Кто знает, чем может закончиться твоя жизнь здесь. Луцен может разлюбить тебя, он жесток и беспощаден. Однажды, когда его любовь к тебе иссякнет, твоя жизнь перестанет иметь для него значение. Разве ты никогда не думала о том, что твой муж, демон-каннибал, может съесть и тебя?
Дюмо почувствовала искушение. Страх, о котором так искусно завёл разговор Гесар, а также обеспеченное и безопасное будущее рядом с царём, безмерно богатым и принадлежащим к священному роду, который после её смерти в качестве достойного завершения её жизни даровал бы ей райские радости, — все эти соображения оказати сильное влияние на неё, подорвав супружескую верность.
— Ты не лжёшь мне? — спросила она. — Если я поверю тебе, то смогу помочь, есть верный способ убить царя, и я открыла бы его тебе.
— Дюмо, — продолжал Гесар вкрадчиво, — неужели ты не ведаешь, как прекрасна, и что никто не способен устоять перед твоей красотой. Я влюбился в тебя сразу, как только увидел. Я богат, могуществен и в сто раз привлекательней твоего мужа. Ты должна стать моей женой в этой жизни и, впоследствии, моей спутницей на века в лотосовых садах благословенного Небесного царства.
Быть любимой священным Героем, богатство, превосходное положение, райские наслаждения, — бедная Дюмо никогда не думала о таких вещах. Она повернула к нему голову. Гесар смотрел на неё своими большими чёрными глазами, с обворожительной улыбкой на устах… Царица сдалась.
— Пойдём, — сказала она Герою. — Пойдём, тебе нужно отдохнуть.
Усадив Гесара в царских покоях, Дюмо подала ему чай, цампу и сушёное мясо, и они стали мило беседовать. Как только её гость завершил свою трапезу, царица сказала:
— Теперь я должна спрятать тебя. Луцен сведущ в практике гадания мо, и с его помощью он может узнать о твоём присутствии здесь, и тогда он сразу же тебя съест.
Она вырыла яму в углу кухни[91] и спрятала туда Гесара, затем, поместив медный чан над его головой, она подсыпала с боков камней и хвороста, чтобы скрыть края ямы.
Рядом с кухней была тёмная комната, нечто наподобие стойла с железными дверьми. Она закрыла там Кьянг Го Пербо.
Едва лишь Дюмо закончила заметать следы присутствия нежданных гостей, вернулся Луцен. Услышав топот копыт его лошади, она спустилась во внутренний двор, взяла животное под уздцы и повела его внутрь, по традиции приветствуя тем самым своего мужа.
— Наконец-то ты вернулся, господин. Тяжёлый ли выдался день? Приятная ли была поездка?
Царь был в дурном настроении. Он вернулся с охоты вне себя от раздражения. Он не встретил ни одного, даже маленького животного, которое могло бы стать его добычей, и его пустой желудок крутило от голода. Он сел на свои подушки и обратился к Дюмо:
— Женщина, сегодня был плохой день. Я не смог никого убить. Меня одолевает тяжесть и грусть, а этой ночью у меня был плохой сон. Я хочу узнать, возросла ли сила Гесара. Дай мне шкатулку с костями и книгу мо.
— Что бы ты сделал, если бы он стал сильнее тебя и вторгся в твоё царство? — спросила Дюмо, надеясь отвлечь мужа от мысли о мо.
— Есть предсказание касательно этого, — ответил царь. — Гесар явится сюда, и я буду повержен им в год Собаки[92]. Нынешний год — год Собаки, но о нём ли говорится в предсказании или о том, который наступит через двенадцать лет, или через двадцать четыре, или в ещё более отдалённом будущем? Принеси мне шкатулку, чтобы я узнал свою судьбу.
Настойчивость Луцена наполнила царицу ужасом. Она знала, что её муж — искусный гадатель, и не сомневалась, что он обнаружит присутствие Гесара в своём доме. И всё-таки она была вынуждена повиноваться, поэтому она принесла ему шкатулку, стараясь изо всех сил скрыть своё беспокойство.
— Открой её, — приказал Луцен, — и расположи все объекты передо мной. Кроме того, пока я буду гадать, постарайся ничего не загадывать, ни плохого, ни хорошего. Иначе такое вмешательство может исказить результат.
Настроение Дюмо изменилось с защиты на нападение, она стала гневаться и раздражённо возразила ему:
— Всё это не имеет смысла. Ты ничего не смыслишь в предсказаниях и мо.
Тем не менее она вынула тексты, кости, чётки и прочие принадлежности и разложила их на столе перед мужем, всеми силами желая того, чтобы он не смог узнать о присутствии Гесара во дворце.
Некоторое время спустя царь задумчиво покачал головой:
— Результаты мо очень плохие, — объявил он, — хуже некуда. Враг точно прячется в доме. Мы должны осмотреть каждый уголок и каждую ямку во всех комнатах. Ты начнёшь поиски с одной стороны, а я — с другой.
Дюмо почувствовала на себе дыхание смерти. Если бы Гесара нашли, ей бы не было пощады от жестокого мужа.
Она снова попыталась отвратить опасность.
— И что толку в такой бессмысленной суете, — продолжила она резко отвечать, притворяясь, что по-прежнему находится в дурном настроении. — Не под землёй следует тебе искать врагов. Твой враг — в Линге. Посмотри ещё раз мо, есть ли у тебя где-то ещё враги.
Луцен, последовав её совету, снова бросил кости, и объявил:
— Теперь результат положительный — значит, нет никаких врагов, кроме Гесара, но первое мо было отвратительным.
Он бросил кости, вопрошая о Гесаре, и ответ снова был отрицательным.
Жив он или мёртв, задал он вопрос. Если он умер, мне нечего больше бояться, но я должен быть уверен. И он бросил мо ещё раз.
— Странно, — сказал он Дюмо. — Я вижу Гесара в тёмном месте, куда не проникает ветер. На его голове медный чан, и черви роятся у его ног. Я не могу понять, жив он или мёртв. Возможно, его истязает владыка нижних миров[93].
Дюмо изобразила восторг по поводу этого известия.
— Какая прекрасная новость! — воскликнула она. — Не может быть никаких сомнений. Гесар мёртв. Тёмное место — это мрачные ады, чан — это то, в чем жарятся грешники, а червяки поглощают их тела. Всё в точности, как изображают на храмовых фресках.
Луцен согласился с тем, что это вероятное значение мо. Муж и жена выпили чаю и затем отправились спать. Дюмо притворилась, что засыпает, но продолжала бодрствовать. Ночью, когда царь заснул крепким сном, она поднялась с постели и пошла к Гесару. Она сказала ему подниматься наверх.
— Что делает Луцен? — спросил он.
— Он спит, — отвечала царица.
Тогда Гесар надел свой шлем и волшебные доспехи, наложил стрелу на тетиву лука и последовал за своей провожатой на второй этаж.
— Слушай внимательно, — сказала она ему. — На лбу Луцена есть круглая отметина, это его уязвимое место. Если пронзишь его стрелой, он тотчас же умрёт.
Гесар вошёл в комнату, слабо освещённую лампадой, горящей перед статуями божеств. Его стрела была пущена точно в белую отметину, о которой сказала ему вероломная жена. Голова демона раскололась надвое, и он тотчас испустил дух.
Затем Дюмо, которая наблюдала за происходящим из-за двери, обратилась к Гесару с мольбой о сознании умершего.
— Луцен, — сказал она, — был всегда добр ко мне. Когда он ел человечину, то давал мне баранину. Когда он пил кровь — меня поил молоком. Он обеспечивал меня всем необходимым. Дарил мне платья из тонкого шёлка, прекрасной китайской парчи, ткани из золота, украшения для волос и ожерелья из драгоценных камней. Ты сказал, что он был врагом Учения, и поэтому я помогла тебе убить его, но я желала только смерти его тела. Я прошу милосердия для его сознания, отправь его в Западную Землю.
— Конечно же, я так и сделаю, — ответил Гесар. — Это часть моего плана. Сознания демонов, поверженных мной, будут очищены и направлены к просветлению, добро должно возобладать над злом.
Затем он приблизился к Луцену, чьё сознание в тот миг входило в бардо[94], и позвал его. Сознание Луцена, узнав Гесара, пришло на его зов.
— Сын благородного семейства[95], слушай меня внимательно, — сказал ему Гесар. — Ты сейчас подходишь к сумеречной зоне, которая полна обманчивых иллюзий, и где в поисках выхода существа странствуют долгое время[96], не имея возможности выбраться. Не бойся, позволь мне проводить тебя.
Не следуй в нижние миры, куда твои привычки, результаты прошлых дурных деяний, будут увлекать тебя. Сопротивляйся изо всех сил тем наклонностям, которые побуждают тебя ступить на этот туманный путь, который кажется тебе самым лёгким. Он приведёт тебя в миры, наполненные страданием.
Ты оставил своё тело из крови и плоти, ты больше не являешься тем, кем был раньше. Посмотри на это тело, теперь оно напоминает строение с девятью выходами. Опасайся их всех, они ведут в различные уделы сансары. Не спускайся по каналам ног, которые подобны двум деревьям, лежащим на земле. Не следуй дорогой вниз, ищи путь, ведущий вверх!
Не спускайся по синему водяному пути [мочеиспускательный канал]. Поднимайся вверх!
Не запутайся в животе, что кажется тебе болотом, в котором пролегает бесконечная тропа [кишечник]. Поднимайся вверх!
Не следуй каналами рук, которые кажутся тебе долинами. Поднимайся вверх!
Не взбирайся по шее, которая кажется тебе лестницей, что приставлена к стене [позвоночник]. Поднимайся вверх!
Не иди в полуоткрытую дверь, озарённую солнечным светом, — это твой рот. Поднимайся вверх!
Не останавливайся там, где ты видишь утёсы и ущелья, — это твой нос. Поднимайся вверх!
Не входи в медные пещеры, — это твои уши. Поднимайся вверх!
Смотри, перед тобой три канала. Не ошибись. Ума, рома и кьянгма — они ведут в разные места. Рома не выведет из бардо, не следуй по нему. Кьянгма создан волшебной силой Великой пустоты, уходи от него. Ума — средняя между двумя этими тропами, она является лучшим путём. Белый снаружи и красный внутри, без искривлений, канал этот прямой, как бамбук, который растёт в горах, и у него внутри три перемычки. На каждой из них находится по божеству.