55 дней и тысяча тайн
Новый 1978 год жители Рима встретили как обычно. Ровно в полночь лопнула тишина и над семью холмами древнего города загрохотали взрывы петард, захлопали выстрелы из ракетниц, с балконов и террас стали палить в воздух из пистолетов и охотничьих ружей, под радостный визг детей летели из окон зажженные бенгальские огни, рассыпая вокруг огненные брызги, с треском крутились шутихи.
В народных кварталах – Сан-Лоренцо, Ченточелле, Торди-Но-на, Тибуртино – с балконов облупленных домов бросали на тротуары всякий хлам: сломанные стулья, дырявые кастрюли, старую обувь, пустые картонные коробки. По давней традиции все старое и ветхое нужно оставить в уходящем году, для того чтобы в новом было одно хорошее. В богатых кварталах – Париоли, Саларио – нарядные синьоры в вечерних платьях, выпорхнув из ярко освещенных гостиных на террасы увитых плющом уютных особняков, швыряли в пустоту улиц бутылки из-под французского шампанского. Каждый в Риме, да и в других городах Апеннин, встречал Новый год по-своему, но все надеялись, что он будет лучше, счастливее, чем старый…
Беззаботно встречая 1978 год, никто еще в Италии не знал, что он войдет в историю как год одного из самых страшных преступлений – похищения и убийства лидера Христианско-демократической партии Альдо Моро.
Лидер ХДП родился в местечке Малье, на юге Италии, в скромной семье. Его отец был школьным инспектором, мать – учительницей начальных классов. Альдо имел блестящие способности. Уже в возрасте 24 лет он стал преподавателем права в университете города Бари и быстро выдвинулся как многообещающий политик.
В Христианско-демократическую партию Моро вступил в 1945 году, через два года его избирают членом парламента. В правительстве христианского демократа Де Гаспери он получил пост заместителя министра иностранных дел. Однако блестящая карьера молодого члена правительства неожиданно обрывается. Причина – его оппозиция участию Италии в создаваемом тогда Северо-атлантическом пакте. 4 апреля 1949 года Альдо Моро не явился на заседание парламента во время голосования о вступлении Италии в НАТО. Де Гаспери не простил ему этого «самовольства» и вывел Моро из состава кабинета. За депутатом из Бари прочно закрепляется репутация «антиамериканца».
В последние годы, будучи трезвомыслящим политическим деятелем, Моро способствовал налаживанию сотрудничества христианских демократов с коммунистической партией, которая приобретала все большее влияние в политической жизни Италии. В 1978 году ИКП оказала парламентскую поддержку христианским демократам, что позволило им в трудной ситуации сформировать правительство. Возглавил его Альдо Моро. И вот – его убийство.
За годы работы в Италии мне пришлось много писать о терроризме, подробно заниматься делом Моро. Как и другие, я считаю, что это преступление все еще не раскрыто до конца, в нем до сих пор продолжает оставаться немало темных пятен. Моро можно было спасти, однако какие-то тайные, но могучие силы не захотели это сделать. Итак, вспомним, как это произошло.
16 марта 1978 года Альдо Моро вышел из своего дома на Корсо Трионфале в 9.50 утра. Высокий, сутуловатый человек с усталым лицом. Он много работал, особенно в последнее время: занимая посты главы правительства и председателя национального совета ХДП, продолжал читать лекции студентам университета. Под мышкой он держал кожаный портфель с бумагами. Альдо Моро в тот день очень спешил. Он торопился на заседание парламента, где решался важный вопрос о формировании нового парламентского большинства с участием – впервые за последние 30 лет – коммунистической партии. На Альдо Моро был надет синий костюм и рубашка в полоску.
Как обычно, Моро сел на заднее сиденье «Фиата-130», выкрашенного, как и все государственные машины Италии, в темно-синий цвет. У автомобиля не было ни пуленепробиваемых стекол, ни автоматического блокирования дверей. Несмотря на разгул в стране терроризма и просьбы самого Моро, правительство не выделило лидеру правящей партии бронированный автомобиль «за недостатком средств». Место за рулем занял старший капрал корпуса карабинеров Доминико Риччи, рядом с ним сел марешалло (фельдфебель) Оресте Леонарди – на протяжении многих лет телохранитель политического деятеля. Три других охранника следовали сзади на полицейской «альфетте».
На перекрестке виа Фани и виа Стреза перед машиной Моро резко затормозил белый «Фиат-128» с дипломатическим номером. В следующее мгновение двое людей в штатском с оружием в руках выскочили из белого «фиата». Одновременно еще четверо мужчин в темно-синей униформе стюардов авиакомпании «Алиталия» выбежали из палисадника рядом с тротуаром и тут же открыли огонь из автоматов по машине охраны.
Нападавшие действовали слаженно, спокойно, профессионально. На «альфетту» обрушился шквал автоматных очередей. В «Фиат-130» стреляли только из пистолета, причем со снайперской точностью. Первые же выстрелы сразили шофера и личного охранника лидера ХДП. Охранники в другой машине, за исключением полицейского Дзидзи, скончавшегося в госпитале «Джемелли», тоже были убиты на месте.
Альдо Моро силой вытащили из машины и затолкали в автомобиль марки «Фиат-132», стоявший наготове с включенным двигателем. Взревел мотор, машина с похищенным рванулась в сторону виа Камилучча и исчезла в лабиринте узких переулков итальянской столицы.
Между похищением и началом розыска прошло всего несколько минут, но похитителей уже и след простыл. В районе совершенного преступления оказалась нарушенной телефонная связь. В газеты, полицейские участки, министерство юстиции пошел поток лживых сообщений. Анонимные звонки сообщали о перестрелке в аэропорту Фьюмичино, взрыве бомб в городском автобусе, об убийстве на площади Венеции. Создалось впечатление, что члены подпольной организации получили задание дезориентировать власти и силы охраны общественного порядка. Как выяснилось потом, так оно и было.
В первые часы после похищения Альдо Моро Италию охватили смятение и ужас. Я в тот день дежурил в отделении ТАСС и хорошо помню бледные, взволнованные лица итальянских сотрудников, испуг соседей по дому. Многие поначалу думали, что в стране начинается государственный переворот. Прервал свою работу парламент. Кругом раздавались взволнованные вопросы: что же происходит? что же дальше?
Итальянские демократы сразу же расценили это похищение как опаснейшую политическую провокацию. По призыву профсоюзов в стране была объявлена всеобщая забастовка. Тысячи людей с красными флагами и транспарантами вышли на демонстрации против терроризма, подрывных происков реакции. Во многих местах демонстрации возникали стихийно.
Однако действия органов охраны общественного порядка с самого начала отличались странной нерешительностью, грубыми ошибками, недопустимой медлительностью. То, что полиции тотчас же не удалось схватить похитителей, еще можно было как-то оправдать неожиданностью нападения. Но и спустя несколько часов, уже после того как прошло первое смятение, полиция продолжала громоздить одну ошибку на другую. Оперативные службы министерства внутренних дел разослали по всей стране телефото 20 экстремистов, которых подозревали в причастности к похищению. Нелепость этого списка сразу стала очевидной: так, например, в нем фигурировали два экстремиста, которые давным-давно сидели в тюрьме и никак не могли присутствовать на виа Фани.
В операции по захвату Моро участвовали десятки террористов, но все они как сквозь землю провалились. Ничего не давали ни массовые обыски, ни облавы, ни блок-посты на вокзалах и в аэропортах. Обыскивали чуть ли не каждую машину. Меня, например, останавливали несколько раз. Заставляли выйти из автомобиля, открыть багажник, тщательно проверяли документы. Вся эта неприятная процедура проходила под дулом автоматов. Впервые за послевоенные годы правительство использовало не только полицию и карабинеров, но и воинские части.
В те дни многие начали задавать вопрос: «Плохо ищут или не хотят найти?» Он очень похож на фразу, которую позднее бросила в лицо лидерам ХДП жена Моро – Элеонора: «Если бы они хотели, то могли бы спасти его!» К такому же выводу пришла и его старшая дочь – Мария Фида Моро, опубликовавшая книгу об отце с предисловием писателя Леонардо Шаши, который, кстати, тоже был убежден, что Моро могли, но по разным сложным причинам не пожелали спасти.
Через два дня после похищения, 18 марта, в редакцию газеты «Мессаджеро» в Риме подбрасывают фотографию, снятую аппаратом «Полароид» с мгновенным проявлением. Моро снят в одной рубашке, без галстука на фоне флага с надписью: «Красные бригады». В листовке сообщалось, что председатель ХДП будет подвергнут «народному процессу». Так началось продолжавшееся 55 дней заключение политического деятеля.
5 мая жена Моро получила от мужа прощальное письмо, а в «коммюнике № 9» террористы сообщили о приведении приговора в исполнение. Теперь известно, как это произошло. Лидер был убит не 5, а 9 мая.
В этот день рано утром в тесный чулан на виа Монтальчино, где тюремщики прятали Моро, вошли двое: «бригадисты» Просперо Галлинари и Анна Лаура Брагетти. Женщина держала в руках отглаженный костюм, который был на лидере ХДП в момент похищения. Моро оторвался от прощального письма жене и детям, которое ему разрешили написать. Неожиданно Галлинари торжественно объявил, что «по гуманным соображениям» Моро решили сохранить жизнь. Пленнику предлагают переодеться и даже выдают несколько монет, чтобы он смог, когда его выпустят, позвонить родственникам по телефону. Видимо, это было сказано для того, чтобы Моро и в самом деле поверил в скорое освобождение.
Затем все трое спускаются в подземный гараж. Там их ждал Марио Моретти – один из организаторов похищения. Лидеру ХДП предлагают залезть в открытый багажник красного «рено». В городе полно полиции, и это необходимая предосторожность, объясняют тюремщики. Моро согласно кивает и послушно лезет в багажник. Его накрывают пледом, а мгновение спустя в грудь пленника впиваются острые жала пуль. Под сводами гаража гулко грохочут выстрелы. Террорист Антонио Саваста – еще один член банды похитителей – садится за руль, и через несколько минут машина с трупом Моро брошена на узкой виа Гаэтани, на равном расстоянии от двух зданий – ЦК Итальянской компартии и руководства ХДП.