Сохранились записи о сильных обвалах и оползнях, которые произошли в течение минувших двух столетий.
Например, 20 сентября 1884 года при оползне на склоне Соколиной горы сильно пострадала окраина города Саратова. Много домов было превращено в развалины, а несколько жилищ вместе с пластами земли были сброшены с крутого склона в реку.
За несколько дней до случившегося жители заметили, что поверхность земли покрылась морщинами, трещинами, буграми. Ночами в тишине явственно слышалось потрескивание домов, иногда в окнах лопались стекла. А когда растрескались печи и начали коробиться полы, все поняли — быть беде и поспешили покинуть помещения. И вовремя, это спасло людей от верной гибели.
Около полудня 20 сентября земля вдруг «поехала» к Волге и вместе с домами с шумом и грохотом обрушилась в реку. Много людей осталось тогда без крова.
Иногда оползни ведут себя «мирно». Съедет большой пласт земли, плавно сместится в высотном положении со всем своим «хозяйством», и ничего страшного не случится. Один из таких случаев произошел осенью 1963 года в горах Дагестана.
В сентябре — октябре почти повсеместно в том районе прошли сильные ливни. И вдруг нежданно-негаданно со склонов Танусинского перевала двинулась вниз огромная масса земли и камней.
Этот пласт объемом в двести миллионов кубометров за восемь дней «прошел» два километра. Любопытно, что вместе с ним двигались посевы ячменя, картофеля, свеклы и даже домик колхозного пастуха Гамзата Цадаса.
Столь «мирное» поведение оползня позволило принять своевременные меры, чтобы спасти людей и имущество. К счастью, он прошел мимо селения Мочох и разрушил лишь два дома на окраине. Нижней частью оползня было перекрыто русло горной реки Мочох.
Любопытно отметить, что обвалы и оползни, как ни парадоксально это звучит, иногда приносят практическую пользу. Вот конкретный пример.
В долине реки Савены, притока Рено в Италии, есть районы, где часто происходят оползни и обвалы. Обычно они наблюдаются в феврале или марте, когда после обильных осадков грунты очень увлажнены. Иногда со склонов гор сходят такие большие массы земли и камней, что закупоривают долину реки, и тогда выше завалов образуются озера плотинного типа.
За прошедшие сто лет такие случаи были в 1870, 1909 и 1951 годах.
Первое озеро просуществовало около 23 лет, второе — только три года. Они исчезли, так как воды реки прорвали завалы. А озеро, возникшее в 1951 году, стало усиленно использоваться жителями прибрежных селений. И как только возникла опасность, что оно уйдет, плотину тщательно укрепили.
Из стран, где часто наблюдаются оползни, можно назвать Японию.
Японские специалисты подсчитали: оползни ежегодно «поражают» около 50 тысяч гектаров земли, и посредством их смещается до 500 миллионов кубометров земли. И характерно, что чаще всего они наблюдаются в наиболее обжитой полосе.
В последнее время для борьбы с оползнями японцы применяют, электрический ток. Его пропускают через слои увлажненной глины, чтобы пласты затвердели.
Итак, вам теперь, очевидно, ясно, что обвалы и оползни причиняют много неприятностей человеку — разрушают дома и постройки, угрожают населенным пунктам, нарушают движение на шоссейных и железнодорожных магистралях. Запруживая горные реки, они создают угрозу наводнений.
Уместно задать вопрос: можно ли бороться с этим злом и предупредить нежелательные последствия, а иногда и катастрофы. Да, можно!
Для этого необходимо своевременно отводить лишнюю воду со склонов гор, закреплять растительностью участки, где возможны обвалы и оползни, и т. д.
В местах, где могут произойти обвалы, запрещается вынимать большое количество земли, возводить постройки, производить взрывные работы, уничтожать деревья, кустарники и траву; даже транспорт при движении не может превышать положенные скорости.
Есть специальные противооползневые станции, которые неусыпно наблюдают за состоянием оползне- и обвалоопасных районов, чтобы вовремя предупредить население об опасности.
В апреле — июне 1964 года в наших газетах печатались сообщения, которых с нетерпением ожидали все советские люди. В них говорилось о самоотверженной борьбе со стихией гор, угрожающей сотням тысяч жителей цветущих азиатских городов и оазисов. Вот несколько примеров заголовков, выбранных из множества статей того тревожного периода:
ГОРА ПЕРЕКРЫЛА РЕКУ («Правда», 26 апреля).
ПРОТИВ СТИХИИ ГОР («Известия», 28 апреля).
ОБУЗДАНИЕ ГОРНОГО ДЬЯВОЛА («Известия», 30 апреля).
СТИХИЯ В ОСАДЕ («Комсомольская правда», 1 мая).
СТИХИЯ ГОР ПОКОРЕНА («Известия», 7 мая).
АГОНИЯ ЗЕРАВШАНСКОГО ЗАВАЛА («Известия», 5 июня).
Уже сами эти заголовки свидетельствуют о грандиозности случившегося явления, о той титанической борьбе, которую вели люди со слепой стихией, и о блестящей победе над ней.
В то же самое время в зарубежной буржуазной прессе сообщалось совсем иное. Под иллюстрациями, где были запечатлены прекрасные памятники гениальных зодчих Востока — мечети и дворцы Бухары и Самарканда — можно было прочесть интригующие многозначительные подписи: «Может быть, сегодня они будут сметены с лица земли…» Но такой катастрофы не последовало.
В одном из азиатских горных сплетений, где словно в тугом узле связаны начала Туркестанского, Зеравшанского и Алайского хребтов, зарождается горная река Зеравшан. Запертая громадами горных цепей в скалистом ущелье, она стремительно и бурно несет свои воды на протяжении около 300 километров по дну глубоких каменных коридоров. Лишь кое-где в местах расширений располагаются здесь немногочисленные населенные пункты. В районе города Пенджикента Зеравшан покидает горы и далее течет по равнине.
В теплый период года, когда реку усиленно питают талые снеговые и ледниковые воды, она полноводна и каждую секунду несет тогда по 600–700 кубометров кристально чистой студеной воды. По величине ее можно сравнивать с Северной Двиной или со стоком двух таких рек, как Урал. Зимой, когда таяние почти прекращается, Зеравшан переходит на голодный паек, воды в ней становится раз в 20 меньше, чем летом.
Зеравшан — река историческая. Здесь родилась и получила развитие самобытная согдианская культура, колыбелью которой была древняя столица Мараканда. У лона речных вод поднялись величественные города Азии — Самарканд и Бухара, прославившиеся на весь мир изумительными произведениями восточной архитектуры. Зеравшан дал миру немало великих сынов таджикского и узбекского народов.
Река Зеравшан с давних пор была поилицей и кормилицей миллионов людей. В ее бассейне земледелие процветает с незапамятных времен. Выйдя на равнину, река щедро раздаривает людям свое водное богатство, собранное в горах. Триста крупных каналов и бессчетное количество мелких разбирают ее воды без остатка.
И вода Зеравшана творит на этой земле чудеса. Живительная влага взрастила фруктовые сады, поля хлопчатника, необозримые посевы пшеницы, риса; повсюду раскинулись виноградники, бахчи, огороды.
Этот благословенный край славится бессчетными отарами тонкорунных овец, табунами прекрасных скакунов и многим, многим другим.
Поистине удивляешься тому изобилию, которое может дать вода. А не будь ее, на месте цветущей долины расстилалась бы выжженная солнцем пустыня.
Вода — это жизнь, говорят здешние люди, она дороже золота и алмазов. Не потому ли назвал народ свою реку Зеравшаном, то есть Золотоносной, не потому ли воспел ее в песнях, прославил в сказаниях и легендах!
И вот настал однажды момент, когда эта же вода оказалась вероломным врагом цветущего края.
У места, где в Зеравшан впадают слева прозрачные воды Фан-Дарьи, высится гора Сухта. Она вполне оправдывает данное ей название, ибо в переводе с таджикского языка на русский это слово означает «выжженная солнцем». Действительно, она голая, неприветливая и резко контрастирует с изумрудной зеленью садов кишлака Айни (Захматабад), что протянулся по правую сторону Зеравшана.
С этой горы 24 апреля 1964 года сошел обвал-оползень. Огромные массы земли, щебня и обломков горных пород завалили русло реки на участке в 800 метров длиной и до 650 метров шириной.
В течение многих дней до этого в горах шли дожди. От избытка вод вздулись реки. Фан-Дарье и Зеравшану было тесно в каменных руслах. Они превратились в бурные грохочущие потоки.
Жители кишлака время от времени слышали, как содрогалась земля от глухих подземных ударов и толчков. кое-где сошли обвалы. И вот скала Дориварз на склоне горы Сухта не устояла.
Колхозники из кишлака Айни видели, как она словно ожила: дрогнула, шевельнулась, затем стала перемещаться по склону, сначала медленно, а потом все быстрее, пока движение не превратилось в хаотический обвал, сопровождаемый страшным грохотом и гулом.
Зеравшан был плотно перекрыт гигантской плотиной; ее высота местами достигала 200 метров. Течение реки остановилось. Вода стала накапливаться выше завала. Образовалось новое озеро.
С этого момента возникло угрожаемое положение, и с каждым днем оно все более и более усугублялось.
Тотчас после обвала из кишлака Айни в эфир полетела радиограмма: «Час дня 24 апреля против центра Айни обрушилась гора, полностью перекрыв Зеравшан и Фан-Дарью. Надвигается большая опасность населению Зеравшанской долины. Просим принять срочные меры…»
Но почему вдруг была поднята тревога? Мало ли в горах случается обвалов, оползней и землетрясений?
Дело в том, что обвалившиеся массы представляли собой очень рыхлые, легко размываемые породы. Они при падении не создали мощной и плотной монолитной дамбы, как это было, например, при Усойском обвале, когда возникло Сарезское озеро, или при завале долины реки Юпшары на Кавказе у озера Рицы. Там эти завалы существуют тысячи лет, и пока нет никакой опасности, что их могут прорвать озерные воды.
Здесь же возникло иное положение. После завала Зеравшан приносил в котловину озера по 6–7 миллионов кубометров воды в сутки. Уровень воды в озере быстро поднимался. В любое время озерные воды могли размыть плотину и ринуться вниз. Последствия прорыва были бы ужасными. Огромный вал из воды, грязи и камней, катящийся по плодородной долине, нес бы гибель и опустошение.