяет Ривз, но уже шёпотом.
На какой-то миг я почти позволяю себе забыться. Почти. Это слишком просто, слишком соблазнительно — поддаться ощущению его близости. Позволить ему стереть эту грань, которую теперь мне так хотелось удержать.
Я резко поднимаюсь, заставляя его убрать руки.
— Ночью. Я заберу тебя через окно.
Спешу к двери, чувствуя, как его взгляд скользит по моей спине. Уже на пороге всё же оборачиваюсь.
— Ладно…
Его губы чуть трогает усмешка, но он ничего не говорит.
Проклятый Ривз! В коридоре я почти бегу. Сердце колотится, а лицо пылает. Дозорные следуют за мной, словно псы, не отставая ни на шаг.
Первым делом проверяю Райли — она вместе с Мури лепит пирожки. На деревянном столе рассыпана мука, тесто мягкими комками лежит в глубокой миске. Я не вмешиваюсь, просто стою в стороне и наблюдаю.
Мури смеётся. Её щёки перепачканы мукой, а кончики волос сбились в лёгкие кудряшки от пара, поднимающегося из печи. Райли хлопает в ладоши, когда ей удаётся вылепить аккуратный полумесяц, и сразу же тянется к следующему кусочку.
На миг я позволяю себе забыть о тревогах. Здесь, на кухне, всё кажется простым и тёплым. Выхожу и направляюсь к храму. В воздухе витает запах свежего хлеба и золы — крепость живёт своей жизнью, несмотря на смерть, и теперь это мой долг — следить, чтобы всё продолжало работать.
В храме меня встречает старший жрец — высокий, худощавый мужчина с тонкими чертами лица. Его одежда глубокого небесного цвета, а на рукавах вышиты золотые руны.
— Вы пришли обсудить погребение? — спрашивает он, завидев меня.
— Есть одна сложность. — Я киваю, сжимая пальцы в кулак.
Жрец склоняет голову, его взгляд становится внимательнее.
— Тело лиорда Эдриана… его забрал доктор. Для исследований.
Он хмурится.
— Это… было ожидаемо. Маги, особенно погибшие неестественной смертью, часто становятся объектом изучения. Когда лиорда вернут?
— Не знаю… следующей ночью… — хмурюсь, припоминая. Я это слышала от шептавшихся горничных.
— Тогда нам стоит использовать это время, чтобы подготовиться. Я дам вам список. Нужно будет достать ритуальные масла и серебряные нити, выбрать место погребения и организовать последний завтрак. Если тело привезут ночью, предать земле его можно будет на рассвете.