Вернувшись на Мэнстоун-авеню, Стивен изо всех сил пытался возобновить общение с матерью.
– Она выглядела как человек, которого накачали лекарствами, – вспоминает он.
Впрочем, именно так дела и обстояли. Какие бы комбинации медикаментов ни назначали матери на протяжении многих лет, все они оказывали на нее одинаковое отупляющее действие. Мать тихо сидела на старом коричневом диване в своей пестрой гостиной, где на выкрашенных желто-зеленой краской стенах висели ее собственные эскизы и картины с изображением растений и животных. Одетая в толстый розовый джемпер с высоким воротом и коричневый вышитый жилет, Дженни Джекли спокойно читала, пила чай и разговаривала со Стивеном ровным, равнодушным голосом. Она никогда не задавала ему вопросов, а если он спрашивал ее о чем-то, то ее ответы были короткими и зачастую неполными, хотя мать говорила с улыбкой.
Стивену было больно видеть ее такой. Он сильно огорчался еще и потому, что помнил ее творческую натуру и душевное тепло, но эти черты стерлись из-за побочных эффектов приема лекарств в постоянной борьбе с болезнью. Стивену не хотелось признаваться в этом, но он понимал, что у него есть общие черты с отцом, особенно когда дело касалось упрямства и целеустремленности. Но еще больше общего у него было с матерью. Они оба любили природу. Оба проявляли любопытство к окружающему миру и реальности. Когда Стивен был еще ребенком, Дженни Джекли написала стихотворение под названием «Деньги».
Просто клочки мятой бумаги
Маленькие круглые монеты
С изображением «Ее величества»
Какое величество?
Они такие маленькие и ничтожные
Так почему все придают им такое значение?
Что такое деньги?
Что такое жизнь?
Жизнь – это солнце… ветер… море
Люди, которые чувствуют любовь и счастье
Люди, которые чувствуют печаль и боль
Деньги – это…?… ничто
Почему же они играют такую роль в нашей жизни?
~~~
Когда-нибудь… однажды
Мы найдем способ…
…следовать за солнцем…
…бегите, люди…
…Оставьте мир в покое…
…Живите…
Через несколько дней после возвращения домой на Рождество Стивен успешно ограбил свой первый банк. Это был банк Lloyds TSB в Ситоне, где женщина-кассир, отдавая ему деньги, поинтересовалась, не нужна ли ему сумка побольше, а потом Стивен пробежал по тропинке на вершине утеса, вернулся в Сидмут и спрятал четыре тысячи восемьсот тридцать фунтов стерлингов в тайнике на дереве в рощице неподалеку от Мэнстоун-авеню.
– Деревья почему-то казались мне надежным хранилищем, – рассказывает он. – Это был старый дуб на вершине холма, и на него было очень трудно взобраться. Я подумал, что никто другой не сможет туда залезть.
В своих дневниках Стивен писал, что, несмотря на то что сорвать джекпот в сто тысяч фунтов стерлингов ему не удалось, он считает ограбление банка Lloyds TSB скорее «частичным успехом», чем провалом. Во-первых, Стивен сбежал с места преступления. Однако, что еще более важно, он убедился в том, во что всегда верил: что можно войти в банк, потребовать деньги и выйти с тысячами фунтов. Теперь, когда все получилось, у него не было оправдания, которое позволило бы отказаться от задуманных планов.
Его одержимость достижением цели росла с каждым днем. В дополнение к «миссии», выполнить которую Стивен считал своей обязанностью, у него теперь было обязательство перед NSPCC – возместить причиненный им вред.
– Это было просто дополнительной мотивацией для меня, чтобы добраться до этой сотни тысяч. Лишний стимул, чтобы совершить настоящее ограбление. Я должен был вернуть им десятки тысяч фунтов, но не мог этого сделать просто зайдя в букмекерскую контору и забрав оттуда несколько сотен.
Вернувшись домой на Мэнстоун-авеню после ограбления банка Lloyds TSB в Ситоне, Стивен не мог уснуть. Он был слишком взвинчен. Он сел на край односпальной кровати и оглядел крошечную детскую спальню: свои коллекции окаменелостей и минералов, стопки справочников, сложенных в углу, написанные матерью картины с деревьями и цветами на стене. И наконец принял решение. Он совершит еще одно ограбление банка. На следующий же день.
– Я помню, как подумал, что надо действовать, пока у меня такое настроение.
На следующий день, в четверг, 20 декабря 2007 года, в 16.50 Стивен вошел в здание Британского строительного общества, расположенное в центре Эксетера. Оно находилось менее чем в ста метрах от отделения банка Lloyds TSB, куда Стивен пытался проникнуть за три месяца до этого, на оживленной главной улице среди магазинов, кафе и офисов. Направляясь сюда, Стивен надел черную лыжную шапочку, а все лицо, кроме глаз, закрыл черным шарфом. Подойдя к стойке, он швырнул фунтовую монету с царапиной, которая к этому времени стала фирменным знаком его грабежей. Стивен верил, что делает это не ради желания покрасоваться, а из необходимости.
– Я считал, что так прошу убраться с дороги.
Стивен признает, что предупреждать об ограблении, швыряя монету в сторону людей, которых собираешься грабить, пожалуй, было с практической точки зрения не очень хорошей идеей. Во-первых, это давало им долю секунды, чтобы поднять глаза и понять, что происходит. Во-вторых, хотя это выглядело странно и сбивало с толку, люди необязательно пугались. В-третьих, монета – это улика. Даже если полиция уже и так пришла к выводу о том, что за небольшой чередой преступлений в Южном Девоне и Вустершире стоит один и тот же человек, визитные карточки в виде фунтовой монеты лишь доказывали это.
– Я же не дурак, – говорит мне Стивен. – Я понимал, что даю полиции подсказку. Но я чувствовал, что у меня есть долг, и все мои действия были частью миссии. Я оставлял монету из принципа. – Он неловко улыбается. – Я знаю, это звучит странно.
Войдя в здание Британского строительного общества, Стивен подошел к женщине средних лет, сидящей за кассой, бросил ей рюкзак и потребовал, чтобы она набила его наличными. Вот только она отказалась. Детектив-инспектор Фокс описывает, что произошло дальше.
– Она отказалась выполнять это требование. Он вошел и направил на нее пистолет, а она так разозлилась, что швырнула ему рюкзак обратно и сказала: «А ну, забирай это и проваливай!» – Он посмеивается. – Честно говоря, она та еще штучка.
В этот момент менеджер банка, другая женщина средних лет, выбежала из подсобного помещения и тоже начала кричать на вздрогнувшего от неожиданности Стивена, приказывая ему «убираться из моего отделения». Что он и сделал, повернувшись и выбежав за дверь, а затем скрывшись под сенью листвы Ружмон-гарденс, того самого общественного парка, где ему уже доводилось переодеваться после попытки ограбления банка Lloyds TSB. Стивен направился обратно через город под вой полицейских сирен, глядя под ноги и засунув руки глубоко в карманы. Он сел на автобус до своего дома в Сидмуте, а через некоторое время оказался за маленьким обеденным столом со своей матерью и безуспешно пытался завести разговор с тихой женщиной, которую любил, но не мог узнать.
Позже, в своей комнате, Стивен проанализировал неудавшееся ограбление. Почему сотрудницы банка не приняли его всерьез?
– Я думаю, есть несколько причин, – размышляет он теперь. – Я пришел один, а большинство успешных ограблений – за исключением «мелких» – совершаются группами, а не отдельными лицами. Кроме того, хорошо известно, что достать в Великобритании огнестрельное оружие практически невозможно. Следовательно, к ним в отделение банка в одиночестве вошел довольно молодой с виду человек и повел себя странно, бросив монету. Наверно, все это не особенно напугало сотрудниц.
Полиция Девона и Корнуолла сразу поняла, что загадочный преступник, цель «Операции Гэндальф», вернулся на южное побережье. Он ограбил банк в Ситоне, а на следующий день совершил налет на офис Британского строительного общества в Эксетере. И снова в обоих случаях ему удалось просто… раствориться в воздухе. Полиция получила образец его ДНК, там знали, что он совершил преступление в Вустере, но в целом были так же далеки от его поимки, как и несколько месяцев назад. Детектив Алекс Бингхэм утверждает, что к этому моменту власти начали давить на департамент, требуя скорейшего разоблачения преступника.
– В то время босса сильно прижали, – вспоминает он. – Понимаете, у нас на участке произошло несколько вооруженных ограблений, и вышестоящее начальство желало знать, что происходит.
В январе 2008 года полиция Девона и Корнуолла арестовала двадцатидевятилетнего местного жителя по подозрению в совершенных преступлениях, и информация попала во все местные новости. Узнав об этом, Стивен написал анонимное письмо в газету «Экспресс энд Эхо», где сообщал, что полиция задержала не того человека и настоящий преступник находится на свободе.
«Я буду продолжать отбирать у богатых и раздавать бедным, – написал он в финальных строках своего письма. – Я – современный Робин Гуд».
Разумеется, это письмо не принесло Стивену никакой пользы. Совсем наоборот. Но Стивен полагал, что обязан сообщить властям правду.
– Мне просто не нравилась мысль, что другого человека арестовали за мои преступления.
К тому же Стивену отчасти доставляло удовольствие дразнить полицию. В детстве он не раз наблюдал, как полицейские забирали его мать из дома либо во время, либо после приступов шизофрении. Кроме того, насколько Стивен мог видеть, полиция просто не очень хорошо справлялась со своей работой. При разумном планировании Стивен мог довольно успешно уклоняться от преследователей.
– Меня не оставляло чувство, что они совершенно некомпетентны, и это тоже усугубляло ситуацию, – признается он. – Я продолжал грабить и оставался на свободе. Все указывало на то, что полиция движется в ложном на