Получив «образование» в этом филиале шпионского ведомства США, Симиони неожиданно объявляет себя ультралевым и начинает сколачивать «клан», члены которого поначалу специализируются на крупных ограблениях. Друзей Симиони называли «товарищами, которые занимаются накоплением капитала». Самые тесные связи с ними поддерживал и Марио Моретти. Несмотря на подготовку в ЮСИС, Симиони довольно неуклюже маскирует свои закулисные связи. «В момент принятия важных решений, – пишет «Репубблика», – он неоднократно просит отсрочить собрание. Казалось, он всегда должен был консультироваться с кем-то посторонним». Левацкая газета «Лотта континуа» сообщила, что имя Симиони числится в списке агентов ЦРУ в Италии. В «красные бригады», пишет в связи с этим «Репубблика», беспрепятственно внедрялись агенты «сверху». «Внешней силе достаточно устроить своего человека в руководстве, чтобы сделать всю организацию дисциплинированным и слепым инструментом чужой воли». Чьей воли? Ответ может быть только один – заокеанских вдохновителей и организаторов международного терроризма.
Убийство Альдо Моро – крупное политическое преступление, вдохновителем которого является международная реакция, а непосредственными исполнителями – террористы. По данным «Эуропео», в архивах Римской прокуратуры хранится письмо, содержащее неопровержимые доказательства того, что «преступление против А. Моро было разработано и спланировано экспертами ЦРУ США». Будет ли когда-нибудь раскрыта эта тайна Моро»?
Двубортный пиджак для черных дел
В 70-х года прошлого века Римский муниципалитет принял решение об экспроприации виллы «Торлония». В центре столицы зелени мало и каждый ее клочок ценится буквально на вес золота. Было решено выплатить владельцам больших пустующих вилл компенсацию, а сами виллы превратить в «народные парки».
Вилла «Торлония» принадлежала наследникам старинной и знаменитой княжеской семьи. Она расположена на проспекте Номентана, неподалеку от советского тогда консульства. А в начале века здесь была загородная зона, застроенная виллами и особняками. Теперь тут проходит шумная улица с интенсивным автомобильным движением – это уже почти центр Рима. Часто по дороге в консульство я с любопытством поглядывал на высокую – метров пять – каменную ограду и прочно запертые огромные металлические ворота, выкрашенные мрачной черной краской. Любопытство это было вполне понятным: на вилле «Торлония» находилась когда-то личная резиденция Бенито Муссолини.
После войны и разгрома фашизма на вилле никто не жил. У хозяев, видимо, не было денег для того, чтобы содержать в порядке большой парк и ремонтировать находящиеся на территории здания. Когда в газетах появилось объявление, что вилла переходит в собственность городских властей и с такого-то числа открывается для «всех жителей квартала», я поспешил на виа Номентана.
Когда я подъехал к вилле, ворота оказались распахнутыми, и возле них толпилась кучка любопытных. На стене висел большой красочный плакат, где были изображены дети, гуляющие под деревьями, нарядные домики и огромное солнце. Надпись гласила: «Вилла «Торлония» открыта для народных гуляний!»
Я вошел внутрь, но ничего необычного не увидел. Пыльный, запущенный парк, дворец с облупленным фасадом, давно пересохший фонтан и большие кучи мусора у ограды. Я долго бродил по запущенным дорожкам виллы «Торлония», испытывая странное чувство. Ведь не так давно здесь, по этим самым дорожкам, заложив руки за спину, вышагивал пожилой лысый мужчина с надменно выпяченным вперед подбородком – «отец нации», «доблестный вождь центурионов», «божественный дуче»…
Что от него здесь теперь осталось? Вон на стене сквозь слой белой краски проступает огромная надпись: «Дуче всегда прав». А вот в куче мусора валяется сломанное кресло с высокой резной спинкой. Как знать, может быть, именно в этом кресле Муссолини принимал на вилле своих гостей? Может, самого Гитлера, когда тот приезжал в Рим? Рассказывают, что для визита «старшего брата», как дуче именовал фюрера, Муссолини приказал понастроить по всему городу из картона и фанеры триумфальные арки и разрисовать фасады дворцов. Получилось нечто вроде «потемкинской деревни» на итальянский манер. По этому «историческому случаю» на пьедестале Паскуино неизвестный автор написал:
Отдал приказ фигляр —
Оделся Рим в картон.
В гостях у нас маляр,
Хозяин будет он…
Намекая на то, что Гитлер, безуспешно пытавшийся в молодости стать художником, скоро превратится в хозяина «вечного города», автор «пасквинаты», сам того не зная, предсказал будущую оккупацию Италии нацистскими войсками. Мог ли он тогда предвидеть, какой конец ждет не только будущего хозяина Италии, но и того, кто его принимал под триумфальными арками из картона?
«Божественный дуче», которого партизаны повесили вместе с его любовницей Кларой Петаччи на бензоколонке в центре Милана, давно истлел в земле. Что осталось от «империи»? Несколько мраморных бюстов, которые можно по дешевке купить у старьевщика на рынке Порта-Портезе? Гранитная стела на берегу Тибра, на которой вырезано его имя? Кварталы домов казарменного типа, понастроенные в Риме ровными шеренгами, как солдаты на параде? Увы, не только это. Муссолини сам, как показала история, был довольно заурядной фигурой, демагогом и честолюбцем, но призрак режима, который он создал, до сих пор продолжает бродить по земле, в том числе и в Италии.
Впрочем, я не собираюсь здесь анализировать ни роль Муссолини, ни исторические корни фашизма. Но беспокоит другое – не так уж много лет прошло после разгрома фашизма, принесшего народам столько бед и страданий, а его призрак стал возрождаться. В 1983 году в Италии отмечалось столетие со дня рождения Бенито Муссолини. Были напечатаны многочисленные биографии дуче, отчеканены монеты с изображением его «волевого» профиля, размножены пластинки с записями его речей. Были объявлены премии за «самое объективное» произведение о жизни диктатора, и даже назначена стипендия его имени для «нуждающихся студентов».
К «знаменательной дате» режиссер Паскуале Скуиттьери снял «лирический» фильм «Кларетта», который, видимо, за неимением лучшего был послан на кинофестиваль в Венецию. «Конечно, – писал по этому поводу еженедельник «Эспрессо», – нельзя сказать, что это – профашистский фильм, но ни один старый и ни один новый фашист не будут возражать, чтобы фашизм и Муссолини именно так показывали на экране».
Телевидение – а оно контролируется в Италии государством – пошло еще дальше: начало показ документального сериала «Вся рать дуче», где была сделана попытка создать «портрет Муссолини в пижаме», изобразить палача в виде эдакого «заботливого отца семейства, любившего все свободное время сидеть дома и читать детишкам книги». Перед многомиллионной аудиторией возникли физиономии отпрысков Муссолини – его дочери Эдды и сына Витторио, на все лады расхваливавших покойного папу-дуче.
«Мой папа, – с нежностью в голосе вспоминала Эдда Муссолини, – был очень застенчивым человеком, он стеснялся делать замечания даже нам, своим детям, и просил об этом нашу мать… Все, все, что он ни делал, было замечательно!»
Телевизионная передача о «застенчивом папе Муссолини» вызвала возмущение в Италии. Протест выразила Национальная ассоциация итальянских партизан, другие общественные организации. Вмешался сам тогдашний президент страны Алессандро Пертини, потребовавший, чтобы показ фильма был прекращен.
Однако в 70-х годах прошлого века фашизм в Италии стал возрождаться не только в форме ностальгии гортски его престарелых сотрадников. Тогда возникла явно профашистская партиа «Итальянское социальное движение- национальные правые силы» (ИСД-НПС). Ее депутаты стали выступать с речами в парламенте, входили в состав областных и коммунальных советов, служат в полиции, носили офицерские мундиры, заседали в советах крупнейших корпораций и банков. А на парламентских выборах за партию ИСД-НПС было подано около 2 миллионов голосов.
Правда, неофашисты не стали открыто называть себя фашистами. Я был на двух съездах партии ИСД-НПС: играя в демократию, ее руководители щедро рассылали пригласительные билеты всем членам Ассоциации иностранной печати в Риме. Должен сказать, что ни в одной из речей я ни разу не слышал слов «фашизм», «фашист» или чего-нибудь в этом роде. Ораторы говорили об «озабоченности экономическим кризисом», о «благополучии нации», о «необходимости реформ» и «защиты интересов простых тружеников», о чем угодно, только не о том, о чем втайне мечтает каждый фашист, – о захвате власти и установлении правой диктатуры. Но не надо забывать, что и Муссолини поначалу тоже разглагольствовал об «уважении к труду», выступал за «социальный прогресс», умело привлекая на свою сторону недовольную массовой безработицей и развалом государственных институтов молодежь. Гимн фашистов «Джовинецца» посвящен молодежи: «Молодость – это весенние воды, в фашизме спасение нашей свободы». А разве мало было в Италии безработных, разочарованных и отчаявшихся молодых людей? Именно на них была рассчитана прежде всего социальная демагогия новых фашистов.
Если Муссолини использовал для маскировки звериного оскала фашизма исторические аксессуары: ликторские пучки, римский салют, клич легионеров «эй-ялла!» и т. п., то новые фашисты стали использовать для этой же цели «доппьопетто» – двубортный пиджак – символ буржуазной благопристойности. Они произносили солидные речи, их официальная программа отличалась умеренностью. Ни дать ни взять солидная буржуазная партия. Правая, конечно, но очень солидная, господа! Именно такую стратегию и избрал тогдашний «неодуче» Джорджо Альмиранте, громко именовавшийся национальным секретарем партии «Итальянское социальное движение – национальные правые силы».
В первый раз я увидел его в Риме на площади Болоньи, в двух шагах от отделения ТАСС, располагавшегося тогда на виа ди Вилла Рикотти. Неофашисты проводили очередной митинг, готовясь к выборам в парламент. Обычный, разработанный до мелочей ритуал. Грузовик, превращенный в трибуну. Множество «триколоре» – трехцветных национальных флагов. Жидкая толпа собранных районными функционерами «местных жителей», в основном пожилых господ в штатском, но с бросающейся в глаза офицерской выправкой. Были у них и свои штурмовики – рослые парни в кожаных куртках и мотоциклетных шлемах. Парни держали в руках флаги, но уже превращенные в дубины – полотнище намотано на древко. Тут же синий автобус с карабинерами: следили за порядком, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не помешал «патриотам». Из репродукторов гремела бравурная музыка. Хорошо поставленный баритон старательно выводил: