После последнего визита на Фелуцию он носил с собой звук ранкора, кричащего в предсмертных муках, что иногда беспокоило его во сне. Он никогда не думал, что к этому звуку он сможет так быстро привыкнуть…
Он спешил, следуя странным знакам Силы от одной точки к другой. После себя он оставлял израненные джунгли и убитых аборигенов. Наконец, казалось, он пересек невидимую границу, поскольку больше никто не нападал. Фелуцианцы остались позади. Они либо оставили свои попытки убить его, либо им приказали. Хороший совет, подумал он. Это казалось бесполезной тратой сил бороться друг с другом, когда никакой фелуцианец не шел ни в какое сравнение с ним если только они не пришли с более лучшим оружием чем заостренные кости и случайный телекинетический удар.
Перед ним во влажном воздухе вырисовалась странная фигура. Выставив вперед свой световой меч, он обошел его, предпринимая меры перед тем как приблизится к нему. Это был скелет длинного мертвого ранкора, его желтые кости были покрыты зеленым мхом и грибами. Мощные ребра, как прутья клетки, отходили от позвоночника, укрытого землей. Кости ног и когти лежали в хаотичном беспорядке. Череп был достаточно большим и зиял в его сторону открытым ртом. Длинные зубы все еще выглядели достаточно острыми, чтобы разорвать плоть.
Ученик прошел с уважением мимо скелета, слыша тишину, опустившуюся на джунгли. Другой скелет лежал разбитый на дюжину частей, затем еще два за ним. Наличие почерневшего скопища древних костей торчащих из земли подтвердили, его растущее подозрение, что он зашел на кладбище ранкоров.
Под взглядом огромных, пустых глазниц, он направился к центру, где темнота казалась самой плотной. Низкий грохочущий звук нарушил жуткую тишину, словно рычало очень большое животное. Когда ограда полностью сделанная из костей показалась из зарослей, он на мгновение остановился и осмотрелся.
Он уже видел это прежде, в странном состоянии между жизнью и смертью. Он видел человека, скованного наручниками и сидящего перед лампой в здании, сделанном из костей. И этим человеком был Бейл Органа. Он узнал фотографию файла сенатора, но был не в состоянии найти связь. Теперь он знал.
Отец Лейи был здесь на кладбище. И поблизости был центр темной стороны. Он был теперь полностью уверен в том, что эти два момента были тесно связаны.
Чувствуя сигнал опасности всеми фибрами своего существа, он кружил вокруг ограды в поисках входа. Кости множеств существ, от самого большого до самого маленького, были повсюду, куда бы он ни смотрел. Человеческие черепа были в меньшинстве; больше всего было фелуцианских или тех, на кого они охотились. Гигантские бедренные кости ранкоров создавали колонны, в то время как изгибающиеся ребра создавали сводчатые проходы и поддержку потолку. Крошечные кости пальцев и крылев хрустели под ногами.
Интерьер строения представлял собой лабиринт проходов и крошечных комнат неправильной формы. После блуждания наугад, в течение минуты, он увидел мерцание желтого света в углу и последовал за ним в импровизированную камеру Бейла Органы.
Человек выглядел точно также, каким он его видел в видении. Даже освещение было тем же. На полу лежал кусок гниющего мяса, который, надеялся ученик, не был предназначен для еды. Заключенный посмотрел с удивлением.
– Я пришел, чтобы спасти вас, сенатор Органа, – сказал ученик, дезактивируя свой световой меч и становясь на колени, чтобы освободить пленника. Органа был грязен, но, казалось, не был травмирован. – Мастер Кота послал меня.
– Ха. Я знал, что он не сможет долго оставаться в стороне от борьбы. Кандалы щелкнули и открылись. Он откинулся назад, растирая свои запястья. – Я думал, что он будет сердится на меня за то, что я проигнорировал его совет.
Ученик не мог скрыть улыбку.
– О, не волнуйтесь. Кота сердит. Но я думаю, что он пожелает высказать это вам лично.
Он достал комлинк, но рев ранкора остановил его, более глубокий с большей животной яростью, чем он слышал до этого. Он был настолько громким, что на них с потолка обрушился целый ливень крошечных костей птиц.
Бейл нервно сглотнул.
– Это – ее домашнее животное.
– Чье домашнее животное?
– Мэрис Бруд. Падавана Шаак Ти, или, как она утверждает, что была ею. Она держала меня в заточении, чтобы сторговаться с имперцами, и выкупить снисхождение у Вейдера. Она сошла с ума, если думает, что от этого будет какая либо разница.
Ученик закатил глаза.
– Эта планета сошла с ума.
Рев раздался снова. На сей раз пол встряхнулся. Что-то огромное приближалось, и оно казалось голодным.
– О, мы не сумасшедшие, – сказал голос позади него. Ученик резко обернулся с включенным световым мечом. Тощая женщина-забрак ступила через вход костяной камеры, вертя парой коротких рукояток в руках. Они не выглядели опасными до тех пор, пока со вспышкой яркого красного света каждая рукоятка зажглась, создавая два миниатюрных лезвия световых мечей. Вращающиеся лезвия бросали дикие тени на окружающие их костяные стены. Она держала их так небрежно, словно они были деревянными палками.
Когда она убедилась, что привлекла достаточно внимания к себе, она добавила:
– Мы только что приняли силу темной стороны.
Ученик уставился на нее, но не из-за ее слов. Ее лицо было столь же знакомо ему, как и Бейл Органа, с его овальными обводами, черными губами и семью шипами, растущими из ее лба, черными шнурками, намотанными вокруг ее горла. Она носила боевые ботинки и кожаные штаны и расстегнутый внизу жилет. Единственной разницей между этой женщиной и той, которую он видел в видении, были ее глубокие красные глаза.
Когда Шаак Ти приказала своему падавану, чтобы она скрылась в джунглях Фелуции, она действительно была приверженцем светлой стороны силы. Теперь она примкнула к темной стороне.
Потому что Шаак Ти была мертва. Потому что он убил ее.
И сейчас ученица Шаак Ти пришла убить его.
Знала ли она об этом?
– Мэрис Бруд, – сказал он, отодвигаясь на шаг от Бейла Органа.
Она наклонила голову в знак подтверждения.
– А вы?
– Это – не ваше дело. – Он старался держать свой световой меч между собой и гипнотически вращающимися лезвиями. Содрогание земли возросло. – Я пришел за сенатором.
– Ну-у, вы не можете получить его.
– Не можете – здесь не действует.
Она усмехнулась.
– Давайте посмотрим?
– Отойди в сторону, девушка. Не заставляй меня причинять тебе боль.
Она рассмеялась.
– О, вы не сделаете этого. Он не позволит вам.
Громоподобный шум достиг пика и с ревом, подобным столкновению миров, разметя костяные стены по сторонам, перед ними возник огромнейший ранкор, с капающей слизью с его нижних челюстей. Его кожа была смертельно белой, придавая ему призрачный, сверхъестественный блеск. Органа и ученик отскочили, сопровождаемые лавиной костей.
Его голова звенела, Ученик выкопался из груды костей, как раз вовремя, чтобы избежать гигантской когтистой ноги, обрушавшейся на него. Он пробежал между огромными лапами и подальше от со свистом проносящегося хвоста, ударив его мечом, но кожа существа была настолько толста, что даже не закровоточила. Оснащенный клыками и рогами длинными чем он сам, тварь была безусловно самым большим живым существом, которое он когда-либо видел. Броня, покрывающая его, была более толстой, чем некоторые корпуса звездолетов и защищала его шею и голову. Его каждое движение было тяжелым, но мощным. Оно воняло странной плотью и темной стороной. Желание Бруд противостоять джедаям, превратило некогда благородное животное в жуткого монстра.
И теперь он должен был убить его. Его мысли сосредоточились на этом пункте, даже если некоторые детали и ускользнули от него. Теперь это имело свой запах, благодаря злой воле Мэрис которая понукала животным, заставляя его нападать. Было достаточно трудно подобраться к нему между цепких лап и трещащего хвоста. Когда он попробовал опрокинуть его Силой, он просто раздраженно заревел. Молния ситха отскакивала от его брони, скатываясь, как вода. Он мог бить его световым мечом в течение многих лет и не иметь никакого результата. Мозг монстра был маленьким и уже подчиненным волей Мэрис.
Ситуация выглядела безнадежной. Попытка опередить его была бы призрачной, и он сомневался, что даже Юнона не могла бы приземлиться достаточно быстро, чтобы забрать его и сенатора, чтобы остановиться и взлететь вовремя, чтобы избежать нескольких тонн бычьего ранкора, которая могла обрушиться на корпус корабля. Если он не мог бороться и не мог убежать, тогда какие другие возможности были открыты для него?
Он остановился, избегая ударов животного и уходя от него кругами, задаваясь вопросом, могло ли это создание в конечном счете утомиться или стать достаточно голодным, чтобы потерять интерес к нему, независимо от того, сколько бы Mэрис не подталкивала бы его? Он казался неутомимым, а вращение ее двойных лезвий, пыталось подвести его к массивным челюстям. Он прокатился под подбородком бычьего ранкора размером с валун, и его окатило сырым, горячим дыханием. Вид его зубов не успокаивал его. Если бы Мэрис пробила снова его защиту, ИЛИ если бы он сделал ошибку, то эти зубы могли бы легко поставить точку на любых его стремлениях, которые он имел как cо-правитель галактики рядом в Учителем Вейдером.
Эти зубы…
Вся его сила бесполезна…
У него начал формироваться план. На первый взгляд, это казалось сумасшедшим – но не менее сумасшедшим, чем его собственный способ сбивания «Скайхука» или убийства Мастера Джедая.
Он отскочил от удара смертельного хвоста. Монстр сосредоточил свои свиные глаза на нем. Слюнявый рот открылся, но не чтобы прореветь, а перекусить его на двое. Мускулы, столь же толстые, как и согнутые стволы деревьев, наклонили голову монстра ниже, чтобы схватить его.
Когда рот полностью открылся, ученик сделал два шага и глубоко вдохнул и прыгнул внутрь пасти.
Вони было почти достаточно, чтобы убить его, но это было наименьшим из опасностей, перед которыми он должен был оказаться. Он использовал Силу, чтобы держать челюсти монстра открытыми достаточно долго, чтобы избежать его зубов, а потом они закрылись. Когда наступила темнота, язык существа стал самой большой угрозой. Его световой меч был единственной надеждой в сырой утробе. Голова монстра моталась из стороны в сторону, но его воля преодолела рефлекс открыть свой рот, то что Марис и не думала контролировать.