В воскресенье 7 июля 1963 года в горах Заилийского Ала-Тау произошла иссыкская катастрофа.
В течение всей недели, предшествующей этому событию, в горах стояла чудесная солнечная погода. Утром того дня ничто не предвещало грядущей беды — небо было безоблачным, все кругом заполонила тишь. Многие алмаатинцы направились на отдых в горы, в район Медео, или на озеро Иссык.
Это альпийское озеро — чудесный уголок Заилийского Ала-Тау. Оно словно драгоценный изумруд сверкало в оправе из скалистых берегов и тянь-шаньских елей, густым мохнатым зеленым ковром покрывающих склоны гор. Недаром народ назвал озеро «Жемчужиной Ала-Тау». Небольшое по размерам (длина 2, ширина 1 километр, глубина до 50 метров), оно притягивало к себе сотни и тысячи туристов и отдыхающих.
Озеро возникло около восьми тысяч лет назад, когда в результате грандиозного обвала была завалена долина реки Иссык. Огромная масса земли и камней так прочно закупорила тогда русло, что река не могла преодолеть завал и наполнила своими водами горную котловину.
Сюда и направилась группа алмаатинцев в то роковое воскресенье. Отдыхающие весело проводили время: гуляли по густому лесу, собирали грибы и малину, лакомились ежевикой, катались на катерах и лодках.
После полудня небо над озером потемнело, а выше в горах закрылось пологом свинцовых туч. Оттуда доносились еле слышные раскаты грома. В высокогорном ущелье Жарсай разразилась гроза. Она спускалась ниже, придвигалась ближе к озеру; в скором времени отдыхающие уже явственно слышали небесную канонаду.
Река Иссык быстро вздулась, вспенилась, ее воды помутнели. Вскоре она превратилась в огромный бешеный поток, несший в озеро валуны, обломки скал, искалеченные стволы больших деревьев, вырванных с корнем.
Когда первый вал дошел до озера, вода в нем стала резко прибывать. Изумрудная озерная гладь на глазах стала буреть. По ранее спокойной поверхности стали перекатываться бурные волны.
Тревога охватила всех, кто в это время был на озере или поблизости. Катающиеся на лодках поспешили к причалам. Катера устремились на помощь к тем, кто заплыл далеко.
«Мы подошли к самой дельте реки, — рассказывал директор турбазы Иван Григорьевич Аушев, отправившийся на катере «Быстром» на спасательные работы, — когда впереди показалась Западная бухта, моторист Николай Завьялов заметил в воде двух человек. Они держались за опрокинутую лодку, которую прибило к отвесной скале. Мы тотчас же бросили им веревку и помогли подняться на палубу. И тут все мы услышали стремительно нарастающий грохот. Я обернулся и в ста метрах от устья реки увидел черный грязе-каменный вал, внезапно появившийся из-за крутого поворота ущелья. Это был страшный селевой вал высотой в 12 метров; он несся по ущелью всесокрушающей широкой лавиной. Все, кто был на палубе, бросились в рубку. Черный селевой вал с грохотом обрушился в озеро, и взметнувшаяся волна резко ударила о борт катера. В разбитые иллюминаторы хлынула ледяная вода. Всех нас отбросило на заднюю переборку рубки…»
Это было начало. Вслед за первым шел второй, не менее мощный вал, а спустя 15–20 минут последовал третий, который поистине был «девятым». Он вздыбил озерные воды огромными волнами, разнес в щепы лодочные причалы, натворил множество других бед.
В такой страшной обстановке экипажи катеров самоотверженно боролись с разбушевавшейся стихией, спасая всех, кто был в озере и кого смыли волны. Маленькое озеро напоминало бушующий океан, содрогаемый волнами цунами. Расходившимся волнам было тесно в озерной котловине. В течение нескольких часов они свирепо штурмовали завальную плотину.
В десятом часу плотина была прорвана. Восемь тысяч лет преданно служила она озеру, сохраняя его воды, а тут не выдержала, не устояла.
Бешеный поток проделал в плотине щель глубиной около 60 метров и далее помчался по долине, сокрушая все на своем пути.
Через несколько часов на месте озера осталась яма, дно которой было покрыто черной грязью, галькой и глиной.
«Жемчужина Заилийского Ала-Тау» перестала существовать.
Что же послужило причиной ее гибели?
После случившегося в бассейне реки Иссык Казахское управление Гидрометслужбы послало специальную экспедицию.
Вот что удалось выяснить.
Теплая погода и грозы, предшествовавшие катастрофе, вызвали интенсивное таяние высокогорных снегов и ледника Жарсай. Обильные талые воды начали скатываться в горную котловину, где скопилось много обломочного материала. Наполнив ее, они устремились по круто спускающемуся ущелью Жарсая, увлекая с собой массу камней.
Эта лавина застопорилась у крутого поворота ущелья, где осыпи и камнепады загромоздили узкий проход. Но вскоре, набрав сил, лавина сокрушила преграду и ринулась дальше.
Когда произвели измерения, оказалось, что после прорыва сель шел валом высотой до 35–40 метров! Еще несколько раз останавливался он по пути, преодолевая препятствия; став еще грознее и неистовее, он наконец вырвался к озеру.
«Неужели чудесное озеро безвозвратно исчезло?» — с такими вопросами неоднократно обращаются алмаатинцы к специалистам.
Инженеры-гидротехники настроены оптимистически. Они считают, что если заделать брешь, возвести на ее месте прочную плотину, высотой не менее 70 метров, способную противостоять разрушительному селю, воды реки Иссык снова наполнят котловину.
Другая трагедия разыгралась у города Алма-Ата. У подножия Заилийского Ала-Тау, где сходятся реки-сестры Большая и Малая Алматинки, лежит этот тенистый город-сад.
По преданиям, на этом месте в начале прошлого века проживали калмыки. В 1841 году сель, прошедший по руслу реки Малой Алматинки, разрушил их поселения. В живых осталась только десятая часть обитателей. Объятые ужасом оставшиеся в живых калмыки бросили дома и бежали вверх по долине реки Или в Китай.
После их ухода на берегу реки русские основали в 1854 году укрепление Верный. Это поселение постепенно росло, но до Великой Октябрьской социалистической революции не выходило за рамки захудалого провинциального городка.
В 1921 году Верный переименовали в Алма-Ату, а в 1929 году сюда была переведена столица Казахской ССР. С этого времени начался бурный расцвет города. В результате социалистического строительства он вырос в один из крупнейших экономических, индустриальных и культурных центров Советской Азии.
Расположенный у подножия величественного горного хребта Ала-Тау, среди живописной местности, Алма-Ата вполне оправдывает свое наименование, которое в переводе с казахского означает «Отец яблок». И недаром так любовно воспел его знаменитый казахский поэт и сказитель Джамбул:
У Ала-Тау в тенистых садах,
У Ала-Тау в душистых цветах
Новая, радостная, как мечта,
Наша любимая Алма-Ата.
Город рос и расцветал, украшался скверами и дворцами, но над ним, словно дамоклов меч, всегда висела грозная опасность разрушения и гибели от очередного нашествия горных драконов.
Дело в том, что речки-сестры Большая и Малая Алматинки сбегают с гор прямо к городу Алма-Ата. Они приносят ему живительную влагу. На своем пути эти реки щедро раздаривают ее бессчетному количеству арыков (так называются оросительные канавы). А арыки — неотъемлемая принадлежность города. Они прокопаны вдоль улиц и обсажены деревьями. От арыков отходят ответвления к садам и огородам. Не будь горных рек, приносящих воду арыкам, и арыков, питающих всю растительную живность, не было бы и города-сада Алма-Аты и вместо него простиралась бы голая степь!
Реки-сестры коварны и изменчивы, словно двуликий Янус. Они поддерживают жизнь города, но они же угрожают ему гибелью и разрушением.
Одно из самых тяжких испытаний выпало на долю города 8 июля 1921 года, когда по реке Малой Алматинке прошел сель небывалой силы и произвел огромные разрушения.
Днем небо сильно хмурилось. Горы были закрыты зловещими черными тучами. Во второй половине дня пошел дождь.
А вечером стало твориться нечто ужасное. Малая Алматинка — такая, на первый взгляд, маленькая и безобидная речка — вдруг вздулась и превратилась в огромную грязную реку. Разбушевавшись, она вместе с соседней речушкой обрушилась на город. Потоки вышли из берегов, затопили прибрежные улицы, прорвались в центральную часть города и нанесли ему страшные раны.
Вот что весь мир узнал тогда об их злодеянии: «8 июля, в 9 часов вечера, послышался сильный шум. Затем со стороны гор громадная масса земли, ила, камней, снега, песку, подгоняемая мощным потоком воды, всей своей силой обрушилась на дачные строения, находящиеся у самого подножия гор. Эти строения вместе с фруктовыми садами, людьми и животными были снесены. Страшный поток ворвался в город, обратил его улицы в бушующие реки с крутыми берегами из домов.
Ужас катастрофы усугублялся темнотою ночи. Слышались крики о помощи, которую было почти невозможно оказать. Дома срывались с фундаментов и вместе с людьми, освещенные, уносились бурным потоком.
К утру следующего дня (9 июля) наступило успокоение. Погибла масса фруктовых садов, много зданий; жертвы многочисленны. Все мельницы разрушены», — так сообщалось в прессе о произошедшей трагедии.
Обследования, произведенные после селя, показали, что он возник из-за сильных ливней и быстрого таяния снега и ледников и шел в виде прерывистых волн. На крутых поворотах, в узких местах долины возникали заторы и временные остановки. Но под напором новых масс, подходящих сверху, затор прорывался — и поток с новой силой и еще большей скоростью устремлялся вниз по долине.
Через какое-то время сель мог повториться и причинить еще более значительные разрушения. Нужно было защитить столицу от слепой и яростной стихии.
Немало предлагалось самых разнообразных проектов. Одни предусматривали постройку системы плотин в бассейне для задержания наносов, другие — устройство большой заградительной дамбы для погашения энергии селя, третьи — осуществление массовых лесопосадок и т. д.
Начавшаяся в 1941 году Великая Отечественная война помешала довести дело до конца. Но вскоре после победоносного ее завершения работы по селезащите города возобновились. Был принят проект устройства грандиозной плотины на реке Малой Алматинке перед выходом ее из гор.