— Что с ним случилось? — тихо бормочет Ника. — Любимый, как же так? Почему ты не просыпаешься?
— На нас напали. Как я поняла, это действие какого-то артефакта.
— Что значит «напали»? — она бледнеет, но тут же вскидывается: — Ты врёшь! Ты всё это подстроила! Думаешь, я не вижу, что происходит? Воспользовалась ситуацией, да?
Прекрасно, переходим к обвинениям.
— Подстроила? — во мне что-то ломается. Усталость последних дней, постоянное напряжение, — всё выплёскивается наружу. — Нападение? Вот прям взяла и организовала всё, да? Нашла наёмников и заплатила им?
— Ты… ты… — она задыхается от ярости. — Он должен быть со мной! Я его…
— Кто? — перебиваю её. — Любовница? Очередная фаворитка? Сколько их у него было до тебя, Ника? И сколько будет после?
Вижу, как от моих слов она отшатывается, словно от пощёчины. В другое время я бы, наверное, пожалела о сказанном. Но сейчас… я просто устала.
— Убирайся, — говорю тихо. — Просто уйди. Когда Эридан очнётся, он сам решит, куда идти и с кем быть. А пока… оставь нас в покое.
Снова выбрала не те слова. Сорвалось как-то само собой. Проклятье.
— Нас? — она выплёвывает это как яд. — Значит, теперь вы — «мы»? Думаешь, он выберет тебя? Жалкую гончарку с вечно грязными руками? Ты себя в зеркало давно видела, дорогуша?
Её слова должны были бы задеть, но я чувствую только усталость. Молча показываю на дверь:
— Выход там. Не уйдёшь сама, я позову стражу. Они снаружи, следят за домом. Могла видеть, когда пришла сюда.
— Это не конец, — шипит она, разворачиваясь. — Ты ещё пожалеешь!
Вскочив на ноги, она оглядывается на Эридана. На миг мне кажется, что она наорёт на него за компанию, но Ника сдерживается. Взмахнув волосами, она проходит мимо меня, не забыв пихнуть плечом, и сердито стучит каблучками в сторону двери.
Колокольчик снова звенит — на этот раз от хлопнувшей двери. В доме повисает тишина.
Опускаюсь на стул, чувствуя, как дрожат руки. Смотрю на свои испачканные глиной пальцы. «Жалкая гончарка»… может быть, она права? Может…
— Не думай об этом, — Перец оказывается рядом и трётся о мои ноги. — Ты делаешь то, что нужно. Остальное неважно.
Киваю, глубоко вздыхая. Он прав. Нужно работать. Эридану всё ещё требуется помощь, дом восстановить опять же, чайник… закончить. Остальное действительно неважно.
Осталось только себя в этом убедить.
Потому что после ухода Ники мою душу раздирают смешанные чувства. Ещё и метка на руке жжётся. Наверно из-за того, что эта истеричка её расцарапала.
Я же правда собиралась просто уйти. Исчезнуть из его жизни и оставить их с Никой строить новые отношения.
Было мне обидно? Разумеется. Во многом потому, что это страсть как похоже на мою ситуацию. Но если зарыться в работу, можно пережить любой эмоциональный шторм. А Эридан пусть идёт к Нике и не попадается мне на глаза. Я ему никто. И пусть так и остаётся!
Вопреки правильности мыслей в горле жжёт. У меня какая-то вариация Стокгольмского синдрома? Или дело в этой метке?
Поднимаю руку и смотрю на ладонь. Сперва хотела изучить царапину, но быстро забыла о ней, заметив, что под кожей что-то светится.
Хм…
Если я ничего не путаю, чашка, которую я разбила, делала именно то, что Эридану сейчас нужно — восстанавливала его «хорошую энергию». Может попробовать, например, напоить его из ладони?
Глупость, конечно, но я сейчас одна, он без сознания и почему бы не попробовать? По факту у меня есть то, что ему нужно. Осталось понять, как заставить это работать…
Ухватившись за мысль, я встаю и подхожу к кровати, не спуская взгляда с светящихся под кожей «светлячков». Рубашка Эридана распахнута после осмотра Ники. Что будет, если я сейчас прикоснусь к нему?
Глава 44
Эридан лежит неподвижно. Кажется, прикоснусь к нему сейчас — он распахнёт глаза и снова попытается куда-нибудь меня утащить. На самом деле пусть бы лучше так, чем просто валялся, тут занимая кровать. Не живой, но и не мёртвый. Просто… отсутствующий.
— Ладно, попробуем, — шепчу я, снова прикладывая ладонь к его груди.
Чувствую, как под моей кожей пробегают искры — тонкие световые нити, похожие на крошечные молнии. Они вспыхивают, переплетаются, образуя узоры, которые я не могу прочесть. Магия. Хочется думать, что моя собственная, но нет. Понимаю, что это всего лишь влияние артефакта.
Может он именно для этого ко мне прицепился? Чтобы я в настоящем моменте смогла помочь бывшему мужу?
Впрочем, нет. Если бы он не оказался у меня, я бы Эридана и вовсе не увидела.
Отвлекаюсь…
Закрываю глаза, пытаясь сосредоточиться. Как это должно работать? Представляю, как свет течёт от меня к нему, как река впадает в море, как две капли сливаются в одну. Никакого эффекта. Дыхание Эридана остаётся всё таким же поверхностным и медленным.
— Проклятье!
Перец, который всё это время внимательно наблюдает с края кровати, подходит ближе.
— Возможно, ты слишком сильно стараешься, — говорит он, касаясь лапой моего запястья. — Магия — это не только воля. Это ещё и чувство.
— Чувство? — переспрашиваю раздражённо. — Ты думаешь, я недостаточно чувствую? Я уже чёрт знает сколько не сплю и не ем нормально.
— Или ты понимаешь подсознательно, — жёлтые глаза кота смотрят с прищуром, — что если он не очнётся, то останется здесь, с тобой.
— Бред не неси, — злюсь я. — Он мне вообще одни проблемы создаёт! Я только рада буду от него избавиться!
— Ну-ну, — смеётся кот. — И дом отремонтировал, и от бандитов спасал. Серьёзные проблемы, согласен.
— Половина этого случилась именно из-за него! — фыркаю я и спешу сменить тему. — А вообще… я боюсь, что он не очнётся. Или очнётся, но не собой.
— Рейнир бы не оставил его с тобой наедине, если бы не был уверен, что Эридан не станет тёмным.
— Кто знает этих драконов, — хмыкаю я. — Здесь окраина города, рядом лес. Людей мало и тех, кто есть, не жалко.
— Ларианы сильнее прочих магов Штормлара подвержены влиянию пороков. Во многом потому что больше и чаще других пользуются магией. Их поведение может казаться грубым, а слова обижать, но сердца у них добрые.
— Хотелось бы верить, но верится с трудом, — поджимаю губы и пробую ещё раз прикоснуться к груди Эридана.
Чуда не случается.
Ну и что мне с ним делать? Ненавижу ощущение беспомощности.
— Попробуй иначе, — Перец обходит кровать и садится с другой стороны от лариана. — Не через руки. Сердце к сердцу.
— Ну и что это должно значить? Мне лечь на него или что?
— Например. Когда я был котёнком, моя мать делилась силой именно так. Просто… ложилась рядом и прижималась к нам. И мы чувствовали, как её тепло становится нашим.
— Ты не помогаешь, — вздыхаю я.
Смотрю на Эридана скептически, но выбора особо нет. Мне ж нужно его как-то из дома выпроводить. Его там новая фаворитка ждёт не дождётся.
Осторожно сажусь на край кровати, затем, помедлив, ложусь рядом с Эриданом. Его тело излучает необычный жар — не болезненный, а какой-то глубинный, словно внутри угольки. Приятно лежать.
Прижимаюсь щекой к его груди. Закрываю глаза. Пытаюсь не думать о том, как неловко буду выглядеть, если ему резко станет лучше, и он распахнёт глаза. Пытаюсь просто… чувствовать.
Вроде как это я должна наполнять его энергией, но вместо этого тепло плавно перетекает от Эридана ко мне, сосредотачиваясь в груди так, будто кто-то положил туда тёплую ладонь.
В груди разливается тепло, похожее на то, что я чувствую, когда работаю с глиной — словно что-то живое пробуждается под моими пальцами. Магия снова начинает искриться, но теперь она не ограничивается руками — она течёт по всему телу, как вторая кровь, пульсирует в такт сердцебиению.
Я представляю, как она выходит за пределы моего тела, проникает сквозь кожу Эридана, соединяет нас невидимыми нитями. Чувствую головокружение, но не останавливаюсь. Если это единственный способ…
Внутри что-то переворачивается. Мне даже вспомнить трудно, когда я чувствовала подобное, но если бы я попыталась описать это чувство… Я будто оказалась дома, в безопасности и уюте. Ощущение, которое, как мне кажется, может вернуть в детство, или любое другое беззаботное время, когда ты был счастливее всего. Эмоции захлёстывают, и я чувствую, как становятся влажными мои глаза.
Невольно прижимаюсь к Эридану крепче. Не знаю, о чём я думала до этого, но теперь я уверена, что не готова отдавать его Нике, чтобы она там себе не думала. Зря я не пришла к нему спать. Уверена, под боком лариана спалось бы очень хорошо. И сны бы снились замечательные.
У меня такое чувство, будто я падаю. И падаю, и падаю… Хотя может быть лечу?
Мысли не складываются в цельную картинку, я будто в водовороте из эмоций. Такое чувство, что до этого момента я и не знала толком, что значит по-настоящему чувствовать. Будто тумблеры моих эмоций, были скручены процентов на десять, а теперь их вывернули на максимум.
И вдруг что-то идёт не так. Магия вспыхивает болезненно ярко, как перегоревшая лампочка, а затем резко гаснет. Глотая непрошеные слёзы, я поднимаю голову и смотрю на дракона.
— Да ты издеваешься?
Отстраняюсь. Ощущается это так же, как если бы я отдирала от раны присохший лейкопластырь. Больно, но нужно.
Я почему-то была уверена, всё это я почувствовала, потому что между нами образовалась связь, и она поможет Эридану вернуться в мир живых.
А он дрыхнет!
— Отторжение, — Перец подходит ко мне. — Его магия оттолкнула твою.
— Но почему? — я с трудом поднимаюсь, опираясь на край кровати. — Разве она не должна была помочь?
— Не знаю, — признаётся кот. — Возможно, ваши силы несовместимы. Или… его магия защищает его от вмешательства. Или ещё что-то. Может ты недостаточно открылась?
Господи, да я перед ним душу наизнанку вывернула!
Смотрю на неподвижное лицо Эридана и чувствую, как накатывает отчаяние. Что я делаю не так? Почему ничего не получается?