Наш ученый робинзон уже почти разрешил и эту проблему, когда в один прекрасный день у владений Биксби встало на якорь некое судно, заинтригованное видом заводской трубы на необитаемом, как утверждали все карты, острове.
Несколько десятков эмигрантов, державших курс на Австралию, предпочли основать колонию на этом, столь хорошо уже подготовленном островке. Вскоре был заложен Биксби-Сити, столица Биксби-Айленда, но инженер покинул некогда необитаемый остров, после того как обеспечил колонии процветание.
Вот с каким человеком вознамерился сотрудничать Фарандуль! Гораций Биксби рассказал ему о том, что в Патагонии им были обнаружены богатейшие месторождения алмазов, по выработке настолько превосходящие копи Кафрарии, что туземцы, преисполненные презрения к столь обычным камням, делают из них шарики для своих рогаток или дверные ручки для своих лачуг.
До сих пор извлечь из этого открытия пользу Горацию Биксби не удавалось – трудности предприятия, возможные конфликты самого опасного свойства с не слишком гостеприимными местными жителями отпугнули всех тех, кому эта афера была предложена.
Но для Фарандуля и его парней с «Прекрасной Леокадии» это было самое то! Сатюрнен буквально загорелся этой идеей, и они с Биксби быстро ударили по рукам.
Спустя неделю подготовка к экспедиции шла уже полным ходом. Были приобретены оружие, порох, съестные припасы, палатки и билеты на пароход до Буэнос-Айреса.
Фарандуль был избран командиром экспедиции, Гораций Биксби и Мандибюль – его заместителями.
Что до Восходящей Луны, то вследствие того, что смуглолицее дитя настойчиво просило взять ее с собой, нежный Фарандуль решил удовлетворить это требование, так как прекрасно знал, что девушка ни в коем случае не станет помехой, а при необходимости даже сможет с полнейшей непринужденностью воспользоваться карабином или же боевым топориком.
Необитаемый остров. Новый робинзон тет-а-тет с фонографом
Глава V
Триста пятьдесят восемь женщин на одном пригорке. – В результате каких странных и ужасных приключений эти дамы – парижанки, испанки, японки, турчанки, китаянки – затерялись в пампасах Патагонии!
В одно прекрасное июльское утро экспедиция искателей алмазов покинула город Буэнос-Айрес и через пампасы направилась в Патагонию. Первая часть путешествия представляла собой, образно выражаясь, не более чем увеселительную прогулку; отряд двигался на юг, охотясь на всякого рода живность, вследствие чего к берегам Рио-Негро, протекающей у самой границы Патагонии, экспедиция прибыла лишь через два месяца после выхода из пункта отправления.
Тогда-то и начались трудности. Рио-Негро, в которой благодаря недавним дождям и спускавшимся с гор многочисленным притокам ощутимо прибыла вода, покинула свое слишком узкое русло и, насколько хватало глаз, разлилась по равнинам. Экспедиция начала подниматься по реке в надежде обнаружить хоть какую-то переправу. Все утопало в воде; лишь изредка взгляду удавалось зацепиться за редкие рощицы или небольшие пригорки.
За неделю пути искателям не попалось на глаза ни единой живой души – ни гаучо, ни мародерствующих индейцев, ни асьенд, ни огромных стад быков, столь часто встречавшихся на севере!
Тем не менее утром пятого дня Мандибюль, ускакавший вперед для разведки местности, услышал – к своему величайшему изумлению – прозвучавшие где-то вдали выстрелы. Он галопом вернулся к Фарандулю, экспедиция остановилась, и каждый, внимательно прислушавшись, различил новые и более многочисленные детонации.
Без лишних слов отряд пришпорил лошадей.
Вскоре, сами того не заметив, исследователи оказались на длинной полоске суши, окруженной разлившейся рекой. Фарандуль, правда, обратил на это внимание, но, понадеявшись на то, что избранный путь все же выведет их к месту сражения, продолжал мчать вперед. Коса все сужалась, пока не превратилась в узкую дорожку, затерянную между двумя озерами с бурными водами.
Наконец примерно в километре впереди они заметили множество повозок, хаотически громоздившихся одна на другую на небольшом лесистом пригорке. Раздалось еще несколько выстрелов, и Фарандуль с Мандибюлем, весьма заинтригованные, всадив шпоры в бока своих скакунов, устремились вперед.
Пригорок являлся крайней точкой той полоски земли, по которой скакали экс-матросы «Прекрасной Леокадии». Скорее то был даже своего рода остров, так как Фарандулю и его спутнику пришлось преодолеть несколько сотен метров по колено в воде.
С холмика тоже заметили всадников. Поднялась суматоха, которую Фарандуль успокоил, прокричав издали:
– Amigos! Amigos!
За несколько метров от островка Фарандуль и Мандибюль в изумлении остановились… На этом холмике, подвергшемся двойному нападению разлившихся вод и враждебных дикарей, находились исключительно женщины, укрывавшиеся позади примерно полусотни повозок.
Сто, двести, по меньшей мере триста женщин – и ни одного мужчины! – женщин всех национальностей, говорящих на всех языках земного шара, во всевозможных одеждах.
Фарандуль и Мандибюль не верили своим глазам! Кто мог рассчитывать, что на краю Южной Америки им повстречаются дамы в европейских туалетах, восточные женщины, словно явившиеся из гарема, китаянки, индуски, мексиканки, представительницы североамериканских индейских племен и т. д. и т. п.!
Что могло привести их в эти незнакомые края, расположенные столь далеко от их родных стран?
Триста пятьдесят восемь испуганных женщин!
Крайне взволнованные, эти дамы уже толпились вокруг матросов, судя по всему, умоляя помочь им.
При звуке выстрела, раздавшегося на некотором расстоянии, все эти встревоженные дамы испуганно вскрикнули. Фарандуль вырвался из их объятий и поскакал в направлении выстрела.
У самой кромки воды, позади порожней телеги, сидели в засаде двое мужчин. При звуке шагов они резко вскочили на ноги.
– Amigos! – повторил Фарандуль.
К нему тут же протянулись две руки.
– Нас и наших спутниц преследует отряд гаучо, – проговорил по-английски тот, кто, похоже, был тут за главного, – и если вы поможете нам их отогнать, мы будем вам весьма благодарны!
– Мое почтение! – произнес по-французски другой. – Вы должны подсобить нам прихлопнуть этих мерзавцев-гаучо, которые хотят умыкнуть этих женщин!
– С радостью! – ответил Фарандуль. – Пусть я и мало что понял, объяснения подождут!
Фарандуль спешился, осмотрелся и сразу же осознал всю серьезность опасности, в которой оказались укрывшиеся на островке люди.
Рукав вышедшей из берегов реки тянулся с этой стороны не более чем на два или три километра, и несколько островков, образованных другими пригорками, еще более сокращали это расстояние.
На ближайшем из этих островков толпилась многочисленная группа всадников, с каждой минутой лишь увеличивавшаяся численно за счет прибытия подкрепления с противоположного берега, где вода доходила лошадям уже до груди. Около дюжины человек, вооруженных ружьями и пиками, погрузившись в челнок, медленно плыли в направлении повозок.
Внезапно на берегу реки возникли матросы и открыли огонь. Завидев этих новых противников, люди в лодке поспешно повернули обратно.
– Теперь можно поговорить спокойно, – произнес Фарандуль. – Прежде всего скажите, как вас угораздило угодить в такой переплет, – я жажду объяснений!
Человек, к которому обращался Фарандуль, не спешил с ответом; застегнув на все пуговицы сюртук, он теперь надевал перчатки.
– Сударь, – сказал он наконец, – извольте принять мою глубочайшую признательность; ваше нежданное прибытие избавило нас от смертельной опасности. Должно быть, вы и сами видели, в каком волнении пребывают наши спутницы.
– Да уж, – согласился француз. – Похоже, они порядком струхнули.
– И есть отчего! – пробормотал Фарандуль.
– Так вот, сударь: эти презренные гаучо, которых вы видите на соседнем холме, преследуют нас с целью похитить наших несчастных спутниц.
– Но как, – прервал его Фарандуль, – вы очутились здесь, в американских пампасах, с африканками, китаянками и даже представительницами европейских стран, если мне не изменяет зрение?.. Почему вы лишь вдвоем сопровождаете столь многочисленный груз… пардон, столь многочисленное собрание молодых и прелестных леди? Вот чего я не понимаю…
– Как! – воскликнул француз. – Так вы нас не узнали?
– Ах да, – спохватился главный, – простите мне это пренебрежение приличиями; мы забыли представиться, как это водится между джентльменами.
Фарандуль поклонился.
– Начну я, – сказал он. – Сатюрнен Фарандуль, рантье… Господин Мандибюль, отставной генерал.
Настал черед джентльмена, оказавшегося таким формалистом.
– Филеас Фогг, эсквайр, член «Клуба эксцентриков», путешествующий в обществе Жана Паспарту, слуги и друга!
Фарандуль и Мандибюль издали два возгласа удивления.
– Как! – вскричал Фарандуль. – Но я полагал, вы уже вернулись… Разве вы не выиграли ваше пари? Разве не объехали весь земной шар в восемьдесят дней?
– Черт возьми! – воскликнул Паспарту. – Ну разумеется, патрон выиграл свое первое пари, но…
– Но что?
– Но, узнав вскоре после возвращения о том, что подобное кругосветное путешествие – благодаря небольшому изменению маршрута – можно проделать в семьдесят семь дней и восемь часов, патрон, недолго думая, заключил новое пари, и мы опять отправились в путь!
– И…
– И вот, – взял слово Филеас Фогг, в отчаянии скрестив на груди руки, – мы путешествуем уже три года, восемь месяцев и девятнадцать дней!!!
– И мои газовые рожки! – простонал Паспарту. – Они тоже вот уже три года, восемь месяцев и девятнадцать дней как горят…
– За ваш счет, – сказал Филеас.
– Вот это-то и досадно! – жалобно протянул Паспарту, обхватывая голову руками. Казалось, еще немного – и он начнет рвать на себе волосы. – И все это – из-за ваших женщин!..
– Тише! – вскричал Филеас. – Проявите уважение к дамам!