Кожа его оказалась невероятно горячей, почти обжигающей. И я впитывала это тепло. А затем слегка приподнялась на носочки и поцеловала его в подбородок.
Стас шумно выдохнул и стиснул в крепких объятиях.
— Я дурею с тебя, принцесса, — прошептал он и ласково погладил по щеке. — Ты, как несбыточная мечта. Прекрасная, нежная, желанная. Такая нереальная. Мне почему-то кажется, что я сплю. Что стоит закрыть глаза, и ты исчезнешь. Что нет тебя вовсе. Мираж. И я вовсе тебя выдумал. Нарисовал в сознании.
— Какие странные мысли, — не могла не улыбнуться.
— Это всё потому, что таких, как ты, не бывает, — вернули мне улыбку.
— Но я есть. И я с тобой. Не веришь своим глазам, доверься ощущениям.
Не знаю, что произошло точно, но его откровения придали смелости. Я вновь ощутила почву под ногами. И вместе с тем опьянела от таких признаний. Так и хотелось ответном рассказать о своих чувствах. Но я не решилась. На словах. Зато вложила их в поцелуй. Всю свою любовь, жажду и потребность быть с ним. Ещё и за плечи обняла сильнее, притянув к себе.
Руки Стаса обвили талию, но пробыли там недолго. Почти сразу спустились ниже, подхватили под ягодицы и приподняли над полом, вынудив обхватить его торс ногами. Он шагнул вместе со мной к дивану, усадил на спинку, продолжая с упоением целовать. А его прикосновения больше всего напоминали жажду давно бредущего по пустыне человека, наткнувшегося на долгожданный оазис с кристально-чистой водой. Окунулся с головой в эту воду, в одночасье утянув за собой на это дно и меня.
Я не запомнила, как и когда мы переместились в его спальню. Растворилась в происходящем, отринув прочь все мысли. Мне просто хотелось чувствовать Стаса. В конце концов, я так долго этого ждала. И пусть это будет лишь раз, плевать. Лишь бы он продолжал снова и снова касаться меня, целуя так нежно, что дыхание перехватывало каждый раз. Хочу чувствовать его каждой клеточкой тела, дышать им. Таким настоящим и моим.
Кажется, я всё-таки признавалась ему в любви. Не помню. Ничего уже не помню. Лишь ощущение горячего тела надо мной. Лёгкая боль и та прошла мимо сознания. Важным остались резкие и глубокие толчки и затягивающее в свой водоворот наслаждение. Одно на двоих. И глаза цвета летнего неба. Что смотрят в самую душу. В которые я смотрела, не прекращая. Даже когда всё завершилось.
Стас, тяжело дыша, почти сразу уткнулся лбом в моё плечо, что-то едва слышно проговорил и замер так ненадолго.
— Стас? — позвала я его растерянно.
— Ммм?
— Всё хорошо? — поинтересовалась на всякий случай.
И тут же ощутила себя идиоткой. Нашла, о чём спрашивать.
Вот и Стас коротко рассмеялся. Посмотрел на меня с ласковой улыбкой.
— Вообще-то это мне положено задавать такой вопрос, — хмыкнул, отстраняясь и усаживаясь рядом.
Смотрел на меня при этом до того странно, что я поспешила прикрыться.
— Со мной всё хорошо, — заверила, уставившись в окно.
— Поэтому ты от меня прячешься? — подколол он меня, вызвав закономерное смущение помноженное на возмущение.
Правда, со словами так и не нашлась по итогу. Благо, Стас не стал настаивать на ответе. Как и оставаться.
— Я отойду ненадолго, — предупредил, поднялся и, как был голым, так и направился на выход из спальни.
Испытала иррациональное чувство досады и злости на себя.
«А ты что хотела? Что он тебе в великой любви после этого признается и замуж позовёт?» — съехидничал внутренний голос.
Нет, не думала, но хотелось бы немного иного — это да. Чтобы обнял, крепко прижал к себе, и я бы так и заснула рядом с ним. Или ещё что-нибудь такое. Романтичное. Впрочем, само произошедшее изначально не несло в себе ничего подобного, поэтому глупо обижаться на парня. Если только на себя.
Не стала дожидаться возвращения Егорова, укуталась в одеяло и слезла с постели, старательно игнорируя неприятные ощущения. Не болезненные, но доставляющие определённого рода дискомфорт. Слезла и замерла на месте, со стыдом разглядывая небольшое бурое пятно на простыне.
Вот же блин!
Я когда говорила о её пачкании, не думала, что выйдет настолько буквально.
Первым порывом было содрать бельё с кровати и спрятать, пока Стас не увидел, но представила, как это будет выглядеть, и резко передумала. Но и не оставлять же вот так?
Пока размышляла, вернулся Стас.
— Ты чего застыла? — полюбопытствовал, подходя ближе.
Я же покраснела. Не то из-за пятна, не то из-за того, что он по-прежнему пребывал голым. И второй раз за последние минуты не нашлась со словами. Впрочем, Стас и сам всё понял. Улыбнулся понимающе, приблизился и схватил меня в охапку.
— А я тебе говорил, что ты ещё очаровательней, когда смущаешься? — прошептал на ухо, поцеловав в висок.
Всё! На моих щеках можно смело что-нибудь жарить!
— Очень очаровательная, — повторил всем довольный Стас, развернув меня к себе лицом. — Но в данном случае тебе нечего смущаться, принцесса, — заметил всё так же ласково, продолжая одной рукой обнимать меня, а второй — принялся отводить пряди волос с пунцового лица. — Наоборот, — легко коснулся моих губ поцелуем и прошептал едва слышно: — Спасибо тебе.
Смущаться я резко перестала. Обалдела от странной благодарности.
— За что?
— За то, что доверилась мне, — произнёс совсем серьёзно. — За то, что вообще веришь в меня. За то, что всегда рядом. За то, что ты есть в моей жизни.
Не признание в любви, конечно, но… в груди против воли разлилось тепло, а сердце ускорило свой ритм.
— В таком случае, это взаимно, — отшутилась.
Хотя голос предательски дрогнул. И улыбка вышла натянутой. И дело уже далеко не в смущении — в тоске, что неожиданно охватила душу. Ведь все эти слова несут в себе лишь дружеский подтекст и никогда не перерастут во что-то большее, несмотря на произошедшее. Впрочем, снова я не о том думаю. Надо жить сегодняшним днём. Об остальном можно подумать завтра.
На счастье, Стас ничего не заметил. В очередной раз мягко улыбнулся, а затем вдруг поднял на руки и понёс на выход из спальни. Я даже удивиться и сказать ничего не успела, как меня уже внесли в ванную и аккуратно поставили обратно на ноги. Оказывается, он уходил, чтобы набрать ванну для меня.
«А ты уже надумала самое плохое», — вновь подало голос вредное подсознание.
Да, надумала. Но и это ничего ещё не значит — простое проявление заботы. Хоть и чертовски приятное.
— Честно говоря, не силён я в том, как нужно обращаться с девственницами, — неожиданно смутился Стас. — Но слышал, что ванна помогает избавиться от неприятных ощущений и расслабиться.
— Ммм… Спасибо.
Что ещё сказать, не знала. Но на губы скользнула непроизвольная улыбка. И стало так хорошо-хорошо. Все сомнения растаяли, как дым. Осталась лишь щемящая нежность к тому, кто осторожно прижимал меня к себе.
— Поможешь? — обратилась к нему тихим голосом.
— Конечно.
Стас согласно кивнул, забрал у меня одеяло, снова поднял на руки и аккуратно опустил в наполовину наполненную тёплой водой ёмкость. Присоединяться ко мне не спешил.
— Я ещё ненадолго отойду, ладно? Скоро вернусь.
Ответа Стас не дожидался, коротко поцеловал в губы, развернулся и ушёл. Не было его минут пятнадцать. Ванна успела как раз наполниться. Вернулся он по-прежнему голый.
— Ну, как ты? — поинтересовался хмуро, присев на корточки рядом, и опустил руку в воду, погладив меня по руке. — Не слишком горячо?
— Всё хорошо, — поспешила успокоить его, подтянув ноги к груди.
Глупо, наверное, стесняться своего вида после всего, но неловкость накатила внезапно, не оставив смелости и шанса.
Стас мои действия никак не прокомментировал, но ухмыльнулся, а в следующий миг нагло залез ко мне в ванну, удобно устроившись за моей спиной. Практически обнял руками и ногами.
— Наглость — второе счастье? — поинтересовалась я у него и без того понятное, просто чтобы как-то скрыть замешательство от столь неожиданных манёвров.
— Что-то вроде того, — согласился он со мной, погладив моё колено. — Тем более что ты не против!
Я аж вдохом подавилась.
— А ты спрашивал? — возмутилась громче, чем собиралась, пооуобернувшись.
— Но ведь не выгнала же сразу, — пожал плечами этот… даже не знаю, как его обозвать. — Да и я же ничего такого не делаю, — подмигнул. — Мне просто нравится быть с тобой рядом, обнимать тебя, трогать…
По мере того, как он говорил, его ладони, ласково поглаживая, скользили всё ниже по ноге. Я аж дыхание затаила, ожидая, что же будет дальше, неотрывно следя за его пальцами.
— Расслабься, Прохорова, сегодня уже точно ничего не будет. Не изверг же я, — рассмеялся он по итогу, переместив руки на талию.
— Не изверг — сволочь, — пробурчала я себе под нос, отвернувшись.
Меня крепче притиснули к себе.
— Всего лишь хочу, чтобы тебе было хорошо.
— Господи, Егоров, ну нельзя же быть таким… — выдохнула я тоскливо.
— Каким? — поинтересовался в свою очередь тот, уложив свой подбородок на моё плечо.
— Идеальным! — ответила с раздражением. — Видимо, в моей жизни с мужчинами, и правда, всё плохо, раз уж ты таким кажешься, — проворчала.
— Видимо, да, — согласился со мной Стас и громко рассмеялся, словив от меня тычок локтем в бок.
Я и сама заулыбалась, расслабившись. Откинулась на мужскую грудь и вытянула одну ногу, подумав, что моё смущение уж слишком по-идиотски выглядит. Меня тут же поцеловали в висок.
— Так почему ты передумала?
Не сразу поняла, о чём именно он спрашивает.
— Потому что в одном ты прав: не стоит это делать абы с кем. А тебе я доверяю.
Сказала и сама чуть не скривилась от собственных слов. Слишком картонно они прозвучали, пусть и являлись правдой.
Стас, что странно, промолчал. Это в свою очередь напрягло уже меня, но спрашивать я ничего по этому поводу не стала. Решила перевести тему.
— Слушай, Стас…
— А давай устроим себе выходные за городом? — перебил он меня, словно почувствовав, что я собираюсь сказать то, что ему не понравится.