— Мне нельзя угрожать. Моя единственная забота — исполнение обязанностей. Кроме того, я слишком большой, чтобы человек мог причинить мне вред.
— Черт, я весь промок! — пожаловался Итан. — Лучше вспоминать о дожде, чем стоять под ним.
— Погоди, вот вернется мой сын Джимми. Он рассердится. Держишь нас на улице. Заставляешь мокнуть.
— Сын? Вы называете так пилота Джеймса Хантли Джимми?
— Бывшего пилота.
— Правильно. Но его нет дома. Полчаса назад он повез жену в больницу.
— Так скоро? — выдохнула Аманта. — Я думала, что воспитала его лучше. Женщинам нужно давать отдых между детьми.
— Это не следующий ребенок, — равнодушно поправил робот. — Это связано с одним из физиологических заболеваний, свойственных человеку, но не машинам. Ничего серьезного.
Продрогший Итан поднял воротник. С карнизов лилась вода.
— Прекрати спорить и пусти нас в дом. Джимми тебе все шланги перекроет, когда узнает, что ты держал его родителей на улице.
— Родители? Их здесь нет. Отец с матерью беззаботно жили на Марсе. Они умерли совсем недавно — потерялись в космосе и врезались в Солнце.
— Раскинь мозгами, — проворчала Аманта. — Мы не на Марсе, мы не были там счастливы, мы не терялись и не врезались в Солнце.
— Я просто последовательно воспроизвожу переданную мне или услышанную информацию. Если она противоречива, то таковы люди. Я к этому привык.
— Манта, они думают, что мы умерли, — сказал Итан. Он стер с лица дождевые капли. — Бедный Джимми!
Из дверной щели донесся жалобный плач. Глаза робота ярко мигнули и погасли.
— Это что такое? — спросила Аманта. — Похоже на плач ребенка. Кажется, ты сказал, что никого нет дома.
— Нет дееспособных взрослых. Только ребенок. Поэтому я не могу впустить никого, кроме родителей или доктора, если сочту последнее необходимым. — Робот зажужжал и вытянулся вверх. — Он в абсолютной безопасности. Я — няня.
— Ну конечно. Теперь уйди с дороги, пока я тебя не ударила. Ребенок плачет.
— Плачет, но это не ваша забота. О поведении детей я осведомлен лучше любого человека. Жалобное хныканье ребенка является лишь способом привлечь внимание. У меня нет инструкций успокаивать его.
Ребенок заплакал опять.
— Кому нужны твои инструкции? Бабушкам инструкции никто не дает.
— И у него есть дедушка, чтобы понянчиться с ним, — добавил Итан. — Ты хоть представляешь, какой путь мы проделали, чтобы заняться этим?
— И плачет он не потому, что привлекает внимание. Ему больно, и он проголодался. Думаешь, бабушка не знает?
— Болеть у него ничего не может, но если в кроватку попало что-нибудь острое и если он к тому же проголодался, то плач будет звучать именно так. — Робот сгорбился и завертел головой, имитируя поведение няни. — Видите? Я умею только следить за детьми. Это заложено во мне.
Поведение ребенка в доме изменилось, он лепетал что-то и, умолкнув, прислушивался. Потом на всякий случай разок снова захныкал.
— Мой анализ правилен. Он хочет внимания. Родители покинули его в спешке, забыв дать мне разрешение. Если я не захожу в дом, ребенок начинает…
Снова громкий плач.
Робот покрутил головой, на которой зажглась тревожная лампочка, и с запинкой заговорил:
— Я з-знаю, что делаю. Но я… я могу только сказать, что произошло в мое дежурство, и никогда не смогу сказать, что произойдет. — Он растерянно загудел. — Прогнозирование за пределами моих способностей. Ребенку больно, и он голоден. Пожалуйста, войдите и помогите мне.
Аманта с победным видом последовала за роботом в дом и направилась в детскую, шепнув на ходу Итану:
— Няни глупые. Ручаюсь, этот никогда не слышал, как орет целая куча детишек. Если один заплачет, то поддержат все.
Робот встал у них на пути.
— Вы кажетесь искренними и явно обладаете опытом. Но перед тем, как войти, запомните: не пытайтесь причинить вред существу, находящемуся в комнате. Я на связи.
— Тебя отсоединят, если не перестанешь мешать, — предупредила Аманта и, проскользнув под рукой няни, и бросилась к кроватке.
— Под связью я имел в виду тревожный звонок в службу нянь; если возникнет ситуация, которую мне не удастся решить самостоятельно, оттуда пришлют помощь. В случае пожара я могу потушить огонь или вынести ребенка, не причинив вреда, даже сквозь бетонную стену.
— Давай, провались сквозь стену, — рассеянно бросила Аманта, доставая ребенка из кровати. — Малыш насквозь мокрый. Принеси мне пеленку.
Робот исполнил приказ. Когда ребенок успокоился, Аманта выпрямилась.
— Теперь нам надо его покормить.
— Они не дали мне особых указаний, а сам я принимать решения не могу. Если бы вы не пришли, я должен был бы связаться с доктором.
Аманта вручила малыша Итану.
— Подержи его, а я на кухню.
Итан подбросил внука вверх.
— Вот так! — крикнул он. — Свободное падение! Придется начать пораньше, чтобы сделать из тебя космонавта. — Робот озадаченно наблюдал за ним, а ребенок верещал от страха и восторга. — Вот бы Джимми пришел, чтобы посмотреть на нас, — приговаривал Итан, горделиво улыбаясь.
Джимми не успел вернуться первым. Раньше него прибыла полиция.
Итан подошел к окну. Далеко внизу виднелась Земля. Ему не хотелось думать о том, что находится за дверью.
— Мне плевать, что сам угодил в тюрьму. Не впервой. — Он посмотрел на Аманту. — Но, черт возьми, никогда и подумать не мог, что ты окажешься из-за меня за решеткой.
— Ты не виноват, — возразила Аманта, распрямляя спину. — Я как раз об этом размышляю. — Волосы у нее растрепались, и падали прядями на лицо. — Интересно, почему мы не подумали про это на Марсе? Разве мы не знали, что с нами сделают?
— Полагаю, что нет. — Итан задумчиво хрустел костяшками пальцев. — А ты догадывалась?
— Нет. В голове не укладывается. — Аманта нахмурилась, но это не помогло Итану понять, о чем она думает.
— Мы преступники, — жестко заявил он. — Воры.
— Я не о нас волнуюсь. Тюрьма не намного хуже Дома пенсионеров. Я думаю о нашем внуке.
— Не беспокойся. Ему они ничего не сделают. — Но тут глаза его расширились, и он вытер пот со лба. — А-а. Я понял, о чем ты.
— Птички в клетке, — сказала Аманта. — Когда он вырастет, мы еще будем здесь. Отличный способ помочь своим родным. Нам никогда не доверят его воспитание.
— Птички в клетке, — мрачно повторил Итан. Словно по волшебству, лицо его собралось морщинами, и он широко улыбнулся. — Но когда-то и мы летали.
Отворилась дверь, в камеру вошел какой-то чиновник. Снаружи Итан мельком увидел охранников.
Марлоу, директор по подготовке космических пилотов для корпорации «Межпланетные сообщения», молча проследовал к столу и устало опустился в кресло. Новости он узнал поздней ночью, его уведомили одним из первых. Потерянный корабль засекли в атмосфере. Ошибка исключалась. Регулярных рейсов в ближайшие месяцы не планировалось.
— Отслеживайте его, — приказал Марлоу, и на экране за кораблем потянулись трекеры. Определив место посадки, они отправили сообщение в полицию. Выбор был логичен, хотя в этом полете разумному объяснению не поддавалось ничто.
Глаза воспалились от недосыпания, но директору это казалось сущей ерундой на фоне сильнейшего психического раздражения. Погибли два старика, корабль испарился в солнечной короне, а потом оказалось, что все это неправда, и ему предстояло выяснить, почему.
Чтобы сорвать покров тайны с этой странной истории, на помощь Марлоу спешили коллеги, начиная с Демареста и кончая всеми остальными. Он успел первым и теперь спрашивал себя, сумеет ли разобраться в том, что случилось. Черт бы побрал этих престарелых чудаков.
— Итан и Аманта Хантли? — Парочка не соответствовала тому предварительному портрету, который он нарисовал для себя.
— Вы судья? — поинтересовался Итан. — Я требую адвоката. Мы знаем свои права.
— Почему вы не пускаете к нам сына? — требовательно спросила Аманта. — Я уверена, что ему до смерти хочется нас увидеть. Вы не можете держать нас вот так, взаперти.
— Прошу вас! Я пришел сразу после консультации с вашим сыном. Вы скоро его увидите. Что касается условий содержания, с вами обращаются достаточно хорошо. Большую часть времени вас обследовали врачи. Разве не так?
— Какое отношение все это имеет к нам? — с вызовом спросил Итан. — Никогда в жизни ни дня не болел. Конечно, у меня ноет спина, иногда отекают колени. И все. Мы не просили врачей. У нас есть свой на Марсе. Молодой парень, лет пятидесяти-шестидесяти.
Факты противоречили друг другу. Они и соответствовали ожиданиям Марлоу, и нет. Он затруднялся определить точно. Судя по записям, пожилая чета, если и не относилась к категории недееспособных стариков, то подошла к ней очень близко. Теперь, когда они вернули корабль в очень хорошем состоянии, правовые действия против них могли быть даже опасны. У всех есть бабушки и дедушки, и все знают, что они ведут себя подчас неразумно. Марлоу понял, что компании надо выпутаться из этого дела, не потеряв лица.
Но как директор по подготовке пилотов для «Межпланетных сообщений» он заинтересовался стариками.
— Вы провели в космосе почти четыре месяца, — начал Марлоу. — Мало кто получает такую дозу радиации за один раз. Мы должны определить состояние вашего здоровья. Экспертиза не завершена, но, думаю, уже можно сказать, что непосредственной угрозы нет.
Поняли они или нет? Он сильно сомневался. Никто еще не угонял корабль и не пытался долететь на нем до Земли. Но, черт побери, они сделали это, посадили корабль на окраине маленького городка, и в условиях собиравшейся грозы их никто не заметил.
Все факты в его голове еще были болезненно свежи.
— Мне хотелось бы узнать кое-что из вашего прошлого, — сказал Марлоу. — Какой у вас опыт полетов на космических кораблях?
— Совершил один полет на Венеру, — ответил Итан. — И еще один на Марс. Там и остался.