А потом — его губы. Тёплые. Требовательные. Он не просит разрешения, а берёт этот поцелуй, как победитель, получающий свою награду.
Я не сопротивляюсь. И отвечаю.
Мир сужается до этого мгновения, до этого тепла, до этого дракона.
Ривз отстраняется первым, но не сразу. Его лоб остаётся прижатым к моему, дыхание ещё сбито.
Я чувствую его тепло, силу и смятение.
— Ири… Мне нужно уехать, — шепчет он. — Совет призывает в Цитадель. Но я вернусь, как только разберусь с делами.
Слова режут, как лезвие. Я замираю, моргаю, пытаясь осознать их смысл.
— Что?
— У тебя есть Хранитель. Зэйн останется здесь, а Атертона и Кэтрин я заберу с собой. Тебе ничего не угрожает. И даже будет время разобраться с делами, но потом… тебе придётся предстать перед Советом. Сначала — добиться статуса драконорожденной, а затем разобраться с делом Атертона.
— Добиться статуса драконорожденной? — повторяю я, хмурясь. — Разве крыльев недостаточно?
— Для Совета? Нет. Им нужен повод. Повод, чтобы избавиться от тебя, если ты покажешься им неудобной. Они привыкли манипулировать судьбами, — тихо продолжает Ривз. — Среди них есть те, кто хотел бы видеть тебя мёртвой, и те, кто готов использовать.
Я молчу.
Ривз смотрит на меня, будто ждёт ответа, но я не знаю, что сказать.
Не знаю, как сказать.
Я должна злиться. Должна возмущаться, спорить, пытаться вырвать у него обещание, что он не оставит меня одну в опасной крепости.
Но всё, что я могу, — это смотреть на него и пытаться запомнить. Сохранить тепло. Удержать этот момент.
Потому что, как бы сильно я ни хотела верить, что он вернётся… У него есть невеста.
Ривз медленно наклоняется, его губы касаются моего лба — лёгкое, почти невесомое прикосновение.
115. Прощание
Я вздрагиваю.
— Райли… — в груди сжимается тревога. Я судорожно вглядываюсь в лицо Ривза, в поисках ответа. — Она… она в порядке?
Как я могла оставить её одну⁈
Только сейчас понимаю, как сильно вымоталась. Всё случилось слишком быстро: схватка, магия, смерть… Я настолько зациклилась на этом, что на мгновение просто не смогла удержать в голове всё сразу.
Ривз кладёт ладонь мне на плечо.
— Ш-ш-ш, не волнуйся, — его голос мягкий, но твёрдый. — Я отправил с ней Зефира. Всё в порядке. Девочка уже в твоей комнате.
— Зефира?.. — Я моргаю, чувствуя, будто камень упал с души.
— Моего оракула зовут Зефир.
Ох, даже имя звучит слишком сладко.
— Ты назвал его в честь сладости? — не сдерживаясь, спрашиваю.
Ривз скрещивает руки на груди, глядя на меня тем самым взглядом, который обычно означает: «Осторожно, ты на грани».
— У него имя, а не название десерта.
— Ну да, конечно, — я усмехаюсь. — Просто совпадение. Но я знаю, что ты любишь сладости.
— Ты дрожишь. — Ривз ловко уходит от темы и касается моих рук, а затем, без лишних слов, расстёгивает пиджак и накидывает его мне на плечи.
— Ты…
— Он мне просто не нужен, — поясняет Ривз, но в его голосе скользит едва уловимая забота. Кажется, он боится признаться в этом даже себе.
Я сжимаю ткань пиджака пальцами, ощущая его тепло. В воздухе всё ещё витает слабый запах ветра, чего-то терпкого и пряного, будто дальний отголосок грозы.
— Спасибо… — шепчу.
Ривз чуть наклоняет голову. Его глаза внимательно изучают моё лицо, но он не говорит ни слова. Просто остаётся рядом.
— Ты позаботился о Райли, — я прикусываю губу, с трудом подбирая слова. — И за это спасибо.
— Это было логично, — наконец отвечает он, слегка пожимая плечами. — Неужели ты думаешь, что я позволил бы обидеть ребёнка?
Я качаю головой. Пиджак великоват, но греет.
— Всё равно спасибо, — повторяю.
Ривз хмыкает, но не спорит.
— Можно тебя попросить?
— Конечно, Ири.
— Я бы хотела узнать о девочке в Цитадели. Найти её семью. Может, кто-то из родственников ищет её…
— Я помогу.
Медлю, чувствуя, как дурное предчувствие вновь накатывает волной.
— Ривз… А что с Сиаром?
Он смотрит на меня внимательно, прищуриваясь, будто оценивает, насколько сильна моя тревога.
— Что именно тебя беспокоит?
— Меня обвинят в его убийстве? — я выпрямляюсь, но неосознанно сжимаю пальцы на ткани пиджака, будто это может меня удержать. — Атертон… Совет… они ведь используют это против меня.
— Они могут попытаться, — признаёт Ривз.
— Но…
— Но закон на твоей стороне, Ири, — его голос твёрд, как сталь. — Ты носитель арха. Нападение на тебя — тяжкое преступление, караемое смертью.
Я моргаю, пытаясь осмыслить. Значит, меня могут казнить, если я не докажу, что непричастна к убийству Эдриана?
— Даже если это лиорд-протектор региона? — уточняю.
— Даже если это сам император.
Ривз делает шаг ближе, и мне кажется, что воздух между нами становится гуще.
— Сиар проиграл. Совет может плести интриги, но им придётся признать: ты действовала в рамках закона. Что касается обвинения в убийстве Эдриана — Лейз разберётся, как только придёт в себя.
— А если Совет решит, что закон можно обойти? — спрашиваю я, потому что знаю: власть имущие умеют трактовать правила так, как им выгодно.
Ривз усмехается — коротко, хищно.
— Тогда им придётся иметь дело со мной.
Я смотрю на него, чувствуя, как тревога медленно оседает в груди. Я всё ещё боюсь. Но рядом с ним этот страх уже не кажется всепоглощающим.
— Значит, я в безопасности?
— Пока я рядом, — отвечает он, и в этом обещании больше, чем просто слова.
— Хорошо… — Я киваю.
Ривз склоняет голову. Его янтарные глаза вспыхивают в полумраке.
— Тебе нужно отдохнуть, — наконец произносит Ривз, и в его голосе снова звучит эта странная, неуловимая мягкость.
Я не двигаюсь.
Он ждёт.
Я знаю, что стоит сделать шаг — и момент исчезнет. Ривз снова наденет свою холодную маску, а я останусь наедине со своими мыслями.
Но этот шаг всё равно нужно сделать.
— Ты прав, — говорю я, решаясь на него первой.
Ривз медленно кивает.
— Я провожу, Ири.
116. Прощание
Отдых затягивается до глубокой ночи во многом из-за наших с Райли «экспериментов» с её магией. Оказывается девочка умеет создавать сверкающие мыльные пузыри, которые плавно кружатся по комнате, оседая на креслах и столе.
Я устало присаживаюсь за стол, где уже накрыт ужин, краем глаза наблюдая за Райли: она смеётся, гоняется за пузырями и, кажется, совсем забыла о пережитом сегодня ужасе. На миг я ловлю её радость, но тревожная мысль тут же возвращается: у ребёнка явно проявляется магия воды — и это может быть очень опасно.
За окном уже темно, и, наконец, я решаю, что пора бы уложить Райли спать. Завтра предстоит непростое утро: как и обещал, Ривз уезжает.
Ночь проходит тревожно, но без происшествий: я долго ворочаюсь, пытаясь уснуть, но мысли о предстоящей разлуке не дают мне покоя. Наконец усталость берёт верх, и я проваливаюсь в беспокойную дремоту.
С первыми лучами солнца крепость оживает: слуги снуют по двору, перетаскивая к големобилю Атертона тяжёлые чемоданы. Массивная махина с мерцающими глазами словно следит за ними, время от времени издавая странные скрипы.
Высоко в рассветном небе, залитом бледно-розовыми и золотистыми отблесками, величественно кружит виверна, сотканная из воздуха.
Ипостась Зефира? Её полупрозрачные крылья, словно обрывки тумана, мягко колышутся на ветру, а в каждом движении читается мощь и грация. Я задерживаю взгляд на неё и не могу не думать о Руни. Выходит, он тоже может отвезти меня куда-то? Интересно…
— Я хотел попрощаться, — голос Ривза вырывает из раздумий.
Оборачиваюсь: он в чёрном дорожном костюме, ветер ерошит Ривзу волосы, а взгляд привычно холоден и в то же время проницателен.
— Прощай… — выдыхаю с горечью, которую не могу скрыть.
— Ири, — он склоняется чуть ниже, голос становится тише. — Если что-то пойдёт не так, ищи помощи у Зэйна. Ты можешь ему доверять.
Я вглядываюсь во двор в поисках генерала Фехоса, но его нигде нет. Неприятный холодок прокрадывается в грудь.
— Ты ведь вернёшься? — спрашиваю почти шёпотом.
Ривз не сразу отвечает. Но когда его рука касается моего плеча, этот осторожный жест говорит больше, чем любые слова.
— Да.
И тут за моей спиной возникает Атертон, заставляя меня вздрогнуть резким окриком:
— Может, хватит любезничать с моей женой?
Ривз не оборачивается к нему — в его голосе сквозит холод:
— Мы уезжаем, Атертон. Если хочешь что-то сказать, поторопись.
Атертон сжимает кулаки, но отступать не собирается:
— Мне нужно поговорить с ней наедине.
Ривз остаётся стоять рядом со мной:
— Говори. Я не оставлю её одну с тобой.
Атертон метает колючий взгляд в сторону Ривза, но отступать явно не собирается.
— Родная, — произносит он, стараясь придать голосу ласковую интонацию, хотя в глазах плещется раздражение. — Я вернусь, как только улажу проблему с секретарём. Меня вызвали в Цитадель…
Он бросает выжидающий взгляд на меня, надеясь, что я смягчусь или задам хоть один вопрос. Но я молчу, чувствуя, как пальцы невольно сжимаются в кулаки.
— Наш защитник Истока, — Атертон язвительно кривит губы, скользнув взглядом по Ривзу, — думает, что имеет право распоряжаться всеми нами.
В ответ воздух ощутимо холодеет: напряжение вокруг Ривза нарастает, словно ледяная аура ветра готова вспыхнуть.
— Надеюсь, в Цитадели ты наконец проявишь благоразумие, Атертон, — говорю я устало, но твёрдо. — Заверши наш развод. И оставь меня в покое.
На лице Атертона скользит тень откровенной злобы, но он не находит, что возразить. Просто резко разворачивается и уходит, гулко отбивая шаг по камням двора.
Ривз смотрит ему вслед и негромко вздыхает, потом снова касается моего плеча:
— Прощай. И будь сильной, Ири.
Я лишь коротко киваю. То, как удаляется Атертон, говорит гораздо больше, чем любые его слова: он ещё попытается взять верх, но пока — отступил.