Стивен постарался убедить Мюррея не обращать внимания на содержание дневников, утверждая, что сделал большинство записей под кайфом или пьяным. В какой-то момент агенты нашли спрятанную в носке расписку. Там говорилось, что Стивен заказал у частного торговца оружием «Глок», внес пятьсот долларов аванса и должен доплатить еще семьдесят пять, чтобы забрать покупку.
– Тем не менее, – отметил Мюррей в своих показаниях под присягой, – Джекли отрицал это.
На здание полиции Мидлсекса опустилась ночь. К тому времени Бюро уже связалось с британским консульством и сообщило, что Стивен арестован и что прокуратура США собирается предъявить ему обвинение в даче ложных показаний и использовании поддельного удостоверения личности для обмана лицензированного торговца при попытке приобретения огнестрельного оружия. Стивену сообщили, что его будут держать под стражей до тех пор, пока он не сможет предстать перед судьей, который затем вынесет решение об условиях освобождения под залог. На него надели наручники, препроводили в ожидающую полицейскую машину и отвезли в город Берлингтон, который находится приблизительно в пятидесяти километрах от Мидлсекса. Там Стивена должны были поместить в региональное исправительное учреждение Читтендена. Сидя на заднем сиденье машины, Стивен разглядывал проплывающие мимо холмы, которые теперь казались чернильно-черными и выглядели еще более красивыми из-за своей таинственности. Стивен смотрел на них и думал о черных медведях и о том, сможет ли он еще увидеть их в дикой природе во время этой поездки. Несмотря ни на что – несмотря на странное ощущение, которое Стивен испытал на вершине горы Совиная Голова, – он не чувствовал, что его миссии пришел конец.
– Я подумал, ладно, проведу пару дней в окружной тюрьме. Но мне требовалось лишь добиться освобождения под залог, что не казалось мне таким уж трудным делом. По-моему, на том этапе они еще не признались, что читали дневники, – вспоминает он. – Или что уже связались с полицией Великобритании.
В один из последующих дней, в период между 20 и 22 мая, с полицией Западной Мерсии связались федеральные агенты из Соединенных Штатов. Британский детектив-инспектор Джим Фокс говорит, что именно ФБР первым обратилось к ним по электронной почте. В письме говорилось, что студент Вустерского университета был арестован в Вермонте, где пытался купить оружие по поддельному удостоверению личности, но, основываясь на найденных доказательствах, есть основания подозревать, что он имеет отношение к предыдущим, более серьезным и в целом более опасным преступлениям.
Одним из нюансов, беспокоивших все большее число сотрудников правоохранительных органов США, успевших прочесть дневники Стивена, была его привычка использовать слово «мы» при описании планов ограблений и приобретения огнестрельного оружия. Мы сделаем это. Мы сделаем то. Мы должны быть осторожны. Нередко люди с синдромом Аспергера говорят о себе во множественном числе от первого лица. Но агенты Бюро по контролю за соблюдением законов об алкогольных напитках, табачных изделиях, взрывчатых веществах и огнестрельном оружии и ФБР, изучавшие найденные в машине Стивена дневники, не знали, что у него синдром Аспергера. Никто этого не знал. Поэтому, стремясь узнать больше о странном молодом человеке, который в тот момент содержался в региональном исправительном учреждении Читтендена, агенты попросили отдел уголовного розыска Вустера обыскать его комнату в студенческом общежитии. Им ответили, что, конечно, так и сделают.
Ордер на обыск был быстро выдан, и в пятницу 23 мая детективы прибыли в Виверн-Холл и начали переворачивать вверх дном маленькую спартанскую спальню Стивена. Они нашли имитации пистолетов и настоящие ножи, сложили их в пакеты для улик, но на этом обыск пришлось завершить. Один из офицеров обнаружил нечто, показавшееся ему самодельным взрывным устройством, и тут же сообщил остальным. Очень быстро был отдан приказ об эвакуации всего района. Студентов, преподавателей и маленьких детей из расположенного по соседству детского сада вывели наружу, в весенний полдень. Вызвали военных экспертов по обезвреживанию взрывных устройств. Мгновенно установили плотное полицейское оцепление.
Луиза Элис Кавуд около полудня возвращалась в Виверн-Холл с группой других студентов, когда они заметили множество полицейских. Подойдя к офицеру в форме, студенты спросили, что происходит.
– Нам лишь сказали, что полиция проводит обыск в связи с каким-то расследованием в комнате наверху, – говорит она. Среди студентов быстро поползли слухи. – Мы слышали всякое-разное о том, что нашли автоматы, ножи и холодное оружие.
Все присутствующие, казалось, согласились, что обыск почти наверняка как-то связан с тихим парнем с верхнего этажа. Никто не мог вспомнить его имени, но все чувствовали связь.
– По слухам, он собирался поджечь наши комнаты. Или поступить по-американски: разгуливать туда-сюда и убивать учеников, которые подвернутся, – вспоминает Кавуд. – Нам даже не сказали правды.
Уже не в первый раз команда по обезвреживанию взрывных устройств обнаружила, что конструкция Стивена на самом деле не является бомбой. Детектив-инспектор Фокс в то время не присутствовал в Виверн-Холле, но он ухмыляется, описывая то, что позже услышал в полицейском участке об инциденте.
– Мне сказали, что офицер спустился по лестнице с бомбой в руках, а, насколько мне известно, в должностных инструкциях по обнаружению взрывного устройства не содержатся указания спуститься по лестнице и сказать: «Сержант! Я нашел бомбу!» Был составлен судебно-криминалистический отчет, и в нем действительно упоминался фейерверк, – быстро добавляет он немного более мрачным тоном. – Так что мог случиться взрыв, полетели бы искры и все такое.
Услышав о бомбе и прочих вещах, найденных в комнате, детектив-инспектор Фокс решил, что хочет посетить Виверн-Холл и убедиться в этом лично. Потому что в его голове начала формироваться теория, пусть и казавшаяся тогда дико неправдоподобной. Муляжи пистолетов. Имитация бомбы. Ножи.
– Мы поняли, что студент может оказаться нашим грабителем, – рассказывает он.
27 мая Фокс вошел в пустую комнату на верхнем этаже Виверн-Холла. Он увидел вырезанные на стене буквы «РГ», и его пронзила дрожь. Открыв папки, Фокс нашел карты близлежащих городов с четко обозначенными местоположениями банков, а также маршрутами отступления и местами для переодевания. Тогда он засел за дневники и прочитал их. Он увидел планы. Даты. Время. Суммы. Описания успешных ограблений и описания неудачных ограблений. Описания поездки домой в Девон и ограблений, совершенных там. Детектив нашел одежду и рюкзак, которые узнал по снимкам с камер видеонаблюдения. Он нашел квитанцию на выплату денег на имя Робин Гуда. Он нашел дурацкий белокурый лохматый парик, над которым насмехались подростки. Детектив обнаружил это все там, в маленькой пустой комнате в кампусе местного университета.
Хорошенько все обдумав, Фокс встал в центре маленькой комнаты и выдохнул.
– Господи, – проговорил он, ни к кому конкретно не обращаясь.
Несколькими днями раньше Стивена, находившегося примерно за шесть с половиной тысяч километров от Виверн-Холла, вели под охраной на предварительное слушание к мировому судье США Джерому Дж. Нидермайеру. Это происходило в здании федерального суда
в Берлингтоне, большом комплексе – там размещалось несколько различных агентств, включая местное отделение Бюро по контролю за соблюдением законов об алкогольных напитках, табачных изделиях, взрывчатых веществах и огнестрельном оружии, где работал специальный агент Мюррей. Выдалось ясное утро, небо было голубым, и Стивена доставили из регионального исправительного учреждения Читтендена двое маршалов. Помимо задержания беглецов и охраны федеральных объектов, в обязанности маршалов США входит транспортировка федеральных заключенных, и двое мужчин, которые пришли за Стивеном, держались по-деловому, но дружелюбно. Один из них был молодым и широкоплечим, другой – намного старше, с аккуратно подстриженными седыми волосами, в отглаженной рубашке с коротким рукавом и приметным галстуком-бабочкой.
Все происходило 22 мая. За двое суток, прошедших с момента ареста, Стивену назначили государственного защитника, мужчину в очках и с козлиной бородкой, которого Стивен описывает как рассеянного, безропотного и с ужасным запахом изо рта. Они вдвоем вошли в зал суда, Стивен – в наручниках, под присмотром двух маршалов. Судья сидел на фоне большого звездно-полосатого флага Америки, и на экране большими черными буквами было выведено одно предложение.
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ АМЕРИКИ ПРОТИВ СТИВЕНА ДЖЕКЛИ
Слушание началось. Стивен уже был взволнован и изо всех сил старался сдержать в себе бурлящую нервную энергию, когда почти сразу стало ясно, что все закончится не так, как он надеялся. Как только прокурор взял слово, Стивен понял, что полиция прочитала его дневник от корки до корки. Записи Стивена о светошумовых гранатах, маскировке, ограблениях, побеге от «копов» и контрабанде оружия отнюдь не убедили судью Нидермайера с пониманием отнестись к идее освобождения под залог. Стивен Джекли, продолжало обвинение, не только нарушил федеральный закон, но и вполне мог совершить преступления и в других странах. Прокурор сообщил, что агенты уже связались с полицией Великобритании, чтобы узнать, не произошло ли этого. Поскольку об истинной природе личности Стивена Джекли еще так много нужно выяснить, выпускать его на свободу было бы не просто неразумно – это было бы опасно.
– Прокурор упомянул что-то о том, что Интерпол считает меня склонным к побегу, а также упомянул Голландию, что меня могут разыскивать по всему миру, что я могу оказаться частью террористической группировки, – со вздохом вспоминает Стивен. – Он очень сгустил краски.
Несколько месяцев спустя, когда в Южном исправительном центре штата Вермонт Стивена допрашивал агент, эти подозрения еще не были с него сняты.
– Он задал мне несколько довольно разветвленных вопросов, большинство из которых не имели никакого отношения к моему делу или к каким-либо моим поступкам. Что-то о преступных организациях, взрывчатых веществах и анархизме. Возможно, отчасти это объясняет ночные обыски с раздеванием и перемещения из камеры в камеру.