Он закончил программировать пушку и теперь терпеливо ждал подтверждения. Как только он получил его, он нанес удар световым мечом глубоко во внутренности пульта управления, таким образом обеспечивая, что никто из оставшихся в живых диспетчеров не сможет сбить прицел пушки. Уверенный, что машина теперь будет следовать ее новой программе, он направился к выходу из сооружения, где воздух, возможно, был не намного более свежим, но, по крайней мере, там он был не так пропитан кровью.
Первое из этих трех пушечных ядер было на месте. Оглушительный вой подтвердил, что линейный ускоритель был полностью заряжен. С волной ускорения, которое заставило пол под его ногами буквально двигаться, шар металла внезапно вырвался из жерла пушки и умчался в небо. Его курс оказался верным. Ученик наблюдал, загипнотизированный, как он уменьшился до точки и полностью исчез из вида. Даже тогда он продолжал мысленно следить за ним, зная направление его движения.
Яркий диск верфи был хорошо виден в небе. Он уставился на него пока он не запечатлелся на сетчатке глаза. Когда раздался первый из взрывов, он был удивлен его яркостью.
Пушка выстрелила вторым ядром. Как только оно пронеслось сквозь атмосферу, ученик опустил свой взгляд и продолжил свой путь. Взрывы распространялись по всей суперструктуре верфи. Этот процесс только усилится, когда второй шар достигнет цели. Ему не было необходимости наблюдать реализацию своего плана, чтобы занять что он преуспеет. Его время было бы лучше потрачено на возвращение, чем на наслаждение своей гордостью.
Когда ушел третий шар, он уже достиг кратера, ниже которого когда-то располагалось убежище Дрексла. Дроиды-мусорщики заполнили его, как насекомые. Они набросились на него, как только он приблизился, и он был вынужден разделаться с ними прежде, чем смог продолжить свой путь. Только, когда это было сделано, он посмотрел на небо.
– Юнона, – вызвал он ее по комлинку. – Юнона, ответь мне. Поднимай корабль.
Неожиданно ему ответил Кота.
– Что случилось, парень?
«Ты не видишь?», хотел он сказать, но потом понял, с кем говорит. Он описал сцену словами как мог, неспособный оторвать своего пристального взгляда от вида распадающихся обломков верфи. Огромные куски обшивки отрывались и свободно кувыркались в открытом космосе или летели вниз на более низкую орбиту, в то время, как последующие взрывы продолжали разрывать конструкцию. Ограждения вокруг почти законченного звездного разрушителя согнулись и разорвались заставляя корабль свободно падать вниз в атмосферу Раксуса Прайма. Он уже был виден, как огромный треугольник, пылающий апельсиновым цветом вокруг его носа и боевой рубки. И он падал непосредственно на него.
– Юнона сейчас не может вести корабль, – сказал Кота твердо, и никто не может, даже ПРОКСИ. Мы должны найти другой выход.
– Что случилось с Юноной?
– Сконцентрируйся на том, что является важным, парень. Этот звездный разрушитель снижается быстро. Ты должен направить его в пушку.
Ученик на время потерял дар речи, когда понял то, что предложил Koтa.
Кота хотел, чтобы он переместил звездного разрушителя, используя только Силу.
– Вы безумны, – задохнулся он. – Он слишком массивен!
– Что есть масса? – сказал Кота. – Это все в твоем сознании, парень. Ты – джедай! Размер ничего не значит для тебя!
Голос Кота изменился. Неприветливый, пьяные нотки полностью исчезли; на их месте была дюрастиловая броня закаленного боевого ветерана, с которым ученик встретился в первый раз.
– Ты меня слышишь, парень? Потянись и захвати его или ты умрешь на этой куче дерьма!
Звездный разрушитель становился все больше и висел как горящая треугольная луна низко в небе Раксус Прайма.
Ты – джедай! Размер ничего не значит для тебя!
Он не был джедаем, но смысл был тем же самым. Сила не признавала большой или маленький, темный или светлый, тяжелый или легкий. Живые потоки галактики охватывали все диапазоны, от очень маленького до чрезвычайно большого. Звездный разрушитель был частью этого, как и он. Сила связывает их так же, как гравитация. Он мог бы сделать это невидимым движением мышцы, если – бы он отважился.
Мог ли его Учитель когда-либо сделать это, или Император, или любой Ситх, или Джедай в истории галактики?
Он сомневался, что кто-либо когда-нибудь сможет узнать о его успехе или неудаче в течение следующих немногих минут.
– Сделай это быстро, парень!
Быстро или медленно было также безразлично Силе, но ученик понял Кота. Чем скорее он начнет, тем скорее это будет сделано.
Дезактивировав световой меч и повесив рукоятку на пояс, он принял открывающуюся позицию стиля Соресу, своей правой рукой и вытянутыми пальцами указывая на звездный разрушитель. Его пустая левая рука была прижата к сердцу. С ногами, стоящими твердо в мусоре, он так глубоко погрузился в Силу, как никогда ранее, и затем пошел дальше, чувствуя, что словно мощная пропасть открылась под ним и его сознанием, он погрузился в нее. Пропасть надвинулась. Его сознание открылось. Физическое ощущение звездного разрушителя отозвалось болью внутри.
Почти одну тысячу шестьсот метров длиной и способный к переносу команды численностью более тридцати семи тысяч, корабль был значимым проектом. Его двигатели и вооружение не были еще полностью установлены, но его гипердвигатель первого класса был не превзойден где-либо в Империи по скорости. Там можно было разместить шагоходы, бойцов, баржи и шаттлы вооруженные турболазерами и ионными пушками, плюс не менее десяти лучей захвата, он мог блокировать всю систему в одиночку. Усиленный дюрастиловый корпус был достаточно крепок; чтобы пропахать такую борозду на Раксус Прайм, что понадобятся века что бы заполнить ее. Дроиды-мусорщики запомнили бы этот день его падения. Куда бы он не упал…
Не существует – куда бы, сказал он себе. Есть только – там где я скажу.
Концентрация.
Концом его указательного пальца он коснулся звездного разрушителя, становясь с ним в сознании единым целым. Каждый болт, пластина и провод массивной машины ощущались им. Было нетрудно передвинуть руку, палец, единственную человеческую клетку. Он мог ими бессознательно, так почему также и не другим? Инстинкт при этом был более правильным, чем работа его сознания.
Звездный разрушитель становился все больше с каждой секундой проходящей секундой. Истребители и бомбардировщики высыпались из его новеньких ангаров. Лазерный огонь вырезал огромные сверх-горячие каналы в атмосфере перед ним.
Ученик игнорировал все это. Он переместил его руку на небольшое расстояние вправо от себя. Удивление от сдерживания огромной, в миллион тонн, машины всго лишь кончиком пальца дезориентировало. Он чувствовал себя так, словно каждое волокно мускулов, нервов и костей стонали вместе с металлическими швами и соединениями звездолета. Что чувствовал корабль, то чувствовал также и он, и даже маленький толчок произвел сильный эффект на такой огромный масштаб. Он сопротивлялся своей инерции, которой обладал. Люки открывались; заклепки трещали; оптические волокна скручивались; трубы рвались.
Звездный разрушитель, казалось, завис высоко в небе. Он все еще был не высоко над горизонтом, стремясь пройти над ним и обстрелять его сверху. Он переместил руку во второй раз, но вместо того, чтобы изменить его направление, он по ошибке перевернул его. Он должен был применить Силу с учетом силы тяжести и трения. Вращающийся разрушитель мог принести больше вреда, чем просто похороненный носом в пушку и ее суперстроение. Его падение было, конечно, ощутимым ударом по Императору, но слишком большое разрушение могло уничтожить его и, возможно, «Блуждающую Тень» смертельным дождем обломков.
Спусти его одним куском, сказал он себе. Спусти его целым.
Судно рычало и визжало в металлических муках. Он уже приобретал навык; он мог видеть, как курс разрушителя медленно меняется. Он входил в атмосферу под более крутым углом, чем он предусматривал, ярко сияя краснотой и оставляя следы черного дыма и искрящихся обломков. Он почувствовал звук, переданный через ноги: более тяжелый и более длительный грохот, чем при обстреле пушки, которая замолчала как только выстрелила третьим снарядом. Незаконченный корпус звездного разрушителя походил на гигантскую трубу, и атмосфера резонировала внутри него. Его тело также резонировало с ним.
Еще. Разрушитель уже набирал скорость. Уплотняющаяся атмосфера имела слабый тормозящий эффект, и ничто не могло предотвратить неизбежное. И скоро это случится. Множество дроидов пробежало мимо него, покидая место возможного падения. Он проигнорировал их и сконцентрировался на смещении нулевого уровня так близко к рудной пушке, как только мог.
Искры плясали перед его глазами. Края его зрения исчезали в черноте. Светлые и темные водовороты вращались вокруг него, подобно привидениям. Он почувствовал себя на мгновение уставшим и заинтересовался можно ли раствориться в Силе. Он был искоркой, пойманной восходящим потоком лесного огня, но каким-то образом он имел наглость попытаться командовать огнем, чтобы он следовал его воле.
Кем он себя возомнил?
Внезапная паника почти заставила его потерять контроль. Звездный разрушитель теперь горел, как метеор, заполняя собой все вокруг него. Корпус отслаивался огненными, золотыми полосами, каждая весом в сотни тонн, обнажая более темный скелет под ними. Это было похоже на голову смерти, ужасную маску, не отличающуюся от маски Учителя, но расплавленную как лава. Это вполне могло стать концом всего, подумал он отрешенно. Для него, его планов, его чувств к Юноне, и паренька по имени Гален, который потерял отца давным-давно, и чье горе было уже стерто.
Но его имя выжило, а имена имеют власть. Ученик ухватился за это с отчаянием, в необходимости восстановить контроль над звездным разрушителем, чтобы он не распался на части не распылить удар. Он должен был найти свой центр снова, игнорировать чувство растерянности и изменить соотношение сил в его пользу.