На горожанина бросаются тощие всклокоченные ведьмы в лохмотьях. Они с визгом вцепляются ему в волосы, в бороду, в одежду. Из глотки горожанина вырывается крик ужаса, глаза его белеют, он судорожно отбивается. К женщинам присоединяются страшные обросшие мужчины. Горожанин падает, его пинают ногами, топчут, рвут на нём одежду.
Не теряя времени, Кукша срывается с места и бросается в толпу. Ему перепадает несколько ударов, но он не обращает на них внимания. Он наклоняется и нащупывает на извивающемся теле горожанина калиту. Ему требуется один миг, чтобы извлечь из неё мошницу с деньгами.
Выбравшись из толпы, Кукша отходит в сторонку и смотрит, как обезумевшие от голода и гнева люди бьют горожанина. Кто-то хватает его за ноги и волочет по земле вниз лицом. Горожанин уже не шевелится. Насытившись зрелищем, Кукша отправляется к Мустафе.
Он идёт по улицам и переулкам, знакомым ему как свои пять пальцев, легко сбегает и взбегает по каменным лестницам, ведущим с одной улицы на другую. Он насвистывает песенку, слышанную от бродячих певцов. Ему ни грустно, ни весело. Он не думает ни о прошлом, ни о будущем. Будущего у него нет, а думать о том, что прошло, мало толку. Сейчас он придёт в кабак Мустафы. Там он увидит ненавистную рожу Рябого, зато там же его ждёт чашка горячей фасоли и несколько жареных рыбок. Рябой не скупится на еду для своего раба. Хорошо быть сытым!
Тем временем толпа, разгорячённая расправой с богатым горожанином, бросается к ближайшей хлебной лавке. На двери лавки висит большой кованый замок. Люди пытаются камнями сбить его, но он не поддаётся. Откуда-то появляется тяжёлая длинная скамья. Несколько человек раскачивают её и, как тараном, разбивают ею дверь.
Ворвавшись в лавку, люди обнаруживают, что там пусто, хоть шаром покати. В пекарне тоже пусто. Тогда толпа устремляется к хлебному складу, где хранится мука владельца лавки. Высадив ворота склада, люди набивают рты мукой. Самые сообразительные под шумок волокут прочь мешки с мукой или зерном.
Толпа растёт на глазах. Подобные же толпы возникают и на других улицах и площадях, хотя там никто ещё не слыхал о происшедшем на Воловьем торгу. Видно, крепко запахло бунтом в раскалённом царьградском воздухе, и запах этот повсюду кружит людям головы.
Какие-то несчастные в слепой ярости поджигают дома особенно ненавистных богачей. Неразборчивое пламя, однако, перекидывается и на те части города, где живёт беднота, оно пожирает всё подряд, забирая нередко и жалкое имущество несчастных поджигателей.
Тут и там над вечерним Царьградом появляются страшные зарева. Ещё издалека слышны треск и гудение огня, вопли и стенания погорельцев. В городе возникают местные ветры, которые дуют в направлении горящих улиц. Пожарные дружины бессильны перед разгулом огня.
Как всегда на пожарах, возле пылающих зданий суетится множество воров, которые безжалостно грабят тех, на кого обрушилась беда, не разбирая, к бедным или богатым принадлежат пострадавшие. Случается, что воры снимают последнюю рубашку с бедняка, чудом спасшегося из огня.
Кукша тоже не прохлаждается. Рябой, приняв от него мошницу с деньгами и прочую добычу, сказал, что бунт бывает не каждый день и что нельзя упускать случай, столь благоприятный для промысла. Отправляя Кукшу снова на дело, Рябой щедро угостил его, даже поднёс чашу красного вина. Вино слегка ударило Кукше в голову. Стражники сейчас не кажутся ему опасными, ему даже хочется предпринять что-нибудь рискованное.
Он набредает на толпу, скопившуюся перед особняком знатного вельможи, и останавливается поглазеть. Особняк освещён заревом пожаров и смоляными светочами. Он представляет собою два двухэтажных дома, соединённых железными воротами, над которыми устроен крытый переход. В один из домов ведёт дверь, тоже железная. Дверь и ворота украшены большими круглыми заклёпками и выглядят весьма внушительно. Окна первого этажа расположены высоко: чтобы дотянуться до подоконника, понадобилось бы встать кому-нибудь на плечи. Кукша видит, что на первом этаже между ставнями и подоконником пробивается свет, а на втором темно – все жители дома собрались внизу, чтобы защищаться.
К толпе присоединяются всё новые и новые люди, многие приносят камни, кувалды, ломы и даже лопаты. Наконец толпа чувствует себя достаточно сильной, страсти её накалились до предела, и она кидается на приступ. Ворота и дверь содрогаются под ударами.
В боковом окне балкона, нависшего над улицей, отворяются железные ставни, и на осаждающих низвергается водопад кипятка. Раздаются душераздирающие вопли, и толпа откатывается назад. Из другого балконного окна в толпу летят стрелы. Все они попадают в цель. Кукша видит, как стрела насквозь прошивает стоящего рядом с ним оборванца, и невольно отбегает в сторону.
Однако отпор порождает в толпе не страх, а ярость. В ответ на стрелы в окно летят камни, некоторые с грохотом ударяются о прутья решётки, другие пролетают в отверстия, стрельба прекращается. Изнутри тянут за цепи, прикреплённые к ставням, и ставни затворяются.
Люди снова кидаются на приступ, некоторые стоят с камнями наготове, чтобы швырнуть их в окна, если откроются ставни. Ворота и дверь издают под ударами ужасающий грохот, но не поддаются. Осада затягивается. Кукше это надоедает. Ему хочется, чтобы что-нибудь произошло – пусть рухнут ворота или, на худой конец, возобновит стрельбу этот меткий лучник.
Кукша не сочувствует ни одной из сторон. За время своих скитаний по Царьграду он привык к мысли, что ему нечего ждать от толпы, кроме побоев или выдачи в лапы стражников. Но и таинственные обитатели богатых особняков не возбуждают в нём никаких чувств, кроме любопытства. Говорят, что в таких домах много золотой и серебряной утвари. Неплохо бы проверить эти разговоры.
Внезапно его осеняет, что именно к этому особняку сзади примыкает дворик с лестницей, который он обнаружил во время посещения бани. Оттуда ничего не стоит проникнуть в особняк, пока толпа осаждает его с фасада и приковывает к себе внимание хозяев и челяди.
Глава десятаяЛарчик с павлинами
Не мешкая больше, Кукша выбирается из толпы и бежит на другую улицу, где расположена баня. К счастью, у него с собой есть деньги. После того как он едва не попал в руки стражников, оказавшись без денег, он всегда носит милиарисий в потайном кармашке на поясе.
В бане у порога по-прежнему дремлет тучный эфиоп. Когда Кукша проходит мимо, эфиоп открывает глаза и подозрительно глядит Кукше вслед. Он, как видно, помнит этого парня. Кукша подходит к банщику, сидящему возле вороха свежих простынь, берёт одну и мычит, вопросительно глядя на него. При этом он показывает один палец, два, три: сколько, мол, стоит? Банщик в ответ растопыривает пятерню. Пользование простыней стоит пять оболов, как и посещение бани.
В бане безлюдно, в этот тревожный вечер царьградцам не до мытья. В зале с беломраморными идолами Кукша раздевается, оставив на себе лишь пояс с ножом, и накидывает на плечи простыню. Он идёт в помещение с тремя малыми купелями, толкает низкую дверь и выходит во дворик.
Взобравшись на стену, Кукша осматривается. Он видит, что на втором этаже темно, а из окон первого сочится тусклый свет. Этот свет слишком слаб, при нём невозможно разглядеть, есть ли кто-нибудь во дворе или он пуст. Но если Кукша ничего не может разглядеть во дворе, то и его не видно ни со двора, ни из дома.
Кукша уверенно опускается на крышу конюшни и идёт к окну. Некоторые из черепиц шевелятся под ногой. Если бы не грохот и крики осаждающих, черепицы сейчас отчётливо звякали бы в ночной тишине. Но вот и окно – два ряда небольших стекол, вправленных в гипсовые рамки. Кукша разбивает обломком черепицы одно стекло и кое-как пролезает внутрь.
Отстранив занавесь из плотной ткани, он заглядывает в комнату и обнаруживает, что ошибался, полагая, будто весь второй этаж неосвещён. Перед ним колеблется пламя свечи, которой он не видел из-за занавеси. Свеча укреплена в канделябре, поставленном на мраморный столик возле окна. В том же канделябре стоят три новых незажжённых свечи. Горящая не намного короче их. Значит, здесь кто-то недавно был и может прийти опять. Надо бы, пока не поздно, вернуться восвояси. Но Кукше не хочется уходить с пустыми руками, и он, отодвинув в сторонку канделябр, влезает в комнату.
Это спальня. Слева стоит резная золочёная кровать под шёлковым пологом с вытканными на нём павлинами среди виноградника, у стен видны низкие скамейки с мягкими сиденьями и кресла. В углу стоит укладка с дверцами и выдвижными ящиками. Вся утварь, так же как кровать, украшена резьбой и позолочена. Над укладкой ликами на восток висит несколько икон. Дверь занавешена, на полу, выложенном красным кирпичом, лежат ковры.
Кукша ещё никогда не бывал в столь богатом и красивом жилище. У него разбегаются глаза, он не знает, с чего начать. А ведь он пробрался сюда не для того, чтобы любоваться чужой богатой жизнью. Может быть, ему пойти дальше и посмотреть, что в других комнатах? Если там темно, можно взять свечу.
Он намеревается взять свечу, как вдруг в промежутке между ударами в ворота явственно слышит скрип ступеней. Кто-то поднимается в спальню. Кукша рванулся было к окну, но сообразил, что ему уже не успеть вылезти в узкий проём. Оглянувшись направо и налево, он прячется за пологом кровати и вынимает нож. Чтобы не ждать опасности вслепую, он прорезает в шёлке отверстие и одним глазом глядит на дверь. Дверная завеса откидывается, и в комнату со свечой в руке входит красивый чернобородый мужчина. На боку у него висит короткий меч.
Внимание вошедшего привлекает канделябр. По-видимому, ему кажется, что канделябр стоит немного в стороне от своего обычного места. Он окидывает беспокойным взглядом комнату, подходит к укладке и надавливает большим пальцем на какой-то бугорок. Один из ящиков сам собой выдвигается. Мужчина достаёт оттуда ларчик, поднимает крышку и заглядывает в него. Потом он становится на скамейку и прячет ларчик за икону с изображением святого, сидящего на коне и держащего в руке тоненькое, того гляди переломится, копьё.