Большинство собеседований прошло не слишком хорошо. Синдром Аспергера очень затруднял Стивену общение с работодателями, ему трудно было выбрать верный тон. Проблема заключалась даже не в его замкнутости, хотя Стивен всегда испытывал «недостаток уверенности и самоуважения», а скорее в том, что порой он вел себя слишком прямолинейно. На одном из собеседований Стивен заявил, что работодатель «дискриминирует его по возрасту», если не примет на работу, что сыграло не в его пользу. Отказ следовал за отказом. Казалось, Стивен ни на кого не мог произвести хорошего впечатления. Только один раз потенциальный работодатель похвалил его, назвав очень любопытным молодым человеком из-за того, что Стивен постоянно перебивал собеседника, закидывая множеством вопросов. Но помимо этого? Ничего.
Стивен не мог понять, почему так происходит, и от этого становилось только хуже. Он был умен, целеустремлен и любознателен, но никто не хотел принимать его на работу. Шли месяцы, и Стивен все сильнее смущался и расстраивался из-за того, что не мог никуда устроиться. Что же с ним не так, если никто не желает хотя бы дать ему шанс?
– Я чувствовал себя отвергнутым. Я чувствовал себя изгоем общества.
К тому же Стивена все чаще влекло к противоположному полу. Он бы с удовольствием завел себе подружку, хотя, вообще-то, никогда не использовал это слово в дневниковых записях, ссылаясь вместо этого на желание найти «родственную душу». Он писал все более романтичные стихи, в которых природу олицетворяла женщина, а Стивен играл роль ее целомудренного и верного слуги. В какой-то момент он записал свои «жизненные цели», которые состояли из трех желаний:
• Попасть в другой мир
• Провести хотя бы одну ночь и один день (желательно больше!) с родственной душой, наедине и в полном блаженстве
• Построить новое общество в другом мире или на дне океана
Ни одна из этих целей не казалась Стивену реально достижимой, пока он влачил жалкое существование в Сидмуте. Наступила зима, дни стали короткими и промозглыми, с моря дули холодные ветры. Стивен бродил по маленькому городку, как призрак, в одиночестве гуляя по унылым сумрачным долинам и проводя время в убогих пабах за изучением результатов забегов. Но его система выигрышей, похоже, перестала работать, и он начал проигрывать все больше и больше. Запас наличных, который держал его на плаву с прошлого года, сократился почти до нуля. Джулиан вернулся в Лондон так же внезапно, как приехал, Бен Уивер отправился учиться в университет в Уэльсе, а стресс и конфликты в семье не прекращались. Вдобавок ко всему у отца диагностировали рак предстательной железы, и эта новость никак не укладывалась у Стивена в голове, поэтому он абстрагировался от всего. Он отказался подавать заявление на пособие по безработице, утверждая, что в любой день может найти работу. Но выгодного предложения так и не последовало. Стивен стоял на высокой прибрежной тропинке над утесами за пределами Сидмута и смотрел на море, мечтая оказаться где-нибудь в другом месте. Где-то далеко. И никогда не возвращаться.
Однажды Стивен навестил Джона Пейджа в Тотнесе. Во время долгой прогулки по окрестностям он сказал своему бывшему учителю, что, вполне возможно, они больше никогда не увидятся. С осторожным, но дружелюбным любопытством Пейдж поинтересовался о причинах такого заявления. Стивен ответил, что намерен совершить кругосветное путешествие. Его друг никак не стал это комментировать. Мысль о том, что Стивен – Стивен! – который в подростковом возрасте едва мог заставить себя посещать школу, станет путешествовать по миру, казалась совершенно невероятной, не говоря уже о том, что такие путешествия были явно ему не по карману. Пейдж улыбается при этом воспоминании.
– Я помню, как подумал: «Черта с два. Это просто смешно».
Вот только несколько недель спустя Пейдж спустился однажды утром по лестнице и обнаружил, что в прихожей из-под кучи почты на полу у двери выглядывает что-то яркое и броское. Он наклонился, чтобы рассмотреть это поближе, и увидел открытку. От Стивена. Который каким-то образом оказался в Бангкоке.
Как раз в тот момент, когда казалось, что удача окончательно покинула Стивена, у него пошла череда побед на ставках. Его система выигрышей внезапно снова заработала, как старый автомобильный двигатель, который наконец-то ожил после двадцатого поворота ключа в замке зажигания. В начале 2006 года Стивен примерно за неделю получил несколько сотен фунтов прибыли. Затем он провел небольшое исследование и обнаружил, что за семьсот фунтов стерлингов STA Travel – туристическое агентство, нацеленное на студентов и молодежь, – предлагает путешествия самолетом по всему миру с остановками в различных местах Юго-Восточной Азии, Австралии, Новой Зеландии и США. Перспектива такого путешествия пугала Стивена, но, проведя все детство за разглядыванием карт и глобусов, мечтая почувствовать запах мяты в лесу и лежать ночью в пустыне и смотреть на звезды, он понимал, что должен поехать: сделать все возможное, чтобы оказаться как можно дальше от дома на Мэнстоун-авеню. Стивен сказал Джону Пейджу, что они, возможно, никогда больше не увидятся, потому что хотел в это верить и надеялся, что его мечта убежать и никогда не возвращаться сбудется.
Родители всеми силами старались отговорить Стивена, особенно Питер, которому не нравилась мысль о том, что сын будет «недосягаем». Однако в итоге именно он дал Стивену недостающие несколько сотен фунтов для оплаты поездки. Вот так в январе 2006 года Стивен и оказался в Бангкоке с большим рюкзаком и выражением робкого счастья на лице. Даже в фантазиях он не мог представить себе все это: небоскребы, богато украшенные золотые храмы и деревянные здания, построенные вплотную друг к другу. Буддийских монахов в ярких одеяниях, рано утром идущих в храмы. Шум и хаос от снующих по улицам машин и тук-туков. Уличные торговцы продавали все, от тропических фруктов и сушеных змей до ярких блестящих безделушек, в то время как над головой обезьяны перелетали с дерева на дерево, иногда задерживаясь, чтобы бросить на Стивена бездумный оценивающий взгляд, а потом исчезнуть одним прыжком.
Ничто из этого не ошеломило Стивена так, как он боялся. Наоборот, он чувствовал себя энергичным и живым. В Сидмуте он был изгоем, нежеланным и неприметным. В Таиланде незнакомые люди улыбались ему и здоровались, проходя мимо. Стивен не всегда знал, как ответить, но неловкости не испытывал. Он заметил, что не склоняет голову и не отводит глаза. Ночуя в хостелах, он путешествовал вдоль побережья Таиланда, направляясь на восток в сторону Камбоджи. Он проезжал через курортные города, забитые транспортом и туристами, и проводил ночи на пустых пляжах в глуши. Больше всего его пьянило ощущение свободы. Он не сидел в своей спальне, разглядывая карту и представляя все это, не фантазировал об этом в своих дневниках. Он находился здесь, в реальной жизни, нырял в тропические моря и исследовал разрушенные храмы в джунглях. Его не оставили печаль, стресс и страх последних десяти лет: это он оставил их. Далеко позади. На другом конце света. Он сбежал.
Как-то раз вечером в Таиланде Стивен сидел один в тихом баре хостела. Он делал записи в дневнике, когда услышал чей-то голос и поднял глаза. У его столика стояла тайка лет двадцати с небольшим. Она сказала, что ее зовут Чайлэйл, и на безупречном английском объяснила, что работает здесь барменом и подумала, что могла бы подойти и поздороваться. Она улыбнулась. Стивен моргнул. Последовала пауза, а потом он отложил ручку и смущенно представился. Чайлэйл присела рядом со Стивеном и начала расспрашивать о том, какие места в Таиланде он уже посетил, что думает о ее стране, куда планирует поехать дальше. А Стивен начал отвечать ей.
Стивен был наивен, но не глуп. Он уже достаточно повидал Таиланд, чтобы знать, что кое-где западные мужчины пользуются успехом у местных женщин. «Я мог бы быть горбатым карликом с рогами на голове и все равно понравиться ей». Но это отнюдь не так. Чайлэйл не была какой-то девочкой-подростком, которая просто подошла к нему с застывшей улыбкой и тихо повторяла слово «привет». Она училась в университете в Бангкоке. Она казалась умной, любопытной и искренне интересовалась, откуда Стивен приехал и куда направляется. Стивена влекло к ней, а ее влекло к нему, стройному, сдержанному молодому человеку, который по вечерам делал записи в дневнике, а не напивался до чертиков и не пытался окружить себя подружками, чтобы пойти купаться нагишом или тусоваться на пляжных вечеринках.
С тех пор как Стивен начал испытывать интерес к противоположному полу, разговаривать с девушками, которые ему нравились, ему стало даже труднее, чем выступать перед всем классом.
– Наверное, девушки много раз пытались завязать со мной отношения или просто держались дружелюбно, – вспоминает он. – Но я невольно испытывал неловкость и стеснение, и они думали, что мне с ними неинтересно, потому что я не смотрел им в глаза и не улыбался в ответ.
Но тем вечером, в тихом баре для туристов, Стивен смотрел в глаза Чайлэйл. Или, по крайней мере, старался изо всех сил, усерднее, чем когда-либо прежде. Остаток ночи они провели за разговорами и договорились встретиться на следующий день. И через день. А потом еще раз. Чайлэйл научила Стивена некоторым тайским словам, а он повторил их так торжественно и точно, что она рассмеялась, и он не понял почему. В какой-то момент они поцеловались. И некоторое время после этого не могли друг от друга оторваться. Стивен потерял девственность. Они с Чайлэйл договорились отправиться в путешествие вместе и в течение следующих нескольких недель вдвоем исследовали восточный Таиланд, разъезжая по живописной сельской местности в старых автобусах и прижимаясь друг к другу на скрипучих односпальных кроватях хостелов. Стивен задавал много-много вопросов. Они посещали храмы и святыни, у него зародился интерес к буддизму. Стивен стал покупать посвященные этому учению дешевые книги в мягкой обложке, пока они переезжали с места на место и из города в город.